Чем дальше, тем больше главными противниками Рима становились конные нации – то бишь, в своем военном деле сделавшие ставку на кавалерию. У сарматов, аланов и гуннов она была преимущественно легкая и стреляющая, у парфян и Сасанидов – комбинация конных лучников и тяжелой ударной конницы, у готских племен – только тяжелая.
В борьбе с этими мобильными врагами римляне нередко терпели поражения и несли значительные потери. Но они не зря стали повелителями половины мира – воины Вечного города умели адаптироваться к любым условиям, которые перед ними ставила капризная Фортуна. Кроме того, они оказались очень упрямым (если не сказать – упёртым) народом и даже после наиболее эпичных фейлов утирали сопли и повышали ставки.
И все же, на вопрос – а как римляне справлялись с вражескими конными лучниками и кавалерией вообще, надо ответить: плохо и с большим трудом. Но со временем они все же нашли способ одерживать над ними победы – это сделал Цезарь, один из лучших военачальников в римской истории. А затем полностью реформировали свою армию и в конце концов, большая ее часть стала конной.
Но давайте начнем с самого начала. Первым серьезным противником Рима, который в значительной степени опирался на конницу, стал Карфаген с его наемной галльской ударной кавалерией и нумидийскими контингентами. Последние до встречи с восточными кочевыми и оседлыми нациями считались лучшими кавалеристами в Западном Средиземноморье. Лучников среди них не было, но африканцы очень умело использовали дротики, а потому можно считать их стреляющей конницей.
С опорой на них Ганнибал Барка сумел практически деклассировать римлян, одержав над ними длинную серию побед на их собственной родине, в самом центре страны. Причем, квириты в сражениях с ним ВСЕГДА имели численный перевес, порой значительный. Тем не менее, карфагенянин умело использовал конницу, как молот, а пехоту, как наковальню и окружал противника меньшими силами.
Строго говоря, римские генералы так и не сумели одержать над ним верх в тактическом смысле. Но зато превзошли супостата в плане упорства, снабжения, организации, мобилизационного потенциала и общей стратегии. А когда они переправились в Африку, чтобы разгромить врага у него дома, то вопрос с нумидийцами решили по методу македонского царя Филиппа II, отца Александра Великого. Тот говорил, что осёл, груженный золотом, возьмет любую крепость. Крепость не крепость, но с Нумидией поработали римские дипломаты, ее знаменитая кавалерия перешла на сторону Вечного города, и Ганнибал в решающем бою был побежден.
Одолев полководца, который позже стал считаться самым серьезным противником Рима, его отцы-командиры стали считать себя самыми умными и красивыми, и несколько пренебрегали восточными армиями с их большим количеством конницы, считая ее странным увлечением азиатских народов.
Тем не менее, они все же работали над собой: знаменитая военная реформа Гая Мария не только сделала армию профессиональной, но еще и качественно улучшила римскую кавалерию. С тех пор большая ее часть перестала быть собственно римской, зато в войско стали привлекать лучших в этом деле союзников – обычно тех же африканцев, но также германцев и галлов.
Но первую же серьезную проверку Рим не прошел: триумвир Марк Красс, после победы над Спартаком считавшийся достаточно серьезным полководцем, был разбит парфянами в битве при Каррах. Хотя тех было в четыре раза меньше, их армия была полностью верховой и состояла из десяти тысяч конных лучников и тысячи катафрактов.
Цезарь, очевидно, учел ошибки своего мертвого друга. Нам известно, что незадолго до того, как сенаторы-республиканцы подняли его на ножи, он занимался подготовкой восточной кампании. Осуществить план удалось его лучшему генералу Марку Антонию. Тот серьезно изменил состав своего войска: около половины бойцов составляли лучники, копьеметатели и ударная кавалерия – в дальнейшем это соотношение стало обычным для римлян, когда они вели войны на востоке.
Ко всему прочему, любовник Клеопатры решил наступать через Армению – горный регион, где мобильные, но слабые в ближнем бою парфяне лишались большинства своих преимуществ. Честно говоря, этот поход Антоний провалил, но только из-за иных допущенных им ошибок – он разделил армию и позволил разбить ее по частям и лишился собственного обоза, что помешало ему продержаться достаточно долго и вести осадную войну.
Но зато его последователи, действовавшие в том же русле, оказались успешными: императоры Траян, Каракалла и много военачальников меньшего ранга успешно громили парфян и Сасанидов на их собственной территории. Большое количество пеших стрелков имели возможность побеждать конных лучников за счет более плотного строя. А конница ближнего боя заставляла их держаться на расстоянии.
В эпоху «солдатских императоров» произошли некоторые изменения в области вооружений. Знаменитое метательное копье пилум, приносившее квиритам победы над галлами, германцами и эллинистическими армиями, на востоке стало считаться недостаточным. Примерно в 250-х годах оно было заменено на спикулум, который был более компактным, дальше летел и за счет этого стал более опасным.
А затем на смену устаревшим метательным копьям пришли дротики плюмбаты, у своего острия утяжеленные свинцом. Они были значительно меньше и легче, а потому каждый легионер имел их в количестве не менее пяти – в отличие от двух пилумов и спилукумов. Ко всему прочему, плюмбаты даже на расстоянии в 50 петров имели возможность поражать такого неодоспешенного противника, каким являлись персы и варвары. Т.е., по своим качествам они не уступали слабым античным композитным лукам.
А затем в римской армии, главным образом, в восточной империи, появилась собственная кавалерия в достаточном количестве, чтобы противостоять конным азиатским народам. Это были как ударные катафрактарии, так и сагиттарии – конные стрелки. К сожалению, в это время миграция гуннов спровоцировала Великое переселение народов, и даже могущественный и богатый Рим уже не имел возможности побеждать все вторгающиеся на его территорию орды.
