Однажды народный поэт Дагестана Расул Гамзатов сказал: «Главная вершина Кавказских гор — Лермонтов».
Как известно, М.Ю. Лермонтов был ещё и художником. По единодушному мнению исследователей, не будь Лермонтов гениальным поэтом, он остался бы в истории как незаурядный художник.
В своё время искусствовед Н.П. Пахомов в работе «Живописное наследство Лермонтова» описал 11 его картин, 32 акварели, 92 рисунка. Потом в Пензе и ФРГ нашли ещё две лермонтовские картины, написанные маслом. А в 1966 году отыскалась и ещё одна, четырнадцатая по счёту картина Лермонтова — пейзаж «Вид Крестовой горы». Единственное упоминание о нём принадлежит профессору П.А. Висковатову. Он сообщал, что пейзаж с видом Крестовой горы был подарен самим поэтом другу, писателю В.Ф. Одоевскому. Позже другая владелица, родственница Одоевского – В.С. Перфильева уступила картину ему, Висковатову, и она долго хранилась в его библиотеке.
После смерти профессора в 1905 году её след исчез. И только в 1970 году в пятом номере журнала «Огонёк» искусствовед И.С. Зильберштейн рассказал, что известный парижский коллекционер С.М. Лифарь приобрёл этот пейзаж в Финляндии. С волнением прочитал он строки на обороте потрёпанного картона: «Эта картина рисована поэтом Лермонтовым и подарена им мне при последнем его отъезде на Кавказ. Она представляет Крестовую гору — место его смерти. Князь В. Одоевский». Надпись не оставляла сомнений в авторстве Лермонтова, с одним лишь уточнением – В.Ф. Одоевский был мало знаком с Кавказом: поэт погиб не у Крестовой горы, а под горой Машук, возле Перкальской скалы в Пятигорске.
Картина написана маслом на картоне, видимо, в 1838 году, по возвращении поэта из первой кавказской ссылки. Сослуживец М.Ю. Лермонтова по Гродненскому гусарскому полку А.И. Арнольди вспоминал о тех днях: «В свободное от службы время, а его было много, Лермонтов очень хорошо писал масляными красками по воспоминаниям разные кавказские виды». Запоминать увиденное Лермонтов умел отлично ещё с детства: весьма точные описания Кавказа в его юношеских стихах и поэмах сделаны им тоже по воспоминаниям. Святославу Раевскому он писал в 1837 году с Кавказа: «Я снял на скорую руку виды всех примечательных мест, которые посещал, и везу с собою порядочную коллекцию».
Сама тема Кавказа делает лермонтовские пейзажи романтическими, но написанные по этюдам или по памяти они верны натуре. Вновь отысканное в г. Хельсинки полотно отражает впечатления поездки по Военно-грузинской дороге из Тифлиса во Владикавказ. Можно считать картину авторской иллюстрацией к «Бэле», тому отрывку, где описана Койшаурская долина и начало подъёма к Крестовому перевалу. Каменный крест на вершине горы как бы завершает превосходную композицию пейзажа.
Купившего картину С.М. Лифаря не смутило плохое состояние живописного произведения. По словам И.С. Зильберштейна: «Живопись Лермонтова была похоронена под густым слоем разложившегося лака, ставшего мутно-жёлтым от вековой грязи и копоти». Когда в 1968 году С.М. Лифарь собрался приехать в СССР, Зильберштейн посоветовал ему захватить с собой этот небольшой пейзаж. Советский реставратор А.Д. Корин за три дня совершил «чудо» – «вернул пейзажу первоначальную его прелесть». Жемчужно-серебристый колорит хорошо передаёт дневной свет в горной теснине. Прекрасно написаны небо, воздушная гористая даль, из которой будто плывёт снежная вершина. Ощущается прозрачность, текучесть бурного потока.
И.С. Зильберштейн склонил живущего за границей коллекционера оставить на родине произведение её гениального сына. Уезжая в Париж, С. Лифарь передал его в дар Главному архивному управлению при Совете Министров СССР, возвратив Родине одно из её сокровищ.
Впоследствии начальник Главного архивного управления Г.А. Белов принял наиболее справедливое решение – передать вновь приобретённый кавказский пейзаж музею «Домик Лермонтова» в Пятигорске, где живописные произведения поэта были представлены только в копиях.
Узнать много нового и интересного можно подписавшись на канал «Perspicillum». Приятных всем открытий!
