Снова, подступили слёзы, а за ними подкатила слабость и дурнота. Он, тут же нырнул под одеяло, как в детстве и силой воли спрятал будоражащие мысли вглубь себя.
- Ты же хотел, что бы она страдала, даже, что бы умерла? – решил освежить ему память голос. – Что бы её вообще не стало, если она не твоя. Помнишь свои слова?
- Это, просто были слова, а это всё-таки разные вещи, хотеть и быть.
- Ты, правильно сделал, что не стал отвечать на её звонки.
- Неуверен.
- Завтра позвонишь Ларисе, сообщишь ей о своём приезде и прекращай слюни наматывать на кулак. Ложись спать.
Он закрыл глаза, пытаясь уснуть, при этом он ещё какое-то время шептал, повторяя: Лиза больше не для меня.
Уже ближе к рассвету, усталость сломила его, и он забылся в глубокий сон.
Утро его встретило непроглядным туманом и моросящим дождиком за окном. Он, поднялся с постели, подошёл к окну.
- Я всю жизнь любил утро и дождь, треск мокрых веток за окном и его влагу. – Размышлял он. – А туман с его непредсказуемостью, точно как нынешний этап в моей жизни. Сплошной туман. Опять я у окна. Зачем, ведь я ничего даже не пытаюсь разглядеть за стеклом?
- Почему я такой? – спрашивал он себя. – Обличая себя ошибкой, тут же совершаю ещё одну, самим признанием этой ошибки.
Он резко отпрянул от окна и чуть не свалился от своего же резкого движения, оглянулся в поисках телефона. Он мирно лежал на столе, рядом с пустой бутылкой коньяка. Он взял его в руку, присел на стул, включил его, сразу посыпалось огромное количество непринятых сообщений от жены и Кристины. Жены сообщения он принципиально не стал читать, а вот послание дочки прочёл.
- Папа, где ты? – писала дочь. – Милый мой папа. Что ты решил, нас с мамой оставить? Так не честно, почему ты не поговорил со мной? Перезвони мне, мы с мамой тебя очень любим и переживаем за тебя. И ждём твоего возвращения домой.
Он, снова забрался под одеяло, свернувшись на постели в клубок, бормоча одно и то же.
- Как ты могла? – бубнил он. – Как я мог любить, эту женщину? Но ведь любил же, а теперь ненавижу!
Потом он снова вскочил с кровати.
- Всё, мне больше нечего здесь делать, в этом городе, — тараторил он. – Я устал, как же я устал. Как же мне хочется покоя и неслышной любви.
Затем он тихо сидел на кровати, смотря в одну точку за окном. Через некоторое время его начало трясти, подавленность плавно переросла в сумасшествие.
У этого «раненого человека», больше не было сил, что бы сдерживать внутри себя горе, Игорь, приподнявшись с кровати, рухнул на пол и в номере раздались громкие душераздирающие рыдания. Создавалось такое впечатление, что так мог плакать только человек, который никогда ранее не плакал.
- Как она могла? – шептал он, лёжа на полу заливаясь слезами.
- Забудь, — мягко говорил ему голос.
- Как ты не понимаешь, — взывал он к своему внутреннему голосу. – Только лишь страх перед звериным началом в нас заставляет опровергать бесспорный факт, что женщина, оставшаяся на долгий срок без любимого, может потерять контроль над своей волей и растоптать жизненную мудрость.
- Ты всё время стараешься оправдать ужасный поступок жены.
- Я всего лишь пытаюсь разобраться.
- Ты утверждаешь, — не отставал голос, – что хочешь разобраться? В чём? Наверное, в том, что страх перед собственными желаниями в нас заставляет опровергать бесспорный факт, что мы можем находиться во власти тайных сил, при этом теряя волю к сопротивлению поддаваясь своим чувствам. Так вот некоторым людям, как мне кажется, нравится себя причислять к порядочным и открытым индивидуумам, чем те, кто сразу бросается в омут с головой.
- Ты к чему всё это говоришь?
- По-моему, честнее поступает та женщина, которая непринуждённо и пламенно откликается на свои потребности, вместо того чтобы с затуманенным взглядом обманывать своего любимого в его же объятиях.
- То есть, ты считаешь, Лиза просто неожиданно попала в такую невольную аферу, сама того не ожидая от себя и поэтому её нельзя в этом винить?
- Да, я в этом убеждён, — прошептал голос.
- Как ты быстро переобулся, я от тебя такого не ожидал, — упрекнул Игорь свой внутренний голос. – Тогда получается, ты отвергаешь любое мерило порядочности. Ты считаешь, что любое нарушение нравственности, можно оправдать?
- Ну, я не знаю, — включил «заднюю» голос.
- Я от тебя таких рассуждений не ожидал. – Опешил Игорь. – Тогда, по-твоему, измена не преступление, а попросту всплеск эмоций, на котором не стоит акцентировать внимание? Да ты просто адвокат дьявола.
- Выходит, что да, — ответил спокойно голос, почти радостно. – Я устал брать на себя функции следствия и теперь мне больше мила роль защитника. Да-да, мы с тобой почти поменялись ролями, теперь мне нравится входить в положение человека, оправдывая его поступок, чем осуждая его.
- Разве, по-твоему, не отвратительно то, что женщина бросается в объятия другого мужчины, забыв о своей супружеской клятве, чтобы утешить свой душевный порыв? Неужели ты можешь оправдать такое непристойное поведение, уже не совсем молодой женщины?
- Я же уже, кажется, говорил, что не хочу кого-то осуждать или судить, — Не сдавался голос. – Хотя, я понимаю, что слегка перегнул палку. Конечно же, Лиза, поступила подло по отношению к нам, но она по натуре не искательница острых приключений.
- Вот значить, как ты заговорил?
- Насколько я её знаю, Лиза обыкновенная женщина, к которой я испытывал до этого её поступка некоторое благоговение. А от того, что она отдалась своему внезапному желанию, она внушает мне только сочувствие, потому, что она уже столько времени страдала, без твоего присутствия превратившись в несчастную женщину. То, что она опрометчиво поступила, было, несомненно, её глупостью. И ни в коем случае я её не оправдываю, но она всё же достойна хотя бы сострадания. Поэтому я её считаю, несчастной женщиной и больше не презираю её.
- Если ты её больше не презираешь, то значить ты к ней не потерял уважение? – злился муж. – То есть ты не проводишь ни какой параллели между порядочной Лизой и женщиной, которая прыгнула в койку к чужому мужику?
- Никакой разницы.
- Тогда, скажи, вот например, через какое-то время на улице я встречусь со своей бывшей женой, может мне ей мило улыбнуться и по-дружески обняться?
- Конечно же, да!
- Может быть, мне её ещё пригласить в кафе и там побеседовать с ней?
- А почему бы и нет?
- А если, к примеру, я шёл бы под ручку со своей новой женщиной и повстречал на улице Лизу, мне, что познакомить их? Как будто бы ничего не произошло?
- Да.
- Я не узнаю, своё второе «я», ты ли это? – сокрушался Игорь. – Который в один миг перестал обвинять в безрассудстве позабывшую свой супружеский долг женщину.
- Да, я твой внутренний голос и мне ещё о многом хотелось бы поговорить с тобой. Сейчас же мы с тобой очень устали и нам просто необходимо отвлечься от этой темы и отдохнуть.
- Мне нужно собраться, — решил Игорь. – Это не может быть болезнью. Мне нужно двигаться и действовать. Собираться и ехать в аэропорт.
Он подошёл к дорожной сумке.
- Оказывается мне нечего собирать, ведь я ничего не вынимал из сумки, кроме туалетных принадлежностей. – Мыслил он, распахивая сумку. – Нужно поменять штаны и рубашку, на мне всё уже не свежее. А может, ну его к чёрту?
Он поднёс ко рту ладошку и резко выдохнул.
- Нужно почистить зубы. – Решил он. – А уж потом в аэропорт. Нет, вначале нужно ожить, принять прохладный душ.