Что вы представляете, когда слышите словосочетание «дом с привидениями»? Думаю, как минимум Дом городских учреждений. Или закрытый особняк Кельха? А может разрушающийся дворец Веге за огромным забором?
Но иногда мистическое амплуа приобретают невычурные здания. Обычными их не назову – хоть неоклассика не выделяется яркими элементами декора, все-таки она по-своему загадочна и интересна.
Сегодня мы зайдем в дом богатого купца, коммерции советника Ивана Зверкова. Однако современникам он запомнился не богатствами. А уголовным делом, которое навеки вошло в историю русской юриспруденции.
Зверков был, помимо прочего, известным ростовщиком. В 1828 году (как раз, когда появился наш дом) его репутации стало грозить постыдное пятно. Некий иностранный негоциант (проще говоря - торговец) предъявил властям вексель петербургского купца-банкрота Смирнова на 7 тысяч рублей, а в числе поручителей по долговой расписке был Иван Зверков.
Зверков утверждал, что его подпись на расписке подделали, но власть всё равно арестовала часть его имущества в счет долга.
Разбирательство заняло около трех лет и стало, судя по сохранившимся свидетельствам, образцом бюрократического абсурда. Расследователи и надзорные ведомства перекладывали вину за волокиту друг на друга, займодатель требовал возмещения, а Зверков — восстановления прав на свои активы. В итоге Зверкова сочли-таки лицом, заслуживающим доверия, а подпись признали недействительной.
Но в городе много говорили не только о Зверкове, но и его доме. Дело в том, что по меркам тех лет это был настоящий небоскреб. Первый в Петербурге. Пятиэтажный массив сильно отличался от домов-соседей. Дело в том, что на тот момент разрешалось строить здания высотой не более четырех этажей.
Что довольно любопытно – автор этого нашумевшего проекта неизвестен. В городе даже пошли слухи, что дом-гигант проклят. Якобы при строительстве Зверков связался темными силами. Иначе же - как он получил разрешение построить такую махину?.. Вот поэтому и архитектора никто назвать не может, пугали друг друга собутыльники в местных питейных заведениях. Благо их в районе современной Сенной площади было немало.
Если отойти от мифов и легенд, Зверков как финансист ставил для себя вполне конкретную задачу, строя небоскреб, - привлечь в свой доходный дом аристократов и представителей петербургской элиты. Основными квартиросъемщиками, которые проигнорировали людскую молву, стали торговые люди и чиновники (вторых и так уже в народе трижды прокляли – им уже ничего не страшно).
Дом приглянулся и писателям. Правда, творческие люди в этих стенах чувствовали какую-то дурную ауру. Так, будучи еще мелким чиновником – переписчиком казенных бумаг, здесь поселился Николай Гоголь.
Вдохновившись мистикой здешних мест, он начал писать «Вечера на хуторе близ Диканьки». Позже дом Зверкова появился в его произведении «Записки сумасшедшего»:
«Я развернул свой зонтик и отправился за двумя дамами. Перешли в Гороховую, поворотили в Мещанскую, оттуда в Столярную, наконец к Кокушкину мосту и остановились перед большим домом. "Этот дом я знаю, - сказал я сам себе. - Это дом Зверкова". Эка машина! Какого в нем народа не живет: сколько кухарок, сколько приезжих! а нашей братьи чиновников - как собак, один на другом сидит. Там есть и у меня один приятель, который хорошо играет на трубе. Дамы взошли в пятый этаж. "Хорошо, - подумал я, - теперь не пойду, а замечу место и при первом случае не премину воспользоваться"».
Говорят, дом Зверкова описал в своем произведении и Михаил Лермонтов. Речь идет о доме Штосса в одноименном «Штоссе» - жутком и неоконченном произведении писателя. Главный герой – художник Лугин – поселяется в квартире 27, где происходят мистические вещи.
Так, он видит на стене портрет «человека лет сорока в бухарском халате, с правильными чертами, большими серыми глазами». При этом Лугин каждую ночь играет в карты со странным гостем, так явно напоминающем человека с портрета. Лугина мучают видения, больше напоминающие навязчивые грезы... Он проигрывает раз от раза, но не осознает происходящего и незамечает жутких совпадений вокруг него.
Лугин был измотан и близок к откровенному помешательству, но, увы, мы не знаем его судьбу до конца. Лермонтов не дописал свою повесть. Неужели опять дурное влияние дома Зверкова?
Кстати, Лермонтов погиб на 27-м году жизни… Это номер квартиры Лугина. Немого жутковатое совпадение.
Если не замечать пугающие детали, жизнь же в доходном доме шла своим чередом. В конце XIX - начале ХХ веков тут располагалось Санкт-Петербургское общество германских подданных для оказания помощи нуждающимся соотечественникам. В те же годы здесь работала Иностранная ремесленная управа.
В годы мировой войны в здании располагалось Санкт-Петербургское общество эсперантистов «Эсперо». В 1920-х в доме была редакция журнала… вот тут внимание… «Христианин». Не испугались дьявольских промыслов или даже встали на борьбу с ними?
Кроме того, в начале ХХ века дом сменил владельца. Им стал И. С. Никитин. Он заказал архитектору Алексею Зазерскому перестройку дома. Что и было сделано в 1910-1911 годах.
Помогло ли это снять с дома темные чары? Точно неизвестно. Слухов о доме стало заметно меньше. Разве что встречала несколько версий, что свою «нехорошую квартиру» Михаил Булгаков нашел именно в доме Зверкова. Впрочем, как уже как-то писала, по всей России можно набрать сотни «тех самых нехороших квартир».
Почувствовала ли я что-то, когда была внутри? Тут, наверное, всех огорчу – нет. Довольно чистая парадная, еще и с цветами. Конечно, гнетущие мысли меня посещали – а есть ли тут привидения? Как больно падать в этот пролет... И почему именно этот дом попал под пристальное внимание писателей? Вопросов больше, чем ответов.
Может быть вы знаете какие-то еще легенды про это место?
📍Адрес: Столярный переулок, 18
Спасибо за ваше внимание. Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые места!
Не так далеко отсюда находится удивительная парадная в доме Скороспехова. Она внезапно переносит гостей во времена Античности.