Смешные истории Николая Писарева из Милана.
Один из самых ярких нападающих лихих 90-х Николай Писарев перед переходом в московский «Спартак» три года провел в Швейцарии в клубе второго дивизиона «Винтертур». После трех сезонов в Москве уехал в испанскую «Мериду», после в немецкий «Санкт-Паули». Шестикртный чемпион России, обладатель национального Кубка. Чемпион молодежного Евро-1990.
Отдельной строкой значится победа в Евролиге по пляжному футболу в качестве главного тренера. С 2021 года и по настоящее время является помощником Валерия Карпина в национальной сборной.
О том, как чуть не оказался в итальянском «Удинезе», Писарев рассказал в 2020 году в Разговоре по пятницам обозревателям «СЭ» Юрию Голышаку и Александру Кружкову.
— Легендами обросла история, как в 1989-м за границу уезжали вы. Кто надоумил наплести Колоскову (президент РФС в 1992-2005 годах – Прим. «СЭ»), что вообще с футболом завязываете?
— Да я уже и не помню. Разговаривал-то с Тукмановым, его заместителем. Сказал, что есть предложение из «Удинезе». В ответ: «Ты забыл, что у нас возрастной ценз? Тех, кому нет 28 лет, за рубеж не выпускают». Я спросил: «А если в Италию на ПМЖ уеду?» — «Сначала должен из «Торпедо» уволиться». Рванул в клуб, сдал форму, забрал трудовую.
— Как Козьмич отреагировал? Топал ногами?
— Не исключено. Но я его не видел. Потом кто-то посоветовал написать бумагу в федерацию футбола на имя Колоскова. Мол, завершаю карьеру, меняю профессию. И укатил в Италию. Поездом. С двумя сумками.
— Почему не самолетом?
— Билетов не было. Ничего страшного, сел в поезд Москва — Милан, через три дня был на месте. И тут началось. Представители фирмы, с которыми была договоренность, ждали меня поздним вечером на станции Milano Centrale. А я вышел на Milano Industriale. Увидел слово Milano — и выскочил из вагона. Час стою, второй — никого. Темень, народу нет. Куда идти, непонятно, языка не знаю. Это сегодня у всех смартфоны, навигаторы, Google-переводчик, а тогда... В конце концов поймал такси, сказал водителю: «Сан-Сиро». Там в сквере прилег на скамеечку, одну сумку под голову положил, вторую — в ноги. Закемарил.
— На гостиницу денег не было?
— Были. С собой захватил около тысячи долларов. Но добрался к стадиону, когда уже светало. Вот и решил в скверике время скоротать. Я почему к «Сан-Сиро» поехал? Меня предупредили, что офис той самой фирмы находится в нескольких кварталах от арены. Точного адреса не знал, был только телефон. Но ночью звонить бессмысленно. Дождался утра, набрал из автомата, объяснил, где я, и за мной прислали машину.
— Что дальше?
— Приступил к тренировкам с «Удинезе». Вроде приглянулся. Говорят: «Мы готовы подписать контракт. Нужно разрешение от вашей федерации». Но высылать трансферный лист никто не собирался. Потому что закон существовал — до 28 лет уезжать нельзя. Итальянцы в шоке: «Да это противоречит правам человека!»
— В самом деле?
— Конечно! Приехал я по туристической визе, она заканчивалась. Пошел в иммиграционный отдел, там на полном серьезе предложили просить политическое убежище: «Других вариантов остаться в Италии у вас нет. Однако не гарантируем, что сможете воссоединиться с семьей». А у меня в Москве родители, жена, двое детей.
— В 21 год?
— Ну да. Я в 18 женился. Надя — моя одноклассница... В общем, с мечтой об Италии пришлось распрощаться. Вернулся в Москву. Полгода играл за коммерческий «Спартак», ездил по деревням, зарабатывая копеечку. А в 1990-м возрастной ценз отменили, и я уже легально перебрался в «Винтертур». Швейцарцы заплатили за меня «Торпедо» 40 тысяч франков.