- Дом мой, поняла?! – орал Игорь, потрясывая огромными кулаками.
Его худенькая и маленькая старшая сестра, Евдокия, держалась прямо и не думала уступать:
- У тебя своя доля, у меня – своя. Не смей кричать на меня.
Брат исподлобья посмотрел на нее и хмыкнул:
- Это мы еще посмотрим.
Дочь Евдокии, белокурая Настя, испуганно жалась к матери:
-Дядя Игорь… почему ты так с мамой разговариваешь?
- Ты, пигалица, попробуй меня еще жизни учить, - рявкнул мужчина. – Не попадайтесь мне больше на глаза. Выискались здесь самые умные.
Кивнув жене, худощавой и с крайне неприятным выражением на лице, скомандовал:
- Слышь, Тома, не разговаривай с ними. Не родня они нам больше, раз не желают признавать мою правоту. Где это было видано, чтобы делили добро наравне, когда в семье есть законный хозяин? Дом должен быть мой, и точка. Я все сказал.
Раньше семейство Фроловых было дружное и не скандальное, но однажды их постигло горе – скончался Алексей Никифорович, глава семьи. Проводив старика в последний путь, единственный сын и, как он думал, наследник, Игорь, решил сразу же показать всем, кто теперь в доме главный.
Он женился несколько лет назад, обзавелся тремя детьми и пребывал в раздумьях, откуда достать денег, чтобы обеспечить их жильем. Мужчина понимал, что рано или поздно перед ним встанет этот вопрос, поэтому хотел прийти с гордо поднятой головой и объявить:
- Смотрите, я – настоящий хозяин всего дома. Все, что есть внутри и вокруг, принадлежит мне.
Его мать, Ирина Федоровна, была безутешна после смерти любимого мужа. Супруги прожили вместе столько лет, что ей казалось - ее Алеша никогда с ней не расстанется. Женщина сидела с безучастным видом возле двери, не понимая, что происходит. Время от времени повторяла:
- Куда там мой Лешенька запропастился? Говорила же, чтобы надолго не задерживался.
Евдокия чуть чувств не лишилась, услышав слова матери:
- Мамочка, что с тобой? Неужели ничего не помнишь? Папы с нами больше нет, он умер!
- Зачем ты так говоришь? – укоряла мать. – Лешенька не мог уйти, оставив меня. Скоро он придет, сядем чай пить. Поставьте чайник, накройте на стол. Где ватрушки и пирожки? Леша их так любит.
Впрочем, через несколько недель Ирина осознала, что осталась вдовой. Ее крики и плач были слышны на всю улицу.
Однако, куда громче кричал ее сын –Игорь, обнаружив, что отец разделил имущество на три равные доли. Особенно сильно мужчина сокрушался по поводу дома, который, как он считал, должен был достаться лишь ему, как единственному наследнику. Игорь не стеснялся повышать голос на мать, обвиняя ее в сговоре с сестрой:
- Это ты с Дуськой заморочила голову старику, чтобы он разделил дом на три доли. Тебе-то зачем, скажи? Свое отжила, так не мешай молодым. И сестре зачем? Выдаст свою девку замуж и будет корчиться в углу. Так и помрет в одиночестве, потому что Настька - та еще зараза растет. Хорошо, что я не разрешаю своим детям с ней общаться, а то научатся не пойми чему.
Он не мог спокойно разговаривать с сестрой, сразу же начинал кричать и оскорблять, обвиняя во всех немыслимых прегрешениях.
- Тебе одной зачем дом? Чтобы рвань туда всякую водить? Вот из-за чего Слава ушел от тебя? Была бы ты порядочной женщиной, он бы на руках тебя носил. И Настька твоя по той же дорожке пойдет, знаю я таких.
Евдокия старалась не отвечать ему тем же, хотя временами ей стоило огромных трудов сдерживаться. Язык Игорь отрастил километровый, научился у своей благоверной. Та тоже в ответ на одно слово выдавала часовую тираду, заставляя всех пожалеть о том, что рискнули с ней заговорить.
Ирина Федоровна и так в последние годы не отличалась крепким здоровьем, а после смерти мужа почти слегла. Она нуждалась в постоянном уходе, но Игорь и не думал проявлять заботу по отношению к матери. Напротив, приходил, чтобы поиздеваться над родным человеком, с наслаждением бросая ей в лицо слова, на которые мама не могла ответить. Женщина была потрясена тем, как изменился тот, ради которого она угробила столько здоровья и сил…
Игорь родился слабым и болезненным, и мать практически не выпускала его из рук первые два года его жизни. Дусе порой крепко доставалось от родителей, если не успела уследить за братишкой.
- Он опять съел лед и заболел ангиной, - возмущенно выговаривала Ирина дочери. – Ты куда смотрела? Ты же знаешь, что Игорьку нельзя застужать горло, долго будет болеть. А что такое больное горло, ты знаешь? Это больное сердце, плохие зубы и проблемы с желудком. Ты хочешь, чтобы твой брат вырос больным человеком?
Дусю никто не лупил, но чувство вины вселили в нее на всю жизнь. Девушка вышла замуж с ощущением, что она везде и всюду виновата. Муж Слава постоянно обвинял ее в лени и нежелании меняться ради него, хотя сам не спешил делать ничего подобного для жены. Рождение дочери он воспринял как трагедию всей своей жизни и, спустя пару лет, ушел от Евдокии.
- Сама расти девку, я сына хотел. Перед друзьями стыдно, у всех пацаны, а у меня кто? Тьфу!
Когда подошла очередь Игоря обзаводиться семьей, Ирина целыми днями не спала, чтобы приготовить все необходимое для свадьбы. Женщина была искусной мастерицей, шила и готовила на заказ.
Взрослая дочь, уже успевшая стать разведенкой, была на побегушках: делала заготовки, разносила готовые заказы, приводила родительский дом в порядок. Игорь, распустив хвост, практически ничем не отличался от обычного павлина. Он уже тогда намекал отцу, чтобы тот в честь женитьбы сына отписал дом ему. Но Алексей решил по-своему, чтобы не обделить вниманием старшую дочь и жену, чем вызвал нешуточный гнев избалованного отпрыска.
Игорь старался доказать, что отец не должен был так поступать, но тот остался при своем мнении. Тома, жена Игоря, пробовала показать, кто в доме главный, только свекор ее быстро поставил на место.
Старшая дочь Игоря, Лолита, находилась на особом положении. Родители с детства внушали ей, что она – законная хозяйка дома. Поэтому девочка не считала нужным церемониться с двоюродной сестрой Настей, которая росла без отца.
- Мне папа купил сегодня три мороженых, - задрав кверху носик картошкой, говорила Лолита. - А твоя мама кормит тебя черствыми пряниками. Бабушка с дедушкой больше меня любят, потому что я – дочка их любимого сына.
Настя ничего не отвечала. Мама давно объяснила ей, что к чему, поэтому девочка старалась игнорировать выпады двоюродной сестры. После Лолиты родилось еще двое детей, и Игорь уже не скрывал, что ему становится тесно в родительском доме. По мнению мужчины, помещение можно было бы сделать более просторным, если бы… родители согласились съехать к старшей сестре, которая жила на соседней улице.
- Их бы там меньше, чем нас, - злился Игорь. – Их четверо, а нас - пять человек. Тесно же, как отец этого не понимает?
Но Игорю хватало благоразумия держать язык за зубами, чтобы не сердить отца. Не ровен час, откажется оставлять дом единственному сыну, а этого мужчине очень не хотелось.
Однако после смерти отца все скрытое недовольство Игоря вылезло на свет божий. Он приходил в комнату матери исключительно для того, чтобы высказаться крайне нелестно на ее счет, проходился по глупому решению отца – дележка дома.
- Батя всегда был упертый, а на старости лет вообще сбрендил! - орал Игорь на ни в чем не повинную мать. – Отпиши мне свою долю, мне это нужнее, чем тебе. И Дуське скажи, чтобы валила отсюда в город или еще куда. Места на Земле хватает, чего она здесь застряла?
А однажды, перебрав со спиртным, мужчина заявился к сестре и начал кричать на нее и племянницу. Девушка не выдержала и пригрозила, что напишет на него заявление об угрозе и попытке избиения. Озлобленный, Игорь вернулся домой и вновь обрушил свой гнев на мать. Ирина бледнела и краснела от его высказываний, но не могла вставить ни словечка.
Едва Игорь закончил, как на пороге появилась Лолита и с нежной улыбкой обратилась к отцу:
- Папуль, можно мне с бабушкой посидеть?
Игорь кивнул и вышел. Ему было плевать, о чем будет его дочь говорить с выжившей из ума бабушкой.
«Если бы сумела переубедить старуху, было бы здорово», - подумал он.
Закрыв дверь, Лолита уселась напротив бабушки в кресло и хитро улыбнулась:
- Ну что, попала под раздачу? Когда до тебя дойдет, что тебе не сдался этот дом. Мы в нем хозяева, а ты – никто. Тебе на похороны деньги собирать надо, а не права качать.
Ирина, не веря своим ушам, оцепенела. Внучка продолжала невозмутимо улыбаться:
- Тебя же дед заждался на том свете. Вообще ничего не понимаешь? Ты свое отжила, так что…
Изо рта Лолиты, которую Ирина когда-то сама воспитывала, полились такие речи, что пожилая женщина провалилась в полную прострацию. Перед ее глазами стоял образ милой маленькой девочки, которая бежит к ней, размахивая руками, и зовет ее, ласково называя бабулей-красотулей. И в ответ Ирина с любовью целует ее пухлые, румяные щечки, прижимает к себе…
- Короче, ты меня поняла. – встала Лолита и отошла к двери. - За тобой никто здесь присматривать не собирается. Не хватало за тобой утку выносить, мерзость какая. Пока, старая.
Довольная собой Лолита вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Бабуля осталась лежать, хватая ртом воздух и не замечая, как из глаз не переставая льются слезы.
- Деточка моя, - прошептала она, - что я тебе плохого сделала? Что?
Вечером, когда Тома принесла ужин свекрови, то обнаружила ту без сознания. Женщина лежала, откинувшись на подушки, из носа стекала тонкая струйка крови…
- Игорь! – не своим голосом закричала Тома. – Игорь, где ты? Быстро сюда, покойницы нам только в доме не хватало!
Мужчина прибежал к жене, чтобы убедиться - дела у матери обстоят плохо. Однако при виде обескровленного лица мамы, Игорю стало страшно. Он пулей выскочил из комнаты и побежал в комнату дочери:
- Лолка, срочно звони в скорую! Бабушке плохо!
Девушка не спешила набирать номер. Казалось, она ждала, что отец скажет ей не делать этого. Но напуганный Игорь впал в состояние истерики и завопил:
- Что ты тянешь? Живо звони, нечего глазенками хлопать!
- Да хватит уже, звоню, - недовольным тоном ответила дочь. – Что им сказать?
- Помирает, - торопливо ответил мужчина.
Он еле дождался, когда приедет «Скорая». Сидел на кровати матери, держа ее за руку, и что-то шептал. Евдокия не поверила собственным глазам, когда увидела младшего брата в убитом состоянии.
- Она сегодня целый день никуда не выходила, - торопливо заговорил Игорь, не глядя на сестру.
Евдокии в этот момент он напомнил школьника, который чуть не попался на горячем, и делает все, чтобы на него не подумали.
«Скорая» забрала Ирину Федоровну и увезла в городскую клиническую больницу. Женщину удалось спасти, но хороший уход и забота продлились недолго. Через несколько месяцев на Игоря снова напало обидчивое состояние, когда ему казалось, что единственный человек в мире, заслуживающий сочувствия и права вести себя, как обычно, это он.
Мать, оправившуюся после инсульта, он называл не иначе, как старой притворщицей.
- Опять прикидываешься самой несчастной. Ты же снова бегаешь, как молодая, лишь бы на жалость давить, - нервничал он. Ему все это надоело, но при этом категорически отказывался доставить маму в дом старшей сестры:
- Выбросил бы к сестре, да, боюсь, все дело обломится. Она заставит старуху отписать ей долю.
Тома, не желавшая занимать поначалу чью-то сторону, все-таки пошла на поводу у мужа. Теперь она взяла себе за привычку вести неприятные разговоры в присутствии свекрови. Иногда к таким беседам присоединялась дочь Лолита, которой, судя по всему, нравилось доводить родную бабушку до слез.
- Не надо, пожалуйста, - умоляла ее старушка. – Я же тебя с рождения растила, любила и баловала. Зачем ты так со мной?
- Ты портишь жизнь нашей семье, - рычала на нее Лолита. - Почему ты не пошла на радугу вслед за дедом? Вот живучая…
Полтора месяца таких «душевных» разговоров привели к ожидаемому финалу: Ирину Федоровну снова увезла скорая. На этот раз медиков вызвала Евдокия, которая принесла матери апельсины. В голове Дуси, увидевшей ослабленное тело мамы, вихрем закружились воспоминания из прошлого.
Отец, когда был жив, не сказав никому ни слова, купил дом для дочери, которой после развода некуда было идти.
- Ты уже отрезанный ломоть, Дуся, так что не обессудь. Ты должна жить отдельно, когда-нибудь и твой младший брат женится. С невесткой в одном доме не ужиться, особенно, если характер как у нашего Игорька.
Евдокия из уплаченной за дом суммы собрала четверть сама, оставшуюся часть дал отец. Участок тоже был маленький, и Дуся мечтала о большой зеленой территории:
- Надо бы поднакопить, да прикупить землицы. Все равно свое вкуснее будет…
Она умела ухаживать за растениями и животными. Вот только на ее участке развернуться было негде. Поэтому Дуся выращивала зелень в горшках и ведрах, затем пересаживала в большие ящики, которые ставила, как кладку, один над другим, чтобы уместить больше растений. На помощь дочери рассчитывать пока не приходилось: Настя поступила в институт и приезжала домой раз в месяц. Ей дали комнату в общежитии, выплачивали стипендию.
Лолита извелась от зависти к двоюродной сестре и говорила про нее гадости при каждом удобном случае. А единственным человеком, на котором она могла безнаказанно срывать свою злость, была бабушка. Девушка вошла во вкус и без всякого стеснения говорила гадости в лицо хрупкой бабули.
Однажды вечером Игорь напрягся, когда узнал, что по просьбе мамы к ним в дом приходил какой-то незнакомый человек, одетый в деловой костюм.
- Какого черта ему здесь было надо? – спросил он жену, но Тома не знала, что ответить.
- Как ты можешь ничего не знать, если у тебя под носом проходит тип, которого никто из нас не знает? – орал Игорь. Он чувствовал, что незнакомец приходил не просто так.
- Колись, мать, кто к тебе приходил? Самое главное, зачем? – лицо мужчины было больше похоже на причудливую маску, отражавшую смесь гнева, недоверия и настороженности.
- Позови Дусю, - попросила женщина.
Игорь рассердился не на шутку.
- Живешь у меня, а звать нужно Дусю? Ты уже достала, сколько можно, а? Ничем тебе не угодишь. Обойдешься!
Лолита после отца со знанием дела провела беседу, тонко оскорбляя бабушку. Концом этого мучения стал сердечный приступ и третий, последний по счету, инсульт…
Настя приехала на похороны сразу же, как только мать сообщила о смерти бабушки. Стоя среди людей, пришедших попрощаться с Ириной Федоровной, девушка думала только о том, что отныне бабушке хорошо. Отмучилась.
- Явилась? – мрачно спросил Игорь.
Племянница словно с цепи сорвалась, услышав этот вопрос.
- Явилась, представьте себе. Кого теперь будете доводить до инсульта? Было бы хорошо, если бы друг дружкой занялись. Вас пятеро, работы непочатый край. Кого начнешь жрать первым? Или свою семью жалко, опять придешь мою маму доставать, как обычно, по пьяни?
Игорь остолбенел. Он не ожидал таких слов от молодой девушки, которую раньше считал не кем иным, как бессловесной тихой тенью на фоне его горластой дочери Лолиты.
Евдокия дернула дочь за рукав, призывая к тишине.
- Не позорься, бабушка была бы против скандала. Уважай ее память и веди себя прилично.
- Прилично? –горько засмеялась Настя. – Они отправили бабушку на тот свет, а ты говоришь вести себя прилично?
- Не выноси семейные разборки на люди, - сквозь зубы прошептала Евдокия.
Настя прикусила язык. Столько всего ей хотелось сказать дяде и его дочке, что распирало от охвативших эмоций. Первое время девушка еле сдерживалась при виде родственников. Затем постепенно пришло понимание того, что в этой ситуации от нее ничего уже не зависит.
Впрочем, Игорь тоже не горел желанием лишний раз общаться с сестрой и ее дочерью. Потому что после смерти матери выяснилось, что она передала свою долю дочери.
- Зараза такая, все-таки выцепила себе кусок, - злился мужчина. – Ну ничего, я ей еще покажу.
Он ничего не мог поделать с тем, что сестра сажает огород на своей территории участка, доставшейся по наследству. Однако речи о продаже дома тоже не велось, потому что Игорь не собирался ни выкупать доли сестры, ни продавать свою.
- Только попробуйте суньтесь ко мне, - заявил он и для пущей убедительности погрозил кулаком. – Пришибу.
Евдокия лишь махнула рукой.
- Ничего он не сделает, хорохорится больше, - заметила она, когда дочь стала высказывать свои опасения из-за угроз дяди.
Настя все равно держалась настороже. Уж если дядя не побоялся взять на душу такой грех, чтобы довести родную мать до такого мучительного конца, чего ожидать от него остальным? Дочь Игоря, Лолита, отныне делала вид, что никакой двоюродной сестры у нее нет и никогда не было. При виде Насти переходила на другую сторону улицы, что-то презрительно шепча себе под нос. Или, если рядом оказывались общие знакомые, начинала высмеивать ее. Однако Настя оказалась не из тех, кто молча подставит вторую щеку для удара. Она научилась отвечать жестко и зло, заставляя временами Лолиту краснеть от негодования:
- Да как она посмела! Кто она и кто я? Мошенница и дочь такой же мошенницы, пусть рот не раскрывает, если не хочет проблем.
Но высказаться в лицо Насте ей не хватало смелости. Боялась Лолита сестру, предпочитала разводить сплетни за ее спиной и лишний раз не пересекалась с глазу на глаз. И была не прочь позлословить, зная, что Насти нет поблизости. Оглядывалась и начинала поливать грязью тетю и ее дочку.
Так и живут когда-то близкие друг другу люди, глядя друг на друга волком. Прав был Воланд – квартирный вопрос испортил людей…
Конец. А вот ЗДЕСЬ мы читаем книгу "Между нами река".
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые истории 👌
Спасибо за ваши комментарии, лайки и репосты 💖