И вот в холодную ноябрьскую ночь появились два славных мальчика. Доктор задумался, вспоминая то время.
-- Мать малышей, конечно, была плоха, так и думали, что она не переживет, но Настасья Алексеевна взяла себя в руки, четко выполняла мои рекомендации и поднялась. Никто, конечно, не ожидал, но она всем бедам назло выкарабкалась ради своих мальчиков, которых очень любила. Тряслась над ними, по каждому чиху я был уже в поместье. Никому не давала за ними ухаживать, все сама. Но Николаю Николаевичу это крайне не понравилось. Супругу свою он перестал видеть, она все время проводила в детской с детьми. Тогда граф не выдержал и привез из города няню для малышей. Няня была очень молода, конечно, опыта у нее не было, но Вепрева это не смутило. Ольга Владимировна, так звали няню, особа была та еще. Дерзкая, не слушала ни чьих советов. Настасье Алексеевне она сразу не понравилась, да и мне тоже. Слишком самоуверенная особа была эта няня. Не терпела замечаний, по каждому поводу впадала в истерику и грозилась уйти. Бедная графиня часто стала жаловаться на нее, но Николай Николаевич и слушать не хотел ничего. Дети под присмотром Ольги Владимировны стали часто болеть, она это объясняла тем, что маленькие дети все часто болеют. Так она и жила в доме Вепревых до самого страшного дня, который и погубил эту семью. -- Доктор достал выглаженный носовой платок, вытер вспотевший лоб, снял очки и протер их, а потом принялся рассказывать дальше. -- Случилось это в Светлое Воскресение, в церкви шла служба, Вепревы всей семьей оправились на богослужение. С собой взяли мальчиков, за ними присматривала няня. В какой момент один из близнецов вышел из церкви, этого никто не заметил, в том числе и няня. Когда обнаружили, что ребенка нет, было уже поздно. Искали долго и везде. Обшарили все подвалы, неподалеку был небольшой пруд, прочесали и его вдоль и поперек, но ребенка не нашли.
-- А сколько на тот момент деткам было, какой возраст? -- Спросила Оля. Доктор призадумался:
-- Ну, трех еще не было, но около того. Мальчики были подвижные, рано стали ползать, а потом ходить, ну и разговаривать, -- он потер переносицу. -- К году они уже во всю лепетали. Так на чем я остановился? Память уже не та, вот в молодости я наизусть мог прочесть Гомера, а сейчас уже не могу. -- Доктор отхлебнул чай и с удовольствием прикрыл глаза. -- Только Лизонька может готовить такой ароматный чай. -- Он с благодарностью посмотрел на свою помощницу.
-- А как Настасья Алексеевна пережила пропажу ребенка? -- Спросила Оля.
-- Ой, даже вспоминать не хочется. Настасья Алексеевна слегла, она отказалась полностью от еды и воды. Лежала без движения день и ночь отвернувшись к стене. Мы все ее уговаривали поесть, ведь нужно жить ради второго мальчика, но она нас не слышала. Когда Николай Николаевич входил к ней в комнату, она вздрагивала и ждала, что он скажет. Но сын так и не нашелся, а Настасья Алексеевна не прожила и двух недель после трагедии. Слабое сердце не выдержало такой муки.
-- А что стало с няней? -- Спросил Вадим Наумович.
-- А что с ней будет, она так и осталась няней у второго брата, звали его Костя.
-- А как звали пропавшего мальчика? -- Затаив дыхание спросила Оля.
--Вадим, Вепрев Вадим, -- ответил доктор. -- Оля вскрикнула, а Вадим слушал доктора не отводя от него глаз.
-- Что с вами? -- Спросил доктор Олю.
-- Что вас так удивило? Имя мальчика? Ну вполне красивое имя. -- Оля достала из ридикюля небольшую миниатюру, завернутую в шелковый платок и подала ее доктору.
-- Посмотрите, пожалуйста, вам знаком этот ребенок? -- Спросила она.
Старик аккуратно взял в руки миниатюру и стал ее внимательно рассматривать. Потом поднял глаза на Олю и ответил:
-- Это Константин Вепрев в детстве, если я не ошибаюсь.
-- Ошибаетесь, -- ответила Оля.
-- Это Вадим Мамонов, который сейчас стоит перед вами.
-- Но как же так? Вы хотите мне сказать, что это пропавший ребенок Вепревых? -- Тихо спросил доктор посмотрев на Вадима.
-- Получается что так, -- сказала Оля.
-- Когда папа рассказывал историю Вадюши, он упомянул, что ребенок хорошо разговаривал для своих лет. Когда у него спросили, как его зовут? Он ответил: Вадюша. Так родители и стали его звать Вадимом.
-- Так, так, так, это что же получается, мальчик жил в другой семье? Вы, значит, его сводная сестра?
-- Да, именно так, -- ответила Оля.
Доктор был ошарашен от всего услышанного, если не сказать больше:
-- А я смотрю, молодой человек очень похож на покойного Константина, только черты лица помягче. Константин Вепрев был очень заносчив. На людей смотрел свысока. А еще воспитание Ольги Владимировны дало свои плоды. После смерти Настасьи Алексеевны она осталась в поместье, только няней уже не считалась. Поговаривали, что она жила там на правах хозяйки, но Вепрев старший так на ней и не женился. К воспитанию ребенка отец не касался, полностью переложив все на Ольгу Владимировну.
-- А сейчас не знаете, что с ней стало? -- Спросила Оля.
-- Поговаривали, что после смерти Николая Николаевича, Константин выгнал ее из поместья. Где она теперь, я не знаю.
Домой ехали молча. Оля и Вадим думали каждый о своем. Нарушил их молчание Игнат.
-- Ну что, ваше благородие, теперь вы знаете, кто вы?
-- А я и раньше знал, кто я, Мамонов Вадим Наумович, -- ответил Вадим.
Оля очень боялась, узнай Вадим правду, перестанет еë считать за свою сестру. Но Вадим Наумович очень трепетно и нежно любил Олю. Родители ничем не разделяли детей, игрушки покупались поровну, одежда и сладости тоже. Семья привязалась к малышу, его полюбили и дали свою фамилию и отчество.
Эльда Карловна сидела подле окна. Закат сегодня был особенно красив, женщина смотрела, как малиновое солнце, позолотив верхушки деревьев, быстро исчезает за горизонтом. Эльда Карловна вспомнила тот день, когда впервые встретилась с Дарьей. Тогда тоже был такой красивый закат. Молодая ведьма сидела у окна и любовалась заревом которое отбрасывало уходящее солнце на лес. Маленький Призрак игрался рядом с клубочком ниток. Вдруг малыш бросил клубок и навострил ушки замер у двери. Эльда тоже прислушалась. Ей показалось, что где-то плачет ребенок. Она набросила на плечи шаль и вышла из избы. Вечерело, с заходом солнца в лесу быстро темнело.
-- Призрак, ты слышишь тоже что и я? -- Спросила она котенка.
Малыш тихо пробирался по тропинке в лесную чащу. Детский плач доносился оттуда. Птицы с заходом солнца перестали щебетать, и в лесу постепенно наступила тишина. Только стоны и плач были отчетливо слышны. Девочку они обнаружили под деревом. Она лежала на траве и выбившись из сил тихо всхлипывала. Эльда бросилась к ребенку.
-- Милая, как ты сюда попала? Ты что, заблудилась?
Девочка выглядела уставшей, но не измученной. Платье на ней было не крестьянское, а пошито из хорошего сукна. Девочка явно не была крестьянским ребенком. На вид ей было пять-шесть лет. Эльда подняла ребенка на руки, подхватила котенка и положила девочке в руки.
-- Держи его крепче и не плачь. Сейчас придем в избу, там тепло, ты сразу отогреешься.
Девочка от изумления молчала. Она уже приготовилась, быть съеденной дикими зверями.
--Ты фея? -- Прошептала девочка.
-- Нет, но что-то типа того. -- Ответила девушка.
Принеся ребенка в избушку, девушка стала рассматривать ее.
-- Как тебя звать? -- Спросила она.
-- Даша, -- ответила девочка.
-- А как ты, Даша, в лес попала?
-- Мы пришли на прогулку на полянку. А потом я увидела бабочку и побежала за ней. А когда повернулась назад, то не увидела папы с мамой, и нянечки тоже нигде не было. Я заплакала и стала бегать искать дорогу. А потом решила, что меня съедят дикие животные.
-- Ну вот видишь, как все здорово сложилось, я тебя нашла, и утром мы отправимся к тебе домой, потому как семья наверное сбилась с ног ища тебя.
Эльда вспоминала, как Дарья вцепилась в еë шею не отпуская. Родители прочесали лес вдоль и поперек. Девочки нигде не было, и вдруг утром молодая девушка привела их ребенка за руку прямо к парадной двери. Радости родителей не было предела, бедные, они отчаялись найти свою единственную дочь живой. Больше Эльда и Дарья не расставались....
Продолжение следует...