Санкт-Петербург - культурная столица России. С этим званием спорить никто не станет. Сюда можно приезжать много раз, и при этом каждый раз открывать для себя новые интересные места. В городе насчитывается 8464 культурных и исторических памятников, являющихся объектами культурного наследия.
Мест, где стоит побывать очень много, но сегодня я расскажу про музей - Мемориальная квартира Ахматовой — Пуниных.
Анна Ахматова.
Годы жизни: 23 июня 1889 — 05 марта 1966.
Анна Ахматова родилась под Одессой в семье потомственного дворянина, отставного инженера-механика флота Андрея Горенко. Отец боялся, что поэтические увлечения дочери опозорят его фамилию, поэтому еще в юном возрасте будущая поэтесса взяла себе творческий псевдоним, фамилию прабабушки — Ахматова.
Она пережила две мировые войны, три революции, две волны сталинских репрессий 1930–40-х годов, которые обрушились на ее семью. Она выстояла после чудовищных нападок на ее творчество в 1946-м. Радовалась хрущевской оттепели. В середине 1960-х защищала Твардовского, Бродского, Солженицына.
Поэтесса нехотя обучалась в женской гимназии Царского села. Там за ней начал ухаживать Николай Гумилёв. Через три года Николай Гумилёв венчается с поэтессой, они переезжают в Петербург. Брак с Гумилевым распался в 1918г., Анна становится женой учёного Владимира Шилейко, три года спустя: в 1921-м Гумилева арестовали, а затем расстреляли – поэта обвинили в причастности к контрреволюционному заговору.
Со вторым мужем она рассталась, а в 1922 году у Ахматовой завязались отношения с искусствоведом Н. Пуниным.
Дверь полуоткрыта,
Веют липы сладко…
На столе забыты
Хлыстик и перчатка.
Круг от лампы желтый…
Шорохам внимаю.
Отчего ушел ты?
Я не понимаю…
Радостно и ясно
Завтра будет утро.
Эта жизнь прекрасна,
Сердце, будь же мудро.
Ты совсем устало,
Бьешься тише, глуше…
Знаешь, я читала,
Что бессмертны души.
Анна Ахматова. 1911
Музей находится в Фонтанном доме, во флигеле которого много лет жила Ахматова с Пуниным. В этой квартире она жила с 1918 года. Отсюда, из Фонтанного Дома она носила в «Кресты» передачи для арестованного сына Льва Гумилева. Здесь ее настигла война, а через пять лет и постановление ЦК партии об исключение ее и Михаила Зощенко из Союза писателей.
Приобретаю входной билет с аудиогидом и попадаю в квартиру №44.
Широк и желт вечерний свет,
Нежна апрельская прохлада.
Ты опоздал на много лет,
Но все-таки тебе я рада.
Сюда ко мне поближе сядь,
Гляди веселыми глазами:
Вот эта синяя тетрадь —
С моими детскими стихами.
Прости, что я жила скорбя
И солнцу радовалась мало.
Прости, прости, что за тебя
Я слишком многих принимала.
Анна Ахматова. Весна 1915г. Царское Село.
Типичная прихожая квартиры петербургско-ленинградских интеллигентов: кафельная печь, вешалка, сундук, саквояжи, стойка для зонтиков, высокое зеркало. В нем можно попытаться увидеть отражения тех, кто проходил через эту прихожую в разные годы.
Середина двадцатых годов становится для Ахматовой эпохой забвения, когда ее творчество не доходит до читателей, новые стихи не печатают, старые не переиздают.
Так под кровлей Фонтанного Дома,
Где вечерняя бродит истома
С фонарем и связкой ключей,
Я аукалась с дальним эхом
Неуместным тревожа смехом
Непробудную сонь вещей.
Анна Ахматова
Между прихожей и кухней в темном проходе располагалась фотолаборатория Пунина. В середине 1920-х он увлекся фотографией: сам проявлял и печатал снимки.
На большом столе в кухне он собирал все необходимое: большие и маленькие ванночки, различные порошки, коробочки с чем-то специальным, пачки бумаги, упакованные в черные конверты, фонарик с красным стеклом, при котором происходили основные действия. В это время в соседних комнатах гасили свет и для гарантии выкручивали лампочки.
Один идет прямым путем,
Другой идет по кругу
И ждет возврата в отчий дом,
Ждет прежнюю подругу.
А я иду — за мной беда,
Не прямо и не косо,
А в никуда и в никогда,
Как поезда с откоса.
Анна Ахматова. 1940
В начале 1920-х в квартире сохранялась теплая домашняя атмосфера: дровяная плита, большой деревянный стол, над ним ходики, в углу — икона. (Сейчас на ее месте икона Святой Анны Кашинской). Здесь хозяйничала Аннушка — Анна Богдановна Смирнова, домработница Пуниных. Полки с посудой она по деревенскому обычаю украшала бумажными «кружевами». По утрам кипел самовар.
Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И от лености или со скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина...
Я на это наткнулась случайно
И с тех пор все как будто больна.
Анна Ахматова. Январь 1917, Петербург
В начале 1930-х годов квартира стала коммунальной: сын Аннушки Евгений и его жена Татьяна добились права на комнату в квартире Пуниных.
И ты мне все простишь:
И даже то, что я не молодая,
И даже то, что с именем моим,
Как с благостным огнем тлетворный дым,
Слилась навеки клевета глухая.
Анна Ахматова.
Портрет Пушкина. Есть версия, что Пушкин позировал Кипренскому именно во дворце Шереметевых, где была мастерская художника. Ахматова остро ощущала пушкинское присутствие в Фонтанном Доме, это придавало ее жизни здесь совершенно особое измерение.
На фотографиях, сделанных Николаем Пуниным, — своеобразная летопись этого дома: дети и взрослые, друзья и родственники, хозяева и гости, встреча Нового года вместе с японскими славистами, с которыми Пунин познакомился, когда вывозил в Японию выставку из Русского музея.
Приходи на меня посмотреть.
Приходи. Я живая. Мне больно.
Этих рук никому не согреть,
Эти губы сказали: "Довольно!"
Каждый вечер подносят к окну
Мое кресло. Я вижу дороги.
О, тебя ли, тебя ль упрекну
За последнюю горечь тревоги!
Не боюсь на земле ничего,
В задыханьях тяжелых бледнея.
Только ночи страшны оттого,
Что глаза твои вижу во сне я.
Анна Ахматова. 1912
В пол-оборота, о печаль,
На равнодушных поглядела.
Спадая с плеч, окаменела
Ложноклассическая шаль.
Осип Мандельштам.
Н.Я. Данько, Е. Я, Данько.
Анна Ахматова. Фарфор, роспись. Ленинград, 1924 год
В этой комнате Ахматова продолжала писать «Реквием». Не решаясь хранить поэму дома, она доверяла лишь памяти самых близких друзей. Они заучивали строки наизусть, а листы с рукописью сжигали. Это стало привычным ритуалом: «Руки, спичка, пепельница. Обряд прекрасный и горестный…»
И все это время Анна Ахматова продолжала работать над «Поэмой без героя», вобравшей в себя многие драматические события истории Фонтанного Дома.
Истлевают звуки в эфире,
И заря притворилась тьмой.
В навсегда онемевшем мире
Два лишь голоса: твой и мой.
И под ветер с незримых Ладог,
Сквозь почти колокольный звон,
В легкий блеск перекрестных радуг
Разговор ночной превращен.
Анна Ахматова
В этой комнате Ахматова писала очередное письмо Сталину с просьбой о спасении сына. Здесь же, в 1950-м, мучаясь от стыда, писала цикл «Слава миру» — складывала фальшивые славословия вождю, надеясь тем самым купить сыну свободу. Но Льву предстояло быть в заключении еще три года до смерти тирана и три года после. Саму Ахматову, вероятно, эта «Слава миру» спасла, — в том же 1950-м министр госбезопасности Абакумов направил Сталину докладную записку с предложением арестовать поэтессу Ахматову, но согласия на арест не получил.
И упало каменное слово
На мою еще живую грудь.
Ничего, ведь я была готова,
Справлюсь с этим как-нибудь.
У меня сегодня много дела:
Надо память до конца убить,
Надо, чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить.
А не то… Горячий шелест лета
Словно праздник за моим окном.
Я давно предчувствовала этот
Светлый день и опустелый дом.
Анна Ахматова. 1939 г.
Белый зал. Литературная экспозиция музея предлагает заглянуть в иную реальность — реальность поэзии Анны Ахматовой, пространство ее текста.
Зал условно делится на семь инсталляций, каждая из которых отмечена текстом той или иной «Северной элегии» Ахматовой, то есть строками ее поэтической биографии. Перед ними за стеклом — вещи, рукописи, рисунки, фотографии.
Музейному посетителю предлагается активная позиция — он может вступить в непосредственное общение с экспонатом. В ответ на направленное движение руки, словно на вопрос, обращенный к предмету, он высвечивается, а на черном экране возникают тексты — краткие информативные и собственно ахматовские: ее реплики, дневниковые записи, фрагменты ее абсурдистской драмы «Энума Элиш».
Я не любви твоей прошу.
Она теперь в надежном месте.
Поверь, что я твоей невесте
Ревнивых писем не пишу.
Но мудрые прими советы:
Дай ей читать мои стихи,
Дай ей хранить мои портреты,—
Ведь так любезны женихи!
А этим дурочкам нужней
Сознанье полное победы,
Чем дружбы светлые беседы
И память первых нежных дней...
Когда же счастия гроши
Ты проживешь с подругой милой
И для пресыщенной души
Все станет сразу так постыло —
В мою торжественную ночь
Не приходи. Тебя не знаю.
И чем могла б тебе помочь?
От счастья я не исцеляю.
Анна Ахматова. 1914
«Достоевский знал много, но не все. Он, например, думал, что если убьешь человека, станешь Раскольниковым. А мы сейчас знаем, что можно убить пятьдесят, сто человек — и вечером пойти в театр». Анна Ахматова.
Отодвинув мечты и устав от идей,
Жду зимы, как другие не ждут.
Помнишь, ты обещал, что не будет дождей?
А они всё идут и идут…
Удивлённо смотрю из квартирных окон —
Я во сне или всё ж наяву?
Помнишь, ты говорил, что вся жизнь — это сон?
Я проснулась, и странно, живу…
А назавтра опять мне играть свою роль,
И смеяться опять невпопад.
Помнишь, ты говорил, что любовь — это боль?!
Ты ошибся, любовь — это ад!
Анна Ахматова.
После просмотра квартиры Ахматовой, здесь же можно посетить экспозицию - Иосиф Бродский. Натюрморт.
Иосиф Бродский никогда не бывал в этих стенах, но именно здесь хранится уникальное собрание, связанное с его именем: личная библиотека, мебель, фотографии, письма, рисунки и рукописи.
В текстах Бродского мир вещей играл огромную роль, поэтому экспозиция опирается исключительно на подлинные мемориальные предметы. Однако это не последовательный рассказ о жизни Бродского, а эклектичный, построенный на свободных ассоциациях портрет. Нобелевского лауреата, курильщика, сына, поэта…
При этом прочтение предметного ряда буквально осуществляется через поэзию Бродского, утверждавшего приоритет творчества над биографией.
Ну и в завершении статьи еще немного стихотворений А.Ахматовой.
А ты теперь тяжелый и унылый,
Отрекшийся от славы и мечты,
Но для меня непоправимо милый,
И чем темней, тем трогательней ты.
Ты пьешь вино, твои нечисты ночи,
Что наяву, не знаешь, что во сне,
Но зелены мучительные очи,-
Покоя, видно, не нашел в вине.
И сердце только скорой смерти просит,
Кляня медлительность судьбы.
Всё чаще ветер западный приносит
Твои упреки и твои мольбы.
Но разве я к тебе вернуться смею?
Под бледным небом родины моей
Я только петь и вспоминать умею,
А ты меня и вспоминать не смей.
Так дни идут, печали умножая.
Как за тебя мне Господа молить?
Ты угадал: моя любовь такая,
Что даже ты не смог ее убить.
Анна Ахматова. Май, 1917, Слепнево
Все отнято: и сила, и любовь.
В немилый город брошенное тело
Не радо солнцу. Чувствую, что кровь
Во мне уже совсем похолодела.
Веселой Музы нрав не узнаю:
Она глядит и слова не проронит,
А голову в веночке темном клонит,
Изнеможенная, на грудь мою.
И только совесть с каждым днем страшней
Беснуется: великой хочет дани.
Закрыв лицо, я отвечала ей...
Но больше нет ни слез, ни оправданий.
Анна Ахматова. 1916, Севастополь
Сердце к сердцу не приковано,
Если хочешь — уходи.
Много счастья уготовано
Тем, кто волен на пути.
Я не плачу, я не жалуюсь,
Мне счастливой не бывать.
Не целуй меня, усталую, —
Смерть придется целовать.
Дни томлений острых прожиты
Вместе с белою зимой.
Отчего же, отчего же ты
Лучше, чем избранник мой?
Анна Ахматова. 1911
Забудут?— вот чем удивили!
Меня забывали сто раз,
Сто раз я лежала в могиле,
Где, может быть, я и сейчас.
А Муза и глохла и слепла,
В земле истлевала зерном,
Чтоб после, как Феникс из пепла,
В эфире восстать голубом.
Анна Ахматова. 1957, Ленинград
Анна Ахматова говорила о себе, что всю жизнь прожила с "дырявым сердцем". Жизнь уготовила Ахматовой столько душевных страданий, что они были бы способны уничтожить любого. Но судьба хранила Анну Андреевну почти 77 лет. 5 марта 1966 года она умерла в Домодедове.
