В небольшом красивом селе с добротными домами и лесом за холмами жила Лидия Сошкина, вдова, потерявшая в молодости мужа и больше не пожелавшая выходить замуж. Она хранила верность одному мужчине, а другие для нее не существовали. Ну разве что как соседи.
Но совсем одинокой она не была. С пеленок воспитывала племянницу своей младшей сестры Люськи. От кого уж она родила дочь Серафиму, неизвестно. Сама не говорила, не знала точно, наверное. А парни в селе не признавались. Кому же захочется взвалить на себя этот груз: непутевую Люську с ее приплодом.
Когда Симе исполнилось полгода, Люся заявила, что в город поедет счастья искать.
- Пристраиваться надо как-то, Лида, - сказала она сестре. – Девка я видная, найду мужичка достойного и заберу Симку. Присмотри пока за ней.
- Ты не девка, Люся. Мать, женщина. Тебе о ребенке думать надо, - пыталась вразумить ее сестра, но та отмахивалась.
- Ерунда все это. Говорю же, пристроюсь и заберу.
Да так и не забрала дочку. Долго пристраивалась, видно. А потом и вовсе уехала куда-то за тридевять земель, а про них и не вспоминала. Ни весточки, ни денег. Добрые люди помогли Лидии оформить опекунство, так она и растила Симу одна.
Благо девочка росла здоровой, неприятностей не доставляла. Но одно не давало покоя Лидии: уж очень она на мать была похожа. И чем старше, тем больше. Своенравничать стала лет с десяти, что хочу, то и делаю. Помогать помогала, но с огромной неохотой, будто одолжение делала.
А к пятнадцати годам Лидия и вовсе забеспокоилась: глаза у Симы как у Люськи, ну точь в точь! Такие же лукавые, с хитринкой. А на соседского сына Петю как глянет, как зыркнет, так он и ретируется в дом.
Учительница в школе пожаловалась, что рано Серафима начала с мальчиками под ручку ходить, глазки им строить.
Такая же и Люся была. Родители, царство им небесное, намучались с ней. Хорошо хоть до ребеночка «в подоле» не дожили, рано ушли. А то позора было бы не обобраться. Все Люськины грехи на них бы свалили: не воспитали как положено, не доглядели, не объяснили!
Да разве ж Лида не объясняла Симе, как вести себя пристойно, как общаться с друзьями! И дома запирать стала по вечерам, если самой отлучиться приходилось. Так она в окно сбегала, а возвращалась уж затемно.
Вот тебе и яблочко от яблоньки! Вылитая мать! Так и стали сельчане поговаривать, что «гулящая» Симка растет, и толку от нее не будет. Лида ходила по селу, не поднимая глаз от стыда.
Разговаривала с племянницей по душам, а та одно твердит:
- Я большая уже, но мальчики меня не трогают, не боись. А гулять с ними да чмокаться в щечку не зазорно.
Лида только головой качала и просила с соседским Петей не заигрывать. Перед ними ей было особенно стыдно. Серафима смеялась заливисто и отмахивалась: нужен он мне!
Наконец кое-как окончила школу, а тут и времена тяжелые настали: колхозы разваливаются, работы не найти, нужно дальше учиться. А для этого в город надо Симу отправлять. Лидия за голову схватилась. Разве можно такое допустить?!
Да и она как сняла наконец школьную форму, надела на себя юбки эти мини да порой и брюки в надрай, а к ним кофточки такие, что пупок видать, так Лида стала за сердце хвататься.
А Сима в соседний поселок на танцы повадилась ездить. Туда на автобусе, а к ночи ее на машине порой привозили. Если привозили…
Сколько бессонных ночей Лидия провела, словами не описать.
- Ты непорядочная растешь, Серафима, нескромная - ругалась на нее Лидия, а та отвечала:
- Скромность украшает только ту девушку, которую больше ничего украсить не может. Поняла? А я нормальная, и прозябать в этой дыре не собираюсь.
А как-то поутру является она, да не одна. Парень с ней видный, не из их села. Назвался Сергеем, на агронома выучился, вернулся в родные места. Хороший парень, сразу видно. Без вредных привычек, уважительный, воспитанный. Сразу сказал, что намерения у него серьезные. Жениться на Серафиме хочет.
Только вот его родители, как оказалось, против его выбора.
- Да и то правда, - шептались соседки, - что он в этой «шалаве» Симке нашел!
Так и встречались они, большую часть времени в доме Лидии проводили. Приедет Сергей на мотоцикле, досидит до самой ночи, и назад едет. А у Лидии сердце заходится, хоть бы доехал парень, да не случилось чего по дороге.
А один раз он заночевал у них. Спал на полу, Лидия не допустила «безобразия в дому», как сама сказала. Но все равно все село гудело. А тут и его родители нагрянули.
- Еще раз моего сына в своем доме на ночь оставите со своей девкой, я заявлю, куда следует! – кричала его мать, а Лидии было хоть сквозь землю провалиться.
- Мама, я люблю ее, - робко сказал Сергей, за что получил пощечину, а отец крепко схватил его за руку и затолкал в машину.
Они уехали. За мотоциклом рано утром какой-то здоровяк явился. Симка вышла на крыльцо прямо в ночной сорочке, пока он мотоцикл со двора вывозил.
Парень смерил ее масляным взглядом и был таков. Серафима погрозила ему вслед кулаком.
А через месяц укатила в город. Работу искать, а лучше счастья. И нашла-таки. К зиме вернулась обратно, да не одна, а с солидным мужчиной на машине. По возрасту он ей в отцы годился, но уж больно обхаживал и ее, и Лидию. Гостинцев навез. Симка в новой короткой шубке, а Лидии сапоги привезли на натуральном меху.
Серафима называла его или «мой папик», чего он, похоже, не любил. Либо Пал Палыч. Сказала, что вдовый он, бездетный. Она у него в офисе бумажки перебирала, с места на место перекладывала, на телефонные звонки отвечала. А потом он ее соблазнил, ну, полюбил, то есть. Теперь вот замуж зовет.
У Лидии на сердце отлегло. Хоть пристроится Симка, и будет ей самой легче дышать. Как гора с плеч свалится. Пробыли они в гостях у Лидии с неделю, и Пал Палычу возвращаться пора, короткий отпуск закончился.
И в последний день Симка исчезла. Ушла с утра куда-то и не возвращалась. К вечеру мужчина занервничал, сел в машину, на поиски подался. А добрые люди подсказали:
- В соседнем поселке она, у Сергея Тихонова. Там и ищи свою ненаглядную.
И нашел, точнее, встретил их, когда Сергей вез Серафиму обратно. Остановились они, и здорово мужчины повздорили. Чуть до драки у них дело не дошло. И Симке попало. Пал Палыч отхлестал ее по щекам, пока Сергей не оттащил его в сторону. С тем и уехал, обозвав нецензурно.
Оказалось, пришла она к Сергею за последним словом: женится он на ней или нет? Родителей к счастью дома не было. И он дал согласие жениться и с родителями обещал поговорить серьезно.
- Жить и у меня можно, если не согласятся твои, - сказала Симка и про жениха не умолчала.
Есть, мол, у нее на примете один папик. Только не любит она его, но замуж пойдет, если Сергей не решится. Вот он и повелся как телёнок. Любил, наверное, очень. Сердцу ведь не прикажешь!
- Ты меня только до села довези, а там я пешком дойду, чтобы соседи не судачили, - сказала она, но не получилось. На полдороге и встретил их Пал Палыч, поскандалили они крепко.
После этого скандала Сергей привез Симу домой. Лидия в слезы. Да что же это за напасть за такая! Не девка, а сорви-голова.
- Нельзя на двух стульях усидеть, неужели не понимаешь?! – говорила она Симке сквозь слезы. – Зачем тебе этот Сергей, когда серьезный человек посватался?
- Не хочу я его, этого серьезного человека. А Сергей теперь обязан на мне жениться. Сначала у тебя поживем, а потом в город уедем.
Сказала, как отрезала. Вскоре Сергей действительно перебрался к ним, а родители отреклись от сына: ни помогать, ни знать его ненаглядную они не желают. Так и заявили.
Сергей с Серафимой расписались, свадьбы никакой не было, никто из сельчан прийти не захотел. Посидели втроем, выпили, закусили. На том торжество и закончилось.
А через полмесяца плохо что-то стало Серафиме, тошнота по утрам, круги под глазами. Оказалось, что в положении она. И в воздухе завис немой вопрос: от кого? Много Сергею вынести пришлось. И думы всякие в голову лезли, и сельчане подсмеивались, иначе как «лопухом» не называли, и родители знаться не хотели.
Но вынес все молча, сжав челюсти. Любил он Серафиму, хоть никто и не понимал его. А что тут понимать? Любовь она или есть, или нет. И он сдался на милость божию. У него теперь семья. Тетя Лида на него не надышится. Сима капризничает, ну это и понятно, положение такое.
И в итоге родился у них сын, Колей назвали. Лидия в душе перекрестилась, что не девчонка: яблочко от яблоньки… Не нужно ей больше такого счастья. Только вот от кого он? Но, похоже, Сергей этим вопросом не задавался. Он сразу полюбил мальчика, принял как своего без вопросов.
Удивляло только одно: Серафима была холодна и безразлична и к нему, и к сыну.
- После родов бывает, сынок, - успокаивала его Лидия. – Пройдет, вот увидишь! Не любила бы тебя, так с тем бы начальником своим уехала.
Сергею эти разговоры были неприятны, и он все свое свободное время посвящал сыну. Бабушка Лида помогала нянчить, купать, пеленать. Тогда как Серафима покормит с неохотой и тут же им с рук на руки сынишку передаст.
Коленьке исполнился год, когда грянула очередная беда. Сима снова засобиралась в город.
- Вместе мы не поедем! Тебе надо деньги зарабатывать, и ребенка нечего туда тащить. Кто там с ним заниматься будет? Я поеду, устроюсь, найду жилье. А потом и вы переедете, - авторитетно заявила она мужу.
Лидия в слезы, у Сергея желваки заходили, он попытался возразить. Увел ее в сени для разговора. Но она вырвалась из его цепких рук и сказала, что своих решений не меняет, а вы, мол как хотите. Не бедствуете тут. Это ей придется там хлеб добывать. С тем и уехала.
На самом деле ее звали в путь удовольствия и приключения, знакомства и веселая жизнь стрекозы. Пал Палыч тоже был на примете, если еще свободен, конечно. Его можно и сынком пошантажировать: твой, мол, Коленька. Не хочешь ли заплатить, а то и вовсе забрать их к себе?
Ну а там жизнь в большой квартире, няня, домработница и полная свобода! Но Пал Палыч послал, даже на порог кабинета не пустил. В подъезде домофон, просто так тоже не проберешься. Подкараулила его пару раз у подъезда, милицией пригрозил. Пришлось оставить его в покое, как безнадежный вариант.
Ну а как уж дальше складывалась ее жизнь, ей одной и известно. Но в итоге пристроилась. Куда, к кому не говорила. В село наезжала редко, подарки и деньги привозила.
Но сын рос без материнской ласки с бабушкой и отцом, который и любил, и воспитывал. И Лидия молилась на зятя, сыном считала, ухаживала за ним, за домом, за хозяйством.
Каждый приезд Серафимы был сродни урагану. Она старалась показать всем, кто в этой семье хозяин, но ее никто всерьез не воспринимал. Отсюда ссоры и скандалы.
Сергей давно уже не считал себя ее мужем и к ней не прикасался, сын тоже мамой не называл, а Лидия была как между трех огней, чувствуя себя виноватой, что так плохо, так ужасно воспитала племянницу. Не получилось у нее.
О матери Серафимы все давно уже забыли, а вскоре и Сима перестала наведываться. От силы раз в полгода. Сергей просил развод, она отказывалась, боясь, что ей на шею алименты повесят. Еще чего! Замуж она не собирается, ребенок растет с отцом, а у нее своя жизнь!
Но она, эта жизнь, поистрепала ее изрядно. Работала Серафима то в одном месте, то в другом. Один из ее сожителей принудительно заставил выучиться на бухгалтерских курсах, чтобы работу найти. Осилила кое-как, но подолгу на одном месте, как и с одним мужчиной не задерживалась.
И наконец осталась одна. Снимала комнату, работала бухгалтером на консервном заводе, подворовывала, недостачи в ее отчетах были. И наконец выгнали ее, да еще и со статьей.
Круг замкнулся. И возраст уже к сорока. Желающих на ее сомнительные прелести больше не находилось. Сдала Серафима изрядно. И располнела, и потускнела.
Собрала свои манатки и домой в село подалась. Тетушка Лида состарилась, сын вырос, шестнадцать ему уже. А Сергей дом отстроил, куда с Николаем и переехал. Но Лидии они помогали и в огороде, и по дому.
Приехала Серафима, удивилась переменам. Бросила чемодан и пошла в новый дом. Муж и сын, куда они денутся? Хочешь, не хочешь, а принять придется. Лидия пыталась ее остановить, но та и слушать не захотела.
Дверь ей открыла женщина лет тридцати, Серафима пригляделась, вроде бы Алька Петрова.
- А ты что тут делаешь? – спросила она.
- А ты? – ответила Алька. – Сергея дома нет, Коля занят.
- Аль, кто там? – услышала Сима юношеский голос, и на пороге появился ее повзрослевший сын, которого она уже года два не видела.
- Сынок…, - начала было Серафима.
- Я вам не сынок. Отца дома нет, а без него вам тут нечего делать. Аля, закрой дверь, - сказал парень, и дверь действительно захлопнулась перед ее носом.
Вечером появился Сергей, принес бумаги на развод и силком заставил их заполнить.
- Нет у нас с тобой ничего общего, Серафима, запомни. Сын ни слышать о тебе не хочет, ни знать тебя. Это понятно? Разведут, и я тебе никто.
В углу тихо плакала Лидия, за столом сидела злая, постаревшая не по годам тетка, ее племянница Серафима, а из дома вышел высокий, полный сил мужчина и поспешил в свой добротный дом, к семье.
***
Не буду описывать печальной картины дальнейшей судьбы Серафимы. У Лидии не было сил жалеть ее, но она была очень привязана к внуку, который любил свою бабушку. И в доме Сергея ее всегда принимали с дорогой душой.
А она втихаря молилась за пропавшую душу своей племянницы и просила прощения у Бога, что не выполнила должным образом возложенную на нее миссию. Но вопрос «Виновата ли я?» никогда не давал ей покоя, до самого последнего часа.