Эпизод 10. К О Н Т А К Т
Номер отеля напоминал будуар в азиатском исполнении. Лёгкий сквознячок из приоткрытого окна покачивал на светильниках и люстре висюльки в стиле фэншуя, которые отзывались мелодичным звоном. Бумажные фонарики и всевозможные вазочки оккупировали стол. Курились благовония…
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZiEm8fut0nvvYiEE)
Всё как всегда, обожал он подобный антураж, который напоминал ему Родину. И всё же я не мог понять, где он набрал всю эту атрибутику, так как хорошо помнил, что когда ехали в отель, в руках у него было только мороженое.
Сам же монах возлежал в мягком кресле и, вооружившись пультом, просматривал каналы телевизора, перескакивая с одного на другой. Завидев нас он расцвел в благодушной улыбке, приподнялся и сложив ладони лодочкой, поздоровался в традиционной манере, чем привел в замешательство Виктора.
Тот откровенно не знал, что делать, то ли протягивать руку для пожатия, то ли так же, сложив ладони кланяться, и он растерянно взглянул на меня, ожидая совета. Я выручил его, придвинув стул:
- Присаживайся.
Виктор осторожно присел на краешек, настороженно разглядывая его необычный наряд. Теперь их разделял стол, тянуться для рукопожатия было не обязательно, и я представил их друг другу:
- Вот это и есть наш эксперт. Имя… ммм… псевдоним его Монах, прошу любить и жаловать. А это – майор милиции Виктор, - Сазонов приподнялся и кивнул, монах же опять сложил ладони перед грудью.
Хитрые чёртики в глазах показывали, что ситуация его забавляет, Виктор чувствовал себя неуютно, а мне хотелось есть.
Представив большой хорошо обжаренный кусок мяса, сочащийся соком и исходивший умопомрачительным запахом, я сглотнул и сняв трубку телефона, сделал заказ на три персоны. Есть хотелось неимоверно. А раз контора платит то, почему бы не почувствовать себя буржуином?
«Совет в Филях» закончился далеко за полночь. Мы до хрипоты спорили, согласовывая варианты необычного мероприятия по задержанию налётчиков. Доведись кому-то со стороны стать невольным свидетелем этого совещания, тот посчитал бы, что слышит трёх пациентов клиники имени Кащенко, невероятным образом оказавшихся на свободе. Но свидетелей не было, и совет наконец-то подошёл к завершающему этапу.
Виктор, приоткрыв окно закурил очередную сигарету и, помолчав задумчиво произнёс:
- Кто бы мог подумать, что я буду участвовать в авантюре подобной романам Джоан Роулинг.
- Роулинг? - переспросил монах.
- Ну, да, это та, что написала про Гарри Поттера.
- А-а, эта, знаю–знаю, наш человек.
- Ваш? То есть, вы хотите сказать…
- Ага, именно так. Или ты действительно думаешь, что она сама всё это напридумывала? Ага, щас… то что видела то и описывает, приукрасив немного для красоты и удобства, хи-хи. Она в некотором роде тоже… м-м… не от мира сего. И имеет возможность бывать там, за гранью. Только её потустороння реальность несколько иная, более похожа на сказку. Их вообще много, запредельные миры – разнообразны. Вот и вы, господа офицеры, выйдете на пенсию и тоже засядете писать мемуары, а народ будет читать и удивляться буйству фантазии, хи-хи…
- Ох ребята и тяжко мне, голова как арбуз, кажется что ещё немного и лопнет вдребезги. Столько необычной информации за короткий срок… Ладно, спать пора. Поеду я, утро вечера мудренее. До завтра, - откланялся Сазонов.
И вот долгожданное пятнадцатое число. Уже с утра мы все на нервах: как пройдёт эта ночь, правильно ли мы всё рассчитали, все ли неожиданности предугадали? Вопросы, вопросы и вопросы, на которые ответом будет ночь. Без помощи майора Сазонова нам не удалось бы всё провернуть в столь короткий срок.
Он уладил организационные вопросы с хозяевами автозаправочных станций, которым было наплевать на наши проблемы и, закрывать АЗС они бы не стали. Но, настоятельные рекомендации представителя ГУВД Санкт Петербурга возымели свои действия. Как говорится, колхоз дело добровольное, но попробуй не вступи… И сейчас часть АЗС на ночь попросту закрылись, повесив различные ничего незначащие объявления.
Другая часть заправок работала, но рядом демонстративно находились усиленные наряды милиции, автомашины ДПС или автопатрулей. Лишь пять автозаправочных станций на окраине города работали в обычном режиме. Все их сотрудники были должным образом проинструктированы: в случае нападения не оказывать никакого сопротивления.
На кассы (как самые опасные места) посадили переодетых сотрудников, которые при нападении налетчиков должны будут безоговорочно выполнить их требования.
Эти пять заправок находились в недалёком отдалении друг от друга, а мы, в микроавтобусе, находились в центре воображаемого периметра, откуда до любой из заправок можно было бы добраться за считанные минуты.
Видеоизображения всех точек возможного нападения выведены были на мониторы в салоне микроавтобуса, так что сотрудникам АЗС даже не было нужды нажимать на тревожные кнопки. Подготовились основательно и вроде бы всё рассчитали, оставалось только ждать.
Ждали, визуально контролировали все подходы к АЗС, но... всё же они появились неожиданно. Только что стоящая неподалёку пустая девятка, вдруг завелась и помчалась к заправочной станции.
Полнолуние, необычный облик, полночь – всё как специально подобрано для триллера. Возможно они на это и рассчитывали, антуражем и мистикой нагнать ужаса на жертвы… Надо будет спросить, потом, если повезёт поручкаться с налётчиками. Мы плавно двинулись в ту же сторону…
Всё дальнейшее происходило перед глазами на мониторах. Уже знакомая троица врывается в помещение станции, угрожающие крики, пару выстрелов для острастки в потолок, не на шутку перепуганные лица персонала. Все падают ниц, боясь пошевелиться.
Уже знакомый нам «малиновый пиджак», орудуя отобранными ключами потрошит шкафы и кассу, персонаж в кожанке держит всех под прицелом, а по магазину носится потрясая топором, пока еще не известный нам бандюга из далёкого прошлого.
Он сгребает в торбу внушительных размеров всё, что попадает под руку: сигареты, пиво, соки, печенье. Отправляет туда же и литровые ёмкости с маслом, антифризом, тормозной жидкостью. Заметив это «малиновый» матерится, и вываливает всё обратно, поясняя, что технические жидкости им не нужны.
Лежащий неподалёку сотрудник АЗС приподнимает голову, и в ту же секунду рядом, раздробив кафель, в пол врезается широкое лезвие топора. Любопытство его едва не сгубило, в глазах мелькнул ужас, а лицо опять уткнулось в пол…
Вот они уже бегут к машине, «зипун» всё еще опасается самодвижущейся повозки, но друзья с ним не церемонятся, подгоняя пинками, заставляют сесть в задний отсек девятки, и, закинув туда же награбленное, резко срываются с места.
Мы уже рядом, и выключив фары, движемся следом... Машина заехала на территорию заброшенного заводика, держимся в отдалении, стараясь не «светиться». На мониторе ярко красной точкой видно их местоположение, пачки похищенных денежных купюр оснащены микрочипами радиомаяков.
Вот машина налётчиков замерла посреди двора, пора бы нам познакомиться с «клиентами» поближе. Оставив микроавтобус, мы скорым маршем выдвинулись навстречу неизвестности.
Нас ждали. Прискорбный факт, как ни старались двигаться незаметно, но они просчитали что их преследуют, и теперь стояли посреди двора нагло ухмыляясь, полагая, что сделать мы ничего не сможем. Сильные, здоровые, разные и жутко опасные.
В руках всё то же оружие, легендарный револьвер системы «Наган», культовый «Тульский – Токарев», и простой с виду деревенский топор, который в умелых руках убийцы становится страшным оружием ближнего боя.
Почему-то вспомнилась домашняя кошка, любимица Алиска, которая залезла в сумку перед отъездом в командировку и, не желая вылезать, только мурчала в ответ на наши призывы и увещевания… Чувствовала она, что не простая выпала поездка, не хотела отпускать.
Нащупал рукоять «Стечкина», оружие придало уверенности, хоть и понимал я, что оно бессильно против оппонентов.
Их трое, нас трое, силы как бы равны, но мы из крови и плоти, они… никакие. Понимая это, враги переглянулись и без слов кинулись в разные стороны, исчезая из виду, я тут же надел амулет, вернув видимость налётчиков, майор опустил на глаза очки, которые выдал ему монах, и пусть не так отчетливо, но он всё же видел теперь передвигающиеся силуэты.
А сам же монах, похоже, ни в каких устройствах не нуждался, и видел всё происходящее вокруг превосходно. Мы развернулись, каждый, следя за своим, ранее определенным «клиентом», те попытались обойти нас с флангов и, очень удивились, поняв, что мы их видим. Некоторое замешательство в рядах налетчиков позволило нам рассредоточиться, монах, подняв руку, выкрикнул:
- Остановитесь! Давайте поговорим, - но, в ответ, как и ожидалось – грохнули выстрелы…
Прав был монах, утверждая, что лев изображенный на тыльной стороне амулета обладает фантастическими свойствами оборонительного характера. Или не монах мне это говорил?
Точно! Писал об этом профессор... но вспоминать и уточнять что было в письме, совершенно нет времени. Слева и справа, с противным визгом прошивают вязкий воздух пули. Как я умудряюсь уклоняться от них – не знаю, но тело живёт своей жизнью, отдавшись интуиции и неведомым силам.
Прыжок, разворот, кувырок, рядом с щекой в обломок кирпича чмокает свинец... А мысли калейдоскопом анализируют тактико-технические характеристики револьвера: калибр 7,62 мм, четыре нареза, скорость пули 272 метра в секунду, барабан на СЕМЬ патронов. Ага! Это уже пятый выстрел, остаётся два...
Рывок в сторону, злой взгляд чекиста, он не понимает, почему я до сих пор еще жив. Рядом выписывает невероятные кульбиты в воздухе монах, уходя от выстрелов ТэТэ. И майору приходится не сладко, он едва уклоняется от широкого лезвия, мелькающего над головой.
И где же эти хвалёные стражники, о которых говорил монах?! Почему их нет? Ах едрит твою через коромысло – зацепил, гад!.. Предпоследней пулей. Тупой толчок в грудь, на развороте по касательной – будто ломом по рёбрам. Как в замедленной съёмке, долго лечу куда-то и никак не могу приземлиться...
Приходит осознание: упаду – добьёт. А жить-то хочется долго и счастливо, да видно не судьба. И тут же спасительной искрой мелькнуло: они неуязвимы, но оружие их вполне материально. Повредить ствол элементарно, только бы не промахнуться, пистолет не танк, он несравнимо мал размерами.
Наконец-то родная земля «ласково» принимает меня широкой грудью. Неровность её отозвалась болью в бренном теле. Переворачиваясь, от души давлю на спуск – есть! Короткая очередь «Стечкина» находит наган. Пуля, ударив в металл, высекает искры и он, дёрнувшись, закувыркался в сторону, а я, с облегчением проваливаюсь в пустоту...
Запах талого снега, и далёкий лай собаки. А la guerre come a la guerre... Латынь это или французский? На войне, как на войне... О чем это я? Ах да – стреляли, и в меня, и я… кажется, в ответ... Дурацкая профессия...
Не ты, так тебя... Kill or be killed... А это еще на каком? Явно не латынь. Бардак в голове… Ох и больно же, каждый вздох, как подвиг разведчика... Подставился, однако... Старею... Пора на пенсию...
Впрочем, боль была убедительным аргументом в пользу того что я еще жив. Липкой влаги не чувствую, значит – крови нет. Дышать тяжело, рёбрам досталось на славу, спас бронежилет. Монах от него отказался, но не сомневаюсь, что он цел и невредим.
Мельком виденные фрагменты боя, и его реакция в ответ на выстрелы ТТ, вызывают глубокое уважение. Попасть в него можно было бы разве что из пулемета, в упор, и то, если привязать цепями к дереву. Такие, едва уловимые взглядом пируэты в реальной жизни невозможны. А может он и не от мира сего? Хм... всё равно ведь не сознается, кто он и откуда. Кстати, где он? И как там наш майор, жив ли?
Разлепив глаза, смотрю в серое небо. На лицо опускаются снежинки. Тая, они превращаются в живительную влагу, дышать становится чуточку легче, со стоном, пытаюсь перевернуться на бок.
Майор сидит рядом, смотря куда-то вдаль, правой рукой зажимает левое предплечье, а по пальцам сочится густая, почти черная кровь. Или мне это кажется, кровь вообще-то должна быть красной. Видимо повезло ему меньше, зацепило существенно. Так где же монах?
- Витя...
- А-а, очнулся? Лежи-лежи, сейчас наши подъедут.
И действительно, откуда-то издалека донеслись такие родные и знакомые звуки сирены.
* * *
Палата питерского госпиталя ничем не отличалась от московской, где так же пришлось побывать в недалёком прошлом. Белые стены, казённые запахи, храпящий слева сосед…
Вспомнилось, как смеялись девочки в приёмном покое госпиталя, там, в столице, когда услыхали мою фамилию:
- Вот повезло вам с соседом... хи-хи...
- И чем же, позвольте узнать? - облизав пересохшие губы, пересилив себя, попытался улыбнуться.
- Он – Костылин, а вы – Жилин... Хи-хи...
- Ааа, ну да, редкое совпадение, - радовало, что девочки начитаны, Лев Николаевич не модный нынче автор. Молодые всё больше Пелевина предпочитают и прочих непонятных писателей.
Костылин... Нет, не хотел бы я иметь таких друзей в реальности, как в том произведении. Уж больно персонаж был нудным и трусливым, по его вине и попали офицеры в полон к черкесам. Костылин современный, не в пример «Кавказскому пленнику», оказался весёлым балагуром и неплохим собеседником. Узнав о таком необычном совпадении, долго хохотал шлёпая себя по ляжкам, и украдкой вытащив из-под подушки плоскую фляжку, предложил отметить знакомство...
От воспоминаний отвлекла медсестра симпатичной наружности:
- Ну, как вы себя чувствуете?
- Бывало и получше.
- Сделали рентгеновские снимки, внутренних повреждение нет, вот только...
- «Только» – это сколько?
- Простите?
- Не тяните, и давайте откровенно. Что-то серьёзное, жить мне еще сколько?
- Ой, да что вы такое говорите?! Я вам не цыганка, гадать не умею. Всё нормально у вас, почти. Два ребра сломаны, но совсем чуть-чуть, лёгкие не задеты. Ну и ушибы, синяки, ссадины...
- Чуть-чуть? Ага, ну слава богу, дырок нет, а рёбра срастутся, не впервой, - и я, охнув, скривился. Всё же говорить, и поворачиваться, было болезненно.
Эко меня долбануло, если бы не бронежилет, играла бы в моём доме музыка, невесёлая такая, но я бы её не услышал. И бегал бы я сейчас, как и те гаврики, в потусторонней реальности, ловил бы там бандитов и прочих жуликов. Интересно, а есть там милиция? Наверно есть, коли и бандиты встречаются. Вот только плохо работает там уголовный розыск, раз жулики шастают в реальность, как к себе домой…
Медичка ушла, а я, вынув коммуникатор, набрал номер телефона:
- Вить, привет. Ты как?
- Привет. Нормально, заштопали, сухожилия не задеты, отделался удачно, если можно так сказать.
- Покалякать бы. Зайти сможешь?
- Ага, сейчас. Какой номер палаты?
- 412, сразу за блокпостом.
- Каким еще блокпостом?
- Ну этот, где медсестра сидит. Стойка там, стол её, полки с таблетками.
- Ясно-ясно. Ну ты юморист, скажешь тоже – «блок-пост». Лады, сейчас буду.
Битый час мы обсуждали с Сазоновым, что же могло произойти с монахом. Последним видел его Виктор в тот момент, когда тип в зипуне уже занёс над лежащим майором свой топор. Монах тот раз как черт из табакерки налетел на врага всем корпусом, и завертелся вокруг в диком танце отвлекая удары на себя… Когда Виктор очнулся, не было вокруг никого, кроме меня, лежащего рядом.
Отчаявшись понять что-либо, хотели уже распрощаться, как дверь распахнулась и тут мы выпали в осадок... Сидели раскрыв рты, глядя на вошедшего. Монах – собственной персоной, сиял как медный пятак. Улыбался во всю круглую рожу, а неширокие его глазки сделались от радости еще уже, превратившись в тонкие щелочки, где поблескивали озорные искорки.
- Ну, и что вы тут делаете господа офицеры?
- Э-э-э... как бы...
- Да м-мы... тут... вроде как...
- Ага. Ну понятно: «Вроде», «как бы», и так далее. Ерундой вы занимаетесь дорогие мои, а между тем у нас куча дел недоделанных. Или у вас еще и амнезия, и вы всё позабыли? Ага, вижу по вашим довольным лицам, что никто не забыт и ничто не забыто, а тогда... Ну-ка, кыш отсюда!
Он бесцеремонно согнал моего полусонного соседа, отправив покурить, подпёр дверь палаты спинкой стула и, уложил вяло сопротивляющегося Виктора на освободившуюся койку. Дальнейшее происходило как в тумане. Опять курились благовония, сам он прикрыв глаза, делал над нами пассы руками, напевая какую-то заунывную азиатскую мелодию…
В какой-то момент я попросту отключился. Уснул от ощущения спокойствия и тепла, исходящего от монаха… Похрапывал скорее всего и Виктор. Сколько продолжался сеанс, судить было трудно, но разбудил нас настойчивый стук в дверь и недовольные голоса мед персонала...
За окном уже стемнело, бледный монах выглядел измождённым и осунувшимся, а дежурный хирург злым и бескомпромиссным.
- Так, а это что за хламида у вас оранжевая, почему халат не белый? И закрывать дверь не обязательно. Водку пили? Сознавайтесь! - и тут он замер на полуслове. Что-то здесь было не так. Больные должны ахать, охать и жаловаться на судьбу злодейку, а тут... Глядя на наши счастливые рожи, врач подозрительно принюхался, алкоголем не пахло, табаком тоже, а аромат благовоний почти выветрился, - А-а, чего это вы такие радостные? А этот далай-лама куда делся?
Пока доктор отвлёкся на нас с Виктором, монах, по своему обыкновению исчез не попрощавшись. Я понимал, ему надобно набраться сил, непростое это дело – исцелять друзей. А что исцеление прошло успешно, я не сомневался, так чувствовал себя превосходно. Виктор так же выглядел на все сто, а вот док был ступоре.
Осмотрев нас он пришел в ужас. Рухнули все непоколебимые устои врачевания. Взлохматив волосы он листал историю болезни мою, Виктора, потом заново начинал осматривать нас, и никак не мог понять, где допущена ошибка и в чем подвох. То, что исцеление произошло здесь и сейчас, он просто не мог и не хотел осознать.
Доктор с удовольствием бы поверил, что кто-то из его коллег медиков напутал описание симптомов в диагнозе, но… Этим «кем-то», был он сам, и все записи были сделаны его рукой. Он отчетливо помнил, что утром наше состояние было удручающим. Сейчас же на месте раны Виктора красовался красивый розовый шрам, как будто рана затянулась недели две назад.
Мой, отливающийся всеми цветами бензиновой лужи синяк во всю грудь, исчез. Ощупывание и простукивание грудной клетки никаких болевых ощущений не вызывали. Я не чувствовал себя так хорошо даже перед медкомиссией в военкомате. Хотелось активных действий, кровь так и бурлила в предвкушении развития событий.
Из госпиталя мы с майором сбежали в тот же вечер. Приехали в отдел, и, выяснив у дежурного, что генерал всё еще у себя, потопали к нему…
- Ну как?! Как такое возможно? Кто может мне объяснить четко и внятно: как, это, произошло? Нет! Вы смотрите-смотрите! Я многое видел в своей жизни, но такое… Киану Ривз, со своей «Матрицей», отдыхает! - генерал хотел казаться грозным и внушительным, но выглядел озадаченным и растерянным.
Он повторно включил видео, и мы опять уставились в монитор.
Водитель микроавтобуса, молодой сержант, не усидел на месте, когда мы двинулись за бандитами. Он, схватив видеокамеру, последовал за нами и, не высовываясь снимал всё дальнейшее от начала до конца. Лучше бы он этого не делал…
Теперь нам необходимо было придумать вразумительное объяснение тому, что происходило на экране. А на экране демонстрировался короткий видеоролик в стиле фентези.
Поначалу виденные и вполне существующие наши противники вдруг, неожиданно исчезли. Рука оператора при таком повороте сюжета ощутимо дрогнула, но вот изображение стабилизировалось, и дальше... закрутился невероятный танец смерти.
Мы как одержимые бились с невидимым противником. Грохот выстрелов из пустоты перемежался с криками и воплями нецензурного характера. Красиво, как в кино, вспыхивали фонтанчики на снегу и стенах от попадания пуль. Вот, резким ударом шваркнуло меня на землю, ответная стрельба выдернула из пустоты оружие противника...
Монах сбивает с ног кого-то в пустоте... Валяется окровавленный топор, рядом стонет Виктор, и... всё. Вокруг места побоища – девственно белый снег, ни одного следа. Монах исчез так же, как и наши противники. Похищенные деньги, кстати, тоже испарились.
- Вот ты, столичный гость, объясни мне, старому и седому генералу, как такое возможно? - и он ткнул пальцем сначала мне в грудь, потом в экран.
- Товарищ генерал, позвольте напомнить ваши слова при первой нашей встрече?
- М-м-м?..
- Вы тогда сказали, что не верите во всю эту чертовщину, но если эксперт поможет во всём этом разобраться, то...
- Честь ему, и хвала. Да, помню! Не Станиславский я, но повторю слова его: «не верю»! В чертовщину всякую, хотя глядя на это видео и в чертей поверишь. Мне уже доложили, что эксперт этот подлечил вас получше наших хваленых докторов. Кстати, где он, ваш шаолиньский друг?
- Он не из Китая. В отеле сейчас отдыхает, не просто ему пришлось…
- Да-да, конечно, видел я его на экране – ниндзя натуральный, не киношный. Вы это... благодарность ему передавайте от меня. И вот, тоже от меня, - генерал вынул из шкафа коробку с подарочным коньяком и, протянул Виктору. - Ступайте, отлёживайтесь. Видео это я пока засекречу, всё равно официального хода таким кадрам дать не получится. А вы, уж постарайтесь, меченые деньги выделенные на операцию вернуть бы надо, да дело довести до конца, чтобы прекратились эти разбойные нападения.
Мы заверили высокое начальство, что будем землю носом рыть, но найдём похищенное и выведем на чистую воду злоумышленников, после чего со спокойной совестью удалились…»
Юрий Воякин (продолжение - https://dzen.ru/a/Zi5DgA4VRhAnnMap)
