Илья тревожно замолчал и резко выпустил из рук Нину, что она едва устояла на ногах. Звонок напугал бравого ФСБшника, и он растерялся. Действовал ли он по плану? Разумеется, нет. По плану он должен был доставить похищенную свидетельницу и главную жертву, чтобы…прикончить. С ней следовало расправиться жёстко и изощрённо, иначе и быть не могло. А Игошин руководствовался зовом сердца и не отдавал отчета своим действиям.
Нина. Илье было впору, как и Алине когда-то, обвинить Нину во всех бедах и прегрешениях, и прогреметь: «Тварь» или «Любимая тварь». Потому что с появлением учительницы Панфиловой жизнь пошла не по плану и пустилась под откос у многих людей, в том числе и у Игошина. А она и не подозревала, что своим участием, действиями, поступками, эмоциональными порывами спутала карты, влезла в опасную игру. И Ниночка должна была поплатиться за то, что переиграла всех. Училка в законе словно бумеранг возвращала злопыхателям обратно их же зло, не подозревая, какой обладает властью и силой. И желающих убрать с пути, уничтожить хладнокровно, стереть в порошок Нину Тимофеевну Панфилову было куда больше, чем можно представить.
Илья уставился на Нину, с трудом сдерживая порыв хлестко ругнуться и прикрикнуть: «Любимая моя тварь, беги и спасайся!». Но ему нельзя было окончательно идти на поводу у своих чувств к ней. Он должен был довести дело до конца. Потому что женщина, что звонила ему и ждала от него ответ, убрала бы их в итоге обоих. Эта женщина бы ни перед чем не остановилась. Она бы пытала Нину, издевалась над ней, и лишь потом убила.
— Вы договорили? — спросила Ниночка зачем-то, наблюдая, как Илья неотрывно держит мобильный у уха, молчит и смотрит испытующе на неё.
— Нет, мы не договорили, дорогуша! — взревела женщина на другом конце, и у Нины от страха больно сжалось сердце. — Игошин, мать твою, я не слышу ответ. Мне долго ждать? Какого рожна я тут наблюдаю за рассветом, вместо того, чтобы с упоением лицезреть ваши гнусные физиономии и втащить в первую очередь тебе, шкодливый прохвост.
— Кто это? — на автомате спросила Нина, понимая, что безопаснее помалкивать, но не контролируя себя от волнения. Панфилова всегда была тихой, говорила мало или по делу, но после истории с Денисовым у неё, во-первых, прорезался голос, на что ей не раз указывал Немцов, во-вторых, появилась дурная привычка — болтать без умолку и нести околесицу, когда она нервничает, себе и другим во вред.
Илья вздохнул, опустил мобильный и тихо ответил Нине.
— Не бери в голову, это мелочи.
— Мелочи? — зловещий женский голос взвыл где-то опасно рядом, будто доносился не из телефона, а сзади.
Нина почувствовала, как в спину ей уткнулось что-то острое, ойкнула и развернулась.
— Нина, нет! — поздно остановил Илья свою любимую учительницу.
— Любопытство сгубило кошку, — злорадно усмехнулась Зимина и блеснула в темноте ножом, утыкая его Нине в грудь через свитер.
Полина подцепила острием свитерок, притягивая к себе Ниночку и ослепительно сверкая безумным взглядом серо-карих глаз. Учительница не обращала ранее внимания на глаза капитана, не всматривалась в лицо блондинки в погонах. Но теперь обе женщины находились в опасной близости на грани неравной хватки. «Какое завораживающее сочетание светлых волос и тёмных глаз», — некстати промелькнула у Нины мысль. Полина тоже изучала соперницу, ту, которая почти отбила у неё возлюбленного Илью, а затем не дала завлечь Олега, с ним у них в старые добрые времена была милая, постельная дружба.
Безоружная, перепуганная Нина попятилась назад, отодвигаясь от Полины. Пожалуй, впервые учительнице было настолько страшно, что на голове зашевелились волосы. «Не стоило красить волосы, так никто бы не заметил пару-тройку поседевших волос, а теперь пади закрашивать седину придётся. Да кому будут нужны мои седые космы, когда меня прирежут и оставят здесь на съедение червям?», — истерично хихикнула про себя Нина, поправляя рукой растрепавшиеся рыжие кудри. Где-то в закоулках сознания всплыл образ Олега.
«Нет, прошлое не прощает безразличия, оно требует к себе почтительного отношения. И с него периодически стоит стряхивать пыль, ворошить былое, оживляя для себя и озвучивая воспоминания вслух, чтобы отпустить потом на время и снова забыться.», — говорила мудро жрица любви Валери.
«Нет. Я не хочу забываться. Я не хочу забыть своего майора Немцова и потерять!», — решительно подумала Нина и с отчаянной злостью накинулась на Полину, ощутив, как острие ножа царапнуло ей грудь.
Платиновая блондинка в погонах вцепилась в рыжие волосы училки в законе и заверещала.
— Поля, милая, — подал голос Илья, и приблизился к Полине, пытаясь растащить женщин и остановить.
— Цыц, цыплёночек мой, — Полина отпустила Нину, перевела дыхание и устремила нож в сторону Ильи, едко цокая языком, — стой, где стоишь. Ты вспомнил, что я у тебя милая или милая мелочь?
— Полин, не придирайся к словам, — пролепетал, как провинившийся мальчишка, Игошин и понуро посмотрел на свою грозную...невесту Зимину, отталкивая назад Панфилову.
— Я придираюсь? Ты тут жмёшься по кустам с этой профурсеткой, — завопила Полина, угрожающе переводя нож то на Илью, то на Нину, — с этой сучкой, как кобель. Или захотелось самому наказать порочную Ниночку Тимофеевну?
— Поля, Боже, как ты меня достала со своей ревностью, — ФСБшник взорвался и продолжил неистово кричать, — Нина — невинная учительница, ставшая случайной жертвой обстоятельств...жертвой любовного треугольника между мной, тобой и Алиной.
Услышанное поразило Ниночку, и она без раздумий приблизилась с любопытством к Илье и Полине. Но мужчина поднял Нину за талию, будто она ничего не весила, переставил в подальше сторону и нацелил на Полину пистолет.
— Прекратите оба, это несмешно становится, не хватало, чтобы и ваши трупы повесили на меня! — взвизгнула Ниночка, чем позабавила Полину. Зимина от смеха схватилась за живот и на миг потеряла бдительность, почувствовав, как ей в затылок упирается дуло пистолета.
— Это давно несмешно, не правда ли, капитан Зимина? — Нина не видела мужчину за спиной Полины и решила, что ей послышалось, почудилось, поскольку слух резанул голос Олега, властный с нотками торжества, пронизывающий до глубины души. Но Немцова не могло быть с ними. Прошло несколько часов, как они с Игошиным ушли от дома Полины...ушли далеко, растворившись в пучине лесной чащи. Они ушли, а Олег остался крепко и сладко спать. И он не мог их никак нагнать, не мог их найти. Ведь он не знал, что Нину похитил Илья. Или не должен был узнать и отыскать. «Неужели Немцов прибежал меня спасать? Только не это. Лучше бы он и дальше видел сладкие сны. Я же, я же целовалась со своим похитителем, с этим Игошиным, будь он не ладен!», — причитала Нина, заливаясь от стыда краской, не в силах смотреть на происходящее, закрывая привычно глаза, чтобы отогнать подступившую действительность, и не желая видеть, что будет дальше.