Изумительные истории нападающего красно-белых.
Один из самых ярких нападающих лихих 90-х Николай Писарев перед переходом в московский «Спартак» три года провел в Швейцарии в клубе второго дивизиона «Винтертур». Играл в испанской «Мериде», после в немецком «Санкт-Паули». Шестикратный чемпион России, обладатель национального Кубка. Чемпион молодежного Евро-1990.
Победитель Евролиги по пляжному футболу в качестве главного тренера. С 2021 года и по настоящее время является помощником Валерия Карпина в национальной сборной.
Об игре с Федором Черенковым и о том, за что благодарен Ромнацеву, Николай Писарев рассказал обозревателям «СЭ» Юрию Голышаку и Александру Кружкову в 2020 году в Разговоре по пятницам.
— В «Спартаке» жизнь свела вас с Черенковым. В книге ЖЗЛ, посвященной Федору, наткнулись на фразу из его интервью: «Писарев внешне не Геракл, зато как никто в российском футболе умеет прикрывать мяч корпусом и цепляться за него».
— Это Федор сказал?
— Да. В 1993 году.
— Вы меня удивили. Впрочем, с Федором были великолепные отношения, полгода в Тарасовке прожили в одном номере. Иногда часами болтали, не только о футболе. С детской непосредственностью он спрашивал: «Расскажи, как сейчас молодежь живет? Как свободное время проводите? На танцы ходите? А на каких машинах ездите?»
— У самого Черенкова автомобиля, кажется, не было.
— Если и был, то недолго. Он машины постоянно раздаривал. Федор — добрый, наивный, бескорыстный. В игре — царь и Бог, а за пределами поля — совершенно неприспособленный к жизни человек.
— Чудил?
— При мне — нет. К концу карьеры его окружили в «Спартаке» вниманием и заботой. Романцев оберегал Федора, на тренировках сильно не нагружал. Стрессовых ситуаций не было, поэтому в тот период болезнь о себе никак не напоминала. Помимо уникальной техники и понимания игры Черенкова отличала феноменальная гибкость. От природы. Он мог выйти на поле не размявшись и без особых усилий остановить мяч ногой на уровне уха. Если кто-то, не разогрев мышцы, рискнет повторить — сядет на больничный.
— Есть футболисты, которые годами живут с обидой на Романцева. Это и ваш случай?
— Ну что вы! Как обижаться на Романцева, если он трижды возвращал меня в «Спартак»?!
— Рекорд?
— Наверняка. Олег Иванович знал, что я не предам, не подставлю. Из всех конфликтов с Романцевым делал правильные выводы, потому и отыграл в «Спартаке» столько лет.
— С Олегом Ивановичем легко поссориться?
— Очень. Но футболисту это даже на пользу. Если, конечно, не начнет огрызаться, включать «бычку». Романцев — справедливый. Докажешь на тренировках, что чего-то стоишь — все, инцидент исчерпан. Будешь играть.
— Так из-за чего конфликты вспыхивали?
— Сначала пришел заступаться за Ледяхова, которого хотели отчислить за нарушение режима. Игоря удалось отстоять, но от Олега Ивановича я наслушался всякого. Потом не взял меня на первый предсезонный сбор. Сказал: «Из-за травмы ты пока не готов работать наравне со всеми. Тренируйся в Москве по индивидуальной программе». Через две недели команда вернулась, меня подключили к общей группе — а я физически не тяну. Романцев в ярости. Дескать, пацаны на сборе пахали, а я дурака валял. Но это не лень. Из-за характера и самонадеянности посчитал, что сейчас и так в порядке.
— А как пережили, когда «Спартак» в 2001-м выставил вас на трансфер?
— Спокойно. Поменялось руководство, Червиченко с Шикуновым решили взять молодых, строить новую команду. От ветеранов потихоньку избавлялись. Рабочий момент, в спорте такое сплошь и рядом. Я подписал контракт с «Торпедо-ЗИЛ», где через полгода завершил карьеру. Сейчас понимаю — мог поиграть еще пару лет, здоровье позволяло. Но не хотелось уезжать из Москвы, пылить в первой лиге, второй. Вот в 34 и закончил.
