Девушка резко повернулась и нырнула в проем двери. Появилась она быстро. Получив разрешение, она легко сбежала со ступенек и подошла к калитке.
- Здесь не закрыто, проходите, - тихо сказала девушка. И, внимательно посмотрев на гостей, добавила, - бабушка ждет вас.
- Бабушка, – воскликнула Анастасия Петровна, - вы внучка?
- Нет-нет, не волнуйтесь. Мы здесь ненадолго, еще сегодня переночуем и завтра уйдем, - девушка помолчала и тихо проговорила, - может быть.
- Мы? – теперь уже удивился Илья Семенович, - а сколько вас, позвольте спросить.
- Двое, я и мой сын Сашенька. Он болен. Но уже вроде пошел на поправку.
Девушка разулась, аккуратно поставила свои туфельки на подставку для обуви. Анастасия Петровна невольно проследила взглядом за ее действием и вздрогнула.
Рядом с женской обувью сиротливо лежал сандалик. Один, с правой ноги. Точно такой же, как у них в машине.
Она потянула мужа за руку и глазами указала на подставку для обуви. Илья Семенович тоже увидел сандалик.
- Вот те раз, это почему тут один сандалик стоит? Второй то где, потеряли его что ли?
Девушка вскинула глаза на Илью Семеновича. При свете лампочки они у нее были большие и изумрудно-зеленые. Про такие глаза говорят «колдовские» и еще сравнивают с омутом, в котором можно утонуть.
- Красивая девушка, - почему-то сразу успокоилась Анастасия Петровна, - и ситуация с этим сандаликом сразу понятной стала.
В эту минуту в небольшую прихожую вышла пожилая женщина.
- Слышу, гости приехали, а не проходят. Ты что же, деточка, моих гостей в сенях держишь? – попеняла она девушке.
- Проходите, у меня и чай вкусный заварен. Устали, наверное, в дороге. Да еще и после работы. Уж простите меня за торопливость, проходите, проходите в дом.
Анастасия Петровна огляделась.
«Действительно, приехали по делу, а отвлекаемся на девушку», - подумала она, по-хозяйски рассматривая стены и расположение комнат в доме.
- Это, стало быть, хозяйка твоя, - старушка обратилась к Илье Семеновичу, показывая глазами на Анастасию Петровну, - как зовут-величают?
- Анастасия Петровна я, можно просто Настя, - Анастасия сама ответила хозяйке.
- Настасья, значит. У меня сестру так зовут, не забуду. А вот мужа твоего, как и моего звали. Илюшей. Тоже не перепутаю. А ты пойди, посмотри, что хотела. Потом и чай будем пить, договариваться.
Анастасия Петровна быстро огляделась и пошла к дверям во вторую комнату.
- Простите, там Сашенька спит, можно я вас провожу, - попросила девушка.
- Конечно, - кивнула Анастасия и они вошли в комнату.
В комнате было полутемно. Верхний свет не включали, а вот у большой деревенской кровати стояла на табуретке старенькая ночная электрическая лампа. То ли от времени, то ли от тусклой лампочки, свет еле пробивался сквозь стекло, освещая небольшое пространство возле кровати.
На кровати спал мальчик лет 5-6. Он разметал ручки в разные стороны и тяжело дышал, на лбу сверкали маленькие капельки пота.
- Что с ним?
- Мы под дождь попали, Сашенька простыл. Вы не волнуйтесь, я сама врач, знаю, что надо делать.
- А она вам кто, хозяйка этого дома? Просто поймите нас правильно. Мы дом хотели покупать. И нам не нужны неприятности, которые могут всплыть после покупки дома.
- Анна Гавриловна нам совершенно посторонний человек. Она просто приютила нас. Встретила нас на дороге и предложила переночевать у нее. Сашеньке совсем плохо было, я согласилась. Но если так, мы завтра постараемся уйти.
- Зачем же завтра, мы ведь не сию минуту сюда въезжаем. Главное, чтобы ребенок выздоровел.
Анастасия Петровна еще раз взглянула на мальчика. Сашенька в эту минуту повернулся на бок и позвал:
- Мама, пить…
Девушка метнулась к столу, на котором стояла кружка с водой, а Анастасия Петровна, замерев, внимательно разглядывала родимое пятнышко, которое заметила за ухом у ребенка. Оно было таким же, как и у ее сына.
Пока молодая мама поила сына, Анастасия тихо, чтобы не испугать мальчика, повернулась и вышла из комнаты.
- Настенька, что с тобой? На тебе лица нет? Тебе не понравилась комната? – в голосе Ильи Семеновича слышалась тревога.
- Что? Нет, нет. Комната чудесная, - ответила она торопливо, потом оглянулась на дверь в комнату и добавила, - я думаю, что чудесная.
- Кто эта девушка? – тихо спросила она у старушки.
- Девушка то? А бог ее знает? На дороге встретили. Меня третьего дня Николай в город повез, билеты покупать. Я ведь чего вас с места сорвала? Сестра у меня заболела. Позвонила, торопит ехать. Велела, если дом не продам, закрыть тут все и ехать к ней. Вот мы и ездили с соседом билет покупать. На поезд. А на обратном пути ее то и встретили. По дороге шла, мальчонку на руках несла, болеет он. А ей тяжело, видишь, какая махонькая, да худенькая. Еле тащила. Мы и остановились. Ей идти некуда было, не бросать же на улице человека. Да еще и с дитем больным. Вот к себе и привезла. Третий день уж. А мне завтра ехать. Если вы дом брать не будете, я эту девушку пока оставлю тут. Пусть мальчонка поправится. А там видно будет.
- А как зовут девушку? – еще тише спросила Анастасия и опять оглянулась на дверь. Из комнаты не было слышно ни звука.
- Так Мила зовут. Она, знаешь, Мила и есть. Девушка добрая, покладистая. Все помочь мне норовит, по дому порядок навела, давление меряет, лекарство мне купила в дорогу. Что-то у нее в жизни не так, молчит. Ничего не говорит. Я тоже молчу, в душу не лезу. Не любят молодые то, чтобы расспрашивали их. Но я и так все вижу.
- И что же, ее не ищет никто? А сама она что говорит? Рассказывает что-то? – это уже Илья подключился к разговору. Понял, что ситуация осложняется. Бабулька того и гляди уедет, девушку не выгонишь, а там, глядишь, бабулька и дом раздумает продавать.
- Не знаю ищет или нет. Сама она молчит, говорю же тебе. Иль не понимаешь? Вот сандалик жалко.
- Какой сандалик, – подхватил Илья, - уж не коричневый ли?
- Может и коричневый, - вон в сенях стоит. Один остался, потеряли где-то по дороге. Теперь покупать надо, а с деньгами то у нее не очень. Видела я, как она деньги пересчитывала, да в аптеку бегала за лекарством. И я много оставить не могу, за дом то ничего еще не получила, а сбережений не так и много, самой в дорогу надо.
Илья встал и вышел в сени.
- Чего это он? Неужто сандаль пошел смотреть? Там и смотреть то нечего. По виду великоваты были мальчишке, вот и слетел с ножки, когда она его несла на руках.
В это время в комнату вышла Мила.
- Уснул, температура вроде спала. Теперь дело на поправку пойдет, - тихо сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Вот и славно, давай садись, чай наливай. Да вон за гостьей поухаживай. Тоже не пьет, стесняется, - бабушка разговаривала спокойно, указания давала доброжелательно, словно это и вправду была ее внучка. Или правнучка.
Девушка налила Анастасии Петровне горячий чай, пододвинула вазочку с вареньем.
- Пейте чай с вареньем, оно у бабушки такое вкусное.
И улыбнулась. Улыбка получилась добрая, мягкая и такая открытая, что у Анастасии Петровне разлилась в душе теплая волна.
Вернулся Илья. Он держал в руках сандалик, найденный на остановке.
- Ваш? – спросил он девушку, протягивая к ней находку.
- Наш! Нашелся! – девушка так искренне обрадовалась, что Илье Семеновичу стало не по себе.
- На дороге нашли. Едем, а он лежит. Прихватили зачем то, - поспешила рассказать Анастасия Петровна, - сами не ожидали, что хозяина найдем. Забирайте.
И она передала сандалик к руки девушки.
Потом они пили чай и решали, как поступить. Договорились, что хозяйка спокойно уезжает на следующий день к сестре, а в воскресенье днем Илья Семенович и Анастасия Петровна приедут еще раз. Дом осмотрят при дневном свете, Милу с ребенком навестят. Вот тогда и будут думать, что делать дальше.
Когда покупатели собрались ехать домой, глубокие сумерки уже накрыли землю. Дорогу освещали уличные фонари, да свет из деревенских окон.
Уже садясь в машину, Анастасия Петровна оглянулась. На крыльце стояла девушка Мила и провожала их долгим взглядом.
