Продолжение. Предыдущую публикацию можно прочесть ЗДЕСЬ
Восстание Лливелина ап Грифида – правителя Гвинеда (северо-западной части Уэльса), вспыхнувшее осенью 1256 года, длилось в общей сложности одиннадцать лет (включая периоды перемирия и затишья). Противостояние свободолюбивой валлийской знати и Генриха III завершилось подписанием 29 сентября 1267 года мирного договора в Монтгомери.
Согласно его условиям, Лливелину прощался весь вред, нанесенный короне в период войны, за ним лично закреплялись территориальные приобретения, включая пограничные земли – Четыре Кантрева и часть Уэльской марки. Лливелин ап Грифид и его наследники получили право официально именоваться принцами Уэльскими. За ними закреплялся не только титул, но статус верховного правителя Уэльса. В свою очередь Лливелин обязался выплатить королю Англии 25 000 марок за причиненные убытки и издержки. В первый год плата составляла 5000 марок, далее ежегодно – по 3000 марок.
Разумеется, подобный исход вооруженного конфликта и условия итогового договора были восприняты Эдуардом как личное оскорбление, ведь Лливелин ап Грифид заполучил практически все валлийские владения и даже часть приграничных земель, которые Генрих III пожаловал своему старшему сыну в качестве апанажа. Спорить с отцом и перечить его воле принц Вестминстерский не стал, но дал себе твёрдое обещание основательно разобраться с «уэльской проблемой» при первом же удобном случае. Ждать этого самого случая пришлось десять лет.
Согласно документально зафиксированной договоренности от 11 июля 1201 года, правители Уэльса в обязательном порядке приносили оммаж – вассальную клятву верности английскому королю. Лливелин ап Грифид оказался единственным из высокопоставленных вассалов Эдуарда I, который не прибыл на его коронацию в Лондон, так и не объяснив причины своей неявки.
В период с осени 1275 по весну 1277 гг. трижды государь английский призывал к себе Лливелина, чтобы тот исполнил свой вассальный долг перед сюзереном. При этом Эдуард всякий раз давал устные и письменные гарантии личной безопасности и неприкосновенности для уэльского князя. Однако упрямый Лливелин категорически отказывался ехать в Англию и присягать её новому королю.
Один раз принц Уэльский потребовал в качестве предоставления гарантии от Эдуарда, чтобы монарх ему предоставил в качестве заложников своего старшего сына Альфонсо, а также Лорда-канцлера Роберта Бернелла и Гилберта де Клэра, 7-го графа Глостера. Одного только этого дерзкого ответа было достаточно, чтобы лишить Лливелина его владений, а самого его объявить вне закона.
Открыто демонстрируя свою независимость от английской короны, валлийский правитель сам всячески провоцировал начала масштабной войны. Во-первых, он не погасил долг перед английской короной, выплатив лишь 8000 марок из 25 000 обещанных по договору. Кроме того, принц Уэльский официально объявил о своей предстоящей женитьбе на Элеоноре де Монфор – дочери Симона де Монфора, 6-го графа Лестера – предводителя мятежных лордов во Второй баронской войне.
Элеонора де Монфор была подвергнута опале как дочь изменника и государственного преступника. Более того, по материнской линии она приходилась кузиной Эдуарду. Таким образом, как дочери опального мятежника и злостного преступника, ей запрещалось появляться в Англии, а для вступления в брак ей как члену королевской семьи требовалось разрешение короля.
Лливелин был в курсе всех этих нюансов, но целенаправленно и демонстративно шёл наперекор всему, стремясь поскорее сыграть свадьбу и обзавестись наследником – носителем крови древних валлийских королей и английских правителей из династии Плантагенетов. К несчастью для брачующихся, корабль на котором невеста плыла из Франции к берегам Уэльса был своевременно перехвачен королевскими судами в Бристольском заливе. Элеонора и её брат Амори де Монфор стали пленниками Эдуарда.
Мария Евгеньевна Лошкарёва – современный российский историк, доцент и кандидат исторических наук, один из ведущих отечественных специалистов по Средневековому Уэльсу, даёт высокую оценку полководческим дарованиям валлийского предводителя:
«Лливелин, без сомнения, был выдающимся полководцем и харизматическим лидером. Одни из английских хронистов отметил, что валлийцы следовали за ним словно "привороженные". Подвижность была секретом большинства из его военных успехов: он мог переводить войска из одного конца Уэльса в другой очень быстро, используя горные дороги, чем заслужил репутацию мастера неожиданностей»[1].
Принц Уэльский, действительно, был опытным, удачливым, непредсказуемым и опаснейшим для своих противников полководцем. Безусловно, он обладал всеми качествами общепризнанного лидера валлийского народа, стремящегося отстоять свою независимость от английской экспансии.
Однако политиком Лливелин ап Грифид оказался недальновидным, непоследовательным, излишне эмоциональным, бескомпромиссным, лишенным гибкости, способности идти на компромиссы и необходимые уступки. Буквально накануне начала боевых действий Лливелин рассорился со своими братьями и ближайшими родственниками.
Кроме того, своими систематическими грабительскими набегами на приграничные английские владения, он категорически враждебно настроил против себя лордов Честера и Уэльской марки. Бароны, чьи владения постоянно подвергались разграблениям и опустошениям, были готовы с радостью оказать королю любую помощь в борьбе против опостылевших валлийских налётчиков.
В конфликте с заносчивым и чрезмерно амбициозным Лливелином английский государь проявлял завидное самообладание и выдержку. Вняв просьбам высших церковных иерархов, король отсрочил неизбежное начало войны. После того, как английские прелаты не сумели принца Уэльского призвать к должному уважению и выражению покорности своему сюзерену, Парламент 12 ноября 1276 года единодушно поддержал решение Эдуарда об объявлении войны строптивому Лливелину.
Для полномасштабной войны против верховного правителя Уэльса был введён специальный налог для населения Англии, составлявший 1/15 часть от личного имущества налогоплательщика. Но и этих собранных средств оказалось недостаточно. Эдуарду пришлось в долг брать ссуды у местных английских ростовщиков, а также взять под проценты у флорентийских банкиров сумму, превышающую 40 700 фунтов стерлингов.
Эдуард готовился к предстоящему походу основательно и тщательно. Одних только арбалетных болтов было припасено 200 000. В Нормандии и Фландрии были закуплены сотни лошадей, отличавшихся своей выносливостью. Каждое графство и даже ряд крупных аббатств получили «госзаказ» на изготовление повозок и телег «повышенной проходимости» для передвижения в лесных чащобах, а также по гористой местности и болотистым почвам.
Из Ирландии и южных графств были доставлены к местам сбора войска двойной запас зерна. Королевские чиновники лично с особой тщательностью осматривали скот, предназначенный для забоя на мясо, отбраковывая больных, тощих и слабых особей. Специальная комиссия, в которую входили королевские швеи и портные, занималась проверкой палаток, шатров, брезентов и навесов на предмет прочности, надёжности, крепости тканей и способности длительное время переносить дождливую погоду.
К лету 1277 года в районе Вустера собралась огромная для той эпохи армия, в которой числилось порядка 18 000 воинов, не считая обозной прислуги и тыловых контингентов. Одних только пехотинцев набралось около 15 000 человек, причём не менее 8000 из них были валлийскими копейщиками!
Да, да, неразумная, высокомерная и заносчивая политика Лливелина, его непомерные амбиции и авторитаризм привели к тому, что уэльская знать в массовом порядке переходила на сторону английской короны. Большую часть валлийских отрядов привели Дэвид ап Грифид – младший брат Лливелина и лорда Мередита ап Риса – самого верного уэльского вассала Эдуарда I.
Стрелковой элитой пеших подразделений были гасконские арбалетчики. Под знамёнами английского государя также собрались несколько сотен наёмников из Нормандии и Фландрии. Главной ударной силой армии Эдуарда была тяжёлая кавалерия. Всего всадников насчитывалось порядка 2500, из них рыцарей, сержантов и латников – около 1000. Знаменитых английских лучников, чья слава прогремит на всю Европу во время Столетней войны, было на тот момент в королевской армии совсем немного – 300-400 стрелков.
Помимо пехотинцев, кавалеристов, «тыловиков» и обозной челяди в поход отправился тысячный отряд «стройбата», а также несколько подразделений «первопроходцев-лесорубов». Им предстояло прорубать просеки в глухих валлийских чащобах, прокладывать мосты и гати на болотах, возводить укрепленные лагеря, расчищать лесные завалы и буреломы.
«Стройбатовцы» (землекопы, плотники, каменщики, строительные мастера, каменотесы, кузнецы, обжигальщики извести, подсобные рабочие) привлекались для возведения временных фортов и строительства постоянных передовых укреплений, которыми Эдуард планировал опоясать несколькими линиями мятежные и неспокойные земли Уэльса.
Все участники похода понимали, что их ждут суровые испытания и трудная кампания, ведь валлийские воины в ходе предыдущих конфликтов наглядно продемонстрировали своё воинское мастерство, опыт, отвагу, нестандартную стратегию, а также эффективную тактику партизанской войны в глухой, враждебной для англичан и труднодоступной местности.
Вот какой подробный комментарий по данному поводу даёт Артур Брайант – британский историк, автор серии книг по истории Средневековой Англии: «…валлийцы были превосходными воинами. Война была их основным занятием и формой воспитания. По валлийскому обычаю шесть недель каждого лета они проводили в набегах и, пока хватало сил, были готовы явиться на службу по первому зову вождя.
Внезапно устремляясь под звуки боевого рога вниз в горную долину или по склону холма, вооруженные дротиками или мечами валлийцы приводили в замешательство всех, кроме самых смелых. Встречая сопротивление, они, однако, быстро теряли все свое мужество, но быстро восстанавливались после поражения и вновь били своих победителей. Приземистые, закутанные в алые пледы, с мускулистыми голыми ногами, способные жить под открытым небом в самый разгар зимы, воины казались невосприимчивыми к холоду, как и скалы, окружавшие их, когда они лежали в засаде.
Нехоженые места, туманный климат, снег и ливни делали почти невозможной любую продолжительную кампанию против них. Одна за другой карательные экспедиции английских рыцарей заканчивались тем, что они возвращались истощенными, лишившись лошадей и с пустыми руками после нескольких месяцев, проведенных в этой бесплодной земле»[2].
Стоит также помнить, что именно валлийцы внедрили в повсеместную практику знаменитый длинный лук Гвента, изготовленный из тугого дикого вяза. Стрелы, выпущенные из него, летели значительно дальше, чем арбалетные болты, пробивая насквозь кольчугу, латные пластины и даже шлем рыцаря. Позже этот самый валлийский лук благодаря новаторству и кураторству самого Эдуарда превратиться в грозный, дальнобойный, мощный, разящий и наводящий ужас на противника длинный английский длинный лук – «лонгбоу» (longbow).
3 июля 1277 года Эдуард I во главе авангарда (800 конных латников и 2500 пехотинцев) покинул Вустер, выступив на север. При монархе находились Лорд-констебль (командующий армией) Хамфри де Богун, 2-й граф Эссекса, лорд-маршал Роджер Биго, 5-й граф Норфолк, отвечавший за безопасность королевского лагеря, а также Дэвид ап Грифид.
В течение недели следом за королём к границам Уэльса двинулись и остальные отряды. Английская армия проследовала до Стаффорда, а затем свернула на северо-запад – в Чешир, откуда и вторглась во владения Лливелина. Кампания была заранее тщательно продумана и в высшей степени хорошо организована. Отряды «лесорубов-первопроходцев» уверено расчищали путь главным силам сквозь густые леса и враждебные дебри. Находясь под защитой арбалетчиков, пехотинцев и кавалерии, они прокладывали дорогу, шириной в 30-50 метров (расстояние, на котором стрела обладает максимальной убойной силой), что практически лишало возможности валлийцев прибегать к традиционной для них партизанской тактике.
Английское войско двигалось по заранее намеченному маршруту вдоль побережья от Чешира до Флинта, Ридлана и устья Конвея, по расчищенным участкам леса. На каждом участке, где армия делала длительный привал или останавливалась на ночлег, возводился укрепленный лагерь, а уже после на местах наиболее удобных для длительной обороны и контроля прилегающей местности возводились деревянные форты и форпосты, которые позже превратились в каменные замки и цитадели.
26 июля главные силы Эдуарда I добрались до Флинта. Через четыре недели английские стяги колыхались у частокола, окружавшего селение Рудлан. После короткого отдыха войско Эдуарда двинулось дальше на запад. Рыцари, пехотинцы и держались как можно ближе к побережью, параллельно которому двигалась королевская флотилия, состоявшая из трёх десятков больших кораблей под общим командованием капитана Стивена де Пенстера, который также отвечал за снабжение армии по морю. Флот защищал войско Эдуарда с фланга и регулярно доставлял провизию.
29 августа англичане добрались до устья реки Конвей близ деревушки Деганви. Далее начинались исконные владения самого Лливелина ап Грифида. Однако прежде чем углубляться во враждебные дебри, флотоводцы Эдуарда I провели блестящую десантную операцию по захвату острова Англси (Мона) – главной житницы Гвинеда. Только-только завершился сбор обильного урожая. Амбары были доверху заполнены отборным зерном, которое стало добычей английских воинов внезапно, стремительно и повсеместно высадившихся на побережье острова, столь неосмотрительно оставленного Лливелином без надлежащей охраны.
Узнав об успешном захвате продовольственных запасов острова Англси, обрадованный Эдуард воскликнул: «Мы вырвали первое большое перо из павлиньего хвоста Лливелина!» Восторг английского короля не был пустой бравадой. Войско принца Уэльского в одночасье лишилось главных запасов провизии на предстоящую осень и зиму.
Валлийцы оказались неготовыми к войне, навязанной их хитроумным и непредсказуемым противником. Уэльские отряды не имели возможности ни помешать пришельцам поэтапно и неуклонно продвигаться вглубь своих земель, ни нанести им ощутимые потери, ни дать генеральной битвы, ни защитить своё побережье от десантных операций вражеского флота.
Лливелин ап Грифид осознал, что и тактически, и стратегически он безнадёжно проиграл кампанию, так и не сразившись ни разу по-настоящему с «Длинноногим», который переиграл его по всем статьям и направлениям. Правитель Уэльса не стал дожидаться наступления голода, который непременно повлёк бы за собой волнения, недовольство и мятежи, как среди знати, так и среди простых воинов.
Смирив свою гордость, Лливелин выразил готовность сесть за стол переговоров, отдавая себе отчёт в том, что ему придётся принять все условия Эдуарда, даже самые жёсткие и кабальные. К величайшему изумлению принца Уэльского, требования английского государя оказались весьма умеренными и напрочь лишенными какой-либо попытки добить и унизить своего побежденного противника.
9 ноября 1277 года в королевской походной палатке, стоявшей посреди фундамента строящегося замка Ридлан, между противоборствующими сторонами был заключён мирный договор. Лливелин ап Грифид сохранил за собой титул принца Уэльского, но теперь его владения ограничивались исключительно Гвинедом и островом Англси. Все прочие территории, которые Лливелин захватил в предыдущие годы, возвращались родственникам принца, валлийской знати и английской короне.
Лливелин ап Грифид принёс вассальную клятву верности Эдуарду I в Ридлане, дав слово, что повторит эту церемонию ещё раз в Вестминстерском аббатстве. Война обошлась английской казне в 23 000 фунтов стерлингов. Чтобы покрыть все расходы – и текущие, и будущие, король назначил выплату штрафа принцем Уэльским в 50 000 фунтов. Кроме того, ежегодно Лливелин обязался выплачивать своему сюзерену 1000 марок.
Лливелин исполнил своё обещание и прибыл на Рождество в Лондон. В присутствии почтенных лордов и заслуженных прелатов королевства он повторно принёс оммаж Эдуарду, публично поклявшись ему в верности и послушании. В свою очередь правитель Англии простил штраф неподъёмный для мелкого вождя из Северного Уэльса, именно такой статус был у Лливелина после его поражения и возвращения всех завоеванных и отнятых ранее валлийских земель.
Кроме того, Эдуард дал согласие на брак принца Уэльского и Элеоноры де Монфор. Свадьба эта состоялась 3 октября 1278 года в Вустере. По случаю примирения английского сюзерена и его раскаявшегося валлийского вассала, а также по случаю воцарения долгожданного мира в Западных землях королевства Эдуард на свои средства организовал свадебный пир, взяв на себя роль главного распорядителя застолья.
Победа над строптивым, непокорным, мятежным, некогда влиятельным и крайне опасным соперником, коим, безусловно, являлся Лливелин ап Грифид, ещё больше возвысила авторитет Эдуарда в глазах его ближайшего окружения, верноподданных и простого народа. На одном из пиров, устраиваемых английским государем по случаю почти бескровной победы над Уэльсом, присутствовал доминиканский монах Николас Тривет, который оставил крайне интересное и подробное описание монарха, дав характеристику его внешности и наиболее выдающимся чертам характера:
«Был он в сражениях опытным воином, с юных лет упражнялся с оружием, и стяжал себе такую военную славу, какая превышала славу всех военачальников того времени в целом христианском мире. Он имел стройную фигуру, высокий рост, так что обычный человек едва доставал ему до плеча. Пышные кудри в юности отливали золотом, в зрелом возрасте потемнели…
Широкое лицо с правильными чертами, за исключением лишь того, что у него было нависшее веко на левом глазу, как и у его отца. Он заикался, однако речь его становилась плавной и красноречивой, когда ему требовалось кого-то убедить. Руки пропорциональны телу, гибкие и длинные, сильные, привычные к мечу. Мощная грудь, длинные бедра, привычные к езде на благородном коне – он крепко сидел в седле и не уставал.
Когда не было войны, он отдавался охоте на птиц и диких зверей, и особенно на оленя, которого он обыкновенно преследовал на коне, предпочитая зарубить его мечом, а не пронзить рогатиной… Многочисленных опасностей, которым Эдуард часто подвергался, он счастливо избегал. Ему был присущ animus magnificus (возвышенный дух). Охваченный гневом, он мог принять необдуманное решение и вынести суровый приговор, однако при виде смирения легко смягчался»[3].
[1] - Лошкарева М. Е. Особая страна: из политической и правовой истории средневекового Уэльса (XII-XIV вв.). – М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2017. С. 41-42.
[2] - Брайант А. Эпоха рыцарства в истории Англии. – СПб.: Евразия, 2001. [Электронная версия]. С. 43.
[3] - Устинов В. Г. Эдуард I. «ВЕБКНИГА», 2021. – (Жизнь замечательных людей (Молодая гвардия)). С. 86.
ПОЛНОСТЬЮ ЦИКЛ ПУБЛИКАЦИЙ«История жизни Эдуарда I Плантагенета» МОЖНО ПРОЧЕСТЬ ЗДЕСЬ:
Часть 1-я. Принц, подающий надежды
Часть 2-я. Становление полководца
Часть 5-я. Градостроитель и стяжатель славы короля Артура
Часть 6-я. Окончательное решение «валлийского вопроса»
Часть 7-я. Монарх-преобразователь и просто человек
Все изображения, использованные в данной публикации, взяты из открытых источников яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.
Всем, кто полностью прочитал публикацию, большое спасибо! Отдельная благодарность всем, кто оценил материал, изложенный автором! Если Вы хотите высказать свою точку зрения, дополнить или опровергнуть представленную информацию, воспользуйтесь комментариями. Автор также выражает искреннюю признательность всем, кто своими дополнениями, комментариями, информативными сообщениями, конструктивными уточнениями, замечаниями и поправками способствует улучшению качества и исторической достоверности публикаций.
Если Вам понравилась публикация, и Вы интересуетесь данной тематикой, а также увлекаетесь всем, что связано с военной историей, то подписывайтесь на мой канал! Всем удачи, здоровья и отличного настроения!
ДЛЯ ПРОСМОТРА ПЕРЕЧНЯ ВСЕХ ПУБЛИКАЦИЙ КАНАЛА И БЫСТРОГО ПОИСКА ИНТЕРЕСУЮЩЕЙ ВАС ИНФОРМАЦИИ УДОБНЕЕ ВСЕГО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПУТЕВОДИТЕЛЕМ-НАВИГАТОРОМ (ПРОСТО НАЖМИТЕ НА ЭТУ ССЫЛКУ)