Топлес (topless-англ.)-без верха
Словарь иностранных слов
Кто служил в армии, тот знает, как призывники проходят медицинскую комиссию в военкомате. Сначала проверят, сколько ты весишь и какой у тебя рост и объем груди, потом ты обходишь всех врачей – терапевта, невропатолога, хирурга, окулиста, отоларинголога и других, и только после этого предстаешь перед сидящей за длинным столом и возглавляемой военкомом медицинской комиссией. Она-то и решает твою судьбу – годен ты или не годен по состоянию здоровья и по другим только ей известным параметрам быть защитником своей Родины.
Комиссию в те годы юноши проходили не только «без верха», но и «без низа». Несколько позже, очевидно, по моральным соображениям, разрешат проходить её в трусах.
Вот такую комиссию довелось пройти и мне. Было это в марте 1950 года. Пройдя всех врачей, я в костюме Адама предстал перед очами высокой комиссии, и среди её членов вдруг увидел знакомую мне по танцплощадке девушку, которую однажды даже приглашал на тур вальса. Смутившись, я старался на неё не смотреть, она, по-видимому, тоже была смущена, поскольку тут же повернулась к соседу по столу и заговорила с ним, делая вид, что меня не замечает. Вот такой был пассаж.
А потом, после прохождения курса молодого бойца, когда нас привезли в артиллерийскую бригаду, где предстояло проходить военную службу, мы были подвергнуты еще одному медосмотру. Врачи не только осматривали нас и опрашивали, кто и чем раньше болел и какие имел травмы, но и давали гигиенические наставления: чистить утром и вечером зубы, подмываться перед сном и тщательно при этом мыть свое мужское достоинство.
То, о чем пойдет мой рассказ, происходило в Таурагском ракетном полку РВСН в 1962 году. Полк уже был давно развернут до полного штата и пополнялся только срочнослужащими, то есть отслужившие свой срок увольнялись в запас, а на их место прибывали вновь призванные. Весной этого года вместе с новым пополнением в полк прибыло 60 девушек, призванных местными райвоенкоматами. Их служба регламентировалась "Положением о прохождении военной службы женщинами, принятыми на добровольных началах на военную службу в Советскую армию и Военно-Морской флот на должности солдат, матросов, сержантов и старшин". Служить им предстояло, как и всем срочникам, три года, но их нельзя было подвергать таким взысканиям, как неувольнение из расположения части, назначение вне очереди в наряд и арест с содержанием на гауптвахте. А досрочному увольнению девушки подлежали только по болезни, препятствующей прохождению военной службы, а еще по беременности.
Девушки были разных национальностей - русские, украинки, литовки, и все молоденькие, не имеющие жизненного опыта, и, конечно, незамужние.
Чем привлекла девушек военная служба – романтикой, желанием найти в армии мужа или из-за трудностей с трудоустройством – оставалось только догадываться.
Девушек обрядили в военную форму, разместили в отдельной казарме и до принятия присяги преподали им, так называемый, курс молодого бойца, куда входило изучение уставов, политзанятия и занятия строевой подготовкой. Кстати, эту науку – «выше ножку, шире шаг» – они постигли довольно быстро и маршировали на загляденье красиво.
Наш начальник лазарета капитан, имярек которого называть не буду, впрочем, звали его Аркадий или просто Аркаша, прожженный бабник и циник, сразу же положил на девушек свой искушенный глаз, очевидно, прикидывая, кого из них можно было бы «оприходовать». В гарнизоне и без него хватало холостяков, а свободных незамужних женщин был большой дефицит, так что на девочек голодными глазами посматривали многие, и не только он. Но поначалу Аркаша, как и положено, приступил к медосмотру женского пополнения.
Медосмотр девушек Аркаша несколько усовершенствовал – он не только их опрашивал про прежние болезни и травмы, но для прослушивания стетоскопом органов грудной клетки заставлял раздеваться до пояса, мог бы и до пяток, но на такой подвиг не решился. А по причине интимности процедуры Аркаша проводил медосмотр в одиночку, без привлечения другого медперсонала лазарета. Конечно, девушки перед призывом в армию проходили медкомиссию, и я не уверен, что тогда им предлагали снимать лифчики и обнажать грудь. И вот девушки, для которых все офицеры - уже начальники, а врач, как им внушил Аркаша, - существо бесполое, безропотно оголяли перед ним свои прелести. А он искушенным взглядом отмечал, у кого из них самые прелестные перси, которые отвечали бы его эстетическим и эротическим предпочтениям, и кого из них, с дальним прицелом, можно было бы оставить для прохождения службы в лазарете.
В чем я сомневаюсь, так в том, что Аркаша давал девушкам гигиенические советы – как чистить зубы, как подмываться и как соблюдать гигиену при месячных.
После прохождения курса молодого бойца девушек распределили по подразделениям, тогда и началась у них настоящая военная служба. Большинство из них, благополучно прослужив три положенных года, были уволены в запас, а кто-то был уволен досрочно по болезни, а кто-то и по беременности. Ходили слухи, что в «залете» одной из них был повинен наш Аркаша, но он категорически это отрицал.
А сколько всего за время службы было совращено девушек и сколько девственниц лишилось невинности – об этом история умалчивает.
Истории были разные - и трагические, и комические. Одну полную девицу с формами, достойными кисти самого Рубенса, поставили на должность официантки офицерской столовой. Однажды, когда она зашла на кухню, повар попытался обнять её за пышные телеса, но тут же получил удар сковородой по голове. После этого инцидента солдатики боялись даже подойти к ней близко.
Были и свадьбы. У всех на глазах бурный роман протекал у симпатичной девушки по имени Люда со старшим лейтенантом из стартовой батареи. И хотя дело у них шло к свадьбе, Люда блюла честь и жениха к своему телу не допускала. Но такая упёртость невесты только разжигала сомнения жениха – а девственница ли она? В те годы, когда, как утверждалось, в СССР секса не было, девственность девушек была в порядке вещей и не вызывала удивления, а, наоборот, вызывала уважение. Так что девушки старались сохранить свою невинность до самой свадьбы, и многим это удавалось. Мужчины же искали невест - девственниц, и очень огорчались, когда о потере невинности своей избранницей узнавали в первую брачную ночь. После такой ночи начинались нелицеприятные вопросы: когда, с кем и сколько их было, и в ответ не всегда искренние оправдания. Так что такую обеспокоенность жениха в какой-то мере можно было считать оправданной.
Мучимый этим вопросом, наш жених пошел к начальнику лазарета, почему-то уверенный, что он-то наверняка знает, девственница его Люда или нет. На чём зиждилась эта уверенность, неизвестно. Ушел он из лазарета окрыленный, поскольку на его деликатный вопрос получил от нашего капитана однозначный ответ: «Не переживай, жених, твоя Людка целка».
Оказалось, что начальник лазарета не только проводил осмотр девушек топлес, но еще и интересовался их прошлой интимной жизнью. Никакого гинекологического осмотра девушек он, конечно, не проводил, но у каждой спрашивал, не рожала ли и не делала ли она абортов, а у тех, кто посимпатичнее, еще цинично спрашивал, девственница она или нет. В искренности ответов на такой вопрос, можно, конечно, сомневаться. Нет никаких сомнений в том, что для прохождения военной службы эти интимные сведения были совершенно не нужны.
Вскоре Люда со своим женихом расписались, и в военном городке была сыграна первая свадьба. К тому времени для военнослужащих полка построили уже несколько ДОСов, и в одном из них в качестве свадебного подарка командование полка выделило молодоженам квартиру.
Всё, о чем тут рассказано, стало мне известно из надежных источников.
