Глава 7
Москва. 2018 г.
Личная жизнь Евы не складывалась и дверь с табличкой "семья", женщина решительно и плотно захлопнула, перестав надеяться на то, что в её судьбе однажды случится мужчина, которого она полюбит. Тем не менее, Ева тщательно следила за собой, прекрасно выглядела, была элегантна и, несомненно, привлекательна, одевалась стильно и дорого, всегда вкусно пахла. Последние шесть лет она знакомилась на сайтах и ходила на свидания исключительно "для здоровья", уже не имея ни сил, ни желания для чего-то большего. Ею активно интересовались мужчины значительно моложе, как правило, не слишком удачливые и не так, чтобы уверенные в себе, совсем юнцы, желающие набраться опыта, или же откровенные альфонсы с неестественно белозубыми фальшивыми улыбками. Слишком юных и последних Ева неизменно отсеивала, отдавая предпочтение мужчинам молодым, не богатым и внешне мало-мальски интересным. Такого рода встречи Ева предпочитала проводить в гостиницах, сама оплачивая номер в том случае, если мужчина её физически привлекал. Происходило это пару раз в месяц, не чаще, иногда реже. Лишь взглянув на претендента в реальности, Ева мгновенно понимала, хочет ли побыть с ним пару часов. Нередко случалось, что приходивший на встречу, имел так мало общего с фотографией на сайте, что Ева только диву давалась, поскольку всегда думала, что подобным грешат исключительно женщины.
Столкнувшись с нелепым обманом впервые, Ева строгим голосом отчитала соискателя, закончив тираду тем, что спросила:
- На что вы рассчитывали, уважаемый? Пожалуйста ответьте! Я хочу понимать!
- Да пошла ты! "Понимать" она хочет! Скажи спасибо, что вообще пришёл и выслушал тебя! Только время зря потратил! - прозвучало в ответ.
- Чтобы не тратить время зря, повесь на сайте себя настоящего, олигофрен! - посоветовала взбешенная Ева и гордо удалилась.
Впоследствии она внимательно смотрела со стороны и если оригинал не соответствовал, разворачивалась и уходила.
Иногда одной встречей не заканчивалось, следовали ещё три-четыре. Никогда больше, потому как заводить отношения с теми, кого выбирала в любовники, Ева не желала. Не её поля ягоды.
После смерти бабушки отношения с матерью буквально сошли на нет. Бывало, не видели друг друга по нескольку дней, проживая под одной крышей.
- Мы как чужие, Ева, - горестно заметила однажды мать, заходя на кухню.
- А мы чужие, - спокойно ответила Ева и отвернулась к окну.
- Но, так же нельзя! - заплакала, запричитала женщина.
- Раньше надо было думать. Что посеешь, то пожнёшь. Поздно теперь. И меня твоя старческая сентиментальность не трогает, имей в виду! - не поворачивая головы, ровным голосом произнесла Ева.
Иногда по возвращении домой, Ева обнаруживала, что в квартире слишком тихо. Тогда она босиком подкрадывалась к двери, с тем, чтобы услышать хоть какие-то звуки и убедиться, что мать жива.
"Чего живёт?! Зачем?!" - часто думала Ева.
Атмосфера в доме была тягостной, даже какой-то нездоровой и обе это хорошо чувствовали.
- Мама, давай разменяем квартиру? - предложила Ева год спустя.
- Как разменяем? Что конкретно ты имеешь в виду? - неожиданно деловито поинтересовалась мать, сразу как-то собравшись.
- Ты говорила колени у тебя болят, на море нужно. Давай купим тебе жилье в Феодосии. А мне небольшую квартиру здесь. Прописка у тебя останется, пенсию не потеряешь. Что скажешь? - спросила Ева.
- Да! Да, да, да! Это очень хороший вариант! - легко и радостно согласилась мама, будто бы только этого и ждала, но сама того не понимала.
- Вот и ладно! - удовлетворённо изрекла Ева.
Квартиру продали довольно быстро и очень выгодно. В результате Ева обзавелась прекрасной однушкой в своём же районе в двух шагах от любимого парка, а мать переехала в Крым на ту же Федько, в соседний дом. Оставшиеся деньги разделили пополам и положили на счёт.
Обе были счастливы, получив то, что хотели, без сожалений избавившись друг от друга.
- Ева Андреевна, как вы смотрите на то, чтобы собрать ваш 11 "Б" ? Встречу можно организовать прямо здесь, в школьной столовой. В воскресенье, например. Я имею в виду май, разумеется, - поинтересовалась директор однажды утром в самом начале весны.
- О чем вы, Евгения Анатольевна? - искренне удивилась Ева, которой ни разу не приходила мысль о том, чтобы собрать учеников. Да, она не сумела забыть Рябинину, даже настойчиво искала её в соцсетях, но, увы, не нашла. Алиса, скорее всего, вышла замуж, сменила фамилию. А может быть, она просто не умела искать. Попросить кого-либо Ева не решалась, это выглядело бы странно, поэтому оставалось гадать и фантазировать о том, что Рябинина облысела, набрала килограмм сто лишнего веса, живёт одна, в заброшенном доме, где-нибудь в забытой людьми деревне, потому как квартиру в Москве пропила за копейки. Куда, при этом, делись родители Алисы, Ева не учитывала.
Что касается остальных, то тоски по питомцам Ева не испытывала. Более того, она не помнила большую часть имён и фамилий, лица в памяти стёрлись, остались размытые, невнятные пятна. Как сложилась у пятен жизнь, какими они стали, Еву ничуть не беспокоило несмотря на то, что 11 "Б" так и остался первым и последним её классом.
- Ну как же, Ева Андреевна, в этом году ровно десять лет... Это же дата! Неужели не хочется увидеться? - усмехнулась Евгения.
- Я подумаю об этом, обещаю! - сухо произнесла Ева.
- Подумаете о том, хочется ли вам увидеть своих учеников? - съязвила Евгения, поведение которой чем дальше, тем меньше нравилось Еве.
"Пора бы тебе, Женечка, на пенсию. Засиделась!" - думала Ева последние года три.
Достигнув определённого возраста, Евгения Анатольевна вдруг изменилась. Причём как-то сразу, в один день. Словно бы сбросила мантию, перестала вдруг быть дипломатом, не пыталась казаться, а начала играть в открытую, обнаружив острый язык и склонность к насмешкам. Евгения Анатольевна явно резвилась напоследок и это было весьма некстати, страшно не нравилось не только Еве, но и другим педагогам. Начались конфликты, учителя уходили, но Евгения никого не держала. Коллектив, таким образом, поменялся почти полностью. Учителя теперь были в основном молодые, некоторые только после института. Перемены обернулись Еве на руку, властвовать стало легко и радостно. Новенькие принимали самопровозглашенную царицу как должное. Она без труда втиралась в доверие, скользким червем проскальзывала в души вчерашних школьников и правила бал. Авторитет её в школе был непререкаем.
Именно Ева, не Евгения, управляла школой задолго до того, как села в её кресло.
Закончив курсы менеджмента, проводив на заслуженный отдых предшественницу Галину Васильевну, Ева заняла место завуча и благодаря своей бульдожьей хватке, медленно, но верно отодвигала Евгению в сторону. Фигура директора становилась все более призрачной, номинальной, отступала в тень, без всякого, впрочем, сопротивления.
- Не иначе как в министры метишь, Ева Андреевна? - поддела её Евгения как-то раз.
- Ну что, вы, Евгения Анатольевна! Зачем мне в министры?! Ничего подобного! - потупилась Ева и тут же улыбнулась лукаво.
- Ну, ну! - Евгения похлопала Еву по плечу и усмехнулась. Усмехаться и похохатывать Евгения стала всё чаще.
Будучи безусловной хозяйкой школы, Ева по-прежнему преподавала английский в старших классах.
Дети попадались очень разные, но она так же неизменно их презирала и ненавидела, отмечая, однако, что ни разу не случилось второй Рябининой. Девочки, одна за другой покидавшие школу, смешливые, яркие, откровенно глупые - всякие, в подметки не годились ослепительной Алисе.
Знакомясь с новыми учениками, Ева всякий раз замирала, внимательно обводя глазами класс. Но нет, её покою ничто не угрожало, обыкновенные имбициллы, ничего выдающегося.
Тем же вечером, после разговора с Евгенией, Ева открыла бутылку вина и задумалась.
Идея о том, чтобы собрать выпуск на десять лет, при ближайшем рассмотрении не показалась ей такой уж бессмысленной.
" Почему бы и нет? Увижу, возможно Рябинину..." - размышляла Ева. Ведь увидеть её хотелось, и конечно же не на фото. Было любопытно, что ни говори, хотелось пощекотать себе нервы, но подходящего повода для этого не подворачивалось, даже если бы удалось её найти.
"Завтра же поручу секретарю обзвонить, найти, написать, назначить" - подумала Ева, погружаясь в сон.
Надежда Ровицкая