Хорасан – историческая провинция (вилаят) в Восточном Иране, включавшая, помимо одноимённой провинции Ирана, весь Афганистан и Южный Туркменистан, а также, в различное время, Южный Узбекистан, большую часть Таджикистана и Юго-Западный Кыргызстан.
Местное отделение Исламского государства (ИГ)*, действующее в этих регионах, приняла старинное название для демонстрации непризнания современных государств и их границ. Кроме того, личный состав «Исламского государства – вилаята Хорасан» (ИГ-Х) укомплектован в значительной степени национальными меньшинствами Афганистана – таджиками и узбеками, и название позволяет им претендовать на территории Узбекистана и Таджикистана.
ИГ-Х до начала 2024 г. действовало исключительно на территориях Афганистана и Пакистана, и считалось просто одним из отделений транснационального и трансграничного ИГ, хотя уже в апреле и мае 2022 г. ИГ-Х запускало ракеты с афганской территории по Узбекистану и Таджикистану. 3 января 2024 г. ИГ-Х совершило кровавый теракт в иранском Кермане – взрыв на могиле генерала Корпуса стражей исламской революции Касема Сулеймани, впервые выйдя за пределы своей традиционной территории. 28 января боевики ИГ-Х «отметились» ещё дальше, открыв огонь по верующим в стамбульской церкви Святой Марии. А 22 марта члены ИГ-Х напали на посетителей «Крокус Сити Холла» в подмосковном Красногорске.
Показательно, что все эти теракты были совершены этническими таджиками, причём не афганскими, а уроженцами Таджикистана.
ИГ-Х было создано боевиками из Афганистана, воевавшими в 2013-15 гг. в Сирии и Ираке в составе «Исламского государства в Сирии и Леванте» (ИГИЛ)*. После поражения ИГИЛ в 2015-м уцелевшие боевики, среди которых были члены Исламского движения Узбекистана*, таджикской исламской оппозиции, и, вероятно, уйгуры из китайского Синьцзяна, вернулись в Афганистан.
Из Сирии и Ирака они привезли идеологию, отличавшуюся от той, что исповедует Талибан* - сильнейшая джихадистская организация Афганистана, к которой они принадлежали до «командировки» на Ближний Восток. Талибан придерживается того же салафитского** направления в исламе, что и ИГ (хотя и в несколько отличной версии), но это национальная афганская организация. Её целью всегда было установление власти в Афганистане, и она привлекала (или терпела) иностранные салафитские группировки, такие, как «Аль-Каида», если они сражались вместе с ней за её цели. Но ИГ отрицает все существующие государства и их границы, не преследуя никаких национальных целей. В ИГ равны и одинаково ценны сирийцы, воюющие с правительством Башара Асада, таджики, партизанящие против режима Эмомали Рахмона, чернокожие канури, свирепствующие в Нигерии, филиппинские моро и принявшие салафитский ислам французы и датчане.
Именно всемирность, своего рода террористический космополитизм является главным отличием ИГ-Х от Талибана. Тем более, что Талибан, воюя с американцами и их сторонниками в Кабуле, постоянно вёл с теми и с другими переговоры, и тесно сотрудничал с пакистанской разведкой. Находившиеся в Афганистане арабы, таджики, иранские сунниты (белуджи и курды), турки, узбеки, уйгуры, индийские мусульмане понимали, что в случае прихода к власти Талибана они потеряют возможность использовать Афганистан в качестве базы для ведения «джихада» за его пределами: Талибан не захочет ссориться с другими странами ради целей иностранных «братьев». Что, собственно, и произошло: перед эвакуацией американских войск из Афганистана Талибан в столице Катара Дохе дал гарантии того, что после его победы иностранные боевики будут выдворены из Афганистана, а его правительство не станет вмешиваться в дела других государств. Это категорически не устраивало иностранных боевиков, воевавших в Афганистане на стороне Талибана, и не нравилось некоторым боевикам-пуштунам – по идейным соображениям и благодаря их тесному сотрудничеству с иностранными «коллегами».
Первый вали (губернатор) ИГ–Х, Хафиз Саид Хан, в 2016 г. в 13-м номере журнала «Исламское государство» Dabiq, писал: «Вилаят Хорасан имеет большое значение для ислама и мусульман. Когда-то он находился под властью мусульман вместе с прилегающими к нему регионами. Впоследствии секуляристы, рафдиты [отверженные-шииты] и муртаддины [отступники] завоевали некоторые из этих регионов, а индуисты, поклоняющиеся коровам, и китайцы-атеисты завоевали другие близлежащие регионы, как это имеет место в некоторых частях Кашмира и Туркестана. Итак, вилаят, с позволения Аллаха, является воротами для повторного завоевания всех этих регионов, пока ими снова не будут править по закону Аллаха, и таким образом территория благословенного халифата не расширится».
Вернувшиеся из Сирии и Ирака боевики начали формировать ИГ-Х. В 2015 г. в ИГ-Х вошли: «Ганьсу Хуэй» (джихадистская группировка китайчких мусульман-хуэй из провинции Ганьсу), «Харакат Хилафат белудж» (организация белуджей – народа, живущего в Иране и Пакистане), Исламское движение Узбекистана, Исламское движение Туркменистана, Исламская партия Уйгурского Восточного Туркестана, Джамаат Ансарулла (таджикская джихадистская группа), «Харакат Ислами Таджикистан», Партию возрождения исламского джихада Таджикистана, белуджская группировка «Джундалла», и группы индийских, бангладешских и малайзийских джихадистов. Некоторые СМИ, без ссылок на источники, писали, что в ИГ-Х есть казахи, киргизы и россияне – представители народов Кавказа, татары и башкиры.
Разумеется, их цели противоречат целям Талибана.
Помимо иностранцев, новая структура привлекала и национальные меньшинства Афганистана: пуштуны составляют лишь 42% населения страны, 28% – таджики, 10% - шииты-хазарейцы, 8% – узбеки, 2% - туркмены, есть ещё чараймаки, джемшиды, киргизы, пашаи и нуристанцы.
Помимо неафганцев, в ИГ-Х переходили и некоторые афганские талибы, конфликтовавшие с другими отрядами и полевыми командирами. Некоторые талибские формирования, нечётко понимая разницу между Талибаном и ИГ, присягали и тем, и другим, а кое-кто – ещё и «Аль-Каиде».
ИГ-Х продолжал поддерживать хорошие отношения с пакистанскими талибами (именно они посылали первые группы боевиков в Сирию) и с «Сетью Хаккани», входящей в состав афганского Талибана, но сохраняющую значительную автономию. Но отношения с Талибаном испортились. С 2018 г. в провинциях Джаузджан, Кунар и Нангархар происходили вооружённые столкновения отрядов ИГ-Х с талибами.
ИГ-Х вели с проамериканскими властями войну другого типа, нежели Талибан – войну чисто террористическую. Смертники группировки взрывали школы, офис международной организации «Спасите детей», Кабульский университет, роддом в Кабуле, убивали шиитов-хазарейцев.
Американцы, ведя войну с талибами, обратили внимание и на ИГ-Х. В 2017 г. на пещерный комплекс в провинции Нангархар, где укрывались боевики ИГ-Х, американцы сбросили самую мощную в истории неядерную бомбу. Американские рейнджеры выследили и убили шейха Абдула Хасиба – лидера ИГ-Х. С группировкой воевала правительственная армия Афганистана (до её разгрома талибами), проводила операции и армия Пакистана. Но не только уничтожить группировку, и нанести ей серьёзный ущерб не удалось.
ИГ-Х всё меньше была связана с «материнской» ИГ в Сирии и Ираке. Об этом говорят попытки (неудачные) головной организации создать «ИГ-Пакистан», «ИГ-Индостан» и «ИГ-Китай» с явным намерением ограничить территориальные претензии ИГ-Х. Кроме того, ИГ-Х живёт за счёт налогов, взимаемых на контролируемых ею территориях (в т.ч. от продажи опиума), в результате чего независима от основной ИГ. Впрочем, у той и нет средств для поддержки филиалов.
ИГ-Х создала развитую пропагандистскую структуру, в которую входят медиа-фонд «Аль-Азаим»; журналы журнал «Голос Хорасана» и «Атака» на английском пушту и урду; новостное агентство «Аль-Амак», использующее арабский, пушту, дари, урду, таджикский, бенгальский, хинди, русский, тамильский, малаялам и уйгурский языки; распространяет контент через Telegram, X (Twitter), Rocket и др.
Таким образом, ИГ-Х представляет собой самостоятельную организацию, ведущую собственную политику, располагающую собственными ресурсами и пытающуюся действовать на огромной территории – от Москвы до провинции Ганьсу в Центральном Китае и от индийского Кашмира до Стамбула. По сути, ИГ-Х – скорее конкурент ИГ, чем его филиал.
С Талибаном у ИГ-Х отношения непростые. Талибан пытается подавить ИГ-Х, но этому мешает входящая в Талибан «Сеть Хаккани», контролирующая МВД Афганистана, и имеющая собственные, и весьма значительные, людские и финансовые ресурсы. ИГ-Х поддерживают также пакистанские талибы, мнение которых афганские «коллеги» игнорировать не могут. По утверждениям пакистанских СМИ, Талибан пытается использовать боевиков ИГ-Х на окраинах страны, против антиталибского Сопротивления – в частности, в таджикских Панджшере и Бадахшане, а также в шиитском Хазараджате.
При этом, согласно отрывочным сведениям, в состав ИГ-Х переходят некоторые отряды Сопротивления, отчаявшиеся получить помощь из других источников. В частности, была информация о том, что с ИГ-Х то ли заключил соглашение, то ли вступил в него маршал Рашид Дустум – исторический лидер афганских узбеков, пользующийся большим влиянием на севере Афганистана.
По сведениям разведок, в т.ч. российской, ставшим доступными в СМИ, численность боевиков ИГ-Х растёт, и составляет около 6500, из которых до 4000 сосредоточены у южных границ Таджикистана. Разведки также обратили внимание на то, что ИГ-Х с момента крушения проамериканского режима в Кабуле «усилила свою враждебную риторику и угрозы в адрес правительств Центральной Азии и нацелилась на Узбекистан и Таджикистан».
Особая враждебность ИГ-Х к России вызвана тем, что большинство его членов – таджики и узбеки, либо участвовавшие в гражданской войне в Таджикистане 1992-97 гг. и последующих вылазках, где им активно противостояли российские войска и пограничники, либо дети участников той войны.
В итоге, надо иметь в виду, что на территории Афганистана существует самостоятельное, крайне агрессивное и опасное террористическое движение, справиться с которым пока никто не может, и которое предельно враждебно относится к России, Китаю, Индии и государствам Центральной Азии.
*Запрещены в РФ
** Салафитский джихадизм - религиозно-политическая суннитская исламистская идеология, направленная на установление глобального халифата, пропагандирующая уничтожение или покорение немусульманского мира и «лицемерных» мусульман – т.е. всех тех, кто не разделял салафитскую идеологию. мусульманские цели. Салафитское толкование исламских текстов осуществляется в их самом буквальном, традиционном смысле, которое, как утверждают приверженцы, приведет к возвращению к «истинному исламу». Идеал салафитов – реконструкция раннего халифата VII-VIII веков.
