Друзья! В прошлой статье мы описывали рацион горожанина средневекового Переяславля Рязанского (современная Рязань), который составили археологи по результатам раскопок в Рязанском кремле в 2004-2015 гг.
Подобный анализ остеологического материала, найденного в культурном слое Рязанского кремля, проводился в еще 1987 г. Тогда сотрудники Института археологии РАН и МГУ (Антипина Е.Е. и Маслов С.П.) тщательно изучили фрагменты костей диких млекопитающих и птиц. Материал был разбит на три группы: 12-15 вв., 16-17 вв. и 18 век.
Он дал интересную информацию по видам охоты вблизи крепости средневекового Переяславля Рязанского.
Так, исследователи отметили необычно высокий процент остатков костей зайцев (почти 60% от общего числа костей диких млекопитающих), вероятно указывающий на то, что они были объектом специально организованной охоты. Обнаруженное соотношение (6 к 1) остатков зайца русака (охота на открытой местности) и беляка (охота в лесу) вряд ли свидетельствует о незначительности площади лесов в окрестностях Переяславля Рязанского в средние века. Такой версии, в частности, противоречит достаточная представленность в выборке вплоть до 18 века остатков тетерева и глухаря. Это соотношение скорее указывает на способ (или способы) охоты, более эффективные на сравнительно открытых пространствах. По отношению к зайцам такими способами могли быть охота с гончими или промысловый загон в тенета.
Соколиная охота
Известно, что в тех случаях, когда хищные птицы являются охотничьей добычей, они представлены в археологическом материале остатками широкого спектра видов, охватывающего все группы фауны соответствующего района, в том числе коршунов, канюков, луней и т.д. В описываемой же выборке были преимущественно остатки видов хищных птиц, традиционно используемых в соколиной охоте: сокол-сапсан, беркут, ястреб тетеревятник и перепелятник.
На момент проведения исследований такой набор остатков хищных птиц был обнаружен в археологическом материале впервые, и археологи предположили, что эти остатки происходят из скелетов птиц, использовавшихся жителями кремля Переяславля Рязанского для соколиной охоты. Подтверждает этот вывод и тот факт, что во всех случаях, когда состояние фрагментов костей позволяло определить пол хищной птицы, они принадлежали самкам (11 фрагментов из 18). У хищных птиц самки намного крупнее и сильнее самцов, и именно самки используются в первую очередь в качестве ловчих птиц.
Существование соколиной охоты в Древней Руси хорошо документировано письменными источниками. Описанию и реконструкции её деталей посвящена обширная литература. Археологическими же находками до 1987 г. существование соколиной охоты ни разу не было подтверждено. Такое положение объясняется тем, что практически все снаряжение, используемое при охоте с ловчими птицами, изготовляется из кожи и других плохо сохраняющихся материалов. Оно просто устроено (кожаные колпачки, ремешки, петли, рукавицы и т.д.), и в разрозненном, и, тем более, поврежденном состоянии реконструировать точное первоначальное назначение отдельных предметов крайне трудно, если вообще возможно. Поэтому описываемый набор остатков костей хищных птиц является первым прямым археологическим свидетельством существования соколиной охоты на Руси.
В то же время список птиц, являвшихся объектами охоты, практически не несет следов охоты с ловчими птицами. В нем почти нет птиц открытых пространств – традиционного объекта соколиной охоты. Лишь синхронное появление в описываемой выборке остатков ястреба-тетеревятника и его обычной добычи – вороны, по-видимому, свидетельствует о том, что определенная, хотя и небольшая, часть описываемых фрагментов костей птиц происходит из добычи соколиной охоты. Описываемая ситуация не является неожиданной. В подавляющем большинстве мест, где она когда-либо существовала, охота с ловчими птицами всегда была более или менее аристократическим спортивным увлечением, а не промыслом.
Затраты на поимку молодых птиц или розыск гнезда и добывание птенцов, их выращивание, обучение, экипировку охотника и т.д., как правило, не окупались добычей от охоты. Лишь охота с беркутом в степи на крупную пернатую дичь – дроф, журавлей и др., и на пушного зверя, в основном на лис, в определенной степени имела промысловый характер. Поэтому вряд ли можно было ждать, что охота с ловчими птицами жителей кремля Переяславля Рязанского сколь-нибудь серьезно отразится на общем составе охотничьей добычи.
Можно также отметить, что смена к 18 веку набора ловчих птиц – вытеснение соколов и орлов ястребами – типична для процесса «захудания» соколиной охоты, предшествовавшего обычно её полному исчезновению.
Среди остатков птиц, происходящих очевидно от охотничьей добычи, большая часть принадлежит водоплавающим, в числе которых заметное место (24 %) занимают нырковые утки и крохали.
Последнее примечательно, так как нырковые утки и крохали – редкая добыча при большинстве способов охоты. Практически единственный способ охоты, при котором эти виды в лесной и лесостепной зонах составляли заметную часть добычи – промысловый лов птиц перевесами.
Широкое распространение на Руси лова птиц перевесами и его заметная хозяйственная роль на протяжении многих веков документированы многими письменными источниками, начиная с Начальной русской летописи. Но, судя по описываемому материалу, к 18 веку хозяйственное значение лова птиц перевесами для жителей Переяславля Рязанского заметно снижается, и он очевидно начинает исчезать. Нырковые утки и крохали в 18 веке в составе добычи совсем отсутствуют.
Вообще, по мере приближения к современности, относительное значение охоты на пернатую дичь, по сравнению с разведением домашней птицы, непрерывно падает. Если в 12-15 веках на пернатую дичь приходилось около 37% остатков потребляемых птиц, то в 16-17 веках её вклад понизился до 24%, а в 18 веке – до 20%. Очевидно одновременно менялось и отношение к разным способам охоты, и вклад их в общую сумму добычи.
