На следующий же день Рашид поставил своих домочадцев в известность о том, что через несколько дней улетает в Москву. – Я завтра куплю билет на понедельник. Уже несколько раз звонили с работы, да и с учебой нужно определиться. Но на сороковую ночь я обязательно прилечу обратно. Он передал деньги Любе. Их должно было хватить на безбедное существование его большой семьи на целый год. Оставшиеся до отлета дни Рашид занимался работой по дому. Съездил на рынок, отвез мальчишек в парикмахерскую, пытался вместе с ними смеяться, но душа рыдала. Память предательски возвращала его в реальную действительность, безжалостно напоминая о недавнем событии. В воскресенье ближе к обеду Рашид увлеченно собирал детскую двухъярусную кровать для самых младших братьев. Неожиданно в комнату вбежал Мухтар – средний из братьев. – Ласид, – испуганно закричал он, смешно не выговаривая букву «р», – там стлеляют на улице! Что бы это могло быть? Увлекшись работой он не ничего слышал. Рашид быстро вышел на улицу. От увиденного его бросило в жар, словно огненное пламя ударило в лицо. По улице шла толпа, а в середине невеста. Он ни долю секунды не сомневался в том, что это она. Молодежь шла рядом и веселилась. Лейла знала, где его дом, знала, что сейчас идет мимо его дверей. Поднимет голову, посмотрит или нет? Она подняла голову, и взгляды их на мгновение пересеклись. Но не было уже ни искр радости, ни яркой вспышки, которые раньше вызыва- По закону гор 91 ло каждое такое пересечение. Словно в лицо подул ветер с гор, холодом обжигая сердце. А она тут же опустила глаза и с лицом белее своей фаты прошла всего в двух шагах от него. Кроме невесты, никто из прошедших мимо даже и не заметил его. В сердце юноши словно вонзились тысячи иголок, причиняя невыносимую боль. Даже в диком средневековье не могли придумать большего наказания человеку, чем это, обреченно думал он, медленно возвращаясь в свой дом. А соседи веселились, слышна была громкая музыка, изредка раздавалась автоматная очередь. «Лучше бы они на моих похоронах играли, чем на ее свадьбе», – подумал Рашид. До утра он так и не сомкнул глаз. А в обед, попрощавшись с родными, уехал в аэропорт. Когда самолет поднимался в воздух, ему казалось, что крылья лайнера не выдержат большого камня, лежащего на его сердце, отвалятся, и самолет рухнет на землю. Рашид возвращался в город, который, как ему казалось тогда, был способен залечить все его раны. Москва встретила непривычным холодом. Дворники не успевали убирать все валивший и валивший снег, а машины передвигались по улицам с самой медленной скоростью. Скрываясь от жуткого холода и порывистого ветра, люди бежали к метро, которое, словно гигантское животное, поглощало весь этот людской поток, направляя его в свой огромный подземный «желудок». На следующий день Рашид вышел на работу. Несмотря на раннее утро, в кабинетах слышен был стук клавиатур, а в коридоре стоял запах свеже сваренного кофе. Сотрудники фирмы готовились к новому рабочему дню. Коллеги с радостью встретили его, и многие, побросав свою работу, взяли в плотное кольцо. Рашид, оказавшись среди всех этих людей, доброжелательно улыбающихся ему, рассказал о том, что произошло с ним на родине, скрыв лишь замужество его любимой девушки. Это горе и переживания были слишком личными, чтобы делиться ими с кем-то еще. Он со всей ясностью понимал, что должен сам, без чей-либо помощи, залечить свою душевную рану, не позволяя никому ни жалеть, ни сочувствовать себе. Рашид старался, как и прежде, быть бодрым, веселым, но наиболее наблюдательные коллеги заметили в его глазах какую-то пустоту, отрешенность. Чуть позже его вызвал начальник. Молодой руководитель, напустив на себя важный вид, внимательно выслушал своего сотрудника, только что вернувшегося из длительного отпуска, и снисходительным тоном сообщил, что долго держал его место, несмотря на большое количество желающих занять его. Рашид понимал, что руководитель лукавит, так как друзья уже успели ему сообщить, что несколько претендентов на его место тот все-таки брал, но они быстро отсеивались, не пройдя жесткого отбора. Его начальник все время сравнивал их с юношей с Кавказа, который схватывал все на лету, понимал его с полуслова и способен был работать без отдыха сутки напролет. – Рашид, прими мои соболезнования, но бизнес есть бизнес, и ты должен хорошо понимать, что в нем нет места сочувствиям и эмоциям, поэтому впредь, если ты решишь надолго оставить свое рабочее место, я вынужден буду сразу же взять другого человека. Но я думаю, этого не произойдет, – сказал он с довольной улыбкой. – Да, вот что еще: возьми все эти бумаги и документы. Это новая партия машин, которая недавно поступила к нам, посмотри, какое количество мы сможем оставить в этом магазине, и выскажи свои предложения. Рашид с радостью вышел от начальника. Он снова окунется в эту бурлящую городскую жизнь, уйдет полностью в работу, чтобы уже не вспоминать события, произошедшие в его родном городе и полностью перевернувшие в нем все представления о жизни и справедливости. Остальные дни были похожи один на другой. Допоздна Рашид засиживался на работе, стараясь к сроку завершить поручения, а потом еле доползал до кровати в общежитии, чтобы утром вернуться назад. Через день он звонил домой, узнавал, как живет его семья. Рашид был благодарен сестре, которая взяла на свои хрупкие плечи многие домашние проблемы. Она устроила старших трех ребят в школу, а двух младших в детский сад. Луиза просила не беспокоиться, говоря, что у них все замечательно, что они ладят с Любой и вдвоем легко справляются с домашними заботами. Рашид понимал, что это так и есть, но волноваться не переставал и мысленно всегда был рядом со своей большой семьей. На сороковую ночь он вернулся в Назрань, с трудом вырвавшись с работы всего на два дня. К его приезду в доме все было готово, поэтому мероприятие прошло очень спокойно и организованно. Рашид был счастлив, что никто ни разу не напомнил ему о Лейле. Словно ее никогда и не было среди ее подруг, Луиза также ни разу не вспомнила о своей бывшей коллеге. А Рахим, едва только встретил друга в аэропорту, с присущим ему юмором стал перечислять всех невест, которых он уже подыскал для него, хотя и видел по взгляду Рашида, что к его рассказам о неписаной красоте всех этих девушек он остался совершенно равнодушным и лишь отрешенно думает о чем-то своем.
Вернувшись обратно в Москву, Рашид снова окунулся в городскую жизнь. Дела на работе шли как нельзя лучше, а в институте, гордясь одним из лучших своих студентов, сообщили, что если он будет и дальше учиться так же успешно, как сейчас, то вместо синего на выпускном вечере ему вручат красный диплом. Судьба снова улыбалась, открывая большие перспективы и суля спокойную и размеренную жизнь. Вскоре на смену долгой и холодной зиме пришла ранняя весна. Уже в первых числах марта почувствовалось ее дыхание. Дни стали длиннее, а яркое солнце и необычайно теплая погода заставили людей скинуть тяжелую зимнюю одежду, сменив ее на более легкие наряды. Синоптики обещали, что это будет аномально теплая весна, но людям как-то не было дела до их рассуждений и предположений. Вместо этого они просто радовались необычайно теплой погоде, купаясь в лучах весеннего солнца. На работе у Рашида все было по-прежнему хорошо. Видя его трудолюбие и ответственность, начальство всячески поощряло служебное рвение своего молодого сотрудника, постоянно повышая жалованье и поощряя денежными премиями. Теперь для него каждый рубль был на вес золота – ежемесячно он исправно отправлял большую часть своей зарплаты домой. Луиза не раз напоминала ему, что в этом нет никой необходимости: средств к безбедному существованию в семье было пока что достаточно. Вскоре Рашид смог перебраться из комнаты в общежитии в более просторную квартиру, которую снял недалеко от своей работы. Несмотря на загруженность на фирме и бурную городскую жизнь, он грустил по дому, по родным. Рашид старался уже не думать о Лейле, понимая, что она осталась в прошлом, и ему никогда ее не вернуть. Но в минуты одиночества и уныния он мысленно снова и снова возвращался к этой девушке, вспоминая каждый день и каждую минуту, проведенную с ней. Но все равно – это было пыткой, одновременно и приятной, но и крайне болезненной. В конце марта весь исламский мир готовился отметить один из самых священных мусульманских праздников – Ураза-Байрам, или, как говорят ингуши, Мархаж. Родные в телефонных разговорах несколько раз напоминали Рашиду о приближении праздника, боясь, что он забудет про него и не приедет. За несколько дней до Мархаж Рашид взял короткий отпуск без содержания и вылетел в Ингушетию. Все домочадцы были дома. Дети гурьбой набросились на Рашида и долго не выпускали из своих объятий. Теперь он был для них не просто старший брат, а почти что отец, кумир, на которого хотели равняться все. Вечером за ужином Луиза и Люба рассказали последние городские новости, ни разу не обмолвившись о Лейле. Он был благодарен им, с одной стороны, с другой – ему почему-то хотелось хоть раз услышать ее имя. В разговоре сестра сообщила, что из-за постоянной занятости на работе она не успела приобрести одежду двум младшим братьям. Ей хотелось, чтобы все они выглядели особенно нарядно: ведь они впервые в своей жизни собирались отмечать этот праздник. Рашид обещал, что завтра обязательно поведет малышей на рынок. На следующий день он уже прогуливался между торговыми рядами, держа за руки своих младших братьев. Дети восторженно разглядывали товары. Им все хотелось потрогать руками и все сразу же купить. Обойдя несколько рядов и приобретя часть вещей, они шли к следующему павильону, когда Рашид увидел Лейлу. На миг оцепенев от неожиданности, он замедлил шаг. Она шла ему навстречу с отрешенным лицом, на котором не было места для улыбки, и несла в обеих руках тяжелые сумки. Увидев его, она сильно побледнела. У обоих молнией пронеслась одна и та же мысль: как поступить, пройти, словно они не знакомы, или поздороваться? Едва ли не в шаге друг от друга они все же остановились и несколько долгих мгновений молчали. Лейла стояла с опущенной головой и, казалось, слегка покачивалась от тяжести, которую держала в руках. Первым нарушил тишину Рашид. – Ди дика хилда хьа, – давай помогу донести сумку, – протягивая руку и понимая, что совершает большую ошибку и говорит совершенно не то, что должен был сказать, произнес Рашид. Он сам не узнал собственный голос, который звучал как-то глухо, с хрипотцой. – Нет, не нужно! – негромко вскрикнула Лейла, придя в ужас от одной мысли, что он может к ней прикоснуться. – Со мной золовка! И она испуганным взглядом стала искать ту в толпе. Отступив несколько в сторону, Рашид внимательно посмотрел на стоящую перед ним женщину. На Лейле было черное пальто, серый платок, полностью закрывающий голову, лицо ее было бледное, чуть исхудавшее и осунувшееся. На миг их взгляды встретились. И снова оба без слов поняли друг друга. Она виновато опустила глаза и негромким голосом выразила ему соболезнования в связи со смертью отца. Но Рашид ее слышал плохо, а сердце его обливалось кровью. Вместо той прекрасной девушки, которую он знал раньше, выглядевшей, словно только что распустившийся цветок, перед ним стояла обыкновенная женщина из толпы, которых здесь были сотни. А эти тяжелые сумки делали ее похожей больше на домработницу, нежели на вчерашнюю невесту. В это время к ним подошла женщина в возрасте. Она многозначительно посмотрела на ту немую сцену, которая разыгралась перед нею, и дернула Лейлу за рукав пальто, выводя ее из оцепенения. Рашид еще некоторое время стоял на том же месте, глядя им вслед. Как ему хотелось вырвать эту тяжелую ношу из рук Лейлы: ведь когда-то он обещал сделать ее самой счастливой женщиной на свете. Но, увы, она теперь ему уже не принадлежала. Походив еще немного по рядам и совершив все необходимые покупки, Рашид и его младшие братья вернулись домой. Дома он не обмолвился ни единым словом об этой встрече, хотя сам до полуночи не сомкнул глаз, все время думая о ней. Ему казалось, что встреча эта была совершенно не случайной. Рашид закрыл глаза, и услужливая память тут же в цвете показала ему картинку: торговые ряды, женщина в черном пальто, сумки, оттягивающие ее плечи вниз, серое лицо с ввалившимися глазами. И это его Лейла? И это ее он когда-то любил? Ждал встречи с ней, как самого дорогого подарка? «Чужая жена, к тому же самая обыкновенная...» – вспомнил он свое первое впечатление от этой случайной встречи на рынке. Но почему же так бьется сердце и неспокойно на душе? Рашид крутился на кровати с боку на бок, пытаясь понять, почему из сотен женщин, почти не отличимых друг от друга там, на рынке, он видел только ее одну, только о ней сейчас думает и видит перед собой лишь ее лицо. А сон все не шел, и в дремоте, схожей с бредовым состоянием, откудато сбоку вынырнула недовольно покачивающаяся из стороны в сторону голова Рахима: «Э-э-э, друг, а ты, оказывается, однолюб! Это болезнь, Рашид, и она, к сожалению, плохо поддается лечению...» И снова он отчетливо увидел ее осунувшееся лицо, глаза с синими кругами то ли от слез, то ли от бессонницы. И внезапным толчком его сердце до краев наполнилось нежностью. Уже засыпая, он протянул к ее образу, все еще стоящему перед глазами, свою руку, точно собираясь задержать его в своем сновидении: – Лейла, даже такая, ты все равно красивее всех, поверь! Но женщина в сером платке испуганно взглянула в его глаза и тут же стала исчезать, растворяясь в безликой толпе прохожих. – Лейла, не уходи! – закричал он то ли все еще во сне, то ли уже наяву. Сон мгновенно ушел. Рашид сел на кровати, обхватив голову руками, и этот его собственный крик еще несколько секунд отчетливо звучал в ушах. Наконец, горько усмехнувшись, он подумал, что сдается: «Зачем обманывать себя, я ее люблю по-прежнему. И лучше ее для меня никого нет и никогда не будет. Но она уже не моя, и это навсегда. Хватит мучить себя: пора забыть, смириться и идти дальше по жизни своей дорогой!» Только он снова прилег на постель, как откуда-то сразу же выплыла новая мысль: «Ты же сам видишь по измученному лицу Лейлы, что ей не сладко живется с Ахмедом. Этот человек бросил уже столько женщин, бросит и ее. Дождись!» И тут же еще одна мысль возникла в измученном мозгу Рашида. Она, словно отточенным кинжалом, кольнула прямо в сердце: «Он ее бросит, а ты подымешь? Ее, которая один раз уже от тебя отказалась! Ты хоть самто себя уважаешь?» 96 Берс Евлоев Рашид замотал головой по подушке из стороны в сторону, пытаясь прогнать все эти мысли. И это ему удалось, но на их место тут же выплыла странная картинка, как кино, где выключили звук: он увидел Лейлу, идущую за наградой по Президентскому дворцу с гордо поднятой головой, улыбающуюся и сказочно красивую. А обратно уже шла женщина в черном пальто и сером платке, на усталом лице которой не было ни улыбки и вообще никаких чувств. «И какую же из них я люблю больше? – сам себе задал вопрос и сам же ответил: – Ту, первую, любить не мудрено, а ты полюби вот эту, которая держит в руках тяжелые сумки и сгибается от их веса... Ну, и как ты дальше будешь жить? Да как жил, так и буду жить! Все в руках Всевышнего, на все его воля. А я не должен и не буду впредь ему перечить». И теперь, когда Рашид закрыл глаза, на удивление заснул быстро и спал до самого пробуждения крепко и без всяких сновидений... Утром, по давно сложившейся у них традиции, заехал Рахим. На лице друга, как всегда, сияла улыбка, а запах дорого парфюма говорил о том, что сегодня он собирается покорить еще не одно женское сердце. – Ты что сверкаешь, как пятирублевая монета на солнце? – пошутил Рашид. – Собираюсь осчастливить сегодня одну из наших красавиц. Ведь ты у нас стал почти что монахом. Но ничего, сегодня уж точно не устоишь перед одной из тех, кого выбрал лично я. И ее мы точно привезем! – весело продолжал говорить Рахим, то и дело переглядываясь с Луизой. С утра они поехали на кладбище, потом объехали близких родственников и знакомых, а ближе к вечеру Рахим с гордостью сообщил, что сейчас Рашида ждет настоящий сюрприз. Однако тому не хотелось сейчас любезничать, притворяться заинтригованным, но, чтобы не обижать друга, он поддался на его уговоры и обреченно пошел вслед за ним в один из домов. Здесь их встречали как самых дорогих гостей. Усадив за огромный стол, уставленный всевозможными яствами и напитками, их стали обслуживать, словно в дорогом московском ресторане. Чуть позже в комнату вошла молодая девушка лет двадцати. Рашид догадался, о каком «сюрпризе» шла речь. Девушка была недурна собой: среднего роста, светлые волосы, круглое красивое лицо. Умение вести себя, поддерживать разговор выдавали в ней хорошо воспитанную и с изысканными манерами девушку. На какое-то время Рахим оставил их наедине, сославшись на то, что ему нужно покурить, хотя отродясь пристрастием к табаку не страдал. Однако Рашид хорошо понимал, что это заранее спланированная сценка, и решил подыграть другу, согласно ранее составленному им По закону гор 97 сценарию. Он стал спрашивать девушку, чем она занимается, а узнав, что та работает в школе, в которой он учился, обрадовался и стал расспрашивать о своих учителях. Рашид понимал, что от него хотят услышать не эти слова и вопросы, а совершенно другое. Но как ни старался, даже не смог посмотреть на эту девушку, как на свою потенциальную невесту. Она была самая обыкновенная, ничем не отличающаяся от сотен других. Посидев в этом доме еще с полчаса, они поехали в следующую семью. Здесь все повторилось один в один, за исключением того, что девушка, увешенная золотом и бриллиантами, всячески пыталась угодить молодым людям, всем своим видом показывая, что они ей симпатичны. Но Рашид отрешенно смотрел куда-то в сторону и почти все время с этой девушкой вынужден был разговаривать Рахим, словно невесту искали для него. После третьего дома, где их ждала не менее настырная и, как показалось Рашиду, даже нагловатая девушка, работавшая к тому же вместе с его сестрой в одной больнице, он наотрез отказался ехать дальше. Рахим был явно раздосадован поведением своего друга, опозорившего, как ему казалось, унизившего его в глазах потенциальных невест. – Послушай, это самые красивые и известные девушки в этом городе. Других, красивее и лучше их, нет, поверь, – продолжал уговаривать его Рахим. – Ну, что тебя не устраивает в них: все симпатичные, образованные, воспитанные, а главное – из хороших семей. Да будь я на твоем месте, завтра же заслал бы к любой из них сватов! Но Рашид продолжал молчать, позволяя своему другу учить себя жизни. Его мысли со вчерашнего дня были снова заняты одной лишь Лейлой. – А, я понимаю, где ты сейчас мысленно бродишь. Но, извини, она чужая жена. Ты можешь это понять? – уже с явной обидой в голосе произнес Рахим. Рашид посмотрел на своего друга так, что стало понятно: вести разговор на эту тему дальше нежелательно. – Знаешь, как говорят про таких, как ты: от перебора получается недобор. Женишься, в конце концов, на какой-нибудь мымре и будешь и нас, и себя мучить всю оставшуюся жизнь. – Рахим обреченно махнул рукой, давая понять, что не собирается больше уговаривать его. Рашид понимал, что друг его во всем прав, но заставить себя думать точно так же, как и он, не мог. Слишком глубокой и свежей была рана, чтобы она зажила так быстро. Он еще не был готов смотреть теми же глазами, какими когда-то смотрел на Лейлу, на других девушек, а без зарождения особых чувств и, быть может, любви, связывать себя брачными узами ни с кем из них не хотелось.
Продолжение следует....
