- Ну вот, Ирочка, так я и живу, - сказала Тамара Павловна, когда они с Ириной прошли на небольшую, но очень уютную кухню. – Ты садись, а я сейчас чайник поставлю.
Начало здесь. Предыдущая часть
Ира посмотрела на часы. Бабушка уже, наверное, начинает нервничать. Ну и ладно, подумала Ирина и отключила звук на телефоне, чтобы Лидия Анисимовна не донимала её своими звонками. Девушка прекрасно понимала, что даже если бы она сейчас вернулась домой и занялась приготовлением супа, бабка всё равно нашла бы к чему придраться и из-за чего поскандалить.
И если уж скандала не избежать, то лучше сделать сейчас так, как велит сердце. А Ирине очень хотелось пообщаться с Тамарой Павловной.
Немолодая учительница всегда была очень добра к Ирине. Она была хорошим педагогом, в меру строгая и требовательная, но при этом справедливая и добрая. Именно таким и должен быть настоящий учитель в представлении Ирины.
Тамара Павловна не только давала хорошие знания, и привила Ирине любовь к литературе и родному языку, но и помогала верить в добро и в справедливость. Она была тёплым человеком, рядом с которым всегда комфортно находиться. И где-то в глубине души Ира верила в то, что и в её жизни когда-нибудь наступит светлая полоса…
- Значит, Ирочка, ты работаешь официанткой? – спросила Тамара Павловна, наливая чай в красивые яркие чашечки и разрезая на куски пышный румяный пирог.
- Да, ничего другого не смогла найти. Поначалу вообще посуду мыла, потом вот место официантки освободилось и меня взяли.
- И что же ты думаешь делать дальше? Тебе обязательно нужно учиться.
- Я хочу летом снова попробовать поступить в университет. Но на этот раз на филологический факультет.
- Вот это правильно! – поддержала решение Ирины Тамара Павловна. – Русский язык и литература – это твой конёк, это то, где ты всегда будешь чувствовать себя как рыба в воде. Странно, что ты послушала маму и подала документы в политех. Ну ведь совсем не твоё…
- Не моё, - вздохнула Ирина. – Но мама считала иначе и слышать не хотела про филфак.
- Никогда не понимала того, что некоторые родители навязывают взрослому ребёнку своё мнение. Ты вольна сама выбирать то, что тебе действительно по душе. Я рада, что ты всё же решила попробовать поступить на филфак, уверена, что у тебя всё получится, потому что ты на верном пути, Ирочка.
- Спасибо, Тамара Павловна. Вы сказали, что уволились из школы?
- Да, Ирочка. Марина, моя младшая дочка, родила двойняшек. Мальчика и девочку. Представляешь, какая радость?
- Ой, это так здорово! – искренне порадовалась за учительницу Ирина. – Поздравляю вас.
- Спасибо! Я и приняла решение уйти из школы, чтобы помогать дочери. Кроме двойняшек, у дочки ещё есть сын, ему семь, в первом классе учится. Тяжело одной с тремя детьми, муж всё время на работе, зарабатывает для большой семьи. Вот я и помогаю дочери. Сейчас зять в отпуске, поэтому и у меня время свободное появилось.
- Скучаете по школе?
- Конечно, скучаю. Сорок лет школе отдала, как же не скучать. Свою профессию я очень люблю. Но я взяла несколько учеников, занимаюсь репетиторством, так что пока не совсем ушла из профессии. А потом надеюсь внукам буду помогать с уроками, лишь бы здоровья хватило. Но пока не жалуюсь. Давай я тебе ещё пирога положу, Ирочка, понравился?
- Да, очень вкусно, - ответила Ира, подумав о том, как же повезло Марине и второй дочери Тамары Павловны с мамой. Вот уж кто точно дарит своим детям море любви и тепла…
- Ирочка, мне вот сейчас в голову одна мысль пришла, - сказала учительница, отрезая кусок пирога. – У меня есть подруга, мы вместе на филфаке когда-то учились, с тех пор и дружим. Так вот, она работает главным редактором одного известного в городе журнала. Я сейчас тебе даже покажу журнал, наверняка, слышала…
Тамара Павловна вышла из кухни, а Ирина достала из сумочки телефон. Ну, конечно, уже десять пропущенных от бабки… И несколько от матери. Лидия Анисимовна, разумеется, сообщила Раисе о том, что не может дозвониться до неблагодарной внучки… Но перезванивать ни матери, ни бабке Ира не стала. Пусть думают, что хотят, она в любом случае останется виноватой…
- Вот, Ирочка, посмотри,- сказала Тамара Павловна, вернувшись на кухню с журналом в руках. – Очень хороший журнал, можешь взять домой и почитать. Тут много интересного. А подумала я вот о чём. Надежда, моя подруга, недавно обмолвилась, что к ним в редакцию требуется корректор. Может быть, я поговорю с подругой и порекомендую взять тебя?
- Меня? – удивилась Ирина. – Но ведь у меня нет образования.
- Самое главное, что ты очень грамотная! Ты же все диктанты, контрольные только на пятёрки писала. Если я поручусь за тебя, Надежда возьмёт тебя на работу. Тем более, что ты планируешь летом поступать в вуз на филфак. Будешь учиться и работать. Просто работа официантки… ну совсем не то, чем тебе нужно заниматься… Даже если это временная работа.
- Я не знаю, Тамара Павловна, - честно призналась Ирина.
С одной стороны, она понимала, что отказываться от такого предложения было глупо. Работать в редакции популярного в городе журнала – да это же мечта! А с другой, какая там будет зарплата? Хватит ли ей денег, чтобы снять комнату и покинуть, наконец-то, квартиру матери и бабки, которую Ирина про себя всё чаще называла змеиным логовом.
- Ирочка, а почему ты сомневаешься? Скажи честно, что тебя беспокоит? Ни за что не поверю, что та работа, которая у тебя есть, устраивает тебя. Это ведь от безысходности, правда?
- Правда, - кивнула Ира и начала рассказывать.
Она почувствовала, что ей просто необходимо сейчас выговориться, открыть свою душу… Никогда и никому она не рассказывала о том, что происходит у неё дома. Только в своих рассказах иногда затрагивала эту болезненную для неё тему…
Ирине всегда казалось, что не нужно выносить сор из избы и нельзя говорить плохо о своих родственниках, чтобы не происходило в семье… Но у любого терпения наступает предел, и девушка не могла больше молчать…
Тамара Павловна внимательно и очень заинтересованно слушала свою бывшую ученицу, со слезами на глазах рассказывающую о своей жизни. Женщина временами хмурилась и качала головой, но не перебивала, давая Ирине возможность выговориться. И только когда девушка замолчала, Тамара Павловна сказала:
- Как же так, Ирочка… Бедная моя девочка… Тебе, конечно, нужно уходить оттуда. Всегда нужно уходить из места, где тебя не ценят и обижают… Когда ты была ребёнком, понятное дело, что у тебя не было выбора. Но сейчас ты уже взрослая, и сама вправе решать, как тебе жить и как поступать… У тебя дома, прости меня, просто какое-то змеиное логово…
- Я так же думаю, - грустно улыбнулась Ирина.
- Ах, Ирочка, если бы я только знала раньше, что происходит в твоей семье… Но хорошо, что мы с тобой сегодня встретились… Знаешь, что, а переезжай-ка ты ко мне!
- К вам? – не поверила Ирина.
- Да, ко мне.
- Но это… неудобно, наверное. Я не хочу вас стеснять.
- Да что ты! – воскликнула Тамара Павловна. – Какое стеснение? Я живу одна в трёхкомнатной квартире. Дочки мои давно взрослые и живут отдельно, у них свои семьи. Муж у меня погиб больше десяти лет назад, в полиции служил. Так что никак ты меня не стеснишь, живи, сколько хочешь. Пока сама на ноги не встанешь.
- Тамара Павловна… - Ирина не знала, что ответить учительнице, девушка вдруг разрыдалась, не в силах остановиться…
- Ирочка! – воскликнула учительница и обняла Ирину. – Что ты, моя хорошая, не плачь! Всё у тебя будет замечательно, вот увидишь.
Но Ирина продолжала рыдать, одновременно чувствуя и боль, разрывающую душу, и тепло от ласковых, обнимающих её рук Тамары Павловны…
- Простите,- сказала, наконец, Ирина, немного успокоившись…
- Не извиняйся, Ирочка. За что тебе извиняться? За слёзы? Это нормально. Слезами часто душа очищается, иногда просто необходимо выплакаться. Но потом нужно умыться, встряхнуться и идти дальше. Я очень хочу тебе помочь. Знаешь, ещё в школе, когда я вела у вас уроки, я обращала внимание на то, какая ты всегда была зажатая и неуверенная в себе. А ты ведь очень способная, талантливая девочка! Я до сих пор храню твои тетради с сочинениями и перечитываю их иногда…
- Правда? – не поверила Ирина.
- Конечно, правда. Могу показать тебе, если не веришь. За сорок лет моей работы в школе, я не читала более удачных и прекрасных сочинений. Скажи, а ты не пробовала писать прозу? Мне кажется, что у тебя бы отлично получилось.
- Нет, - смущённо ответила Ирина.
Почему-то у неё не хватило духу признаться Тамаре Павловне в том, что она вот уже несколько лет пишет рассказы.
- А ты попробуй, Ирочка. Обязательно попробуй… И не отказывайся от моего предложения, переезжай ко мне. Я сегодня же позвоню Надежде и поговорю насчёт тебя. Хватит тебе подносы с едой разносить, не твоя это жизнь, Ирочка.
***
- Ага, явилась! – закричала бабка, как только Ирина вошла в квартиру. – Ты где шлындала, гадина? Мне обедать давно уже пора. Хочешь, чтобы моя язва обострилась? На звонки почему не отвечала? Дрянь неблагодарная…
Ирина ничего не ответила Лидии Анисимовне, она прошла в свою комнату, плотно захлопнув дверь, а потом пододвинула к двери громоздкое кресло, чтобы бабка не могла войти к ней в комнату.
- Ты чего там делаешь! – колотила в дверь Лидия Анисимовна. – Немедленно открой! Иди суп вари, гадина. Открой сейчас же!
Далее последовала нецензурная брань, это означало, что бабка окончательно вышла из себя.
Ирина же, не обращая внимания на вопли опротивевшей ей старухи, собирала свои вещи в большой пакет. Она решила взять только самое необходимое на первое время и ноутбук. За остальными вещами придёт потом…
- Выходи, я тебе сказала! – не унималась бабка, продолжая колотить в дверь.
Ирина отодвинула кресло, и дверь открылась. Девушка быстрым шагом направилась в прихожую, по-прежнему игнорируя Лидию Анисимовну.
- Ты куда направилась? А суп? Я есть хочу! – кричала старуха, последовав за внучкой. – У меня язва, мне голод нельзя терпеть.
- Курить бросай, тогда и язва заживёт, - ответила Ира. – Матери передай, что я теперь буду жить в другом месте.
- Это где ты жить собралась? – опешила бабка. – А суп? А кто будет ухаживать за мной?
- Сама свари свой суп, - сказала Ира и покинула змеиное логово…
