(С) Богачев А.В., 2019
Продолжаю свой рассказ о готах, начатый в статьях о гото-венедских контактах в Прибалтике, о гото-аланах в Волго-Камье, а также в видео «Путями готских королей». Это адаптированный авторский пересказ раздела из нашей монографии «Рутены – руги – русь: века, дороги, судьбы» (2019).
В I тыс. н.э. в круговорот Великого переселения народов было втянуто множество этносов европейского и азиатского происхождения. В поисках лучшей жизни из своих родных мест уходили кельты, германцы, славяне, иранцы, угры, тюрки.
Особой мобильностью отличались гунны, аланы, вандалы и готы. Преодолевая тысячи километров, они оставляли свидетельства своего пребывания на обширных пространствах от Пиренеев до Урала, от Скандинавии до Северной Африки.
Иногда эти свидетельства (археологические, антропологические, исторические, топонимические) достаточно явные, иногда они едва уловимы.
«Археологические готы как таковые на всем протяжении их пути из Скандинавии до Черного моря, Италии, Галлии, Испании и Крыма остаются неуловимыми, но их присутствие ощущается на каждом этапе» (Щукин, 2005. С. 474).
Если говорить о топонимических фактах пребывания готов, то в каких-то регионах, например в Швеции, они очевидны: Готланд, Остергёталанд, Гота-Альв, Гетеборг.
В других, например в Польше, менее очевидны: «Гдец (Gdec), который впервые встречается в XI в., Гдыня (Gdingen) и даже Гданьск-Данциг – все это якобы гудские названия. Материал дополняется и топонимом Грауденц (Graudenz), в котором скрывается еще одно готское имя» (Вольфрам, 2003. С. 39).
В третьих, например, в Крыму (в известной по письменным источникам «Крымской Готии»), их, казалось, нет вообще: «Географическая номенклатура Крыма готских (германских) следов практически не сохранила» (Трубачев, 1999. С. 215). Но при более пристальном взгляде оказывается, что «нужно указать на один топоним в Крыму, не отмеченный исследователями. Это южнокрымское название Бал-Гота» (Ганина, 2011. С. 246).
То есть, в вопросах готской топонимики не все так однозначно с точки зрения и лингвистов, и историков. К примеру, вот что написал выдающийся исследователь-германист Пьерджузеппе Скардильи о трудах не менее выдающегося лингвиста Эрнста Гамилльшега: «Остатки готского лексикона в «Romania», как бы они ни были привлекательны для романоведов (латинистов), в большинстве случаев германистов разочаровывали. К тому же известные тома Эрнста Гамилльшега (Emst Gamillscheg) «Romania Germanica» хотя и помещены в «Очерках германской филологии», но представляют собой насквозь «латинское» видение проблемы. Истории языков времен Великого переселения народов в отношении «варварских народов», если это вообще осуществимо, еще предстоит быть написанной» (Скардильи, 2012. С. 17).
В свою очередь у историков имеются свои «претензии» к книгам Гамилльшега: «Как исходной точкой, так и камнем преткновения при любом обращении к Romanica Germanica является одноименный монументальный труд Эрнста Гамилльшега… При этом важный, если не важнейший для него объект исследования – германская топонимика… На это «раннее мирное расселение» указывают географические названия, которые можно свести к Gotos, Gotorum, Gotones, Gotiscum и тому подобным основным формам. Гамелльштег был блестящим филологом-романистом, но не историком. Поэтому он и не задается вопросом, как выглядели эти поселения, которые не могли быть ничем иным, кроме летских и варварских колоний» (Вольфрам, 2003. С. 326 – 327).
По сути, в приведенных выше критических высказываниях речь идет о том, что любое исследование такого рода должно быть, по возможности, междисциплинарным. И надо сказать, что немногочисленные образцы работ подобного свойства имеются. Убедительный пример их результативности можно увидеть в одном из разделов монографии В.Б. Ковалевской: «наложение на одну карту исторических свидетельств (переселения, места битв), сармато-аланской топонимики, находок различных категорий украшений и деформированных черепов показывает, что все эти группы различных источников подтверждают свидетельства античных авторов о расселении алан на территории Галлии в IV – V вв. К этим массовым материалам можно добавить сведения по микротопографии, сохранение преданий и поговорок» (Ковалевская, 1995. С. 131).
Слова готского историка VI века, вынесенные в качестве эпиграфа, являются своего рода ключом к пониманию научных проблем, связанных с экспансией готов. И прежде всего необходимо подчеркнуть, что Иордан особо отметил факт появления нового топонима, в основе которого лежит этноним. Именно таким образом готы, равно как и некоторые другие народы того времени, обозначали (столбили, маркировали, метили) новые, завоеванные и отчужденные в свою пользу территории (рис. 1).
Историки и лингвисты XX – XXI вв., как уже было отмечено, в большей или меньшей степени затрагивали вопросы, связанные с готской топонимией. Интересно в этой связи высказался исследователь готской истории Хервиг Вольфрам: «Кто недолюбливает даже мертвых готов, – преуменьшает их ономастическое наследие, тем более, что археологи почти не отличают его от наследия римлян. Если же по той или иной причине автор благоволит к готам, изучение географических названий дает иной результат – топонимическое наследие готов может вырасти» (Вольфрам, 2003. С. 325).
Авторы настоящей работы не склонны относить себя ни к одной из обозначенных Вольфрамом сторон. Однако, необходимость более тщательного изучения готского топонимического и историко-культурного наследия стала очевидной в связи с изучением нами ругов и их этнического окружения (Богачев, 2016б; 2017; Богачев А.В., Богачев А.А., Герасимов, Подлобошников, 2018; Богачев, Кузнецов, Хохлов, 2018). Интересно то, что развязывать сложные узлы готско-ружских взаимосвязей нам пришлось как бы с периферии – с районов Волго-Камья. Именно там, как свидетельствуют данные археологии, истории и топонимики, в непосредственном соседстве со славянами и аланами во 2-3-й четвертях I тыс. проживали руги и готы (Богачев, 1991; 2011; 2016а; 2018).
Однако началось это этническое взаимодействие гораздо раньше и гораздо западнее.
Впервые связка руги – готы (ругии – готоны) появляется на страницах известной работы Корнелия Тацита «О происхождении германцев и местоположении Германии»: «За лугиями живут готоны, которыми правят цари, и уже несколько жестче, чем у других народов Германии, однако еще не вполне самовластно. Далее, у самого Океана, — ругии и лемовии; отличительная особенность всех этих племен — круглые щиты, короткие мечи и покорность царям» (Тацит, 44).
Дата написания Тацитом De origine et situ Germanorun (сокр. «Германия») не вызывает сомнений у исследователей – 98 год.
Исследователь биографии и творчества Тацита И.М. Тронский отмечает, что трактат «Германия» не основан на личном знакомстве историка с этой страной: «Он, вероятно, пользовался письменными и устными сообщениями, исходившими как от людей сенатского круга, бывших командующими армиями в Верхней и Нижней Германии, так и от работников финансового управления, военнослужащих, купцов и т.д., наконец – от самих германцев, находившихся в Риме» (Тронский, 1993. С. 215).
Нам представляется, что Тацит безусловно верил в то, о чем писал. Это в определенной степени подтверждается фактом наличия в тексте множества, на первый взгляд, незначительных деталей. Казалось бы, что полезного для Римской империи дает информация о форме щитов, или рассуждения о природе янтаря? Но именно такого рода «бесполезные мелочи», как правило, подчеркивают достоверность представленных в источнике сведений. Тацит дорожит и этими добытыми из разного рода источников крупицами знаний, и, конечно же, своими сугубо авторскими оценками событий и явлений. При этом Тацит определенно видит границу реального и, как он сам говорит, «баснословного».
Итак, согласно античному автору, руги соседствовали, с одной стороны – с готонами, с другой (на побережье) – с лемовиями.
Этноним «лемовии» встречается только у Тацита. Его рассмотрению мы посвятили специальное исследование (Богачев, Захарова, Кузнецов 2018). Анализ шести манускриптов «Географического руководства» Птолемея позволил нам предположить, что находящиеся в рукописях этнонимы «Руги/рутидии» и «лемовии» в результате многочисленного копирования источника слились в одно слово Ruticlii с утратой некоторых букв. И именно этноним Ruticlii (а не Rugii) находим мы в текстах Птолемея. На тождество рутиклиев с ругами указывает топоним Rugium, который в манускриптах «Географии», созданных в XV – XVI вв., на картах размещен на территории, занятой рутиклиями (Богачев, Захарова, Кузнецов, 2018. Рис. 4 - 5).
В свою очередь, на другой стороне перечня (лемовии – ругии – готоны) Тацитом названы «самые известные — расчленяющиеся на различные племена лугии. Будет достаточно назвать лишь наиболее значительные из них, это — гарии, гельвеконы, манимы, гелизии, наганарвалы» (Тацит, 43).
В специальной работе мы собрали все известные нам европейские топонимы с корнем луг/луж (Богачев, Кузнецов, Хохлов, 2018). Топонимы маркируют территории, освоенные племенем лугов с начала нашей эры. Топонимы, в соответствии с их точными координатами, были нанесены на географические карты. Максимальная концентрация современных топонимов фиксируется на территории юго-западной Польши и прилегающих к ней районов Германии (Земля Саксония), а также в Закарпатской Украине, в Белоруссии и на северо-востоке России (Псковская, Новгородская, Ленинградская области) (рис. 2). Группы топонимов «Луги/Ługi» с территории Польши и Закарпатской Украины географически сопоставимы с различными племенными группировками лугов (Lugi diduni, Luti Omanni, Lutij Buri), упомянутыми Клавдием Птолемеем в его труде «Географическое руководство».
Не менее интересную картину дало картографирование европейских топонимов с корнем руг/рог (руж/рож, руз/роз), восходящих к этнониму руги/роги. Первоначально у авторов были сведения о 162 топонимах (Богачев, Богачев, Герасимов, Подлобошников, 2018. Табл. 1). Сегодня нам известно в общей сложности 239 топонимов с вышеназванным корнем (табл. 2). Основная масса добавленных к первоначальной сводке топонимов происходит с территории современной Польши (рис. 3).
И именно эта территория явилась плацдармом, с которого началось дальнейшее расселение и ругов, и лугов, и готов.
Судя по тому, как между Одером и Вислой «сели» на карту топонимы (рис. 2,3), восходящие к германским диалектам, готы действительно какое-то время находились между живущими на побережье ругами и обитавшими в Прикарпатье лугами. И это полностью соответствует приведенному выше отрывку из «Германии» Тацита.
В этой связи уместно вспомнить строки из «Гетики» Иордана об активности готов именно в этом регионе: «Вскоре они продвинулись оттуда на места ульмеругов, которые сидели тогда по берегам океана; там они расположились лагерем, и, сразившись [с ульмеругами], вытеснили их с собственных поселений. Тогда же они подчинили их соседей вандалов, присоединив их к своим победам» (Иордан, 26).
Заметим, что практически все исследователи полагают, что «ульмеруги» - это «островные руги». Что же касается соседства с ними вандалов, то, например, Ф. Браун отмечал, что «мы, может быть, имеем дело с фактическим недоразумением, возникшим в эпоху, когда южная родина готов была уже забыта и лежавшая за пределами точных исторических воспоминаний борьба с вандалами могла быть объяснена лишь при условии соседства их с ругами. Во всяком случае, такое соседство идет в разрез с имеющимися у нас данными исторической географии» (Браун, 1899. С. 328).
Вместе с тем, есть исследователи, полагающие, что вандалов можно отождествить с лугами. В частности, Вольфрам пишет, «что в случае с лугиями и вандалами речь идет об одной и той же культурной общности, в которой на одной и той же территории восточнее Одера доминировали сначала кельты, а затем германцы» (Вольфрам, 2003. С. 66).
Возвращаясь к пассажу Иордана, обратим внимание читателя на использованный им глагол «вытеснили» в отношении ульмеругов, который, как следствие, предполагает их переселение на другие территории и глагол «подчинили» в отношении вандалов (лугов?), который фиксирует, прежде всего, политическую победу без какого бы то ни было геноцида.
Если говорить о готских топонимах между Одером и Вислой, то, прежде всего, следует сказать о Готискандзе. «Готы дали название Gothiscandza той местности на южном берегу Балтийского моря, где они высадились, приплыв на трех коряблях с «острова Скандзы». Вероятнее всего, это было морское побережье близ дельты Вислы… Название «Готискандза, либо как «Godaniska» (в дальнейшем Гданьск)… либо как «Gutiskandja», что значит «готский берег». Последнее вероятнее». (Скржинская, 2000. С. 187).
Вольфрам в этой связи пишет: «готское предание сохранило в разговорном языке два других топонима, а именно Gothi-Scandza (Скандия готов) или, что менее вероятно, Gothisc-andza (Готское побережье) и Gepedoios (долина Aue гепидов), как по-готски называется соседний остров Спесис на Висле. Кассиодор утверждает, что оба названия употребляются «еще и сегодня», то есть в его время» (Вольфрам, 2003. С. 40 - 41).
На картах современной Польши сохранились топонимы, просеянные сквозь сита различных (прежде всего славянских) языков: Гдыня, Гданьск, Готелп, Гутовец, Грудзёнц, Гутка, Гдув, Годзишка и рукав Вислы – Ногат.
Восточногерманские (готские) топонимы (№№ 1-4, 6), расположенные вдоль линии Гданьск – Познань, как бы вклиниваются между расположенными северо-западнее ружскими топонимами и, находящимися южнее, лужскими. Это, как мы уже отметили, полностью соответствует информации Тацита о расселении лугиев, ругиев и готонов.
Вместе с тем, об этом свидетельствуют и данные археологии. В частности, М.Б. Щукин отмечал, что представители одной из групп вельбарской культуры – Одры-Венсёры «во второй половине I в. занимают пустовавшее Кашубско-Краенское поозерье и сдвигаются к югу, в район Познани… Это и могло вызвать движение племен к югу» (Щукин, 1986. С. 31).
К югу были сдвинуты «бесчисленные племена лугиев, носителей пшеворской культуры Польши, проникновение которых также и в Верхнее Поднестровье, фиксируется археологически» (Щукин, 2005. С. 84). Данные топонимики подтверждают этот факт (Богачев, Кузнецов, Хохлов, 2018. Рис. 2, 3).
В этой связи велика вероятность того, что, судя по современным топонимам, после ухода лугов, а затем и готов, освободившиеся территории между Одером и Вислой со временем были заняты ругами (рис. 3).
Исследователей не должны смущать определенные «накладки» разнотипного топонимического материала, равно как и археологического. Иногда этносы двигались попутно, иногда – на встречных курсах, а нередко различные этнические группы (например, носители киевской и черняховской культур) проживали практически чересполосно. «В результате многократных передвижений население западной части Полесья и Волыни в III – IV вв. имело сложный состав: с позднелатенского времени на протяжении нескольких столетий здесь жили пшеворские племена; с конца II и в III в. сюда продвигались переселенцы из Повисленья – носители пшеворской и вельбарской культур; с юга в обратную сторону, вероятно, двигалось население, уже обладавшее черняховской культурой. Каждая новая волна пришельцев отчасти смешивалась с ним и, прожив некоторое время на месте, по-видимому, уходила далее к югу и юго-востоку» (Русанова, 1993. С. 191).
Птолемей, в отличие от Тацита, помещал готов (Gythones) на правом берегу Вислы на территории Европейской Сарматии (рис. 4), между венедами (Venedis) и финнами (Phinni): «Minores autem gentes tenent Sarmatiam penes Vistulam quidem flu. Sab Venedis Githones sunt. Post Phinni» (Geographia, Ptolem, III, 5. 8.).
На правобережье Вислы на территории Куявско-Поморского и Поморского воеводств Польши известно три топонима, маркирующих пребывание здесь готов: Грудзёндз, Годзишка и Ногат (рукав Вислы).
О последнем следует сказать особо. Дело в том, что в ряде германских языков (немецкий, датский) слово Gat означает фарватер, узкий пролив, узкий проход, дыру, отверстие. Корень «гат» присутствует в ряде современных европейских гидронимов (например, пролив Каттегат), в том числе и в нашей выборке (см. табл. 2, №№ 25, 26, 35, 39-42). В топониме Nogat перед корнем присутствует отрицательная частица No-, характерная для многих европейских языков. Таким образом, название Nogat становится «говорящим» предупреждением о том, что данный рукав Вислы не является судоходным фарватером.
По всей видимости, именно с перенаселенного правобережья Вислы по воле короля Филимера «войско готов вместе с семьями двинулось оттуда. В поисках удобнейших областей и подходящих мест [для поселения] он пришел в земли Скифии, которые на их языке назывались Ойум. Филимер, восхитившись великим обилием тех краев, перекинул туда половину войска, после чего, как рассказывают, мост, переброшенный через реку, непоправимо сломался, так что никому больше не осталось возможности ни прийти, ни вернуться» (Иордан, 27).
Мы предпочтем не ввязываться в более чем вековой спор специалистов о том, где же находится местность Ойум. Однако, у нас есть очень хорошая топонимическая зацепка, позволяющая «перебросить мост» из Готискандзы в направлении движения готов на юго-восток. Это гидроним Гданск – правый приток Иквы, в бассейне правобережной Припяти. По убеждению О.Н. Трубачева, это «гидроним старого славянского адъективного типа на –ск с тождественным соответствием на зап.-слав. территории (польск. Gdansk), в свете которого припятский Гданск может трактоваться как занесенный с запада» (Трубачев, 2009. С. 655).
Таким образом, и исторические источники, и археологические материалы, и данные топонимики свидетельствуют о продвижении групп восточногерманского населения с запада на восток. Достаточно наглядную картину этого дает сопоставление наших карт (рис. 2 - 3) с картой основных памятников вельбарской культуры (Русанова, 1993. С. 184. Карта 31) (рис. 5). М.Б. Щукин полагал, что сопоставление вельбарской культуры «хотя бы частично, с готонами Тацита выглядит вполне реалистично» (Щукин, 1997).
В настоящее время у нас нет однозначного понимания факта наличия готских топонимов на самом юге Польши (№№ 7,8,10, 65-67), в Словакии (№№ 12-14) и на самом западе Украины (№№ 47,51). Возможно, это следствие альтернативного пути группы готов к Черному морю: «целый ряд народностей как-то раздваивается» (Браун, 1899 С. 271). А возможно, это уже более поздний «выплеск» из ареала черняховской культуры: «с юга в обратную сторону» (Русанова, 1993. С. 191).
Здесь уместно будет сказать, что на Украине, в Словакии, в Белоруссии и, в меньшей степени, на прилегающих областях России (Смоленская, Брянская, Псковская) известно около ста населенных пунктов, называющихся Гута (Флоринский, 1907. С. 140 – 141; и др. источники). Сегодня трудно однозначно судить об истоках этого топонима. С одной стороны, он может восходить к понятию «гута – навес, сарай, изба, в которой есть печь для какой-либо выделки. Гутский приказчик, гутский сторож на стекловарных заводах» (Даль, 2007. С. 201). И действительно, порядка 7% из обозначенных деревень когда-то имели стекольное производство. С другой стороны, известно, что «этнические литовцы называли русских литовцев и белорусов насмешливым словом gudas (гуды). Лингвисты полагают, что в основе этого лежит этноним «готы». Хотя гуды засвидетельствованы только с XVI в., но их “возраст очень велик”» (Вольфрам, 2003. С. 38 – 39). И в связи с тем, что этот вопрос находится в дискуссионном поле, мы решили пока не включать топонимы «Гута» в нашу подборку. Хотя их выборочное картографирование (рис. 6), не меняет сложившуюся на других основаниях картину распространения готских топонимов в Восточной Европе.
Для топонимов, находящихся в границах черняховской (готской в своей основе) культуры и на прилегающих территориях, специальных комментариев, казалось бы, не требуется. Другой вопрос – насколько топонимы из нашей выборки действительно германские?
В этой связи, хотим напомнить, что написание (соответственно и звучание) этнонима «готы» в текстах древних авторов несколько различно: готии (лат. Gothii), гонты (Gonthi), готилии (Gotilii), гитоны (Githones), готоны (Gotnes), гуионы (Guiones), гунты (Gunthi), гутоны (Gutones), готы (Gothi, Gotthi), гауты (Gautae) гавтиготы (Gauthigoth) (Буданова, 1999. С. 213 – 216).
Таким образом, следует учитывать, что современный топоним может восходить к любой из обозначенных форм этнонима.
Однако в нашем перечне имеются топонимы германского происхождения, не восходящие к этнониму. Один из таковых – Голтва река (№ 56) и населенный пункт (№ 57), известные с XII века.
Выдающийся русский языковед О.Н. Трубачев писал: «Но, несомненно, наибольшим своеобразием отличается название Голтва (и близкие), представляющее одновременно целый ряд проблем для исследования. Всех относящихся сюда названий с вариантами у нас собрано одиннадцать. Они соответствуют семи гидрообъектам, рекам, которые все без исключения сосредоточены на небольшом пространстве, в бассейне реки Псел, на левобережье Днепра. Принимая во внимание то, что на обширных окружающих территориях нет больше ни одной Голтвы, мы должны будем оценить скопление Голтв на Псле как необычный гидронимический феномен. Считать эти образования инновациями не позволяет темный словообразовательно-этимологический характер данного названия и его вариантов» (Трубачев, 2009. С. 466).
В одной из своих работ Д.А. Мачинский не согласился с О.Н. Трубачевым, включившим Голтву в число архаичных славянских гидронимов: «игнорируя многочисленные прусские (балтийские) топонимы Golte, Golthe, зафиксированные в XIII – XIV вв., и близкие к ним литовско-латышские топонимы с корнем Galt-. Полагаем, что местность в бассейне Псла со скоплением Голт(в) – это рудимент этнонима с корнем *Golt-/*Galt-, с носителями которого готы при движении на юго-восток и восток столкнулись в Днепровском левобережье около III в.» (Мачинский, Кулешов, 2004. С. 40).
Нам представляется, что гидроним Голтва (Голта), равно как и Тунгульда (№ 37) выводятся из готского goltz (золото). Это слово известно как в собственно готском (Скардильи, 2012. С. 91), так и в крымско-готском (Ганина, 2011. С. 124) лексиконе. Во всяком случае, эпитет «золотая» в отношении реки не режет слух.
Интересен факт наличия группы готских топонимов на северных территориях (выше 57 широты) Европейской России: Псковская, Вологодская, Архангельская, Владимирская, Ивановская, Ярославская и Кировская области (№№ 15 – 27). В основе всех этих топонимов лежит корень гда (гд). Причем, эта морфема может находиться как в начале топонима (Гда, Гдов), так и в конце (Вологда, Судогда).
Языковеды не пришли к единому мнению по вопросам ее языковой принадлежности. В частности, А.Л. Шилов считает, что «имеющиеся на настоящий момент данные (трудность этимологизации топооснов, сочетающихся с формантами –гда, -хта, как и самих этих формантов) указывают на весьма древнее происхождение всех указанных типов потамонимов с элементами хта (гда)» (Шилов, 2001. С. 16). Нам представляется, что на обозначенных северных территориях занесенные с запада топонимы (Гданьск, Гдыня, Гдув, Гданск) были впоследствии просеяны через финно-угорское языковое сито и таким образом получили свой сегодняшний вид.
Если же говорить о каких-то археологических привязках, то средневековые памятники на земле чуди заволочской и на сопредельных территориях только начинают изучаться (Назаренко, Овсянников, Рябинин, 1984. С. 197 – 214). Такая же ситуация и на северо-западе: «археологически территория Приладожья-Причудья для времен Германариха выглядит пустынной» (Щукин, 2005. С. 217).
Топоним Гдов (№ 15) и гидроним Гда (Гдовка) (№ 16) находятся на самой границе Российской Федерации и Эстонии. И самая первая ассоциация связана с описанием деяний Германариха: «Умом своим и доблестью он подчинил себе также племя эстов, которые населяют отдаленнейшее побережье Германского океана» (Иордан, 120). Следствием этого, помимо всего прочего, стало то, что «и контроль над прибыльной торговлей янтарем тоже попал в руки готского короля» (Щукин, 2005. С. 217).
В более раннем источнике – «Географии» Птолемея – финны обозначены в ряду ближайших соседей готов (гитонов): «И меньшие народы населяют Сарматию: по реке Вистуле ниже венедов гитоны, затем финны, затем сулоны…» (Птолемей III. 5. 8).
Река Гда (№ 26) – это фактически продолжение русла реки Сары, ниже впадения в нее реки Печегда (№ 25). Иногда Гду называют Сара-Гда.
Восточнее на той же широте известен созвучный гидроним Сургут (№ 18) – приток реки Лудяна, правого притока реки Вятка.
Интересно, что точно такие же (или очень близкие по звучанию) гидронимы встречаются на обширных пространствах от Белоруссии (Сергут (№ 60) – левый приток Березины) до Западной Сибири (Саргатка (№ 44) – левый приток Иртыша; Сургут (№ 42) – протока Оби).
Особая концентрация готских топонимов, в частности восходящих к форме Сургут, наблюдается на Средней Волге: Сургут (№ 33) – правый приток реки Сок, Шунгут (№ 32) – левый приток реки Сургут, а также Старый Шунгут (№ 31) и Шонгуты (№ 30) – населенные пункты в Самарской области и Татарстане.
В этой связи нам представляется, что корень сар/сур (от этнонима сармат) в сочетании с корнем гут/гат в топонимах типа Сургут, Саргатка, может свидетельствовать о присутствии в определенных регионах гото-сарматских этнических групп. Интересно, что гидронимы Сура, Саранка (Сарлей) и подобные также известны, в частности, и на территории Среднего Поволжья.
Факт присутствия готов на Средней Волге и в Предуралье доказан, в том числе, и археологическими материалами (Богачев 1991; 2011; 2016а; Голдина, Бернц, 2010).
Продолжение следует.
Ссылки на литературу и таблицы см.: Богачев А.В., Кузнецов А.В., Хохлов А.А. «Рутены – руги – русь: века, дороги, судьбы». Самара, 2019.