Зачем всё это:
Предыдущая серия:
Июль 1501 года. Тебриз, государство Ак-Коюнлу.
Распахиваются городские ворота, и в них въезжает шейх Исмаил, 14 летний стройный юноша. Рядом с ним его воспитатель Гусейн-бек Шамлу, солидный мужчина 49 лет. За ними двигаются вооружённые всадники. Народ высыпал на улицы Тебриза и низко кланяется шейху.
Исмаил (весело Гусейн-беку): Посмотри, Гусейн-бек, народ любит меня!
Я ныне властитель державы любви!
Тоска и беда – вот визири мои.
В костях моих мозг, словно воск, растопился,
Огонь поселился в безумной крови!
Чертоги мои попирают Фортуну.
Я воин – меня не пугают бои!
Орёл я, парящий над лезвием Кафа,
Завидуют песням моим соловьи.
Халладжа Мансура веду на цепи я…
О мир! Хатаи властелином зови!
Гусейн: О Аллах! Этот юноша только что завоевал державу своего великого деда, могущественного Узун Хасана. И что у него на уме? Он сочиняет стихи, как нищий дервиш!
Исмаил смеётся. Всадники подъезжают к Голубой мечети, где их встречают сановники и духовенство. Один из сановников выходит вперёд: «Приветствуем тебя, о Абу л-Музаффар Исмаил бин Гейдар ас-Сефеви! Прими титул шаха, принадлежавший твоему покойному деду, Узун Хасану!»
Вечером того же дня Исмаил входит в одну из комнат дворца. В ней задумчиво сидит 40-летняя женщина в восточных одеждах в окружении служанок. Исмаил показывает знаком служанкам удалиться.
Исмаил (заботливо): Как ты расположилась, матушка?
Алямшах-бейим: Спасибо, сын мой! Всё хорошо!
Исмаил (задумчиво): Вот я и сдержал своё обещание – вернул тебя туда, где правил отец твой и мой дед Узун Хасан.
Алямшах-бейим: Я всегда верила в тебя, сын мой! Своим величием ты превзойдёшь Узун Хасана!
Август 1501 года. Флоренция, Флорентийская Республика.
В небогатом доме плотный мужчина с окладистой бородой колдует над красками. Ему помогает мальчик-подросток. В дверь входит высокий худощавый мужчина.
Гость: Приветствую тебя, Леонардо!
Леонардо: И тебе мои приветствия, Пьеро Содерини. Что привело ко мне гонфалоньера республики?
Содерини: Есть у меня один заказ. Только тебе он под силу.
Леонардо: Что за заказ?
Содерини: Ты слыхал о мраморной глыбе, что лежит во дворе мастерской собора Санта-Мария-дель-Фьоре вот уже почти полвека со времён великого Донателло? Из неё собирались сделать скульптуру пророка Давида. Мрамор разрушается от дождя и ветра. Жалко денег, потраченных на его покупку. Ну как? Возьмёшься?
Леонардо задумчиво чешет бороду. Мальчик внимательно глядит на учителя.
Леонардо (задумчиво): Нет, не возьмусь...
Содерини: Леонардо, побойся Бога! Тебя прошу не только я, весь попечительский совет тебя просит!
Леонардо (уверенно): Нет, сам не возьмусь! Но скажу тебе, кто вам нужен. Недавно из Рима вернулся скульптор из местных. Учился у самого Гирландайо. Зовут его Микеланджело, сын Людовико Буонарроти. Вот он возьмётся. И сделает.
Содерини: Да как можно такой добротный мрамор не пойми кому поручать?
Леонардо: Все мы были не пойми кто. До поры до времени. В Рим его не мессу служить позвали. Хочешь, чтобы эта глыба в веках прогремела - ищи Микеланджело. А я не возьмусь.
17 августа 1501 года. Ла-Корунья, Королевство Кастилия и Леон.
У причала в сопровождении придворных стоят королева Кастилии и Леона Изабелла I Католичка, властная, сухая, замкнутая женщина 50 лет, и её муж, король Арагона Фердинанд II Католик, молчаливый мужчина 49 лет. Они провожают свою младшую дочь, Екатерину Арагонскую, невысокую, щекастую 16-летнюю девушку, склонную к полноте.
Изабелла: Ну вот и ты покидаешь меня, Каталина (по её щекам текут скупые слёзы).
Екатерина (обнимая мать): Не плачь! Ну не плачь! С тобой остаётся… папа.
Изабелла: Папа? (с усмешкой) Мы давно с ним как два разных королевства.
Фердинанд пропускает упрёк жены мимо ушей.
Изабелла (берёт себя в руки): Храни тебя Бог там в Англии! Будь верна нашей вере католической! Молись, не пропускай служб и Господь не
оставит тебя!
Екатерина поворачивается к отцу. Фердинанд долго, пристально, не мигая смотрит ей в глаза.
Фердинанд: С тобой поедут лучшие дипломаты Испании. Но они тебе не наставники и не заступники. Они твои помощники. Главным посланником Арагона при английском дворе будешь ты, дочь. Мы должны со всех сторон изолировать Францию. Она – главная угроза и мне тут в Арагоне, и тебе там в Англии. Ты справишься, в тебе течёт моя кровь.
Екатерина послушно кивает преданно глядя в глаза отцу.
Изабелла: Пора!
Изабелла берёт дочь за плечи и долго пристально смотрит на неё. Потом отпускает. Екатерина, маша рукой родителям, отступает в сторону корабля.
Изабелла (не глядя в сторону мужа): Когда ты стал таким, Фернандо?
Фердинанд: Каким?
Изабелла: Я проводила в Англию дочь, а ты отправил своего агента. Когда ты успел так очерстветь?
Фердинанд молча пожимает плечами. Супруги садятся в карету.
Фердинанд (меланхолично): Зачем ты приказала освободить этого генуэзского про...ста? Он снова обивает пороги и клянчит деньги на свою очередную авантюру.
Изабелла: Ты про Колумба? Скажи спасибо, что я не приказала заковать в цепи того, кто прислал его сюда в цепях. Этот генуэзец ещё прославит Кастилию!
Фердинанд: Выпотрошив твою казну? Разве три его экспедиции не доказали всю бессмысленность этой затеи?
Изабелла: Предлагаешь уступить Новый свет португальцам?
Фердинанд: Предлагаю поручить это дело человеку, от которого будет реальный толк. Да Гама привёз из Индии столько специй, что хватило 60 раз перекрыть затраты на его экспедицию. А что мы получили от Колумба кроме расходов?
Изабелла: Корзины считают, когда их моют. Колумб открыл прямой короткий путь в Индию. Для всех наступает момент их славы.
Октябрь 1501 года. Краков, Королевство Польское.
К городу приближается длинная кавалькада всадников и повозок. Во главе кавалькады едут сосредоточенный, погружённый в себя великий князь Литовский Александр Ягеллончик, бледный невысокий мужчина 40 лет, и радостный маршал его двора князь Михаил Глинский, крепкий здоровяк 39 лет.
Глинский: Полно кручиниться, княже. Скоро ты станешь королём, и под рукой у тебя будет ещё и польское войско. Вот тогда мы заставим поплясать старого Ивана, если он не рассыплется от своей дряхлости.
Александр: Не говори гоп, пока не перескочишь. Думаешь, поляки только и ждут, когда я их поведу отвоёвывать литовские земли?
Глинский: Они избрали тебя королём.
Александр (раскинув руки на истеричной ноте): Да! Первым среди равных!
Кавалькада въезжает в город, а затем в Вавельский замок. Александр спешивается. Навстречу ему выходит Елизавета Габсбург, сгорбленная некрасивая женщина за 60 лет. Александр почтительно кланяется матери.
Елизавета (мерзким дребезжащим голосом): Ты один?
Александр (с вызовом): Нет, мама! Со мной пан Глинский, две сотни слуг, дружина! Я – великий князь Литовский, мама! Ты не забыла? Мне не полагается ездить одному как простому шляхтичу!
Елизавета: Не юродствуй! Ты знаешь, о ком я! (выпучив глаза от ненависти и начиная плеваться) О твоей жене-еретичке! Этой московской гад...не! Надеюсь, ты не притащил её с собой?
Александр (подчёркнуто): Королева Елена прибудет позже.
Елизавета (возмущённо): Она никогда не будет королевой! И ты пока не король! Ты не единственный мой сын, Александр, помни об этом!
Александр: А ты, мама, не польский сейм, чтобы решать, кого короновать! Не забывай это! Елена – моя жена, нравится тебе это или нет!
Во двор спускается епископ Краковский Фредерик Ягеллон, мужчина приятной наружности 33 лет.
Фредерик (слащавым голосом): Жена да убоится своего мужа. Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе. (с притворным смирением) Приветствую тебя, брат мой!
Александр (раздражённо): Не начинай, брат! Я дал слово не принуждать жену к переходу в нашу веру!
Фредерик: И что же ты получил взамен от отца её? Я слышал, Литва снова ведёт войну с Московией? Или ты рассчитываешь клинками польской шляхты поправить свои дела? Кстати, тебе уже сообщили, что папа Александр заочно готов дать тебе развод?
Александр (устало): Я хочу мира. А без мира в моей семье не будет мира у Литвы с Московией. Старый Иван не из тех, кто позволит обижать свою дочь.
Фредерик (молитвенно поднимает глаза к небу, перебирая чётки): Твоя коронация назначена на 12 декабря. Мать настояла. (с очаровательной улыбкой) Хотя я был против. А вот коронация Елены не состоится. (упреждая открывшего было рот Александра) И это не моё решение и не решение нашей матери. Так решил сейм!
17 октября 1501 года. Стокгольм, Датское королевство.
Стен Стуре Старший, подтянутый мужчина лет 60, машет платком, и грохот пушек стихает. Из города в сопровождении офицеров выходит королева Кристина Саксонская, миловидная дама 40 лет.
Кристина: Вы меня хотели видеть, господин Стуре?
Стуре (слегка кланяется, почтительно, но с достоинством): Ваше величество, я снова настоятельно рекомендую вам сдаться. Шведы бесповоротно встали на путь свободы. Дело короля Ганса проиграно.
Кристина: Тогда почему вы до сих пор не в Стокгольме, господин Стуре?
Стуре (понижая голос): Ваше величество, я восхищаюсь вашей отвагой, но вам-то всё это зачем? Ваш муж бросил вас здесь в кольце врагов. Вы каждый день рискуете жизнью, пока он в Копенгагене нежится в объятьях вашей фрейлины. (повышая голос с возмущением) Ей нашлось место на его корабле! ЕЙ, но не ВАМ!
Кристина: Однако вы слишком хорошо осведомлены о придворных интригах для вождя повстанцев. Да, мой муж – ко...ель. Но я всё ещё королева Дании. Если он забыл свой долг перед королевством, вовсе не значит, что я последую его примеру.
Стуре (взрываясь): ДОЛГ?!! О каком долге вы говорите, сударыня! Этот мерзавец заключил союз с русскими против нас, против тех, кого он называет своими подданными! Вас мало и скоро будет ещё меньше! А за нами вся Швеция! Берегитесь, ваше величество! Скоро вам просто не на чем будет носить корону!
Кристина: Вы торчите под городом два месяца и до сих пор не поняли, что я не из пугливых?
Стуре (успокоившись): Если вы сдадите город, мы позволим вам беспрепятственно покинуть Швецию. Вам, вашим священникам, вашим дворянам. (твёрдо) Это моё последнее слово, лучше предложения уже не будет.
Кристина (не менее твёрдо): Нет! И это тоже моё после…
Её слова тонут в рёве и криках «Пожар! Город горит!» Кристина резко поворачивается и бежит в город. Датские офицеры отступают, обнажив мечи и прикрывая её. Узкие улицы Стокгольма заволокло дымом. Кое-где прорывается пламя. По улицам бежит народ. «В замок! Быстрее все в замок!» - кричит королева. Рядом падает придавленной балкой офицер. Королева хватает за руку девочку растерянно стоящую посреди улицы, и тащит за собой. Передаёт девочку давящейся слезами матери, толкая её вперёд: «В замок! В замок, быстрее!» Стуре, глядя на пылающий Стокгольм, снимает берет и крестится.
4 ноября 1501 года. Догмерсфилд, графство Хэмпшир, Королевство Англия.
Кавалькада подъезжает к городу. В одной из карет сидит задумчивая меланхоличная инфанта Екатерина Арагонская. Напротив - её любимая фрейлина Мария де Салинас, худенькая девчушка лет 12. Она постоянно вертится, с любопытством глядя в окно.
Де Салинас: Ой, что это? Взгляните, ваше высочество, что там происходит!
Слышатся голоса сопровождающих: «Смотрите! Смотрите!» «Кто это?» «Какие-то всадники!» «Они приближаются!» Слышан голос начальника охраны: «Изготовиться к бою!» Всадники уже совсем близко. Впереди выделяются двое. Сухопарый мужчина 44 лет и стройный юноша 15 лет. Начальник охраны: «Отставить!» Голоса: «Это король!» «Король!» «Король Англии!» «Сам Генрих!»
Генрих VII (зычно): Где моя невестка!
Мария де Салинас отважно выскакивает из кареты.
Де Салинас (на ломанном английском): Нельзя! Нет! Нет! Ваше величество! Невесту видеть нельзя! После свадьбы! Обычай! Нельзя!
Генрих (бодро): Вздор! Что за прелестная кастильская чепуха! Эта дама теперь моя подданная! Я здесь король и моё слово – закон!
Де Салинас (постоянно сбиваясь на кастильский): Нет! Нельзя! Обычай!
Генрих легко поднимает её руками и отставляет в сторону, после чего распахивает дверь кареты и с улыбкой внимательно смотрит на Екатерину.
Генрих: Артур, иди сюда! Посмотри, какую красавицу прислали тебе их католические величества! От сердца оторвали!
Екатерина краснеет от удовольствия. Принц Артур пытается протиснуться, но его не пускает де Салинас.
Генрих: Да уберите эту оглашенную!
Наконец голова Артура просовывается в двери кареты.
Екатерина (очень вежливо на латыни): Здравствуйте, ваше высочество! (сбиваясь и ломая язык, повторяет её же на английском).
Артур (весело смеётся): Красивая! Папа, я уже люблю её!
Екатерина с трудом понимает жениха и краснеет ещё больше.
Генрих (вскакивая в седло): Поехали! Не заставляйте ждать моего сына!
Де Салинас (усаживаясь в карету рядом с Екатериной): Ох не к добру это! Ох не к добру! Нельзя жениху видеть невесту до свадьбы! Быть беде!
Екатерина (беспечно): Перестань. Это всё выдумки! Что может случиться с нами в этой чудесной стране?
Де Салинас (горячо): Что бы не случилось, я никогда вас не оставлю, ваше высочество!
14 ноября 1501 года. Собор Святого Павла, Лондон, Королевство Англия.
В соборе множество придворных, играет торжественная музыка. Артур Уэльский волнуется, ожидая невесту. На почетном месте стоит Генрих VII с самодовольной улыбкой, рядом искренне радующаяся за сына Елизавета Йоркская, красивая женщина лет 35. Чуть поодаль со строго поджатыми губами, но благосклонная мать Генриха, Маргарита Бофорт, властная сухонькая пожилая дама 58 лет. Рядом с ней её любопытные вертлявые внучки-принцессы – 12-летняя Маргарита и 5-летняя Мария. Маргарита смотрит на брата восхищённо, широко распахнутыми глазами. Мария постоянно дёргает сестру за руку и задаёт вопросы, отчего Бофорт шикает на неё. Наконец появляется и идёт к алтарю Екатерина Арагонская, которую ведёт под руку 10-летний принц Генрих. Он раздулся от важности, но явно симпатий к будущей невестке не испытывает. Генрих передаёт невесту брату. Молодые краснеют, глядя друг на друга влюблёнными глазами. Генрих-младший оказывается недалеко от 17-летнего Чарльза Брэндона.
Брэндон: Скоро и вам подыщут невесту, ваше высочество.
Генрих-младший: Ага! А то мне эта совсем не нравится!
Брэндон: Я бы тоже женился на принцессе!
Генрих-младший: Тебе нельзя, ведь ты не принц!
Архиепископ Кентерберийский Генри Дин начинает процедуру венчания.
Следующая серия:
