В то же утро яркие весенние лучики, прорвавшись сквозь оконное стекло, упали прямо на лицо Рашиду, он почувствовал тепло, и на душе стало как-то светлее. Полежав еще недолго, понежившись в постели, он только было потянулся к часам, чтобы посмотреть, сколько времени, как послышался мелодичный звук мобильного телефона, известивший о том, что пришло новое СМС-сообщение. «Как всегда, кто-то из друзей волнуется за меня», – подумал он, глядя на строчки, появившиеся на экране телефонной трубки. Номер был незнакомый. Содержание еще больше удивило его. Там было лишь три коротких слова: «Не делай этого». Он удивился и тут же отправил незнакомцу ответ: «Что не делать? Кто вы?» Прошло несколько минут ожидания. Затем пришел длинный ответ: «Вам незачем знать, кто я. Прошу еще раз – не оставляйте Лейлу, она любит вас, как и вы ее. Сейчас все от нее отвернулись, считают, что она останется инвалидом. Я думала, что вы не такой, как все. Но вчера я узнала, что вы собираетесь жениться на Хади. Она не стоит и мизинца Лейлы. Я прошу, пока ей не станет лучше, не оставляйте Лейлу. Аллах вам этого не простит!» Не веря своим глазам, он несколько раз перечитал сообщения. «Кто бы это мог быть?» Рашид быстро набрал номер. Но из трубки безликий и безразличный ко всему голос автоответчика вначале на русском, а потом и английском языке произнес: «Телефон выключен или находится вне зоны действия сети». «Что же такое происходит?» – подумал Рашид. Он понимал, знал умом, но не сердцем, что Лейла должна идти своей дорогой, что он не может снова вторгаться в ее жизнь, что не имеет права доставать из небытия все те чувства, которые и так принесли им обоим столько несчастий. Именно поэтому он приносит в жертву свои собственные чувства, загоняя их как можно глубже внутрь себя. Легче было не дать сразу развиться всему этому возвращающемуся вновь и вновь наваждению, чем потом снова и снова пытаться найти трудное решение и непростой выход из тупика. И опять же опасение и даже страх за то, что ничего не получится и на этот раз, а если и получится, то все равно потом будет плохо. Когда-то Рашид с легкостью решал любые задачки по математике, но задачи, которые преподносила ему сама жизнь, разгадывать становилось все сложнее и сложнее. Прошло полдня, а решения все еще не было. Примерно в три часа дня, уставший от тяжелых раздумий, Рашид прилег на несколько минут просто для того, чтобы отдохнуть, но нечаянно заснул. И во сне он увидел девушку всю в белом. Она бежала ему навстречу, но лица ее почему-то видно не было. Она остановилась всего в шаге, а лица ее все равно не было видно, словно смотрел он сквозь запыленное стекло. Кто ты? Молчание в ответ. Хади, это ты? И снова молчание. Он протянул руку и стер ею пыль со стекла. На него сквозь слезы, но все же улыбаясь смотрела Лейла. Он хотел подойти и тут всем телом уперся в стекло. Тогда он сжал руку в кулак и ударил им в это ненавистное стекло изо всей силы... Рашид проснулся от боли: во сне он так ударил кулаком в стену, что разбил руку до крови. Этот сон решил все. «Нет и еще раз нет! Кто бы и что бы ни говорил, но я снова попытаю счастья с Лейлой. Пусть осуждают, пусть отвернется весь мир от меня, но я буду с ней! Ведь, в конце концов, есть уже один человек, который меня поддерживает», – подумал Рашид, вспомнив неизвестного отправителя СМС-сообщения, и твердо решил для себя больше уже не отступать ни на шаг. Вечером он сообщил о своем решении Луизе. Сестра вначале не могла понять, болен ее брат или нет. Он говорил словно в бреду, даже не позволяя ей возразить ни единым словом. Луиза внимательно выслушала его и лишь кивнула в ответ головой, давая понять, что согласна со всем, что он говорит. У Луизы не было сил возражать, да она теперь и сама понимала, что это сейчас бесполезно. Она слишком хорошо знала своего брата. Когда после работы заехал Рахим, он по лицу Рашида понял, что-то произошло. Осторожно, чувствуя, что друг на взводе и держится из последних сил, он спросил, как всегда, улыбаясь: – Ну, что, ты поговорил с дядей Мурадом? Когда будет у нас свадьба? Рашид молчал, а Луиза, поставив чай на стол, не поднимая глаз, быстро вышла из комнаты. – Никакой свадьбы не будет, по крайней мере, с Хади, – наконец выдавил из себя Рашид. – Что случилось? Неужели они отказали? – заметно волнуясь, спросил Рахим. – Нет. Просто я так решил.
– Ничего, мы найдем другую девушку, намного лучше, – Рахим облегченно улыбнулся, совершенно не догадываясь, какая впереди его ждет новость. – Мне другая уже не нужна. Рахим не понимал, что происходит с Рашидом, и растерянно смотрел на друга, словно прося ответить, что все это значит. – Пока жива Лейла, я не могу больше ни о какой другой девушке думать. Жениться ради того, чтобы просто иметь семью, я не могу и не хочу. – Но это же невозможно… – И, тем не менее, это так. – Послушай, Рашид, в этом городе, в этой республике любая девушка выйдет за тебя. Зачем ты жертвуешь собой? Ты же не виноват в том, что у нее не сложилась судьба. Кто угодно может оказаться на твоем месте, – горячо говорил Рахим. – Ты же понимаешь, что она разведена, что, возможно, она навсегда останется инвалидом. – Я все это понимаю, но я принял такое решение. Когда она была молодая и здоровая, все, как пчелы, кружили вокруг, а теперь все списали ее. А она виновата в том, что с ней случилось? – Не виновата, но и ты не виноват! Глупо жертвовать собой. Это не тот случай, когда нужно руководствоваться эмоциями. Включи свой разум, Рашид! Тебя не только осудят, над тобой все будут смеяться. – Пусть смеются. Я слишком долго слушался. «А что скажут? А что могут подумать?» Неужели вот так нужно жить, отказывая себе во всем, руша человеческие судьбы и даже сами жизни?! – Но ты живешь в Ингушетии, среди ингушей. Здесь любое отступление от общепринятых правил подобно смерти. – А кто писал эти правила? – Наши предки. – Это все выдумано, ты плохо знаешь нашу историю. Ни религия, ни наши обычаи не говорят о том, что нужно быть жестокими, отказываться от своего счастья. – Это больше, чем правила, – это закон гор, только соблюдая который мы и живем в этом мире. – Закон гор и правила, придуманные людьми, – это разные вещи. – Ты что, учишься на юриста? Ты не знаешь ни законов, ни всех наших правил, а еще споришь. Закон гор и наши правила – это одно и то же! Его друг молчал, лишь отрицательно качая головой. Рахим понял, что сегодня с Рашидом бесполезно спорить. Но он был убежден в своей правоте. Подумав, сказал: – Рашид, если я тебя не могу убедить – пусть тебя убедит мудрый человек. Ему очень много лет, но голова его мыслит прекрасно. Зовут его Ибрагим. Он один из самых уважаемых стариков в нашем городе. Кстати, его уважает и сам Мусса-мулла: когда украли его дочь, он посылал за Ибрагимом, чтобы тот помог разрешить ситуацию. – Так это, может быть, он посоветовал Лейле согласиться? – Нет, она дала согласие до его приезда. – Хорошо, совет мудрого человека мне не помешает, – сказал Рашид, но все же он колебался перед выбором: ехать сейчас или же в какойнибудь другой день. – Едем сейчас, – сказал Рахим, – я сегодня в полдень разговаривал с двумя его правнуками, они говорят, дедушка Ибрагим дома и в полном здравии. – А удобно ли будет заявиться вот так, без приглашения? – Я с ними в родстве, правда, очень далеком, но как-то получилось, что в этом доме меня всегда встречают с радостью. Наверное, оттого, что наши дворы в двух шагах друг от друга на улице. – Да нет, Рахим, – рассмеялся Рашид, – тебя кто угодно встретит с радостью: где еще найдешь такого балагура и развеселого человека! Уговорил, едем! Всего через минут двадцать они уже были в доме старика Ибрагима. Еще полчаса ушло на разговоры с домочадцами, где Рахим, оправдывая слова, сказанные в его адрес другом, рассмешил всех, рассказав пару интересных случаев из своей собственной практики бизнесмена. «И как это у него только получается? – подумал Рашид, смеясь вместе со всеми. – Самая обычная история, я их знаю с десяток, а он преподносит ее так, что всем интересно и смешно». Зайдя в комнату, где сидел в глубоком кресле Ибрагим, они вежливо поздоровались: – Ди дика хилда, воти!* – Маршац вахал!** Что привело в мой дом двух таких юных джигитов? – Воти, вы мудрый человек, разрешите наш спор с моим другом, – Рахим кивком показал на Рашида. – Я говорю, что законы гор и правила, придуманные нашими предками, – это одно и то же. А он говорит, что это не так. Кто из нас прав, по вашему мнению? Старик улыбнулся, и лучики глубоких морщин веером разлетелись от его глаз, буквально сверлящих двух наших друзей насквозь. Помолчав с полминуты, он сказал: – Вы оба правы, и оба не правы. Законы гор одни и для всех: мужчина в любой ситуации должен оставаться мужчиной. А правила наши писали люди, наши предки, которые неукоснительно соблюдали эти законы. Этот ответ мудрого старика озадачил друзей. – Так можно или нет пойти против правил, придуманных нашими отцами? – нетерпеливо спросил Рахим. * Ди дика хилда, воти! – Добрый день, дядя! ** Маршац вахал! – Живи с добром! Старик отрицательно покачал головой: – Нет, нельзя – люди осудят. Взглядом победителя Рахим посмотрел на своего друга, но тот даже не заметил этого взгляда. – Воти, а можно ли пойти против правил, – осторожно стал задавать свой вопрос Рашид, – но так, чтобы люди потом не осудили? И снова старик, улыбаясь, молчал с полминуты. Он был удивлен столь загадочными вопросами этих юношей, но смущать их, просить задавать более конкретные вопросы, не стал. – Правила писались веками, – сказал он тихим, но от этого более весомым голосом. – Одни правила заменялись другими, и делали это мужчины, которые всегда и неукоснительно соблюдали законы гор. – Выходит так, – сказал Рашид после некоторого раздумья, – если я нарушу какие-то из правил, но докажу потом всем, что я был прав, то тем самым не нарушу законы гор? Я правильно вас понял, воти? Старик лишь молча кивнул в ответ головой, убеленной сединой, схожей с белизной вечных снегов, тысячелетиями покрывающих высочайшие пики Кавказа. В машине, когда они ехали обратно к дому Рашида, Рахим сказал: – Вот видишь, я был прав. Старик Ибрагим подтвердил, что нельзя идти против правил. Ты хорошо подумай, прежде чем принять окончательное решение. Сейчас ты живешь среди ингушей, уедешь отсюда навсегда – твои родственники останутся – всех с собой не заберешь. Подумай о них, если не хочешь думать о себе. Рашид молчал всю оставшуюся дорогу до дома. Лишь когда вышел из машины, сказал: – Я подумаю, что предпринять. Ты первый узнаешь об этом. – Хорошо, ты знаешь, что я поддержу любое твое решение. Позови, когда это будет нужно, и я приеду, – сказал Рахим и ободряюще улыбнулся. Затем, попрощавшись с другом, он уехал. Рашид понимал, что Рахим прав. Его друг из самых лучших побуждений говорил с ним так убежденно и эмоционально. Живя в волчьей стае, нужно быть волком, а когда перестаешь быть им, тебя просто изгоняют из стаи. Рашид прекрасно знал это правило, как знал и то, что случается с теми, кто нарушает его. «Что же, придется стать одиноким волком», – подумал он, приняв окончательное решение навестить Лейлу в больнице. И на следующее утро Рашид поехал к ней. Благо, медсестра Заира, дежурившая в дневную смену, в один из его последних визитов дала ему номер своего телефона, и теперь он мог легко узнать, есть ли кто-то из родных рядом с Лейлой. Впрочем, из рассказов той же Заиры он знал, что особым вниманием близкие ее не балуют: через день приходит мама, а по утрам раньше больную навещала сноха, но после развода она не появилась еще ни разу. «Тем лучше для меня», – думал Рашид, идя по коридору. Он подождал, пока врачи проведут утренний обход, а затем вошел в палату, попросив Заиру проследить в коридоре, чтобы никто неожиданно не появился. Лейла не спала и, не заметив его прихода, внимательно читала какой-то листок бумаги, возможно, результаты исследований. Рашид немного постоял за спинкой кровати, надеясь, что девушка, наконец, обратит на него внимание. Видя, что та всецело поглощена чтением и не замечает ничего и никого вокруг, он слегка кашлянул. Лейла неохотно подняла глаза, очевидно, думая, что это кто-то из медперсонала. Когда же она увидела Рашида, то от неожиданности едва не вскрикнула, но закрыла рот рукой и молча смотрела ему в лицо, словно потеряв дар речи. На ее бледном лице появились розовые пятна, она попыталась приподняться, но, почувствовав резкую боль, обессиленно упала на подушку. – Нет-нет, Лейла, пожалуйста, лежи. Я просто пришел проведать тебя, – сказал Рашид. – Спасибо, но тебе этого не стоило делать. Кто-то из моих домашних может с минуты на минуту прийти сюда. – Не волнуйся, я попросил Заиру предупредить меня звонком на мобильник, если кто из них появится в больнице. Но в любом случае я через минуту уйду. Просто хотел узнать, могу ли я хоть чем-то тебе помочь? – Нет, спасибо, у меня все есть. Тут прекрасные врачи, и они хорошо за мной смотрят, – ответила молодая женщина. – Лейла, позволь мне иногда сюда приходить. – Зачем? Не стоит вам этого делать, – быстро ответила она, но какимто равнодушным тоном. Рашида словно по живому полоснуло это обращение на «вы». «Почему на «вы», неужели она уже забыла обо всем, что было между ними. Нет, человек, который когда-то любил, не может так быстро забыть о своих чувствах. Они могут лишь на время притупиться, но забыть их невозможно», – думал он, успокаивая себя. – Я знаю, что принес тебе много горя, чувствую себя виноватым… – Нет, пожалуйста, не напоминай мне об этом. Я не нуждаюсь в сострадании, в сочувствии. Что было, то было, и не нужно об этом жалеть и вспоминать. По ее щекам побежали слезы. «Он из жалости хочет приходить ко мне. Чувствует себя виновным», – думала она, молясь о том, чтобы Рашид быстрее ушел. – Нет, Лейла, ты совсем не так меня поняла, точнее, я неправильно выразился. Дело не в жалости, просто я хочу, чтобы ты знала, что я к тебе отношусь так же хорошо, как и прежде, и ничто уже не может изменить это мое отношение к тебе. Лейла внимательно слушала этот до боли знакомый и приятный ей голос, который с первой же минуты сразу заглушил ее физическую боль, а теперь залечивает еще и душевные травмы. «Он снова появился, он здесь, он рядом. Вот тот человек, который смог бы мне помочь. Именно этот человек с потрясающе красивой душой и вечно грустными глазами». Рашид не менее был счастлив видеть ту, из-за которой он не спал ночами. Ему нравилось снова говорить с Лейлой, замечая ее почти что детскую непосредственность и простоту. И глупо было полагать, что их отношения сразу же закончатся на первой же встрече. Нет, все это было нечто большее, другое – то, ради чего люди и живут на этом свете. И это то, что однажды и в нужный момент просто появляется в жизни каждого человека. Через десять минут заглянула Заира, давая понять, что посетителю пора уходить. Рашид попрощался и, тихо прикрыв за собой дверь, ушел. Лейла физически ощутила его уход, словно он покидал ее, отрывая от тела часть живого, унося с собой свежий воздух надежды на выздоровление. Вскоре в палату вошел Султан Ахметович и сообщил, что перелом на ноге срастается, но вот позвоночник по-прежнему вызывает опасение. – Снимок показывает, что есть изменения к лучшему, но незначительные. Пока неизвестно, насколько это серьезно, но будем надеяться на благоприятный исход. На днях мы точно все узнаем. А тебе не стоит вот так целыми днями лежать. Лейла, ты же врач, сама должна понимать, что пациент в первую очередь сам себя лечит, мы же ему только помогаем в этом. Старайся как можно больше двигать руками и ногами. Кстати, с сегодняшнего дня к тебе будет приходить массажист. Тебе он сейчас просто необходим. Лейла в ответ кивнула головой, соглашаясь со всем, что говорит доктор. Теперь ей хотелось поскорее выздороветь. Нет, она даже не могла и мысли допустить, что они с Рашидом снова будут вместе, но то, что он ее не забыл и, несмотря на все случившееся, готов приходить, быть рядом с ней, придавало ей силы. «Он молодой, неженатый человек. Я разведенная женщина. Я не могу и не должна вступать в эту реку дважды, рушить его мир. Он только из благородства, возможно, приходит – я это должна хорошо понимать и помнить», – думала она.
Вечером Рашиду позвонил Сергей. Он в подробностях рассказал ему об изменениях, произошедших на работе, о том, что нового и интересного случилось в городе. Оказалось, что вскоре после увольнения Рашида поменялось и все руководство фирмы. Проверка, проведенная налоговой инспекцией, выявила укрытие налогов в особо крупных размерах, и всем им ничего не оставалось, как тут же написать заявления об увольнении по собственному желанию. – Сейчас временно исполняет обязанности директора компании Давид Прокофьев, бывший начальник отдела маркетинга. Думаю, что его и утвердят в этой должности. По крайней мере, мы, служащие, этого хотим, надеемся, и всем коллективом намерены поддержать его кандидатуру. А он, ты знаешь, с большим удовольствием возьмет тебя снова на работу. Так что, дружище, не вешай носа – очень скоро вернешься к нам, – ободряющим голосом сказал Сергей. Они еще недолго поговорили и решили в ближайшие же дни созвониться снова. Вечером вся семья собралась на кухне за большим столом. Говорили обо всем, а дети с удовольствием рассказывали о своих успехах в школе. Выполняя наставления Рашида, они старались говорить между собой только на ингушском языке. Но порой он сам не понимал их речь и искренне, от души смеялся над этим смешанным русско-ингушским лепетом. Позже Люба ушла в детскую, чтобы уложить детей, а Луиза осталась на кухне убирать посуду. Рашид хотел вернуться в свою комнату, но сестра попросила его задержаться. – Рашид, ко мне сегодня заходила Хади. Честно признаться, она меня не только удивила, но и разочаровала. – Что же она такого сделала? – спросил Рашид, сам удивленный тем, что его сестра, никогда никого не осуждавшая и тем более никого не обсуждавшая, была так возмущена. – Она меня открыто спросила, намерен ли ты сделать ей предложение. Говорит, что из-за тебя отказала многим парням. Правда, я от растерянности не нашлась что ответить. Просто обещала поговорить с тобой. Рашид поразился такому поведению девушки, с которой он и общалсято всего лишь несколько раз. – Но ведь я ей ничего не обещал, больше того, я ей даже не делал намека на предложение. Странно… – Я тоже так подумала, но не могла же я ей грубо ответить. – Да, какие все-таки бывают разные девушки, – сказал Рашид, вспоминая Лейлу. – А в следующий раз, если она тебя снова об этом же спросит, скажи, что ты не занимаешься устройством личной жизни своего брата. Последующие дни были похожи один на другой. Ничего нового за все это время не произошло. Рашид несколько раз звонил Заире, интересовался здоровьем Лейлы. У него было большое желание навещать ее чуть ли не каждый день, но от этого его отговорил Рахим, который, несмотря на то, что не был сторонником возобновления их отношений, все же продолжал поддерживать друга во всем. Спустя еще несколько дней Рашид, предварительно позвонив Заире, поехал в больницу, купив по дороге букет свежих цветов и фрукты. Он быстро, пока не встретил никого из знакомых, стал подниматься по лестнице на второй этаж, но тут услышал шаги и, подняв глаза, увидел идущую навстречу Хади. Отступать было уже поздно, и он решил, поздоровавшись, пройти мимо. Лицо Хади, когда она увидела в руках Рашида цветы, все вспыхнуло от радости. Но тут же погасло, когда в другой его руке она заметила прозрачный пакет с фруктами: еду носят только больным, а значит, и цветы предназначены не ей. Девушка стала действовать решительно. – Добрый день, Рашид. Что-то вы совсем пропали из виду, – начала она разговор. – Да вот все времени не было, все больше по хозяйству вожусь, – ответил Рашид. – У вас кто-то из близких и родных лежит в этой больнице? – ехидно спросила Хади. – Да, родственница лежит, – краснея от своей лжи, ответил Рашид. – Вам ни о чем Луиза не говорила? – с той же ехидцей в голосе спросила девушка. Рашид оцепенел от такой наглости. Он хотел соврать, но его лицо снова предательски выдало его. – В общем-то да… – И что вы ей ответили? – глядя ему в глаза, продолжала настойчиво спрашивать Хади. Впервые в жизни Рашид растерялся, общаясь с девушкой. Он не знал, что и как ей отвечать, чтобы не обидеть. – Я люблю самостоятельно решать свои вопросы, а не через сестру. Если я приму какое-то решение в отношении любого человека, то я ему сам об этом и скажу, – ответил он, слегка повышая голос. – Понятно. А зачем тогда кружил мне голову? – Послушайте, Хади, я ни вам и никому не кружил голову. С чего вы это взяли? – с возмущением спросил Рашид. – Знаете, есть мужчины, которые не заслуживают больше того, чего они сами стоят. Я думала, что вы к их числу не относитесь. К сожалению, я ошибалась. Продолжайте ухаживать за своим инвалидом. Вам не привыкать. Ведь вы же носитесь со своей трехногой собакой, теперь повозитесь и с ней! – Сказав это, Хади, слегка поведя плечами, с гордо поднятой головой прошла мимо Рашида и быстро пошла вниз по лестнице. Рашид не знал что ему делать от ярости. «Откуда столько злости в этой молодой девушке?!» – думал он, глядя ей вслед. Настроения общаться с Лейлой уже не было. Он вызвал по телефону Заиру и передал через нее в палату цветы и пакет с фруктами, затем быстро ушел. Рашид не стал рассказывать сестре об этой неприятной встрече, но про себя подумал, что оказался самым счастливым человеком, так и не успев связать себя с Хади брачными узами.
Продолжение следует...
