Ветер перемен. Глава 25.
В предыдущей главе: Ольга никак не может справиться с тем, что когда-то обманула мужа и выносит ему мозг ревнуя к сыну. За дело берется Полина, которая чувствует в себе силу помочь брату и его жене.
Как-то незаметно для самой себя двадцати шестилетняя Полина встала у руля большой семьи, совсем, как её прабабушка в своё время. Для начала она серьезно переговорила с братом, разговор был бурным, ей даже пришлось заплакать, но в итоге Ольга вышла на работу, Илья отправился в детский сад, а Иван стал проводить больше времени с семьей. Истерики невестки прекратились, словно и не было их никогда, хотя время от времени на неё находило, но теперь они знали, как с этим справиться.
Чуть позже Полине выпала тяжелая участь, пришлось всех утешать, когда Нюра скончалась, сгорев, как спичка от обычной простуды. Упокоили её в Елошном, где семейную могильную оградку пришлось ещё раз отодвинуть, количество умерших увеличилось. Анна долго переживала смерть матери и только дети и внуки смогли заставить её собраться и продолжить свою простую, земную жизнь.
Сама Полина обосновалась в городе, брат помог с жильём и она, окончив институт, получила ещё одно образование, позволившее ей сначала открыть частный кабинет психологической помощи, который в дальнейшем перерос в нечто большее. На тихой улочке им Горького, в районе сталинских домов Иван выкупил на первом этаже трехкомнатную квартиру и отдал ключи сестре, оказав помощь в ремонте помещения.
Воодушевленная женщина сделала всё по своему вкусу, приглушенные тона и сумрачный свет, при котором так легко делиться сокровенным. Небольшая, уютная комната, где можно укрыться на первое время, кухня. А еще здесь жил кот, толстый, лохматый Тихон, подобранный Полиной котенком на местной помойке и служащий лекарем истерзанных душ. Иногда, глядя в его глаза она видела тот свет, который помог ей выйти из комы. Женщина кота обожала и он, чувствуя её любовь отдавал ей свою вдвойне.
Первого клиента она нашла случайно, как-то раз, возвращаясь через парк из кафе после обеда заметила на скамейке пожилого мужчину, державшегося рукой за грудь.
-Вам плохо? –спросила она, подскочив к нему.
-Всё в порядке, -тихо ответил тот, - переволновался просто. Обостренно чувствуя чужие эмоции, она не могла оставить его в одиночестве и присела рядом.
-Что у вас случилось, вы сам не свой,- сказала Полина, беря руку мужчины в своё, -вы можете мне рассказать, словно я ваша попутчица в поезде, которая сойдёт с него через станцию и вы меня больше никогда не увидите. Кстати, меня зовут Полина. А вас?
-Сергей Фёдорович, - ответил мужчина, - Полиной звали мою матушку,- он надолго замолчал, и она терпеливо ждала, давая ему время решиться на разговор.
-Мои родители были врачами, мама до войны закончила медицинское училище, потом пошла учиться дальше, а тут 1941 год и она, не доучившись ушла на фронт. В полевом госпитале работала, тут и с отцом познакомилась, он был военным хирургом, говорят, что врач от бога был, самых тяжелых вытаскивал.
В 1944 году маму отправили на передовую, в первом же бою она была ранена в живот, к счастью на операционный стол попала к отцу, тот по кусочкам собирал, шрам на всё тело, выжила, вот только о рождении детейпришлось забыть. После победы они меня нашли, усыновили и вернувшись с фронта с ребенком, скрыли этот факт от всех, переехав жить в другой город. Никто об этом не знал, только младшая сестра отца, Лена, она случайно подслушала их разговор, пришлось её посвятить.
Мама всё –таки стала врачом и возглавляла отделение городской больницы, отец оперировал, а я пошёл по их стопам, правда стал не хирургом, терпаевт. Шестьдесят лет жил, ни сном ни духом не ведая, что я им не родной сын. Многие говорили, что мои дети, у меня дочь и сын, -пояснил он, - просто копия деда и бабушки, одно лицо! Сначала ушла мама, сказалось то давнее ранение, за ней следом отец, похоронил его на днях. А сегодня,- Сергей остановился, пытаясь справиться с эмоциями, Полина погладила его по руке, пытаясь забрать его боль.
-Сегодня позвонила тетка Лена, попросила о встрече, здесь, в парке. Её жизнь, в отличие от жизни брата не сложилась, муж пьёт, дети –обалдуи работать не хотят, тянут из матери деньги. Мои родители и я помогали ей по мере своих сил, но, видимо, недостаточно. Сегодня она заявила, что является единственной наследницей своего брата и рассказала историю моего усыновления,- он опять замолчал, глядя, как божья коровка ползёт по его руке.
-Что вас расстроило, Сергей Федорович? –спросила его Полина, -то, что вы лишитесь наследства или…
-Или! Оказывается, я приемный и мои родители не мои родители!
-Они вас любили?
-Очень!
-Может вспомните что-нибудь хорошее из детства, связанное с ними? –попросила она и собеседник послушно начал рассказывать:
-Мы как-то с родителями выбрались в лес, за грибами, а я неудачно упал, перелом лодыжки, папа мне первую медицинскую помощь оказал, а потом они, скрестив руки между собой, посадили на них меня и несли так несколько километров через лес к железной дороге.
А ещё мама всегда оставляла мне гостинчик в ящике стола, пустячок какой-нибудь, но каждый день, не пропуская ни дня.
-А ещё она сидела возле вас, когда вы болели, заплакала на выпускном и вашей свадьбе и постоянно вас обнимала и целовала? А ваш папа много времени проводил с вами? Научил премудростям профессии и даже готовить? –утвердительно спросила Полина.
-Совершенно верно, откуда вы знаете? –удивился собеседник.
-Так делаю все родители, любящие своих детей. Они любили вас, это единственное, что сейчас важно, со всем остальным мы разберемся! У моего мужа хорошие юристы, они вам помогут, а вас я приглашаю к себе, подождите-ка,- она порылась в своей сумке и достала прямоугольник нежно-зеленного цвета, - держите, -сказала она протягивая его Сергею. Кризисный центр «Крылья» было написано на нём.
Эта встреча стала отправной точкой, определившая дальнейшую судьбу Полины. Сергею Федоровичу они с Иваном помогли, опытный адвокат проконсультировал насчет наследства, а она избавила его от душевной боли, став его надежным другом.
Их будет много, разных, искалеченных другими и самой жизнью людей, проходящих чередою через Полину. Кому-то удастся помочь и тогда за её спиной как будто вырастали крылья, кто-то помощь отвергал и тогда она, стиснув зубы шла дальше. Вскоре центр расширили, привлекли к работе в нём Ольгу, Анну, Сергея Федоровича и еще несколько неравнодушных людей, не умеющих проходить мимо чужой беды.
С Машей они познакомились случайно, обе стояли у светофора, ожидая зеленый сигнал, чтобы прейти дорогу. Полина сразу обратила внимание на девочку во всем черном, прячущую голову под капюшоном. А ещё женщина почувствовала волну боли, исходящую от нее и успела схватить её за руку и оттащить прочь, когда та шагнула на проезжую часть прямо под колеса городского автобуса.
У трясущегося от страха ребенка началась истерика, прохожие вызвали скорую, приехала полиция. Там она отказывалась говорить, молчала и Полина, которую привезли в отделение в качестве свидетеля, собственным нутром чувствовала, как страшно ребёнку. Вызвали родителей подростка. Увидев наглого, ухмыляющегося отца, отвесившего дочери, не стесняясь сотрудников, затрещину, и серую, словно исстиранная простынь, женщину Полина поняла, что нужно действовать. Улучив момент, она сунула визитку в руки девочки и шепнула:
-Приходи ко мне обязательно, я помогу! Твой отец не должен тебя избивать! –и ушла, не видя удивленного взгляда ребенка.
Маша пришла через неделю. Испуганно озираясь присела на краешек стола, готовая в любой момент сорваться и бежать. Она также как в полиции отказывалась говорить, но чай, поданный Полиной её расслабил, и она призналась, что до смерти боится отца. Он был жесток и агрессивен всё время, сколько она себя помнит, он избивал маму на её глазах , любил унижать домочадцев. Пугал тем, что далеко увезет Машу и ее младшего братика, и они больше никогда не увидят маму и бабушку.
-У меня друзья в полиции, - хвастался он, с оттяжкой хлеща жену по спине завязанным в узел полотенцем, - даже не вздумай жаловаться, они меня всегда прикроют! Если что найму адвокатов, они меня из любой передряги вытащат, а ты, дрянь, под забором сгниёшь!
Десять лет они жили в аду. Десять долгих лет вздрагивали каждый раз, когда в замочной скважине поворачивался ключ и в квартиру заходил отец. Маша с детства знала, что отец способен на всё. Он избивал не только жену, но и детей. Бил руками, ногами, прутьями, ремнем с тяжелой пряжкой. Однажды он раскалил на газовой плите гвоздь и прижигал им руку девочки.
-Вот, даже шрам остался, -спокойно сказала гостья и от этого Полиной стало ещё страшнее, ребёнок был на грани, ещё шаг и она сделает что-то с собой или совершит уб@йство, она была к этому готова. Женщина подозвала Тихона и плюхнула его на колени Маши, тот устроившись поудобнее привычно затарахтел и гостья, поглаживая его шелковистую шерсть начала постепенно успокаиваться.
-Как же никто не увидел твои синяки и раны? Учителя? Друзья? –удивилась Полина.
-Прятала под одеждой, тоналкой замазывала,- пожав плечами объяснила Маша, -я не хочу, чтобы маму лишили родительских прав, а нас с братиком отправили в детский дом.
-Ты можешь привести сюда свою маму, я хочу с ней поговорить? –спросила Полина, наблюдая за девочкой.
-Я попробую, может она и согласится, –ответила ей Маша,- а нам папа запретил заводить животных, сказал, что от них только шерсть и грязь, -девочка приподняла толстого Тихона и чмокнула его в мордочку, тот чихнул и она рассмеялась, чуточку оттаивая душой в этом необычном месте.
Через несколько дней Наташа, так звали мать девочки, пришла в центр. Потухший взгляд, сальные, сосульками повисшие вдоль щек волосы, стоптанные туфли, женщина совершенно наплевала на себя и на то, как она выглядит. Они долго разговаривали, Полина уговаривала Наташу обратиться, наконец, в полицию, ведь до этой встречи она этого никогда не делала, та испуганно мотала головой, не соглашаясь.
После её ухода раздосадованная Полина сжала кулаки. Ей была знакома такая категория людей, предпочитающий статус жертвы, а не борца. В данной ситуации было очень жаль Машу, и она развела бурную деятельность, чтобы спасти девочку из рук тирана- отца. Написала письма в мэрию, в приемную уполномоченного по правам ребенка, которые повсеместно появились в сентябре 2009 года и самое главное пришла в школу, в которой училась девочка. С легкой руки социального педагога и директора школы, которые пришли в ужас от услышанного рассказа, маховик уголовного дела против отца Маши наконец-то начал раскручиваться.
С точки зрения закона он был чист, ведь его жена в полицию не обращалась и адвокату центра пришлось попотеть, чтобы выбрать правильную линию обвинения. Маше пришлось пройти несколько экспертиз, медицинскую и психиатрическую, получить заключение психолога, которые оплатил Иван. На время всех этих процедур семью Маши спрятали в Елошном, в доме Нюры, где Анна пыталась убедить Наташу продолжить борьбу против мужа.
Та, боясь последствий сбежала вместе с детьми обратно в Курган и вернулась к мужу. Полина, словно тигр в клетке металась по центру, опасаясь за них, в ожидании суда, который, наконец, состоялся и отцу Маши был вынесен обвинительный приговор о доведении до само@бийства и истязания, а она с мамой и братиком начали жизнь с нуля.
-Ты скоро разоришь меня, сестричка, - шутливо сказал Иван, заехавший на минутку в центр.
-Не прибедняйся, - улыбаясь ответила Полина, - многие помогают нам добровольно и бесплатно, а твои деньги идут на благое дело.
-Ты знаешь, а ты права, чем больше я отдаю, тем больше мне возвращается, я тут ещё кое-что задумал в бизнесе, так что не в убытке. Если наше предназначение помогать людям, пусть так и будет!
-Помоги ближнему, помнишь, так бабушка наша говорила, а ей об этом говорила её мать.
-Круговорот добрых дел выходит.
-Выходит так, - Полина взяла в руки лист с напечатанными фамилиями, буквы словно молили её о помощи, говоря за людей, стоящих за ними.
Мне сегодня захотелось доброты, слишком много вокруг негатива, задыхаюсь просто. Пусть хотя бы в моих текстах побеждает любовь и человечность