Ветер перемен. Глава 18.
В доме родителей также не спала и Оля. Мать, обеспокоенная внешним видом дочери, вернувшейся от сватов, отправив мужа присмотреть за уснувшим внуком зашла к ней в комнату.
-Что случилось, Оля и где Иван? - спросила она девушку, уткнувшуюся в подушку.
-Да что у вас стряслося? Беда какая?
-Беда! – вскинулась заплаканная Оля, -муж меня выгнал, сказал мне, уходи, видеть тебя не могу!
-Напугала,-облегченно выдохнула мать,-что вы там не поделили? Деньги не туда потратила или обещала борщ на ужин, а сама не сварила? – улыбаясь Светлана Ивановна приподняла дочь с подушки и прижала дочь к себе, -ох, уж горе горькоё, и чего вас мирна не берёт? Сами вон уже дитё родили, а всё ссоритесь, как дети!
-Мама, ты не понимаешь! Илья не сын Ивану! Я сегодня об этом рассказала мужу и теперь я не знаю, что делать, помоги!
-Как же это так? –ахнула мать, - неужто нагуляла? Ах, ты, профурсетка курганская! А ведь я ни сном, ни духом! Это что же теперича люди скажут, а?
-Мам, ну хоть ты не начинай, а! Какая разница кто и что скажет? И потом, не изменяла я Ивану, ЭКО я сделала, понимаешь, ЭКО! Он просто не может стать отцом, а я хотела, как лучше.
-Это что ж за зверь такой, - растерялась Светлана Ивановна, -это пробирочный ребенок что-ли? Я по телевизору видела, там в пробирке что-то смешивают и дите получается. А Иван выходит не удалец-молодец? Слава Богу, а я уж про тебя подумала…
-Уж лучше б было то, что ты подумала, потому что я Ивана обманула, разрешение на процедуру от него подделала и зачала от донора, неизвестного мне мужика, так понятнее стало?
-Мне-то понятно, а вот Иван правильно поступил, что тебя прочь погнал!
-Мама!
-Вот тебе и мама, самое поганое, когда человеку веришь, а он за твоей спиной гадости разные делает. И что интересно, матери родной не рассказала, молчала, как на духу, а теперь мама помоги? Ты каким местом думала? Это хорошо, что малыш таким славным родился, здоровенький, хотя кто знает, что там впереди нас ждёт.
-Мама, ты сейчас не о том думаешь, я не знаю, что мне делать!
-А что делать? Ты вроде, как и сделала уже всё, ждать будем, что Иван решит. Коли бросит вас, ну что ж, судьба значит у тебя такая, вернёшься в село, с дитём мы подсобим пока сами могутные. Ну, а если простит, то тоже ничего хорошо поначалу не будет, не всякий такую обиду забыть враз в состоянии, всё будет попрекать да напоминать, а тебе каково с таким жить? Так что куда не глянь, всюду клин.
Ложись спать, дочь, утро вечера мудренее, авось и разрешится всё. Она погладила Олю по голове, шершавыми ладошками стирая слёзы с её щёк. Болело материнское сердце за родное дитя, словно огнём изнутри пекло, но по себе знала, только время всё расставит по местам.
Она поцеловала Олю в лоб и вышла из комнаты. В спальне, разметав ручонки, сжатые в кулачки, спал любимый внучек и ей сейчас совершенно неважно было каким путём он появился на этом свете.
Ночью приморозило и утром Елошное преобразилось, снежная мишура украсила заборы, деревья, кусты, превращая село в сказочную страну. Трубы дымились сладким березовым духом, золотыми бликами осыпалась снежная пыль, в лучах яркого солнца.
Аня и Нюра терпеливо сидели на свежевыбеленной кухне, ожидая, когда Иван проснётся.
-Как запуталось всё, -вздохнула Аня, выкладывая на блюдо пирожки, которые они приготовили рано утром.
-А нечё было путать, с тебя всё и началось, дорогуша! –невозмутимо сказала Нюра, откусывая пирожок, -почему Ивану сразу всё не рассказала? Зачем дала ситуации так далеко зайти? Вот теперь всем хлебать да не выхлебать!
-Ты права, сама пожалела уже раз сто! Ну что мне стоило тогда попытаться Олю уговорить или Ивану всё рассказать? Нет же, решила, что я умнее всех!
-Так не кори себя сейчас, сама знаешь, всё хорошо кончится, -сказала ей Нюра, присматривая на блюде второй пирожок.
-Ты что-то видела? Знаешь?
-Господь с тобой, почитай сколь годков не ведовствую, да ты и сама знаешь, чувствуешь, я права? Оттого и Ивану ничего не рассказала, да и Ольгу особо уговаривать не спешила.
-Чувствую, мама! Не так как ты, но иногда, во сне, как будто фильм смотрю, а проснусь, когда, ничего не помню, но знаю, что всё хорошо будет. Боюсь того, что увидеть не могу, неизвестность пугает. Вот почему так, мама? Судьбы чужих людей нам подвластны, а своих, родных, порою не видим. А так подстелить соломки, уберечь их хочется!
- Много хочешь, Анна, иди, Ивана буди, хватит ему прохлаждаться, пусть встаёт, завтракает и к сыну отправляется. Наш Ильюшка, нашим и останется! Эх, была бы жива сейчас моя мама, она живо бы мозги всем вправила!
-Так у тебя самой неплохо получается!
-Ты всё ещё не ушла? Иди, говорю, буди охальника, подлизулькина мамкина,-улыбаясь сказала Нюра, уминая очередной пирог.
Всё получилось, как и предсказала Нюра, Иван, не глядя на жену пробурчал, что от сына он отказываться не намерен и что если она собирается с ним и дальше жить, то пусть поскорее собирает вещи, потому что машину он уже нашёл и уезжает прямо сейчас в Курган.
Всплескивая руками и охая Светлана Ивановна, причитая, что они так быстро уезжают, на скорую руку собрала деревенских гостинцев, долго целовала внучка, обещая скоро приехать и виновато взглянув на зятя шепнула дочери:
-Ругайтесь, миритесь, но вместе ложитесь, хоть боком, хоть задом, но главное-рядом!
То ли напутствие её помогло, то ли Иван и взаправду любил жену, но их отношения, после возвращения из Елошного, поначалу буксовавшие и скрипевшие, как старая телега, потихоньку двигались вперед, хотя что-то в них было безнадежно утеряно и одному Богу было известно, как это утерянное можно вернуть.
Прошёл год.
Аня, не утерпев, видя мутные, страшные сны, сорвалась и уехала в гости к Полине и внучке, которых не видела очень давно. Чужой город встретил неласково, швырнув пригоршню мокрого снега в лицо. Женщину никто не встретил, хотя дочь клятвенно обещала, что будет на вокзале.
-Ничего страшного,-подумала Аня, с тоской оглядываясь на свои большие и тяжелые сумки, в которых она привезла зауральские вкусности.
-Анна Дмитриевна,-раздался за её спиной знакомый голос, она обернулась и увидела запыхавшегося, серого от усталости, Сергея, подбегавшего к ней.
-Простите, ради бога, думал успею, но на работе задержали, -он подошел к сумкам и взял их.
-Сережа, а Полина с Софочкой осталась, да? Ну и правильно, зачем морозиться? А мы на такси или на автобусе поедем?
-На автобусе, здесь рядом совсем, пара остановок,-сказал он шагая впереди.
-Серёженька, ну зачем автобус, сумки тяжеленые, вон смотри такси стоят, давай на машине поедем?
-Это дорого Анна Дмитриевна, её спутник покраснел от стыда, у него явно не было денег.
-Да ты не волнуйся, я заплачу, зато поедем с комфортом, так хочется поскорее Полиночку увидеть и Софу поцеловать.
-Боюсь не получится, Поля в больнице, а дочь я увёз к родителям, -не смотря ей в глаза ответил зять.
-В какой больнице? Мы же на днях с ней разговаривали? Серёжа, что случилось? –встревоженная Аня обогнала зятя и встала перед ним требовательно глядя на него.
-Давайте дома поговорим? -предложил он, огибая спутницу и направляясь к такси, -вы правы, на такси быстрее, едем. В машине они молчали, отчасти и потому, что молодой водитель громко включил приемник и даже пританцовывал телом в так музыке, выкручивая руль. Возле старой, пропахшей кошачьей мочой пятиэтажки машина остановилась и рассчитавшись с веселым водителем Аня замерла перед ней.
-Куда ты меня привёз, Сережа? Вы что сейчас живёте здесь? А что с вашей квартирой? –засыпала она зятя вопросами, теряясь в догадках о том, что произошло в их жизни.
-Идёмте, Анна Дмитриевна, мы на первом этаже живём, дома всё узнаете. В темном подъезде к запаху кошачьей мочи добавились другие: где-то жарили картошку, пахло луком, мокрым, несвежим бельем, но над всеми запахами властвовал один –человеческих экскрементов.
Женщина, прижав к носу надушенную перчатку не заметив, проскочила несколько ступеней и нырнула в такой же темный коридор их квартиры. Под потолком вспыхнула тусклая лампочка, освещая унылый коридорчик с ободранными, старыми обоями. Только шагнув за порог, гостья сразу почувствовала, в доме живет болезнь. Сильная, иссушающая тело, изъедающая его изнутри и судя по тому, как выглядел зять, болела дочь.
-Проходите на кухню,-сказал Сергей, ставя сумки в единственной комнате, -кроме чая ничего не предложу, у нас даже сахара нет,-извиняясь произнес он.
-Без сахара даже лучше, - ответила ему Аня, сбрасывая легкую, турецкую дубленку в кресло, стоящего у стены. Собственно, кроме него в комнате стоял ещё небольшой столик, продавленный диван и старый палас на полу.
Она прошла на малюсенькую кухню, где мебели было ещё меньше, стол, два табурета, плита и старый, пузатый холодильник, который гремел всеми частями своего корпуса. Хозяин квартиры поставил на плиту новенький ярко-красный чайник, видимо из прошлой жизни, так резко диссонирующий со всей этой убогой обстановкой и насыпал заварку из желтой пачки прямо в железные кружки, темные изнутри из-за долгого употребления.
-Не надо чая, рассказывай! - не выдержав приказала Аня, падая на табурет возле колченого стола.
Друзья! Приветствую вас! Знаю, совсем коротенькая глава, третий день сижу со сложнейшим отчетом, который завтра сдавать. Радует одно, в гости приехала свекровь и возьмет часть бытовых проблем на себя, а это значит, что я смогу писать больше) Курган ждёт большую волну, переживаем, а нас ждёт к выходным плюс 28 , надеюсь, что такой резкий скачок температуры не скажется на Саше. Берегите себя!