Весна стояла холодная в этому году. Апрель не радовал совсем ни теплом, ни солнышком. Скажут тоже: у природы нет плохой погоды. Есть, вон, полюбуйтесь, дождина за окном, небо хмурое, холод пронизывающий.
- Это что, хорошая весенняя погода по-вашему? – с усмешкой бурчал Аркадий Иванович Сальников, выйдя на балкон в майке, шортах и тапочках.
Но это каждое утро так: зарядка. Правда, зимой он появлялся в спортивном костюме, а сейчас из принципа, как встал с постели, так и на балкон! Раз весна на дворе.
Быстро сделал зарядку с наклонами и приседаниями и в душ под струю холодной воды. Бодрит необыкновенно! Растерся полотенцем до покраснения кожи, надел махровый халат и отправился на кухню готовить завтрак. Перед этим заглянул в комнату жены. Тоня спала, отвернув голову к стене. Будить ее он не стал.
Завтрак приготовил на двоих. Отварил яйца, порезал нежирный сыр, хлеб. Налил сок в стаканы. Себе сварил кофе. Ей нельзя, поэтому для нее заварил чай в термосе. Встанет, позавтракает сама, а ему на работу пора.
Его жена Тоня болела давно. А как вышла на пенсию, совсем слегла. То одно, то другое. Наследственность плохая, оба родителя ее болели всю жизнь и ушли рано. Вот и она такая же. Он и полюбил ее, тоненькую, как тростинку худышку с огромными глазами. Тогда про болезни не думалось. Уже потом все стало проявляться.
Но она храбрилась, а вот за собой не следила. Как он ни пытался приучить ее к физкультуре и оздоровительным процедурам, бесполезно. И вот результат, болеет теперь. А он еще ого-го в свои шестьдесят! Потому что следил за собой, болячки не запускал.
А она как узнала, что детей у нее не будет (и почки, и по-женски все не слава богу), так и махнула на себя рукой окончательно. А вот он, Аркадий, здоровее всех молодых мужиков в отделе. Ни больничных не берет, ни от тяжелой работы не отлынивает, если нужно помочь.
Новую офисную мебель завозили им, так он наравне с грузчиками таскал, а кто помоложе, те в сторонку отошли. Не по силам им. Слабаки! Переплюнул он их тогда, а женщины смотрели с завистью и говорили:
- Вот Аркадий Иванович дает! Жена-то, поди, на такого мужа не нарадуется. Мускулы одни чего стоят!
Это он гантелями накачал. Только жена-то как раз и не замечает ни его мускул, ни силы мужской.
Позавтракал, оделся, заглянул к Тоне. Она проснулась, привстала. Волосы всклокочены, пижама с фламинго, ее любимая. Смотрит на него виновато, что компанию за завтраком не составила. Он подошел, неловко чмокнул в щеку и ушел, сказав свое обычное «До вечера».
В трамвае занимался своим любимым занятием, разглядывал женщин. Нет, не молодых. Те ему уже давно не интересны. А вот дамочки за пятьдесят уже другое дело. Одетые хорошо, не то что их финтифлюшки на работе, красятся так, что одурь берет. И одеваются соответственно.
А у этих все чинно, прилично. Косметика нужна, губки там подкрасить, щечки попудрить. Ну и все. И не наклеивать себе ресницы до лба, и из губ пельмени не делать. Одна только Роза Яковлевна у них прилично выглядит. Остальные как куклы на витрине.
Роза Яковлевна вдова года три как. Но она все больше в сторону их начальника косит, а к Аркадию проявляет только профессиональный интерес. Ну, понятное дело, он женат, а начальник холост и моложе лет на десять. Только зачем ему Роза Яковлевна?
«А вот мне бы в самый раз», - мелькнуло у Аркадия Ивановича в голове, и он устыдился своих мыслей. При живой-то жене! Да и потом, случись что с Тоней, не на работе же себе пару искать. А где? В трамвае? Но до этого еще дожить надо. Тоня хоть и болеет, но с его уходом и заботой держится. Врач хвалит его.
Вот такие мысли одолевали его, пока она разбирался с чертежами, проверял, кое-что доделывал, ворча на неразумный молодняк, который к работе спустя рукава относится. А ему отдувайся потом.
В обеденный перерыв пообедал в столовой на углу. Куриный бульон, блинчики с мясом, компот из клюквы с маковой булочкой. Хорошо кормят, вкусно готовят. И на раздаче Ниночка-пышечка, ох как хороша. Улыбчивая, на щеках ямочки. Обручальное кольцо на левой руке.
А он не может отвечать на ее знаки внимания. Женат. Но хотелось бы, чего уж там!
- Вы сегодня особенно хорошо выглядите, Аркадий Иванович! – говорит она, не стесняясь очереди.
Он смущается, благодарит, берет свой поднос и отходит поскорее. Был бы свободен, тогда другое дело, слово за слово, улыбкой на улыбку. Глядишь и…
Аркадий Иванович снова оборвал себя, не додумав мысль до конца. Ну не до женщин ему! В четверг с Тоней на обследование, а там могут и в больницу опять положить, если что-то вдруг не так.
И снова бульончики, соки, посещения. Ему взгрустнулось, он доел свой обед, глянул на Ниночку, она незаметно махнула ему пышной ладошкой, и он побрел в свой офис.
Рабочий день наконец закончился. На улице снова моросил дождь, но Аркадий Иванович решил не ехать на трамвае, а пойти пешком. Не сахарный, не растает. Да и в аптеку все равно нужно, у Тони закончились кое-какие препараты. Поднял воротник плаща, раскрыл зонт и зашагал по улице бодрой походкой энергичного мужчины.
Почти час ходьбы взбодрили основательно. Теперь по лестнице на пятый этаж, и он дома. Если Тоня ничего не приготовила, значит пельмени на ужин, а ей гречка с отварной телятиной или рыба с пюре. Продумывая меню, он поднялся на свой этаж, открыл дверь и услышал всхлипы: Тоня плакала.
Быстро сняв мокрый плащ и ботинки, он бросился в комнату. Она сидела на диване и смотрела телевизор, вся в слезах.
- Ты чего, Тоня? Где болит?! – спросил он, присев перед ней.
- Да не болит, Аркаша. Это вон, Игнатенко проклятый, бросил Машу, она в больницу попала, а он не ходит к ней, молодухой своей занят.
Аркадий Иванович покосился на экран и понял: сто какая-нибудь серия очередного сериала. От сердца отлегло. Поцеловал жену, переоделся, вымыл руки. На кухне на плите красовалась кастрюля со свежим борщом. И пахло так, что слюнки потекли.
Ужинали вдвоем, ела Тоня аккуратно, медленно. Он уже вторую тарелку супа доедал, а она все еще свою первую порцию не закончила. И сказала ему:
- Мне хорошо сегодня, Аркаша. Может, не пойдем к врачу в четверг? Тебе отпрашиваться не придется.
- Еще чего! Назначено плановое обследование, значит нужно идти. И я уже отпросился. Не выдумывай! А раз тебе хорошо, то это замечательно. Доедай и иди отдыхай, я приберусь. Спасибо за борщ, вкуснящий получился!
Тоня тяжело поднялась и вышла из кухни, слабо улыбнувшись ему. А он снова вспомнил Ниночку, ее улыбку и манящий взгляд.
«Черт!» - выругался он про себя, убирая со стола. – «Нашел о чем думать! О жене беспокоиться нужно!».
Наступил четверг. С утра позавтракали и стали собираться в больницу. Но тут Тоня села на диван, и из глаз ее покатились мелкие горошины слез. Аркадий подошел к ней с тревогой.
- Ты чего? – тихо спросил он. – Плохо совсем тебе?
Тоня покачала головой и сказала:
- Уйду я скоро, наверное, чувствую. Как ты один останешься? На кого тебя брошу? Был бы помоложе, а так…
Он сел рядом, обнял за плечи и сказал:
- Это твоя вечная боязнь врачей. Пошли давай и выбрось глупости из головы. Это я должен бояться, на кого тебя оставлю, глупенькую, если завтра мне кирпич на голову упадет. Поняла?
Наконец собрались и отправились в больницу. В такси Тоню укачало, голова закружилась. Еле доехали. У регистратуры очередь, Аркадий посадил жену на скамейку и пошел брать необходимые направления.
В больнице провели добрых полдня. И в итоге врач настаивал-таки на госпитализации. Тоня сидела поникшая, слушая его слова:
- Нам надо убедиться, что все действительно в порядке. Ежедневный анализ урины, крови. Я не хочу в подробности вдаваться, просто боимся упустить, а потом и запустить недуг, понимаете? Лучше обследоваться по-хорошему, стационарно.
Тоня так и сидела понурая, Аркадий Иванович стал изрядно волноваться, может, они чего не договаривают? Но лечащий врач выглядел вполне спокойно, говорил без тревоги в голосе. И через день Тоня была госпитализирована.
После этого Аркадий приехал домой и занялся уборкой, чтобы дурные мысли от себя отогнать. Но слова жены «уйду я скоро» навязчиво лезли в голову. Предчувствует она что-то? А вдруг это стационарное обследование подтвердит ее и его опасения?
Спал он неспокойно, просыпался в холодном поту, Тоню звал, потом вспоминал, что нет ее дома и снова впадал в забытье. Сны были тревожные. То Роза Яковлевна, то врач, то Ниночка вертелись в мозгу и являлись ему, звали куда-то, тянули за собой, а он упирался.
На следующий день с утра ему ничего вразумительного не сказали по телефону. После обеда он проведал жену, она была бледненькая, испуганная, сказала, что завтра к ней придет какой-то «почечный светила». Волнуется очень.
- Если со мной что случится, Аркаша, ты женись, не сиди в трауре. Есть у тебя кто-нибудь на примете?
- Ага, дворничиха наша Клавдия Степановна. Вот на ней и женюсь. Может, хватит ерунду говорить, Тонь? Тебя сюда положили, чтобы проверить и подлечить основательно, а ты?
Так каждый день и встречались они, врач подбадривал его, все, мол, в порядке пока. Дождемся окончания обследования и заключения «светила».
«Опять не договаривает», - тревожно мелькнуло у Аркадия в голове. И он еле дождался пятницы. После обеда ему позвонили и вызывали на окончательную беседу вместе с Тоней. Он не выдержал и поделился с Розой Яковлевной.
- Ну это же хорошо, что вместе, Аркадий Иванович. Значит, скрывать нечего, - а потом подумала немного и добавила: - хотя врачи сейчас все в открытую говорят.
Подбодрила называется. Он ехал в больницу сам не свой. Недомолвки какие-то, Тонины предчувствия. Все свилось в какой-то клубок, который катался у него в голове, вызывая легкую боль, толкаясь в виски.
И вот они вдвоем, поддерживая друг друга заходят в кабинет лечащего врача, а тот сияет, как начищенный грош.
- Ну что, дорогие мои. Хочу вас обрадовать! Молодцом! Не обманули нас предварительные анализы, в которые, если честно, плохо верилось. Поэтому и обследовали вас, Антонина Павловна.
- И что, доктор? – не выдержала Тоня.
- А то, что все в порядке. Постоянное лечение, соблюдение предписаний, забота и уход вашего мужа дали свои плоды. Все в относительной, но самое главное, в устойчивой норме. Берегите нервы, избегайте стрессов, легкая физкультура, хорошее питание, свежий воздух. Отдохните от таблеток. И жду вас через месяц.
Они шли домой смеясь и под ручку. У Тони в руках букет цветов, было сухо и тепло, солнышко уже садилось. А на душе было так хорошо, так спокойно. Все позади: страхи, сомнения, переживания.
- Все, дорогая. Никаких сериалов со слезами, расстройств. Прогулки по вечерам, зарядка по утрам, поняла?
- Только не на балконе, - ответила Тоня и прижалась к его плечу.
И тут ему стали безразличны и Роза Яковлевна, и Ниночка с ее улыбками, да и вообще все, кроме Тони, его жены, которая снова переселилась в их общую спальню и согревала его своим теплом, теплом любимой женщины.
***************************************************************************
Читайте на Литнет книгу Ольги Тимофеевой "Диагноз: в самое сердце"