Вот уж интеллигенция, тем более творческая.
Кстати, такое понятие, как «интеллигенция», существовало только в пределах Российской империи. Осталось таким крепким корешком на пепелище оной, притихшим на несколько лет, а потом неумолимо проклюнувшим на необъятных просторах советского государства.
В других языках этого определения нет, как такового. В лучшем случае есть «интеллект». Или разведка, например, ЦРУ (Central Intelligence Agency).
В 1922 году где-то недалеко от Воронежа на запасных путях стоял поезд уполномоченного Реввоенсовета Михаила Фрунзе. К нему вскоре присоединились командующий войсками Северо-Кавказского военного округа Климент Ворошилов и его заместитель Семен Буденный. Никто уж сейчас и не вспомнит, по делу их туда занесло или просто так решили встретиться. А может решили совместить приятное с полезным.
Крестьянский сын Ефим Придворов, известный нам как революционный общественный деятель и поэт Демьян Бедный, решил присоединиться к прославленным командирам Красной армии. Всех троих он хорошо знал и разговаривал с ними на равных.
Еще один крестьянский сын Федор Шаляпин, известный нам как оперный певец, составил компанию поэту. Он, в отличие от Демьяна Бедного, не был знаком с высокопоставленными военными.
Видно захотел обзавестись перспективным знакомством, а заодно и устроить частный концерт. А может и подзаработать. Батюшка его Иван Яковлевич говорил про сына: «И тогда-то Федька жаден до денег был, да и сейчас такой же».
Что уж там Демьян Бедный сулил знаменитому певцу, что тот, отложив все свои дела, поспешил за ним. Да и нужны ли были ему эти знакомства, если он для себя уже принял решение при первой же возможности остаться за границей. Известно, что в июле этого же года Федор Шаляпин отправился на гастроли в США. В советскую Россию с этих гастролей он не возвратился.
Певец исполнил для собравшихся военачальников и других командиров рангом пониже несколько своих песен. Никто из зрителей «браво, браво!» не кричал, цветы к ногам не бросал. Лишь вежливо похлопали.
«В Баку в трактире меня беглые каторжники лучше слушали. Подпевали мне со слезами на глазах», — вспоминал Шаляпин.
Естественно, не было никакого шикарного ужина. Вместо «Абрау-Дюрсо», донского сала и других мочений и солений на столе стояла водочка, а на закуску картошечка в мундире и селедочка.
«Будто за столом у какого-нибудь фельдфебеля», — вспоминал певец.
А перед отъездом получил певец и свой гонорар за выступление. Всё, как полагается. Полпуда муки и сахару.
Гонорар за выступление составили полпуда муки и сахару. «Ну уж извиняйте, бананов нет-с».
Уже будучи в эмиграции Федор Иванович вспоминал: «Никто из трех военачальников мне не понравился тогда. Взять Буденного. Скуластый и простой, как солдат».
Узнав об этом сравнении, Семен Буденный обиженно сказал: «Куда уж нам, сиволапым. Не генеральское стало быть лицо у нас».
«Русая бородка и голубые глаза. Бесцветная какая-то физиономия у него», — это так о Фрунзе говорил Шаляпин. А Ворошилова, который был безумно рад встрече с Федором Ивановичем, певец обрисовал: «Рыхлый какой-то. Словно из теста слеплен».
Светской беседы за тем ужином также не получилось. Шаляпин всё расспрашивал их о Гражданской войне. Что да как. Буденный взял да и рассказал певцу о гибели белой конницы зимой 1919 года.
Это было под Ростовом. Зима тогда была очень снежной. Снег в иных местах лежал чуть ли не в полтора метра глубиной. А морозы опускались ниже 30 градусов, да еще и с сильным ветром.
И вот при таком глубоком снеге, сильном морозе и ветре лошади выбивались из сил, останавливались и вместе с всадниками их заносило снегом. Они превращались в жуткие ледяные скульптуры.
Буденный своими глазами видел эту страшную картину. Она произвела на него неизгладимое впечатление. Однако всё это он рассказывал с присущим ему простодушием. Шаляпин, пораженный этим рассказом, сделал для себя вывод, что Семену Михайловичу вся эта эпическая картина с мертвыми всадниками доставляет удовольствие. Так, незначительный эпизод в жизни бравого вояки.
Вот такие скоропалительные выводы делала в ту пору творческая интеллигенция. Кстати, сейчас очень к месту строки столетней давности Владимира Маяковского:
Вернись теперь
такой артист
назад на русские рублики —
Я первый крикну:
— "Обратно катись,
народный артист Республики!".