Чужой ребёнок мгновенно разрушил все Анины планы. Ну как — чужой? Так-то Маша ей родная племянница, но, сколько она ни вглядывалась в незнакомого худощавого подростка, сходства с красивой и непутёвой старшей сестрой уловить не сумела. И за три часа поездки обратно Аня с ужасом поняла, что понятия не имеет, во что ввязалась, когда согласилась забрать диковатую сироту. Безумная, безумная ошибка, но назад дороги нет. Наверное.
Год назад Аня переехала в неплохую ипотечную квартиру с отдельной спальней. Зарплата хорошая, мужа и детей нет, зато одной места много не надо. В спальне с трудом помещались огромная двуспальная кровать и шкаф, а вот гостиная-кухня вышла просторная, с диваном и даже целым письменным уголком. В теории для племянницы достаточно: спать есть где, и делать уроки тоже, но… Имелось затруднение. Вялотекущий роман с начальством.
Гриша не собирался бросать жену, да Аня особо и не давила — двое детей, как-никак. Каждые пять дней, исключая праздники, Гриша брал вино и фрукты и приезжал к ней после офиса. На ночь не оставался, но мог позволить себе уйти и в час, и в два ночи. И как прикажете романтический ужин совмещать с подростком?
Занять их любимый диван, традиционное прибежище для парного просмотра старых и сопливых мелодрам? Гриша только на работе корчил крутого, наедине он превращался в чувствительного мужчину, способного и слезу пустить.
И вдруг — Маша! На их диване! Святотатство! Как вообще люди заводят детей?
Аня покосилась на сидящую справа девчонку. Они уже добрались до окраины города, и Маша вертелась с разинутым ртом, поминутно тыкая пальцем в «диковинки» вроде заправки или гигантского торгового центра. Ладно — Гриша, её и дома-то одну не оставить, придётся учить пользоваться элементарными вещими, а как на работу ходить? И ещё школа! Аня в красках представила физиономию завуча, к которому привели ершистого переростка с ровной линейкой троек по всем предметам, и стало совсем дурно.
— Ты… пожрать приготовить сама умеешь? Яичница? Макароны? — как можно нейтральнее спросила Аня. Она не хотела давить на Машу, но надо же оценить масштаб бедствия.
— Я не дура, — выдала Маша, не глядя на собеседницу.
Первые слова племянницы с момента их знакомства, машинально отметила Аня. Она проследила взгляд девочки и боковым зрением выхватила группу детей, снующих по парковке на самокатах. Похоже, снаряд ей понравился, и Аня мигом составила в голове план.
— А давай сейчас заедем в магазин, купим тебе такой же? Заодно одежду посмотрим. И всякое-разное. А потом уже ко мне, то есть к нам домой. В новую жизнь — с новыми вещами!
Вот пафос точно был лишний — внутренне скривилась Аня, но всё-таки она ждала минимальный всплеск настроения, а Маша уставилась на тётку странно неподвижными зрачками.
— Какой такой же?
— Самокат. Как у тех детей. Сможешь кататься во дворе. Или в парке.
Аня почувствовала себя крайне глупо, будто предложено что-то из ряда вон.
— Я не хочу, — равнодушно сообщила Маша.
— У тебя даже зубной щётки нет, — растерялась Аня.
При отъезде из каморки сестры она забыла обшарить ванную комнату, но даже беглое посещение не располагало брать оттуда хоть что-нибудь, проще сразу всё новое купить. Ну и, кажется, погорячилась. Балда! У ребёнка стресс, без матери осталась, а она вздумала развлекать сироту покупками!
Аня посмотрела на часы — щётку можно прихватить в аптеке у дома, а с остальным разберёмся позже.
Как назло, у подъезда наткнулись на настырную тётку с четвёртого. Она подозрительно уставилась на Машу — не вязалась подтянутая и ухоженная Аня с чумазой и оборванной племянницей. Вопросы у соседки застряли на кончике языка — Аня выпятила челюсть и с неприступным видом прошмыгнула внутрь, чуть не таща за собой хрупкую девчонку. Маша озиралась с некоторой долей волнения, а на соседку напоследок так зыркнула, что та подавилась и молча пучила глаза, пока дверь не захлопнулась.
— Злая тётка, да? — подмигнула Аня, вызывая лифт.
— Нет. Злые не такие, — и Маша опасливо вытянула шею, чтобы получше рассмотреть новёхонький лифт с зеркалом.
— Пожалуй, — усмехнулась Аня, — она довольно безвредна, только язык без костей.
— У неё проблема не в языке, — так же ровно выдала Маша, — а в детях.
— И что не так с её детьми? — Аня всё ещё посмеивалась, но холодок уже скользнул по ступням.
— Она им мешает. Ждут, когда помрёт.
И Маша состроила предельно натуральную улыбку. Аня бы клюнула, если бы не зловещий смысл сказанного. Она торопливо сунула ключ в замок и сердито сказала:
— Откуда ты можешь знать такое?
— Оттуда.
И Маша переступила порог.