Девушка смотрела на тех, кто ее окружал все эти недели, и старалась запомнить каждого. Она не знала, как долго они проживут, не знала, выживет ли сама. Галиена знала, что будет для отца самой главной и оттого единственной целью, и это не могло не пугать. Но вместе с этим страхом росла внутри и какая-то мрачная уверенность в том, что она справится. Не потому, что очень сильная или способная чародейка, а просто потому, что не справиться не может себе позволить. Слишком многое поставлено на карту, слишком много людей от нее зависели.
Как ни странно, несмотря на обилие мыслей в голове, спала Галиена крепко и спокойно. Даже тот факт, что совсем рядом, за ширмой еще продолжались посиделки, нисколько ее не напрягал. Как только голова коснулась подушки, она уже будто бы спала.
Снился ей отец.
Каллан стоял на каком-то пригорке среди яркой зелени травы и разнообразных ярких цветов, и смотрел на нее с улыбкой. Таким расслабленным она его не видела никогда – глава Капитула всегда был собран и готов к любой непредвиденной ситуации. Интересно, насколько он был готов к тому, что на него ополчится собственная дочь? Теперь же он стоял в свободной рубашке и черных узких брюках, заправленных в высокие сапоги, и был как никогда раньше похож на самого обычного человека.
- Здравствуй, дочь, - сказал он, смотря на девушку с улыбкой, но та не спешила приближаться, хоть и знала, что это всего лишь сон – слишком много отвращения он в ней пробудил своими попытками сохранить власть в своих руках.
- Здравствуй, отец, - тем же тоном ответила она.
- Тебе нравится этот луг?
- Да, тут очень красиво.
- Когда-то давно, когда я был еще совсем юн, я приходил сюда тренироваться в магии и в боевом искусстве. Мне казалось, что никто не должен видеть и знать, что я умею, потому я и скрывался. На самом деле, в одиночестве мне всегда было намного спокойнее, чем среди людей.
- Я почти всю жизнь провела в одиночестве, так что рада, что у тебя был выбор. У меня его не было.
- Зато ты была в безопасности, а это все, что на самом деле важно.
- Не верится.
- Очень зря. Тебе хорошо промыли мозги, рассказывая, какой я ужасный человек. Наверное, ты думаешь, что все беды нашего города и не только его именно из-за меня, но все совсем наоборот – если бы не я, все давно опустились бы до убийств и беспорядков. Многие люди не могут справлять своей силой.
Галиена хотела было рассказать все, что узнала, но не стала этого делать. Почему-то она все меньше думала, что это просто сон. Что, если таким образом Каллан смог с ней связаться?
- Что ты от меня хочешь?
- Хочу, чтобы ты вернулась. У тебя много хороших идей, и я думаю, что ты во многом права. Мы можем сделать так, чтобы все были счастливы, но только вдвоем.
- Как же тебе, должно быть, непросто сейчас, раз ты решил снизойти до просьб.
- Вовсе нет. Просто я хочу сохранить тебе жизнь, а если ты не придешь ко мне добровольно – сделать я это не могу.
Галиена хотела рассмеяться, но все же смогла сдержаться. Как он вообще может такое говорить? Он и сам не понимал, как жалко звучал. Или понимал, но думал, что не понимает она. И все потому, что он не в курсе про ее знания, что она обрела в темнице. Так что его стоит поблагодарить за это – сейчас она в гораздо более выигрышной позиции, чем он.
- Можешь не переживать за меня. Если мне суждено умереть – это будет лучше, чем стать безумной, как моя мать.
Каллан сделал шаг назад, отшатнулся, как от пощечины, а лицо его скривилось. Что ж, радовало, что он не всегда может сохранять свой застывший образ. Не всегда он уверен в себе так, как показывает.
- Я не виноват в том, что с ней случилось, и я ее любил.
- Может, в том, что случилось, и не виноват, зато в том, что оставил ее на произвол судьбы – очень даже. У тебя было много возможностей, но все они были для тебя одного, верно?
Галиена начала злиться, а ей это не нравилось. Отец не должен управлять ее эмоциями, только она сама могла решать, как и на что ей злиться и злиться ли вообще. Селена много раз ей говорила, что тот, кто управляет твоими эмоциями, управляет твоей жизнью.
- Ты права. Я все это время был очень эгоистичен и думал только лишь о себе одном. И я рад, что ты открываешь мне глаза на мою жизнь. Именно так я могу стать лучше, и становлюсь лучше ради нашего Капитула, ради города, ради тебя!
Девушка усмехнулась. Конечно, она росла отдаленно, плохо понимала людей, но неужели ее отец надеялся обмануть ее так просто? В это невозможно было поверить и все же… Видимо, он отчаялся, не смог ее найти, потому решил разыграть карту любящего отца и раскаивающегося Главы Капитула.
- Ну же, дочка! Если ты начнешь эту войну, погибнет очень много людей, бесконечно много! Среди них будут и маги, и обычные люди, и мужчины, и женщины, и дети. Никто не останется в стороне. Неужели то, что ты хочешь занять мое место, стоит всех этих жертв?
- А сколько людей ты сгубил в своих подземельях, отец? Так же, как хотел сгубить и меня? Можешь сосчитать?
Лицо Каллана перекосило в очередной раз, и он прошипел:
- Они были виноваты. Они…
- Не подчинялись тебе? И этим злили?
Теперь уже Галиена не злилась, и осознание этого дало ей силы говорить дальше.
- Пока ты стоишь у власти, страдать будут те, кто хоть слово говорит против. Нельзя заткнуть всех, нельзя просто всех запугать и жить так дальше.
- Но ведь это работало! Всегда! Если бы ты знала, насколько чародеи своенравны, если бы ты знала, как много бед, преступлений было до того, как я навел порядок! Нельзя нравиться всем, Галиена. Ты, как мои противники, не понимаешь всего груза ответственности за людей, вот и все. Если ты встанешь у власти, ты только все разрушишь.
На это девушка ничего не ответила, она только стояла и ждала, чем это все закончится. Это же сон? А любой сон рано или поздно кончается. Сказать ей было нечего, как не было у нее сомнений и в том, что Каллан никогда не поменяется. А это значило только одно – она сделала правильный выбор.
И только мысли о необходимых жертвах заставляли ее грустить. Но еще более печальным было бы жить с мыслью, что ты могла что-то изменить, но не изменила.
- Прости, маховик уже запущен, его не остановить, - сказала Галиена напоследок.
Она, кажется, поняла, как вырваться из этого сна, потому просто сделала шаг назад и крепко зажмурилась. Откуда-то издалека до нее доносились крики отца, но слов она разобрать уже не могла. А когда снова открыла глаза, увидела привычную картину. Уже наступило утро, и из-за ширмы слышались приглушенные голоса и шорох собираемых сумок.
- Почему вы меня не разбудили? – спросила она, выглядывая.
- Впереди долгий путь, и весь его придется пройти пешком. Тебе нужно было отдохнуть.
- Да я все это время только и делала, что отдыхала! Сил моих уже нет, честно… Я готова идти.
Как ни странно, настроение у девушки было приподнятое – нервозность и страхи, что ничего не получится, куда-то отступили, и теперь ей было легко и спокойно. Кроме того, хотелось действовать так активно, как никогда прежде.
Отправлялись они группами по два человека, Селена и Галиена шли последними, остальные должны были отвлечь внимание, запутать и сотворить защитные чары. Никто не знал, насколько сильно Каллан следит за миром за пределами города, но рисковать было нельзя. Люди ждали Галиену как свою предводительницу.
- Мне очень нравилось в доме у скалы, но выйти из леса оказалось намного приятнее, - призналась девушка.
- Очень рада, что у тебя такое настроение и энтузиазм. Только вот на открытом пространстве мы ходить особо не будем, сама понимаешь.
- Да, конечно.
- Вот и славно. И хочу, чтобы ты сразу запомнила – если вдруг со мной что-то случится, то тебе нужно будет добраться до самого маленького зеленого дома в пригороде. Понимаешь, о чем я?
Конечно, девушка понимала. Селена рассказала про этот дом как-то мельком, что в нем раньше жили богатые и могущественные чародеи, которые однажды просто куда-то пропали. А запомнила хорошо потому, что, по словам Селены, вокруг этого дома ходило множество историй о призраках. Сейчас девушка понимала – чародейка рассказывала ей об этом доме как раз с расчетом на будущее. Насколько же подробным был их план, как давно и как много людей принимали участие во всем этом? Просто поразительно, что все происходило под носом Каллана, а он ничего не знал…
- Да, я знаю, о чем ты говоришь. Но с чего бы вдруг с тобой должно что-то случиться?
- Не должно, но впереди все слишком непредсказуемо, потому хотелось бы понимать, что ты сможешь закончить то, что начато. По своей воле я тебя не покину, но если вдруг поймешь, что дело плохо – беги. И помни – если ты не справишься, то все смерти и все лишения будут напрасны.
Девушка хотела было поспорить, сказать, что ни за что не оставит свою наставницу, но понимала, что та была права. Жизнь одного ничего не значила, когда на карту были поставлены жизни многих. Стоит это понимать, чтобы повзрослеть.
- Хорошо, я все сделаю, - сказала она, и чародейка вздохнула с облегчением.
