- Чего тебе? - Голос Оксаны был раздраженным. Складывалось ощущение, что каких-то несколько секунд назад она улыбалась, но, увидев на пороге уже бывшего мужа, сразу же переменилась в лице. И перешла на грубый тон, чтобы он понял ее с первого слова, и поскорее ушел.
- Я… подумал… может починить что-то нужно?! - Миша попытался протиснуться в узкий дверной проем.
- Ничего нам не нужно! Братчиков, хватить уже сюда ходить!
- Я к детям пришел!
- К детям?! Поумнее отговорку не придумал? - Оксана торопливо сдвинула что-то ногой от порога, когда блуждающий взгляд Миши скользнул по ее фигуре вниз. Это «что-то» характерно скрипнуло по полу.
- Ты не одна?! - При одной этой мысли в голове Миши сработал тумблер. Он крепко вцепился в дверь. Хотел силой распахнуть и ворваться, но вовремя вспомнил, что дома находились его дети. Что квартира больше ему не принадлежит. Официально он пока еще хозяин, но Миша твердо пообещал, что все оставит детям. Детям!!! А не постороннему мужику.
- Твое какое дело? - Оксана заволновалась, - одни мы! Все, Братчиков, иди уже! И выписаться не забудь! Я за тебя платить не собираюсь!
- Если он — нормальный мужик, пусть выйдет! Я с ним поговорю!
- Никто к тебе не выйдет! Вернее… нет тут никого! У тебя паранойя! Оставь уже нас в покое!
- Оксан…
Дверь хлопнула перед его лицом. Миша достал из кармана ключи, покрутил их в руках, мысленно представляя, как врывается внутрь. Хватает ее хахаля за грудки. Нет, сначала в морду с кулака, а потом пинком под зад. Вон из его квартиры.
Вот засада! Квартира уже не его. И женщина тоже.
- Я жду на улице! - Крикнул Миша в щель так громко, что его голос эхом разлетелся по подъезду, - выйдешь, если не трус!
Всего лишь две недели прошло с тех пор, как он стал обладателем бумажки о разводе, а Оксанка уже кого-то привела. Миша долго бродил возле своей машины. Скурил несколько сигарет, посматривая на окно. Этажом ниже за ним наблюдала любопытная соседка. Чтобы ничего не пропустить, она нацепила крупные очки, прищурилась. Ее губы шевелились, когда она что-то говорила через плечо. Сплетники! У человека жизнь рушится, а они…. Вернее, жизнь уже разрушилась. Ничего не вернуть.
Миша бросил дотлевший окурок в лужу, сел за руль. Ухажер Оксанки все-таки оказался трусом. Ему сегодня сказочно повезло. И за это он тоже огребет по полной.
В квартире родителей стоял аромат блинов вперемежку с гарью. Мама снова жарила на сливочном масле. Этот запах намертво въедался в одежду, висящую напротив кухни в прихожей, в стены, даже в постельное белье.
Миша скинул обувь, куртку. Попытался отмыть от мазута руки грубой стороной губки. Не помогло. Пришлось стянуть носки и постирать их хозяйственным мылом. Так значительно лучше. Из зеркала на Мишу смотрел угрюмый, осунувшийся человек. Грязный, вонючий, с засаленными волосами. Миша полдня провел под автомобилем друга, вернул его к жизни, а себя вернуть не смог.
Он пригладил волосы водой и не спеша, устало побрел на кухню. Брат заехал в гости. Мама напекла ему блинов. Денис успел уже набить пузо. Так, что ему пришлось расстегнуть ремень. Но все равно продолжал макать горячий блин в варенье и с аппетитом жевать.
- Ну, что?! - Мама замерла в центре кухни, принимая хозяйническую позу.
- Ничего, - Миша похлопал брата по плечу и плюхнулся за стол. В желудке было пусто, но есть почему-то не хотелось. Даже румяные блины на тарелке, сделанные по фирменному маминому рецепту, не вызвали у Миши аппетит.
- Ты был у Оксаны?
- Заезжал.
- Ну? И что? - Мама воодушевилась.
- Говорю же, мам. Ничего.
- Эх! Прос**ал семью! А я тебе говорила, - мама посмотрела на его упитанного брата, ища в улыбающемся лице Дениса поддержку, - говорила, не нужно сразу после армии жениться. Образование бы получил, нагулялся бы по девкам, чтобы потом от жены на сторону не ходить…
- Не было ничего! - Миша со злостью ударил кулаком по столу. Так неожиданно и громко, что брат едва не подавился, - сказал же, подставили меня!
- Подставили… - Ворчала мать, придвигая к нему тарелку с блинами, - никого не подставляют, а к тебе бабы липнут, как мухи. Не понятно только, почему?! Вроде не красавец, вечно грязный, небритый. Грубиян. Значит, повод дал! Бери лучше пример с брата, - мама улыбнулась и погладила Дениса по коротко стриженной макушке, - выучился. Работу хорошую нашел. Девушку найдет, а там, глядишь, и семьей обзаведется.
Ага. Миша мрачно покосился на брата, на его сияющее сытое лицо. Знала бы мать…
Пример для подражания млел от нежных прикосновений. Миша никогда не отзывался на такие ласки. Резко мотал головой, чтобы мать не наглаживала его, как ребенка. А она уже и не пыталась. Маме было кому отдать материнское тепло. Денис с рождения был ее гордостью, ее солнышком. Они даже внешне похожи, сразу видно — родные. А Миша — весь в отца.
Такой же худущий, как гончая собака, сколько бы не ел, прямолинейный, гордый, надежный друг, готовый мчаться на выручку даже ночью. Оксану это всегда раздражало. Она много раз пыталась огородить его от друзей. Не получилось. Миша упрямо стоял на своем.
- Я тоже работу нашел. Почти нашел. На лакокрасочное производство. В понедельник на собеседование иду.
- И много ли там платят?! - Денис ехидно улыбнулся, - так ты от родителей еще не скоро съедешь.
Фраза брата заставила мать поджать губы и отвернуться к плите. Ей было стыдно за сына, перед соседями, подругами. Профукал семью, квартиру зачем-то отдал, вернулся. Занял комнату, в которой мать приспособилась сажать рассаду и гладить белье. И когда освободит — неизвестно.
- Надо съехать что ли? Мам! - Миша успел схватить блин и тут же положил его обратно. Мама молча гремела посудой, и ему пришлось повысить тон, - мам! Мешаю?! Так и скажи!
- Не мешаешь.
- Ясно, - Миша вскочил, потер жирные пальцы о брюки, и помчался в спальню, собирать в сумку свой скудный гардероб, - раз мешаю, тогда уйду. К бабке. Дай ключи.
- А… ключи у отца! - Мать всполошилась, заглянула в комнату. Отец лежал на кровати с пультом в руках. Он небрежно отмахнулся.
- У меня — нет.
- Как это — нет? Ты разве не ходил ее проведать?
- Нет. Я думал, ты ходила.
Мама испуганно округлила глаза и принялась копошиться в сумке.
- Я была у нее месяц назад! Говорила же тебе, сходи! Твоя мать, не моя. У меня нервов не хватает. Она совсем оглохла, ничего не понимает, что говорю. Приходится на ухо орать. И все равно не слышит. Мишань… - Мама сунула ему ключи от ее квартиры, - беги быстрее. А вдруг… померла?! А мы не знаем.
- Кстати, мам, - за ее спиной нарисовался Денис, - вы с батей обещали квартиру бабкину продать. И между нами с Мишкой поделить. Помнишь?
- Помню, помню! - Мать успела пожалеть о своих необдуманных словах, - вначале новую теплицу на даче поставим. Старая уже ни на что не годится. Того гляди, рухнет. Триммер куплю. Ремонт на кухне давно уже нужно делать…
- Все понятно, - Денис иронично ухмыльнулся, - денег можно не ждать.
- Для вас стараемся! - Прикрикнула на сына мать. Миша уже обувался у порога, - нас с отцом не станет, все вашим будет. И квартира, и дача, и машина. На тот свет не заберем.
- Не нужна мне ваша дача! Мне деньги нужны. У меня ипотека…
Спор не умолкал. Он лишь набирал обороты. Миша хлопнул дверью. Даже здесь, в подъезде, отчетливо слышались голоса родных ему людей. Он торопливо спустился вниз, выкурил сигарету в три затяжки, запрыгнул на водительское место. Бабушка жила неподалеку, но никто из них за месяц ни разу к ней не заглянул. В том числе, сам Миша не появлялся у бабушки около года. За что ему было стыдно.
Он с трудом нашел возле ее дома местечко для парковки. Схватил сумку, забежал в подъезд. Поднялся на третий этаж. Звонить в дверь было бесполезно. Бабушка все равно не услышит. Миша воспользовался ключами, ворвался в квартиру. Темно. Нашарил выключатель, щелкнул пару раз. Видимо, лампочка перегорела. Неожиданно сзади в спину прилетел глухой удар. Оглушил его настолько, что в ушах зазвенело. Миша содрогнулся, когда услышал громкий, хрипловатый крик:
- Ах, ты бандюга! - Удар повторился, только гораздо больнее, - а, ну! Пшел вон отсюдова! А не то я сейчас милицию вызову!
Миша согнулся пополам, обернулся, прикрывая лицо обеими руками. На него была нацелена меткая бабушкина трость...