Иван остановил машину у первого же магазина на въезде в деревню. В городе он закупиться не успел, так как выехал очень рано, а с пустыми руками как-то неудобно в гости являться.
В этой деревне он вырос, отсюда уходил в армию. Потом осел в городе, а следом и родителей перевез туда же. Лет десять не был в родных местах, а тут вдруг потянуло с чего-то. Созвонился с другом, тот и пригласил в гости.
Иван загружал в багажник пакеты, когда его дёрнули сзади за рукав.
— Молодой человек, у вас сотенки не найдется? Подлечиться бы мне.
Мужчина неопределенного возраста, с трясущимися руками и одутловатым лицом смотрел на Ивана просящими глазами. Иван поморщился, запах от пьянчуги стоял ещё тот. Что было совсем неудивительно. На мужике была видавшая виды одежда в пятнах непонятного происхождения, да и тело его похоже давно не видело ни воды, ни мыла.
— Пить на свои надо. — Иван брезгливо поморщился и отступил назад.
— Извините. — алкаш, казалось, смутился — Простите пожалуйста.
Странный какой-то алкоголик, воспитанный. Иван пожал плечами и сел в машину.
В доме товарища к приезду Ивана уже было всё готово. В холодильнике ждало своего часа маринованное мясо, а в морозильной камере лежала запотевшая бутылка беленькой.
Хорошо посидели, душевно. Вспомнили молодость, про общих знакомых поговорили.
Вечером Иван вдруг спросил про странного интеллигентного алкоголика, околачивавшегося у магазина.
— А ты не узнал? — задал вопрос Андрей — Хотя чему я удивляюсь. Николая Сергеевича сейчас и мать родная не узнала бы. Жалко мужика, совсем спился.
— Постой, — Иван вдруг понял, почему ему показалось знакомым лицо того алкаша — так это наш доктор, что-ли?
— Он самый. — подтвердил друг.
И рассказал, как несколько лет назад Николай Сергеевич потерял жену. Как начал пить, сначала понемногу, потом всё чаще. И в конце концов превратился в то, что видел у магазина Иван. Работу он, само собой потерял. Всё, что можно было продать, давно продал и на что существовал теперь, никто не знал. Хотя нетрудно было догадаться.
В деревне доктора жалели, особенно те, кто помнил его совсем другим. Некоторые даже пытались вернуть его к нормальной жизни, да только без толку.
Когда-то Николай Сергеевич был главным врачом и единственным терапевтом их небольшой сельской больницы. Терапевтом грамотным, а главное, чутким и безотказным. Всегда выслушает внимательно, расспросит, никогда не отмахнется от человека. В любую непогоду, будь то метель, дождь или зной нестерпимый, шагает по вызовам со своим чемоданчиком. Бабульки местные так вообще в нём души не чаяли, "наш Сергеич" называли. Они то и подкармливали его до сих пор. Несли, кто что мог. И не только овощи с огорода, иногда и из магазина продукты, сыр там, колбаску. А Сергеич такое сразу на спиртное менял. Так и жил.
Грустно как-то стало после рассказа Андрея. Вспомнил Иван, как доктор ему зуб выдернул, когда тот в выходной разболелся. И ведь не стоматолог, а ловко так сделал всё. Как к матери его среди ночи по весенней слякоти не отказался прийти. И помог. Да много за ним добрых дел числилось, все и не вспомнишь.
Он вдруг решил для себя, что на другой день, когда домой поедет, обязательно снова у магазина остановится. И купит доктору продукты. И бутылочку тоже купит, обязательно. Ведь если человеку не опохмелиться вовремя, то и концы отдать можно. Так даже сами медики говорят.
Но на другой день жена Андрея принесла новость, доктор их этой ночью помер.
Хоронили Николая Сергеевича всем селом. Скинулись, кто сколько мог. Почти никто в стороне не остался, так как у него ни детей, ни другой родни не было. Много народу пришло проводить доктора. А бабульки так вообще в голос рыдали по своему Сергеичу.
Печальная история, незавидная судьба. Хотя говорят, каждый сам свою судьбу делает. Только ведь люди все разные, не каждый может удар держать. Стоит только переступить определенную грань и покатится твоя судьба всё ниже и ниже. Кто-то скажет, что лучше и не подходить к ней близко, к этой грани злосчастной. Только ведь не всем дано распознать её, увидеть, где она, та грань.
И снова просто почитать.