Так уж получилось, что майор Денис Рачевский и молодой лейтенант Петр Калугин все войну прошли вместе, почти бок о бок. Майор, которому около сорока, энергичный, атлетического сложения, с умными глазами и прозорливым взглядом, уважал своего боевого товарища.
Калугину было всего двадцать четыре, белесый, невысокий, худощавый. Лицо его всегда излучало доброту, доверчивость и какую-то юношескую доброжелательность.
Нравился он Рачевскому хотя бы потому, что был классным снайпером. Не глаз, а алмаз. И все считали их друзьями, несмотря на разницу в положении и характерах.
С начала войны Петр был рядовым, потом после несильного ранения и по настоянию Рачевского прошел краткосрочные курсы и уже лейтенантом вернулся в часть. Возмужал, окреп под влиянием своего боевого командира.
Стоял апрель тысяча девятьсот сорок пятого года. Война близилась к завершению, слухи о победе витали в воздухе. Но пока только слухи.
- Верить надо, - торжественно заявлял Калугин.
Боевые товарищи кивали, скручивая самокрутки, а Денис Рачевский всегда поддерживал его. Да, надо верить в победу! Иначе никак!
- Победим, и домой! – продолжал Петр. – Жёнки заждались…
Но тут он глянул на Рачевского и примолк. Жены у майора не было. Вернее, была когда-то, но перед самой войной что-то произошло у них. Ушла она, и первое время он мечтал погибнуть в бою от тоски. Но потом ничего, справился. Понял, что Родину защищает, а не в «русскую рулетку» играет и перестал лезть под пули.
- Ничего, товарищ майор, вот вернешься домой с орденами, все женщины твои будут, - подбадривал его Петр, а тот в ответ просил о своей жене рассказать.
- Варвара у меня красавица! Ей богу! В нашем городке к ней кто только не сватался! И лицом хороша, и фигуристая. Знаете, такая вроде бы и в теле, а в то же время ладная вся, талия осиная. Косы с мою руку толщиной, не поверишь! А глаза, у-у-у! Все, замолкаю, а то сердце щемит от воспоминаний.
Рачевский знал, что они только месяц в браке прожили, и Петра забрали на фронт. Он смотрел на его простое лицо, слегка длинноватое, добрые глаза с усмешкой и взгляд куда-то вдаль. И тут услышал:
- Не веришь мне, знаю. А она вот почему меня такого простого выбрала, а не красавца какого-нибудь? Да она мне так и сказала: за простоту твою и доброту. Знаю, что не обманешь и не предашь.
И он хранил ей верность. Во время нечастых солдатских посиделок, где оказывались женщины, Петр уходил и «сторожил» окрестности, как сам говорил. Недосуг мне, мол, развлекаться, когда враг не дремлет.
За это майор Рачевский тоже уважал своего друга. Настоящий мужик. И сам он даже старался соответствовать. Не реагировал на приветливые взгляды боевых подруг, хотя ему-то уж точно некому было верность хранить.
Однажды разговорились товарищи:
- Вот скажи мне, Денис, в чем смысл смерти? Зачем она нужна, а? И почему жизнь такая короткая? Ведь есть же черепахи, которые по триста лет живут, деревья некоторые и того дольше. А меня вот убьют завтра, и для чего я был нужен тогда? Даже потомства не успел оставить.
- Все живое погибает рано или поздно. И нечего тут смысл искать. Если бы люди жили по триста лет, надоели бы друг другу, что называется «до смерти». Природа вся обновляется, весна - рождение, лето – взросление и созревание плодов, осень – мудрость и размышления, зима – угасание, все живое в природе уходит в небытие. Так и человеческая жизнь. Не замечал такого сходства что ли?
- Да замечал, замечал. А смысла все равно не понимаю. Не хочу умирать, вот и все. Хоть бы еще разок Варьку к сердцу прижать, зацеловать и не отпускать! И чтобы сына мне родила! А потом можно и девчонку.
- Успеешь еще, Петька. Все успеешь, какие твои годы? – отвечал Рачевский, хлопая лейтенанта по плечу.
Но не повезло парню. В самые последние дни войны он попал в перестрелку. Петр отстреливался в первых рядах. Но пуля немецкого снайпера все же угодила ему в левое плечо, раздробив плечевой сустав.
Ранение средней тяжести, но не смертельное. Его увезли в армейский госпиталь на лечение.
Конец войны их часть встретила близ Латвийской границы, где произошла капитуляция большой немецкой группировки.
- Вот и дождались!!! – ликовали все, а больше всех худощавый, белобрысый, но до боли в душе симпатичный лейтенант Петр Калугин на больничной койке!
После окончательной победы и полной капитуляции майора Рачевского срочно откомандировали в Москву. Перед отъездом он зашел в госпиталь навестить боевого товарища и попрощаться. С врачами поговорил.
- Пока ничего определенного сказать не можем. Стараемся сохранить руку, молодой ведь совсем. Ну, уж как получится, мы не боги, - ответили ему.
Сам же Петр не унывал, обрадовался, увидев Рачевского. И стал умолять его навестить его жену Варвару.
- Это недалеко от Москвы, товарищ майор! Сами же знаете. Христом богом молю, заедьте к ней, скажите, что скоро вернусь! Она вам поверит, волноваться не будет, касатка моя. И вот письмо передайте, я написал, уж как смог. На конверте адрес.
Ну как тут откажешь! Да и знал Денис, что по пути ему. Полдня в дороге потеряет только и всего. Попытался было отказаться сначала, но вот этот взгляд Петра! Согласился в итоге.
Взял письмо, пожелал ему скорейшего выздоровления и сказал, что вернется он сюда еще. И если не выпишут Петра, то встретятся они обязательно.
- Ну, давай, друг. Держись! Лечи руку свою и вперед, к жене.
С тем и уехал, а на сердце кошки скребли: а что, если не удастся им руку парню сохранить?
Майор Рачевский свое обещание сдержал, и по дороге в Москву сделал вынужденную остановку в небольшом уютном городке. Дома были красивые, но ветхие. В военное время понятно, было не до ремонтов. Денис без труда отыскал домик Калугиных. Дверь ему открыла и вышла за порог взволнованная женщина.
Как впоследствии оказалось, мама Варвары. Он представился, сказал, что с письмом от Петра. И тут следом вышла она, Варя. Глаза испуганные, руки дрожат. Но ее красота при этом не померкла, а наоборот, стала какой-то трагической, безмолвной.
- Здравствуйте, Варвара, - промолвил Денис, - я от вашего мужа. Мы служили вместе. Вот письмо от него, - и он протянул ей конверт.
Ему не хотелось сообщать, что он ранен и в госпитале. Пусть сама все прочитает. Варя убежала в дом, а ее мать пригласила его войти и его.
- У нас самовар как раз горячий. Чаю выпейте с дороги. Как он? – спросила женщина тихо и покосилась на дверь, за которой была Варя.
- На излечении в госпитале. В плечо ранен. Врачи делают все возможное.
- Мамочка, он жив, жив! – воскликнула вошедшая Варвара и обняла мать за шею.
Длинная коса вдоль спины, талия, красивые икры виднеются из-под подола. Рачевский невольно загляделся, но тут она повернулась к нему и сказала:
- Спасибо вам, товарищ майор. Я так давно ждала весточку от Пети, сердце было не на месте, чуяло, что случилось что-то. Знаете, как это бывает?
- Знаю и понимаю вас. И можно просто Денис. Денис Рачевский, - уточнил он и встал при этом, слегка склонив голову.
Варя невольно протянула ему руку и назвала свое имя. А глаза… Да, прав был Петр. Красавица, хоть и руки грубоваты, и лицо слегка обветрено. Но это не портило Варвару с сияющими от радости глазами.
Мать Вари разлила чай в кружки и ушла, сказав, что ей по делам нужно. Рачевский тоже было засобирался, но Варя не отпускала его.
- Расскажите мне про Петю, как он воевал, как долго вы его знаете? Что врачи говорят.
Так и засиделся он до вечера, проговорив с этой женщиной, верной женой, любящей этого обыкновенного, простого в своей доброте счастливчика Петра.
Денис искренне позавидовал ему, и стал прощаться. Расстались они, пожав друг другу руки, и Варя сказала на прощание:
- Будете в наших краях, обязательно заходите в гости. Мы с Петей рады будем.
Денис кивнул в ответ, резво сбежал по ступенькам и поспешил на вокзал, провожаемый ее красивым и радостным взглядом.
Не прошло и месяца, как подполковник уже Рачевский вернулся на место последней службы, чтобы завершить все дела с демобилизацией, а заодно и проведать Калугина, если его, конечно, не выписали еще.
Но в госпитале его встретили виноватые лица врачей. Они долго объясняли ему, что пытались сохранить парню руку, делали все возможное и… слишком долго затянули. Начавшаяся гангрена спровоцировала заражение крови. Как ни старались, спасти Петра не удалось…
Дениса как кипятком ошпарили этим известием. Он стоял и молча смотрел на загнанных в угол врачей. Хотя смотреть на них было жалко. Спросил лишь, знает ли жена. Оказалось, что оповещена.
- Понятно, - всердцах буркнул Рачевский и буквально выбежал из госпиталя.
«А меня вот убьют завтра, и для чего я был нужен тогда? Даже потомства не успел оставить», - вспомнились слова Петра, и слезы непроизвольно навернулись на глаза.
С визитом к Варе Калугиной Денис Рачевский попал не скоро, примерно через год. Дела закрутили так, что и вспомнить страшно. Но он постоянно думал о ней: как эта молодая женщина пережила смерть мужа, как она выдержала, как справилась?
Он вспоминал ее необыкновенные глаза и счастливый взгляд, когда она узнала, что ее Петя жив. Как она теперь? Что с ней?
И вот он наконец у ее порога. Сердце неистово колотилось в груди, как у мальчишки. Он даже постучать в дверь не успел, как она распахнулась, и на пороге он увидел ее.
В глазах больше не было огня, взгляд поэтому потухший. Седая прядь во лбу, косы тоже нет, волосы забраны назад гребенкой.
- Заходите, товарищ майор, - сказала она, нразвав его по старинке, но исправлять он не стал. - Извините, забыла совсем как вас зовут.
- Денис. Как вы, Варя?
- Плохо. Маму схоронила, одна осталась на свете. Петеньки тоже нет, ну, вы знаете, наверное…
И этот вечер и последующая ночь стали решающими для Дениса Рачевского. Эту долгую ночь они проговорили с Варей. Плакала она мало, хотя и катились слезы из глаз порой. Сколько горя было в ее словах, сколько безнадежности.
Денис не смог оставить ее одну, особенно после Вариных слов: «скоро и меня не станет. Не могу пережить...». Он очень осторожно обнял ее за плечи и сказал, что нужно жить ради памяти о муже, о маме, а он чем может, поможет. Варя покивала, поблагодарила и высвободилась из его некрепких объятий.
Навещал он ее часто, привозил продукты, гостинцы. Что смог, подремонтировал в доме. Варя работала в библиотеке, много читала, делилась с ним своими мыслями, рассуждала о жизни. И прочла ему как-то при свете мерцающей свечи и со слезами на глазах:
Остаётся со мной одиночество,
Чуть разбавлю его тишиной.
Может быть, это было пророчество –
Что случится такое со мной…
Денису стало не по себе от этого прочтения. Он понял, что любит эту женщину. Но его терзали сомнения, примет ли она его любовь. И наконец он ей признался.
- Я не могу оставить тебя, Варя. В память о моем друге, о том, что нас связывало. Мне кажется, что я так давно тебя знаю, и все с его слов. Петр восхищался тобой! И я полюбил.
Варя покраснела, отвернулась и наконец ответила:
- Дай мне подумать, Денис. Я не могу вот так сразу. А как ты думаешь, Петя был бы рад, что мы вместе?
- Думаю, что да. Рад, что ты не одна, что тебя любят, заботятся о тебе.
Поженились они зимой, через полгода после этих откровений. А Петя… нет, он не стоял между ними. Он просто жил в их сердцах, о нем хранили светлую память и часто вспоминали самыми добрыми словами. В честь него и сынишку назвали.
И пусть жизнь этого малыша будет продолжением той, которая так рано оборвалась, но никогда не забудется, не истлеет в памяти тех, кто были когда-то дороги и любимы ему, Петру Калугину, награжденному посмертно орденом Славы.
- Спасибо за прочтение! Буду признательна за ваши комментарии, отзывы и пожелания, дорогие читатели.