Клавдия Ивановна, свекровь Антонины, должна была приехать со дня на день.
У невестки были хорошие доверительные отношения с Дмитрием Фёдоровичем, мужем Клавдии, а вот с ней общение складывалось мягко говоря не просто... та частенько межу делом упрекала молодую жену во всяких мелочах: то дом она неправильно убирает, то маленького Володю не так воспитывает, то сына её, Серёжу, совсем не уважает и не ценит.
Сам муж Антонины потому в шестнадцать лет и уехал из дома – терпеть вечно опекающую и сующую везде свой нос мать больше не было сил. Да и муж Клавдии предпочитал посиделки с друзьями за шахматами и засаживание в учительской на работе, чем пребывание дома с женой.
Встречались они крайне редко, а вот звонила она несколько раз в неделю, и после каждого раза у Антонины начинала болеть голова, точно это сама Клавдия Ивановна нашёптывала ей мигрень в трубку.
И дело было не в Антонине– старушка была такой дотошной со всеми. Потому её собственные муж и сын просили молодую невестку не принимать близко к сердцу её неосторожные слова.
И вот Клавдия Ивановна вдруг засобиралась приехать. Не сказать, что её приезд не был ожидаемым – скорее попросту неудобен.
Через неделю пара с маленьким сынишкой собирались поехать в путешествие по Золотому кольцу на своей машине. У обоих удачно совпал отпуск, они заранее приобрели некоторые экскурсии по городам и вот уже ждали дня, когда смогут своей небольшой семьёй отправиться в путь.
На просьбу свекрови приехать Тоня терпеливо объяснила, что не получится гостить у них, потому как в скором времени им нужно будет уехать. Та, на удивлении обоих супругов, быстро согласилась и обещалась остановиться всего на два-три дня.
Как и ожидалось, не успела старушка взойти на порог дома, и тут же резко посыпались бесчисленные замечания:
- Тонечка, ты в следующий раз получше протирай окошки, чтобы разводов не оставалось, - Сергей, заходящий последним, окинул бегло стёкла – никаких разводов там не было. Тяжело вздохнув, он прошёл следом за женщинами, тут же поняв, что их ждут действительно непростые дни.
Два дня пребывания свекрови в доме прошли относительно спокойно: та бурчала себе поднос, изредка бросала в воздух свои недовольства, завуалированные под непрошенные советы, но своих порядок наводить не решалась.
На третий день Тоня решила основательно убрать дом перед отъездом. Пока она отправилась мыть окна гостиной, Клавдия Ивановна и внук сидели внутри. Мальчик, не отрываясь, смотрел включенные ему мультфильмы, а старушка мялась подле него и всё судорожно оглядывалась по сторонам, опасаясь быть кем-то услышанной.
- Володенька, мальчик мой, - начала старушка украдкой. - А ты хочешь поехать с мамой и папой?
Тоня замерла, опустившись низко к ведру с водой, и принялась слушать.
- Хочу! – заявил Володя.
Бабушка убавила звук на телевизоре, желая привлечь внимание мальчика. Тот действительно недовольно нахмурился и повернулся к мило улыбающейся старушке.
- А может ты хочешь остаться здесь, с бабушкой? – неожиданно для Тони выдала свекровь. - Ну что тебе там с ними делать?
- Я пойду на аттракционы! – не унимался уверенный в своём желании внук.
- А давай ты останешься со мной? – настаивала женщина. Она подсела ближе к мальчику и прижала его к себе, ласково поглаживая по кудрявой макушке. - Я тебе буду каждый день покупать мороженое, хочешь?
Мальчик, видимо, чувствуя ласку Клавдии Ивановны, начал вдруг сомневаться в том, насколько правильно сейчас с его стороны будет отказывать любимой бабушке. Но, кажется, желание провести время с родителями было таким же сильным, как и взявшееся из ниоткуда чувство вины перед ней.
- Но я хочу с мамой и папой... – уже менее уверенно проговорил мальчик, заметно погрустнев.
- Ну ты что же, совсем свою бабушку не любишь? – с ноткой обиды спросила женщина.
Мальчик резко отпрянул от неё и поднял свои маленькие испуганные глазки на бабушку.
- Люблю, - боясь, что из-за его промедления Клавдия и впрямь поверит, что он её не ценит, протараторил мальчик.
- Так оставайся со мной, мы с тобой здесь поиграем! – сказала женщина и успокаивающе погладила Володю по спине. - Давай я сама скажу родителям, что ты хочешь остаться со мной?
При виде раскрасневшегося лица мальчика, который был готов вот-вот расплакаться, Антонина не выдержала и, швырнув тряпку в ведро, поспешила в дом.
- Мама, можно вас на минуточку? – не желая напугать сына, спокойно позвала невестка.
Старушка, даже не пытаясь скрыть на своём лице недовольство от того, что её нагло прервали за обрабатыванием внука, послушно встала и поплелась на улицу за снохой.
- Ну и что это такое? – недоумённо спросила Тоня, скрестив руки на груди.
- А что такое? – впрочем, её тон быстро стал ласковым, каким был всегда, когда она хотела услужить кому-то.
- Вы зачем Володеньку отговариваете ехать с нами?
- Да чего я отговариваю, он вон сам не хочет! – тут же запротестовала старушка.
От её наигранного удивления на лице, словно она и вправду ни в чём не была повинна, Тоня почувствовала, как её начинает распирать от злости.
- Да он ждёт этой поездки больше нас с Серёжей! – едва ли сдерживаясь, чтобы не закричать на свекровь, сказала Тоня. - Клавдия Ивановна, я вас очень прошу, не надо за нас всё решать. Я очень ценю ваши советы, но сейчас они ни к чему.
Клавдия Ивановна привыкла, что на все её слова сноха послушно кивает и благодарит за наставления, а потому сильно удивилась, встретившись с грубостью, обращённой к ней.
- Да как знаешь, Тонечка, - не скрывая своей обиды, сказала та и поспешила скрыться в доме.
По правде говоря, до обид Клавдии Антонине не было никакого дела – завтра она уедут в прекрасное путешествие и оставят надоедливую бабушку за сотни километров от своей семьи. Вот только на утро их ждал неприятный сюрприз – встали все очень рано, чтобы пораньше отправиться в дорогу и проводить свекровь.
Однако, когда муж надолго задержался в комнате сына, Тоня почувствовала что-то неладное. Зайдя к ним, она увидела, как Сергей успокаивающе гладил сына по спине, а тот плакал так сильно, что было страшно представить, что тому причудилось.
А оказалось, не что, а кто – перед сном Клавдия Ивановна снова мило побеседовала с внуком, запугав того тем, что родители забудут его в каком-нибудь городе, оставят на карусели и уедут домой без него, поэтому лучше остаться здесь с бабушкой.
- Серёж, ну всё! Ты меня извини, но я молчать не стану! – не вытерпела женщина и побежала вниз по лестнице прямиком в комнату свекрови.
- Клавдия Ивановна, вы в своём уме? – начала с порога она, застав старушку за чтением какой-то газеты. - Зачем вы так Володеньку застращали?! Он нас аж боится теперь!
- Ты на меня голос не повышай! – шикнула женщина в ответ, отбрасывая журнал на кровать. - С матерью всё-таки разговариваешь!
- Да хоть с отцом! Вы зачем Володю против нас настроили? Он теперь ехать никуда не хочет!
- Ну и правильно! Нечего ребёнку где попало шляться, - не чувствуя никакой вины за своё поведение, в тон ей отвечала Клавдия Ивановна.
- Знаете что, Клавдия Ивановна! – Тоня на пару мгновений замолчала, не будучи уверенной, что такие слова можно говорить свекрови, но после всё же продолжила: - Езжайте-ка вы домой!
Клавдия Ивановна опешила. Она то открывала, то закрывала рот, не в силах найти, что ответить на такой выпад.
- Это ты меня выгоняешь что ли? – поражённо наконец спросила она, тыкая пальцем себе в грудь.
- Да! – не церемонясь, подтвердила она. - Всё, некогда мне тут распинаться!
И, даже не одарив мать взглядом, Тоня понеслась обратно в комнату сына, откуда до сих пор доносились сдавленные всхлипы и тихий, ласковый голос Сергея.
- Да совсем обнаглели! Мать родную ни во что не ставят! – причитала ей вслед старушка. - Я-то уеду, потом по мне рыдать станете, сами прощение просить приползёте!
Клавдия Ивановна вышла во двор, а после внизу всё подозрительно затихло. Когда Тоня спустилась на кухню, чтобы принести сыну его любимых конфет, краем глаза она заметила в окне лежащий на газоне силуэт. Она испуганно вгляделась во двор и увидела Клавдию Ивановну, лежащую бездвижно посреди участка.
Тоня бросила конфеты на стол и, позвав мужа, выбежала из дома. Подлетев к тихо стонущей старушке, она упала перед ней на колени и аккуратно потрепала за плечо.
- Вот так вот... – слабо прохрипела та, держась за голову. - Да езжайте вы уже куда хотите... а я сама уж как-нибудь... без вас справлюсь.
- Да куда же это мы теперь... – стыдливо проговорила Тоня, поглаживая старушку по седой голове. - Серёжа, помоги маму в дом перенести!
Через полчаса приехала скорая – судя по жалобам старушки, у той поднялось давление, что повлекло потерю сознания. Прописав ей кучу лекарств, врачи оставили женщину дома. Конечно, теперь вопрос о поездке в путешествие теперь был решён – семья была вынуждена остаться дома.
Решено было оставить старушку пока у них – всё-таки, больница поближе, да и в городе в случае чего с госпитализацией быстрее, чем в деревне, в которой она жила. Дни напролёт она лежала на диване, чуть ли не закатывая глаза от постоянных боли и слабости. Выписанные врачом лекарства не помогали, и, кажется, судя по состоянию женщины, делали даже хуже.
В один из дней, когда в доме кончились все обезболивающие, Володя ушёл в садик, а муж был на смене, Тоня решила быстро съездить к лечащему врачу старушки и уточнить у него лечение – может быть, тот посоветует другие препараты. Клавдия Ивановна оставалась одна.
Всё это время, пока Антонина колесила по городу в поиске новых лекарств, она неизменно думала о своей свекрови и всё опасалась, как бы ничего не случилось в её отсутствие.
Приехав домой, она заметила вернувшегося с работы Сергея, который разгружал пакеты с продуктами из машины. Вместе они вошли в дом и, неожиданно услышав музыку, удивлённо переглянулись. Добравшись до кухни, оба они устремили широко распахнутые глаза на Клавдию Ивановна, которая, бодро пританцовывая, заваривала себе кофе, категорически запрещённый врачом.
Антонина потеряла дар речи. Ещё пару часов назад свекровь чуть ли не умирала и всё причитала, лёжа на кровати, о том, как мало времени она проводила с внуком. И вот эта умирающая особа теперь в полном здравии хозяйничала на их кухне.
- Мама, это что за диво? – наконец, сказал Сергей, заставив старушку вздрогнуть и обернуться. - Это тебя так Тонины чаи исцелили что ли?
- Клавдия Ивановна... да как вы... – поражённо сказала невестка, нахмурившись. - И не стыдно вам?
Вместо того, чтобы виновато опустить глаза, женщина топнула ногой и отшвырнула от себя пакет с кофе.
- Нечего ещё меня стыдить! – рявкнула она. - Вы если бы по-человечески со мной обращались, мне бы до такого опускаться не пришлось!
С этими словами женщина ушла к себе в комнату, чтобы собрать вещи и вечером того же дня сесть на электричку до дома. Никто из членов семьи даже не вышел из комнаты, чтобы попрощаться со старушкой.
Антонина весь вечер проплакала в своей комнате, успокаиваемая широкой тёплой рукой Сергея, что нежно гладила её по спине. Поездка была сорвана, билеты, которые им достались бесплатно, как бонусы с Тониной работы, просрочены. Так ещё и Клавдия Ивановна по приезде домой наговорила мужу о том, как холодно её там встретили, и какая Антонина плохая хозяйка. И не забыла всё это она повторить своим детям по телефону.
Конечно, отменять поездку совсем никто не собирался. Теперь вместо запланированных десяти дней они отправились на семь, потому как и так небольшой отпуск подходил к концу, да и билеты на всякие выставки и экскурсии пришлось оплачивать из своего кармана.
По возвращении из отпуска Тоня позвонила подруге Вере, чтобы рассказать как они съездили.
Вот только Вера не дала ей договорить:
- Погоди, погоди, сейчас тоже такое тебе расскажу - прямо ждала вашего возвращения, еле удержалась, чтобы не начать тебе звонить, пока вы были в отпуске.
- Ну-ка, ну-ка, прямо заинтриговала! - удивленно ждала ее рассказа Тоня.
- Короче! Мне начали приходить цветы, от поклонников, с которыми у меня шуры-муры, при том эти цветы видели и свекровь, и муж...
- Да ладно?
- Вот тебе и да ладно. Но это еще полбеды, знаешь, в чем основная суть? Никогда не догадаешься, читать...