Оксана сидела на лавочке возле железнодорожного вокзала и плакала. Патрульные милиционеры, молодые здоровые парни, делали вид, что не замечают её, но иногда приносили ей немного еды или горячий чай, за что она была им бесконечно благодарна. Видимо, эту ночь она проведёт тут, на лавочке, потому что идти ей больше некуда. Душу девушки терзали боль и обида, причём, обида, в первую очередь на себя, ведь это именно она связалась с Вадимом, именно она млела от его слов, именно она строила далеко идущие планы. И вот теперь она стала бомжом.
- Ксюха, это ты? – раздался отдалённо знакомый мужской голос и когда девушка подняла глаза, увидела перед собой молодого офицера с двумя звёздочками на погонах.
- Не узнала? – офицер улыбнулся и сел рядом, - Мишка я.
- Мишка? – в памяти девушки сразу же всплыл неуверенный паренёк с первого курса, который пытался за ней ухаживать, но поскольку он был из бедной семьи, то она его отвергла, - Мишка? С первого курса?
- Вспомнила, - улыбнулся офицер, - я самый. А ты чего здесь? Чего не внутри, а на лавке?
И тут Оксана зарыдала. Она плакала, захлёбывалась слезами и рассказывала, что с ней за эти годы произошло, а сидящий рядом с ней офицер слушал и не перебивал. Наконец, слезы закончились, после чего она замолчала.
- Пошли, - Миша взял её за руку и неспешно повёл куда-то, но Оксана не сопротивлялась, ей было уже все равно, лишь бы рядом находился хоть кто-то, кто к ней хорошо относится.
Шли они недолго, сначала на остановку, затем офицер поймал такси и, через полчаса они подъехали к большому кирпичному дому. Миша помог Оксане выйти из машины и завёл в дом, где их встретили мужчина и женщина возрастом чуть за сорок.
- Мам, пап, - сказал Миша, - это Оксана, пусть она пока поживёт у нас.
- Здравствуйте, Оксана, - улыбнулась женщина и показала рукой вглубь дома, - проходите пожалуйста.
Оксана словно во сне сняла с себя верхнюю одежду и обувь, затем прошла в дом. Её привели на кухню и усадили за стол.
- Рассказывай, - сказал мужчина Михаилу.
- Помнишь, как я в армию ушёл?
- Ещё бы, - мужчина улыбнулся, - бросил институт, хотя учился на одни пятёрки и пошёл в десант. И ведь не прогадал, за четыре года, без обучения на военной кафедре, сдать экзамен на лейтенанта, это только ты мог. Ну и я тоже.
- Именно, - Миша кивнул, - а ушёл я из-за неё, - он повернулся к Оксане и продолжил, - ты тогда была абсолютно права, сказав, что мне нечего тебе дать, тогда это так и было. Я сначала расстроился, как же, такого великого меня отвергли, потом подумал, ещё подумал и пошёл в армию. Я ж военный в пятом поколении, куда мне было ещё идти.
- Ты прости, - прошептала Оксана, - я тогда сама не понимала, что говорила.
- Все нормально, - улыбнулся Михаил и от этой улыбки у девушки стало легче на душе, - это была судьба.
- Значит, - отец Миши повернулся к Оксане, - вы и есть та самая Оксана, первая красавица всего института?
- Вань, - одёрнула мужчину жена, - вы идите, делом каким полезным займитесь, а мы тут с Оксаной пошушукаемся по-свойски.
- Вот, сынок, - хохотнул мужчина, - смотри на матриархат чистой воды, тебя то же самое ждёт, это вне семьи мы крутые и страшные, отважные охотники и прочая лабуда, а дома все иначе, дома главные они, женщины, а мы – прилагаемое к ним.
- Идите уже, - улыбнулась женщина, - прилагаемые. Но чтоб трезвые были.
Всё последующее прошло для Оксаны как в тумане. Женщина о чём-то её спрашивала, что-то говорила, но большая часть вопросов и слов пролетала мимо сознания. А затем наступила тьма. Когда девушка открыла глаза, то увидела, что лежит в небольшой комнате, на кровати, укрытая одеялом, а в расположенное неподалёку окошко заглядывает солнце. Тогда она вылезла из-под одеяла и осмотрела себя – на ней была красивая и мягкая ночнушка. Девушка огляделась и на стуле увидела халат и какие-то смешные тапки с заячьими мордами. Видимо, это ей выделили, чтобы по дому ходить.
Надевши халат и смешные тапки, которые оказались на удивление тёплыми и удобными, Оксана пошла искать туалет и кухню, причём последнюю нашла по запаху какой-то невероятно вкусной домашней выпечки.
- Дочка, - улыбнулся отец Миши, - ты вовремя, проходи, садись.
От его улыбки на душе у девушки стало веселей, а малыш в животе дёрнул ногами.
- Дрыгается? – спросила мама парня и улыбнулась, - мой тоже непоседой был, все время дрыгался.
- Дрыгается, - Оксана улыбнулась и повторила так понравившееся ей слово, - он сегодня с утра уже несколько раз дрыгался.
- Молодец пацан, - улыбнулся мужчина, - ну или девчонка, главное, что человек.
- Ксюша, - сказала женщина и от такого обращения на лице девушки появилась радостная улыбка, - сейчас быстро в туалет, мой руки и за стол, кушать будем.
Оксана кивнула, быстро посетила уборную, вымыла руки и уселась за стол. А на столе была самая разная еда, но сначала ей положили маленькую тарелку манной каши, сказав, что остальное чуть позже. Девушка кивнула и быстро съела кашу, которая оказалась на удивление вкусной. Затем ей дали какой-то салат и вкусные блинчики с душистым чаем. Все было настолько вкусным, что даже ресторанная еда, которой угощал её Вадим, теперь казалась бы пресной.
Воспоминание о том, кто бросил её беременную, фактически выкинув на улицу, испортило ей настроение, но мать Миши положив Оксане руку на ладонь, сказала:
- Не думай о нём, он молод и глуп, поэтому сам не понял своего счастья. Ну и тут, у нас, он тебя не достанет, это в городе он что-то из себя представляет, а сюда к нам даже областные бандиты заходят и вежливо здороваются.
- Так, девочки, - произнёс мужчина, - у вас час на сборы, затем выезжаем.
- Куда? – с интересом спросила Оксана.
- Во-первых, - отозвался отец Миши, - мы едем к врачу, нужно чтобы тебя хороший специалист посмотрел, все ли в порядке, не нужно ли какого лечения. Есть у меня приятель, мы служили вместе, он был акушером, а я в охране. Потом нас обоих списали, он по стране помыкался, но нигде не прижился и, я его в нашу поликлинику пристроил.
- Ещё бы он где-то прижился, - усмехнулась мать Михаила, - с его-то характером, он же что думает, то и говорит, да и на первом месте у него пациенты, а начальство скорее помехой является, которая ему больных мешает лечить. Но врач он первоклассный, его недавно в новую московскую клинику звали, но отказался, сказал, что хочет людей лечить, а не лекарства продавать.
- От него, - продолжил мужчина, - поедем тебе обновки покупать. А дальше посмотрим, куда.
Через час они выехали. У Мишиного отца оказался какой-то большой, даже скорее огромный чёрный джип, который он мастерски водил. Ехали неспешно и аккуратно. Затем был визит к врачу, улыбчивому немолодому дагестанцу, который лично отвёл девушку на УЗИ и в кабинет для сдачи анализов. А через полчаса озвучил вердикт – нужно ложиться на сохранение. Оксана сначала хотела отказаться, но родители Миши уговорили её, пообещав, что будут приезжать каждый день.
Следующие два месяца пролетели незаметно. Девушка ходила на процедуры, кушала в столовой, её навещал тот самый врач дагестанец, которого звали Омар Халидович, а также каждый день приезжали Иван Сергеевич и Марина Игоревна, так звали родителей Миши. Затем были роды и на свет появился мальчик – маленький, пищащий и самый лучший на свете.
Через неделю родители Миши забрали Оксану из роддома и привезли к себе домой. А через полгода приехал Миша. Правда, теперь он хромал и опирался на тросточку, плюс ходил медленно и неуверенно, но для неё он все равно был самым лучшим на свете. Оксана смотрела на него и не понимала, как она могла такого мужчину не заметить и как могла его променять на Вадима?
Когда все покушали, Миша сказал, что его комиссовали по ранению с присвоением инвалидности первой группы, но по словам самого Михаила, ничего особо страшного с ним не случилось, что позже полностью подтвердилось. Уже через полгода он восстановился, но в армию не вернулся, вместо неё устроился в охрану какого-то банка, где зарплата была раз в десять больше, чем платили старшему лейтенанту.
Как только он начал более-менее нормально передвигаться, то предложил Оксане выйти за него замуж и она, не раздумывая, согласилась, ведь теперь в нём она видела идеал мужчины.