С Денисом мы познакомились в конце восьмого класса, для нас обоих последнего, после которого он пошёл работать к отцу на завод "Электросила", а я поступил в техникум.
Перед знакомством мы проучились с ним вместе восемь лет в параллельных классах, часто виделись.
Впервые он привлёк моё внимание Кинчевым на лацкане синего школьного пиджака, чёрно-белой копией одной из фотографий лидера группы Алиса. Но это было не фото, скорее похоже на очень точный карандашный набросок. "Как это сделано?!" - подумал я.
Тут необходимо отступление. Сейчас сложно представить, чем была группа "Алиса" в то время для безвозвратно потерянного моего поколения. Культ Кинчева пророс на заброшенных окраинах города. Это было намного большим чем песни, это был образ жизней, недолгих мальчишеских жизней, со своими понятиями и непременной атрибутикой, создаваемой нами самими.
Ну, как пример, чёрной одежды не было в продаже, чтобы её получить, мы покупали краситель и варили на плите свои вещи в нём, добиваясь черноты, граничащей с ночной мглой, местами.
Красная звезда Алисы, вырезалась из коленкоровой папки и пришивались вручную на бывшую белую, а теперь иссиня-чёрную футболку. В этом были мы все.
" Черно-красный мой цвет, но он выбран, увы не мной..." - пел Кинчев.
Нас была целая армия, объединённая музыкой и определённой стилистикой.
Я рос и вырос на фоне красных знамён. Огромного красного полотнища - символа крови, пролитой героями революции за наше будущее . За моё будущее. Так мне говорили.
И я старался быть достойным их подвигов. Я проходил половину детства в красном галстуке, равнялся на героев-пионеров и готовился в комсомол. Как раз к моменту моего вступления эта организация перестала существовать.
К тому времени его полностью заменила группа "Алиса", перетянув на себя красные флаги, густо замешанные тогда на "чёрном" (термин субкультуры 90-ых), в чём Кинчев признавался позже, но мы то и так знали. Он с этими справился в итоге.
Но тогда никто из нас об этом не думал, мы в этом жили. И украшали себя символикой Алисы.
Поэтому, когда я увидел образ Кинчева на пиджаке Дениса, я был поражён. Вечером этого же дня я узнал где он живёт, так мы стали знакомы и дружны.
Так я узнал что такое "Ксерокс", ч/б копир, который тогда только появился в нашей действительности и на работе старшей сестры Дениса. Он стал обладателем несметных пачек с распечатками фотографий с Алисой и Кинчевым.
Я дополнил свою коллекцию изображений с Костей, которыми были сплошь расклеены стены моей комнаты. Но, Денис оказался более дерзким в своих исканиях, опытным путём он добился переноса изображения с бумаги на ткань с помощью ... утюга!
Это был прорыв!!! Изображения Кинчева и Алисы появились на любой из моих вещей. На всех!!! От рубашек до носков, такого не было не у кого, нас было двое, я и Денис.
Не то чтоб, только атрибутика, но что то нас сроднило. Он вскоре уволился с завода, почти всё время был дома или во дворе. Я после учёбы приезжал к нему и только ночью возвращался домой. Дружили. Дружба сопровождалась гитарами, Алисой и ..., скажем так - стимуляторами растительного происхождения.
Но мысль Дениса не задремала и он решился, вместо того чтоб постоянно покупать, продавать самому. И постоянный теперь доступ довёл его до ежедневно клюющей необходимости.
Он стал зависим, настолько, что инсценировал у себя дома ограбление накануне свадьбы сестры.
И это был тот край, за которым я перестал его узнавать. К тому времени мы уже почти прекратили общаться, его было не застать дома, он всё время был занят, искал.
Потом, стараниями родителей, лёг в лечебницу. Мы виделись с ним в тот день, когда Денис вернулся, пройдя курс реабилитации .
Был весёлый, со смехом и горечью говорил о том, что с ним произошло.
Когда мы попрощались уже на улице, возле его подъезда, я уходил, он меня окликнул и пропел:
- Видишь там, на горе, возвышается крест
Под ним десяток солдат. Повиси-ка на нём.
А когда надоест, возвращайся назад.
Гулять по воде, гулять по воде, гулять по воде со мной!
Больше я его не видел никогда. Хоронили в закрытом гробу. На похороны собрался почти весь его класс и пол двора, специально заказывали автобусы.
Я не знаю, что с ним тогда произошло, после нашего с ним прощания. На следующее утро его отец, как всегда, рано встал на работу. В ванной горел свет и шумела вода. Когда взломали дверь, в кипятке лежал Денис.
Ему было 17 лет, это был 1992 год, к тому времени Алиса уже выпустила свой лучший альбом "Шабаш".
В том же 92-м году Константин Кинчев пришёл к Вере во время поездки в Иерусалим и начал бороться со своей зависимостью. Неподпитанное веществами творчество больше никогда не повторило свой успех. Альбом "Шабаш" остался непревзойденной вершиной для своего создателя.
