Итак, я шестилапый житель этой планеты, возможно, это даже Земля, только в какой-то иной реальности. Тут всё не так, как было у нас… Постойте, надо же рассказать, как это всё произошло. А произошло это событие, когда я, молодой учёный, отдыхал зимой в горах и попал под лавину. Тогда мне показалось, что это конец, я задыхался под слоем снега, а потом потерял сознание и всё.
Очнулся я от тоскливого рёва, кто-то откровенно страдал, убитый горем. Оказалось, это надо мной убивалось забавное существо с шестью лапами. Чем-то оно напоминало огромного кота с чеширской улыбкой, но это просто форма пасти, а так она плакала от горя. Я протянул лапу и коснулся её, промычав нечто непонятное.
- У-у, - она перестала плакать и радостно огрела меня по голове парой лап.
Потом она раскапывала моё тело, помогая выбраться из снега. И вот, я шестилапый житель здешних мест, эти существа несомненно разумные, но на ранней стадии. Инструментов они ещё не знали, да им не очень и нужно, с такой шерстью мы совсем не мёрзнем. Лапы, напоминающие кошачьи, позволяют перемещаться довольно успешно по любой поверхности, а пищей служат местные грызуны, вроде крыс, но размером с крупного кролика.
Она очень переживала, что меня засыпало и я погиб, но копала, не останавливаясь, и раскопала. Потом обнимала меня всеми лапами, радостно подвывая, а я пытался понять, как это произошло, что я оказался в другом теле. Так и добрались до пещеры, где жило это племя. Приняли меня с радостью, но и настороженно, оказалось, я не умею общаться на их уровне, не знаю, когда прижать уши, а когда поднять лапу, и вообще, какой-то невоспитанный.
Через месяц я уже был примерным шестилапым, который обучен всем приличиям, а ещё через месяц я подарил им огонь, сделав приспособление для добывания огня трением. Это имело как положительные, так и отрицательные стороны. Из положительных, шестилапые стали развиваться, а из отрицательных, ко мне стали относиться настороженно. В итоге, меня так и изгнали из племени, когда я сделал и обжёг посуду, примитивную, но у них и такой не было.
Делать нечего, не драться же с целым племенем, и я ушёл подальше. Шёл, пока не устал и не улёгся спать прямо на лесную почву, усеянную листьями и хвоей. Растения внешне отличались от привычных, но постепенно я сам разделил их на «сосны» и «каштаны». Плоды последних оказались съедобными, если их прокалить в огне.
Пришлось строить себе жилище, ведь подходящей пещеры не было. Найдя большой «выворотень», когда ветер свалил большое дерево, я натаскал жердей, увязал к ним поперечины и застелил лапником местных сосен. Неплохо получилось, а главное, защита от погоды и от хищников. Вообще, шесть лап компенсировали отсутствие рук, позволяя мастерить, хотя и ограниченно.
Так я соорудил себе печку, чтобы греться в морозы, наделал и обжёг посуду, даже кое-какое оружие получилось соорудить. Смешные лапки оказались не такими уж и беспомощными, я даже пальцы заставил работать по отдельности, хотя времени ушло немало. А потом я нашёл серебро, да нет, руду, из которой можно получить серебро. Пришлось строить печь, в которой я и выплавил первый металл. Примитивный серебряный нож и топорик я сделал после первой же плавки.
Серебро не чистое, но так даже лучше, оно в сплаве твёрже. А теперь можно подумать и о луке, надоело гоняться за грызунами. Топорик ужасно примитивный, пришлось вставить пластинку в палку с отростком и там зафиксировать жилами. Зато и первого хищного варана я убил своим топориком. Здесь какая-то шестилапая аномалия, варан тоже оказался с шестью лапами. Я ударил его по шее и сломал позвоночник, а в результате получил шкуру, мясо и жилы, которыми можно шить вещи. А можно утянуть что угодно.
- У-у, - знакомый голос удивил меня, но ещё я очень обрадовался.
Она нашла меня и кинулась обниматься, у шестилапых объятия много значат в жизни. Ими они выражают свои чувства, сообщают некоторую информацию и даже наказывают, выражая недовольство. Но сейчас она радовалась, как тогда, когда я ожил, засыпанный лавиной. Оказалось, что она тоже ушла, рассорившись с соплеменниками. Каждый раз, когда они зажигали огонь, она напоминала обо мне, но вождь оказался непреклонен.
- У-у, - я позвал её к себе в дом, накормил рагу и усадил у печки.
- У-у? – удивилась она, увидев ложку.
Пришлось показывать и учить пользоваться, получилось, хотя и не сразу, а распробовав удобство, она потом предпочитала есть ложкой. Она сидела, держа миску средними лапами, зажав в лапе ложку и иногда проверяя, куда бы деть вторую переднюю лапу. Теперь мне придётся делать и стол, чтобы даме было удобнее. А она ничего, довольно милая, я поймал себя на мысли, что она мне нравится.
- Ур-р-р, - замурчала она, поев и немного отдохнув.
Я ещё не знал тогда, но она уже заигрывала со мной. Вот так, я, оказывается, нравлюсь ей, пришлось подчиниться женским объятиям, вдруг обидится и уйдёт. Мурчание переросло в объятия и ласки, мы тёрлись мордочками, обнимались до того, что это случилось, да и не могло не случиться. Она запала на меня давно, просто не решалась этого выразить, находясь в окружении соплеменников.
Это не просто продолжение рода, у неё тонкая натура и она именно любила меня. Вот так я и обзавёлся семьёй в этой непонятной реальности. Лук я всё-таки сделал, а наконечников отлил достаточно. Теперь я не носился, как угорелый, за каждой крысой. Но и стрелять оказалось не так и просто. Лапы не рассчитаны на хватание чего бы то ни было. Пришлось придумывать, как удержать своё оружие. Натягивать тетиву проще, вовремя вспомнил про монгольский хват, но и тут сложностей хватало.
Просто представьте, что вам надо что-то сделать кошачьей лапкой, не мышку схватить, а удержать нож, лук, тетиву, но я научился, очень уж хотелось стать настоящим стрелком. Первую же крысу я с восторгом показал своей женщине. Она не сразу поняла, пока сама не увидела, что я не бегу за зверьком. Я выстрелил, и стрела пробила тело животного.
С испугом она схватила лук и спрятала его под крышу.
- У-у? – не понял я.
- Ы-ы, - она показала на стрелу, на себя, как будто её пронзает стрела.
Вот теперь понятно, она боится, что оружие приведёт к убийству. Пришлось объяснять жестами, что лук нужен только для охоты, а потом я буду его прятать. Вот такая у меня умная подруга, усмотрела опасность оружия. Пришлось тереться мордочками, обниматься, а закончилось всё снова жаркой страстью.
В общем, у нас почти идиллия, хотя не всё так просто, особенно с речью. Звуков нашими ртами много не скажешь, но я пытаюсь. Почти получилось «А-а», а с закрытым ртом очень похоже на «М», уже можно звать кушать. Готовлю в основном я, поскольку ей это трудно, а у меня и пальцы на лапках развились от работы. Вот скажите, как топор держать? Правильно двумя передними лапами, да ещё и коготками вцепившись.
Не беда, наша «многолапость» помогает справляться с разной работой. Ножом режешь, держа его в передних лапах, а средней придерживаешь мясо. Нашёл, кроме «каштанов», съедобные корешки, теперь варю что-то вроде густого супчика. Так меньше приходится охотиться, зверям тоже надо давать время расплодиться.
С грибами сложнее, но постепенно заметил, что местные грызуны едят кое-какие грибы, значит, нам тоже можно. А посуда вся серебряная, ложки, ножи, миски, даже большой казан, для него пришлось строить большую печь, зато теперь так удобно готовить. Серебро неплохо льётся, а что не совсем чистое, так это даже лучше, оно так твёрже.
А потом я обзавёлся парочкой ручных варанов. Получилось это совсем необычно. Дерево упало и раздавило большого варана. Я видел это и поспешил воспользоваться мясом и прочими практичными трофеям с этого тела. Но тут оказалось, что варан была самкой и у неё начались роды. Пришлось помогать малышам появиться на свет, а потом я накормил их и забрал с собой, разделав их маму по всем правилам, а чего добру пропадать, раз она всё равно погибла.
Моя женщина к тому времени и сама уже была беременной, а потому отнеслась к малышам с любовью и заботой. Мы мелко крошили мясо, а потом и добавляли кусочки грибов и разваренные «каштаны». Малыши росли здоровыми, а к нам привязались, как к родным. Они подросли, и наше потомство восприняли, как родственников. Парочка шестилапых карапузов сделала меня самым счастливым, а я попробовал научить их говорить, хоть немного.
А.У.Ы, - это понятно, это мы с любимой освоили, а вот другие звуки дались непросто, но дети легко схватывают, поэтому их речь стала намного богаче. «Мама» у них получается вполне, зато я стал Ума, а есть они просили так чисто, как человеческие детёныши.
- Ума, ам-ам, - значит, пора кормить детей.
Я с радостью накладываю в миски свою стряпню, и дети берут серебряные ложки. Маленькие ложечки я отлил с новым топором, быстро серебро изнашивается, даже мои грязные сплавы довольно мягкие. Никель из чёрных метеоритов создал мне кучу проблем, но я подобрал нужную пропорцию и теперь можно срубить пару небольших деревьев без заточки. Топоры по-прежнему примитивные, но я постоянно ищу новые формы, тут главное, удобство.
Однажды мои сорванцы прибежали испуганные, показывая лапками и перебивая друг друга. Оказалось, что они встретили других шестилапых. Молодая парочка была изгнана из племени за самостоятельность, но больше по причине истощения пищевой базы. Не пропадать же им, пришлось накормить, а заодно и подумать, как им жить. Не беда, отдохнут, а там и решим.
-Р-р-рум, - прижалась моя женина.
Она хочет их оставить с нами, но жить в одном доме тесно, и я задумался. Придётся строить дом для них. Я рубил жерди из молодых «сосен», а потом мы их дружно таскали рядом с нашим домом и строили им большой шалаш. Получилось очень крепко и даже неплохо смотрелось. Там гостья и родила парочку малышей. Шестилапые всегда рожают двойню, но оба выживают редко
А я задумался, как мы будем жить дальше? Однажды мы съедим всех животных и придётся искать новые места. Но мне тут нравится, рядом ручей, место красивое и хищников немного. А что, если приручить и местных грызунов? Ловушку мне сделать несложно, а приманкой может послужить что угодно, эти поедают любую органику, даже наши фекалии.
Поймав несколько «крыс», я сделал большую яму, тщательно выложил стенки камнями, чтобы зверьки не прогрызли дырки и не убежали. Вот туда их и выпустили, только пришлось строить и крышу, чтобы дождь и снег не мешали им жить, а заодно и от хищников защита. Наш сосед схватывал всё, чему учил его я, уж топор он освоил быстро. Стрелять из лука я его не стал учить, да и нет никакой нужды в этом, кроме меня никто больше этого не умел. Добывать «крыс» можно ловушками, а потом и в яме их расплодилось достаточно.
Сельское хозяйство наладить не получалось, но попытки рассадить грибы я не оставлял. В итоге на кучах листьев у нас появилось несколько плантаций. Добавляя к листьям отходы нашей жизнедеятельности, я получил прекрасный компост, а уж на нём грибы просто благоухали. Грибы и «каштаны» здорово разнообразили наш стол, а мои вараны помогали нам при обходах территории.
Пару раз они здорово выручили меня в сражениях с крупными хищниками, отвлекая их и позволяя мне нанести решающий удар. Первое же потомство я подарил соседям, объяснив, как мог, как их кормить и обучать. Так что и у них появились свои помощники.
А племя всё увеличивалось, и не только за счёт детей, хотя мы и не останавливались в этом процессе. Приходили новые шестилапые из пещеры, где с едой становилось всё хуже. Пришлось строить новые дома, а тут я уже получил богатый опыт. Так и выросла у нас целая деревня с довольно большим населением. Новые ямы для домашних животных, новые ловушки и новые кучи компоста. На пустых местах я рассаживал «каштаны» на будущее.
Забот хватало, а тут оказалось, что женщин немного больше, и однажды, уже будучи беременной, моя любимая привела молодую шестилапую.
- Ума, - заявила она – Р-р-рум, - подтолкнув ко мне женщину.
Делать нечего, пришлось и с нею заниматься вечным танцем вселенной. Нет, такой любви у нас не получилось, а вот новые шестилапые вполне. Дети к тому времени подросли и пришлось мне строить дом и для второй жены. Сын помогал во всём, что благотворно сказалось на развитии умений. А потом у меня появились и внуки, они уже болтали довольно прилично, находя новые сочетания звуков к предметам и умениям.
А вот у правнуков появился противостоящий палец. Сначала испугались, почему один пальчик сместился на другую сторону, но это оказалось очень удобно. Мы завели с моей любимо десять детишек, так что внуков и правнуков у нас будет много, чему я рад несказанно. Я зову её Ома, хотя «О» у меня странное, но ей нравится.
Теперь я вождь племени Шестилапых, большого племени, научившемся не просто брать у природы, но и разумно хозяйствовать. И не беда, что наукой я больше не занимаюсь. Наши далёкие потомки могут и синхрофазотрон построить, а может, они найдут другие пути развития, ведь у вселенной нет конца, как нет и определённой программы. Вдруг наша цивилизация станет менее техногенной, больше используя способности организма.
Ума моим потомкам не занимать, все в папу умные и в маму добрые и решительные. Не зря она раскопала меня тогда из-под лавины. Мы сидим на солнышке, обнявшись всеми лапами, и радуемся. Мои остальные жёны нашли себе мужчин, или посещают их иногда, когда приходит пора заводить маленьких карапузов, а нам уже достаточно наших объятий. Но кто вам сказал, что мы останавливаемся на этом?
- Ума, р-р-рум? – тихо воркует моя любимая.
- Р-р-рум Ома, - отвечаю я, и мы уходим в наш дом.
Топорик я вешаю на входе, а это значит, что вождь занят важным делом.