В 1733 году, кабинет Анны Иоанновны разбирал дело о наследстве индийского купца Ругната Кукаева (во всяком случае так он был записан в документах). Наследство оказалось довольно солидным, потому и дошло до Сената, из последнего и поступил доклад с просьбой об окончательном решении этой несколько запутанной истории.
Итак, еще в 1719 году, в Астрахани скончался индиец Ругнат Кукаев, после сверки всех его долгов, кредиторам было заплачено 9 822 рубля, его же родственнику Наратону, новокрещенному Федору Федорову, была отдано кофе на 100 рублей и товаров на 825 рублей, жене же Ругната (имя ее на называлось) – платья и жемчужные уборы.
Новокрещенный «индеец» (писалось именно так) Федор показал, что он Ругнату племянник и родился он от родного брата покойного Лалыджана, жили они с Ругнатом в одной лавке, торговали вместе, приход и расход записывали в одни книги, и по смерти своей, указанный дядя пожитки свои приказал Наратону, но вот только свидетелей при этом не было.
В книгах же, которые остались после умершего купца Ругната, а перевод их предоставил тот же Федор, а еще приказчик покойного по имени Венидас, было в частности указано, что долги по крепостям (то есть, те деньги, которые выдавал в долг иным людям уже сам Ругнат) нужно будет поделить между братом его Бамбой Кукаевым, племянником Наратоном и приказчиком Венидасом. Вот только государевы люди пригласили освидетельствовать и прочитать эти бумаги еще одного купца – компанейщика всех вышеуказанных, некоего Амбурама Мулина, насколько я понял, он всё подтвердил, только лишний раз подчеркнул, что в этих книгах ничего не сказано, о том, кому «приказал» умерший свои основные пожитки.
Дело тогда решено не было. В 1721 «запечатанные после смерти Ругната Кукаева деньги и товары и домовой скарб на 30 798 рублей», отослать на хранение в Тайную розыскных дел канцелярию. Но уже в 1722 году, по отдельному указу самого Петра, все эти пожитки были возвращены в Астрахань, велено их было отдать индийской общине, чтобы поступили они с ними, как по их законам положено, астраханскому же губернатору и прочим управителям, указано более в такие индийские дела не вступать, «а делать по этом решение и распорядок самим им индейцам, по их обыкновению, законам и правам». Со строгой описью и за распиской все имущество было возвращено.
И вот наступает уже 1727 год. Дело о разделе все еще продолжается, воз и ныне там – еще бы, более чем на 30 тысяч рублей добра. Из астраханской общины выделилось три компании заинтересованных, по-видимому, лиц, которые подали свои «определения». Первая компания числом в 39 человек показала: Ругнат по смерти свей приказал пожитки свои отдать брату родному Бамбе, который проживает в Индии. А приказчик Венидас и Федор Федоров сделали в книгах Ругната ложные записи, никаким родственником Наратон-Федор, покойному не является, «он ему не в родстве, а одного прозвания». Так что ничего ему не положено, да вот и письмо имеется, где Федор во подлоге полностью признается. Имущество до приезда Бамбы из Индии остается на хранении у индийца Небаги.
Во второй компании было уже 49 человек. И по их словам, Федор с покойным «назывался одним прозванием, а брат ли или племянник не знают». Знают лишь, что жил Федор с приказчиком Венидасом в Ругнатовой лавке и купечество вели вместе. И вот тут совсем не ясно – «и по закону их с ним Федором в Ругнатовых пожитках вышеобъявленному Венидасу ведаться по своей воле». Что это значит? Вторая группа показала, что имущество покойного должно быть разделено между Венидасом, который точно не родственник, и Федором, который возможно родственник? Впрочем, почему бы и нет, если они вместе вели дела, а никаких распоряжений насчет брата Бамбы и не было, да и кто знает, в каких отношениях был Ругнат с этим братом?
И наконец, последняя третья группа, числом в 10 лиц, объявила о следующем. Тем товарам, что торговали Наратон-Федор и Венидас после смерти Ругната, в Индии есть хозяин, и ион должен прислать письмо как эти товары разделить, а пока оставшиеся пожитки следует отдать Венидасу и новокрещенному Федору. Два человека из этой группы отдельно дополнили, что Федор действительно покойному Ругнату Кукаеву двоюродный брат, так как «рожден от Лалы, который был Ругнатову отцу Кокую родной брат».
А сам Федор Федоров (Наратон) показал, что первая компания из 39 человек лгут против него и письму тому верить нельзя, так как взяли они его у него насильно «под караулом». Венидас еще раз показал, что Федор – родственник Ругната.
И вот следующий год. Федор подает челобитную, где просит пожитки отдать ему, так как Венидас пропал без вести. Дело опять стоит. Наступает 1731 год и становится известно, что представители индийской купеческой общины, собранием в 51 человек «определили те пожитки по их закону и правам отдать на сохранение, до присылки из Индии от подлинных наследников отповеди, выборному от их Индейской компании, индейцу Жодораму Атанову и торговать ему ими из платежа договорной платы».
Новокрещенный же Федор бьет челом и просит, чтобы это имущество из Астрахани было взято в Москву и отдано ему.
И вот, в 1733 году, Сенат направил самой императрице Анне Иоанновне свое мнение по данной истории. Разумеется, есть указ Петра, согласно которому индийцам сами надлежит разбираться в их делах, но… сдается нам, что пытаются они лишить Федора наследства не иначе как по причине перехода того в православную нашу веру. Но всё же известно, что некоторые индийцы подтверждают близкое родство Федора и Ругната. Что же касается брата покойного, Бумбы то установит за истину его существование не предоставляется возможным (был ли он вообще, а если был, то жив ли?); деньги немалые, прошло целых 14 лет, но нет ни самого Бумбы, ни даже письма от него – не странно ли?
Таким образом, Сенат просит: не соизволит ли Ваше Императорское Величество пожаловать те Ругнатовы пожитки, Федору Федорову, и если да, то для этого необходим отдельный указ.
Анна Иоанновна вынесла резолюцию: астраханскому губернатору надлежит письменно обязать тех людей, которым в 1722 году было отдано имущество Ругната, списаться с Индией. И ровно за год предоставить подлинные письменные свидетельства о существовании в Индии Бамбы. Пусть пошлют нарочного. Пока этот нарочный не возвратится, Федору Федорову платить по восемь рублей в месяц из хранимого имущества. Если за год письменное верное свидетельство не будет предоставлено, то отдать всё – Федору и Венидасу.
Неизвестно, чем закончилась эта история. Как-то подозрительны здесь все. И федо путался в показаниях – то вот он племянник Ругната, а выяснилось, что двоюродный брат. И приказчик Венидас неведомо куда пропал – а ведь он мешал обеим сторонам. Заметим, что его в указе не забыли, вдруг вернется.
