Итак, Вашему вниманию — новая порция здравой, а равно и предвзятой критики, написанной и произнесённой современниками в адрес великих живописцев. Именно она, эта самая критика, поможет Вам, дорогой читатель, угадать имена и фамилии художников, значащихся в тексте подсказок нашей викторины под литерой «N». Впрочем, эпизоды картин, попавших под огонь критики, приведённые там же, помогут Вам не меньше.
А мы желаем Вам удачного и приятного испытания эрудиции. Убеждены: сложным это испытание не станет. И вообще: предлагаем воспринимать эту викторину скорее как повод задуматься о прихотливости судьбы, низвергавшей больших художников в пучину обструкции, с тем чтоб после вознести к вершинам всеобщего обожания. Через тернии критики — к звёздам успеха! Часть вторая.
Часть первая викторины:
С нетерпением ждём результатов Вашего испытания. Пожелания и предложения касательно данного материала в разделе комментариев строго приветствуются.
1. О времена! Сама возможность подобного рода критики сегодня представляется немыслимой. Алогичной. Бредовой. Но факты — вещь упрямая, а сказанного не воротишь... «Узор на обоях — более завершённое произведение искусства, нежели этот пейзаж!»
Двести лет назад этот «эпистолярный выкрик» месье Луи Лероя в адрес N был встречен бурным одобрением. Подхвачен многоголосым хором столичных экспертов. Растиражирован на десятки ладов. «Полотно N показывает мир, увиденный глазами грубого, никчёмного человека», — приблизительно такую оценку дал картине другой именитый публицист. Прочие рецензии были не лучше.
«Где работа с тенями?»; «Никаких доминирующих линий!»; «Все планы слились!»; «Что это? Дурной незаконченный этюд?»; «Ужасная мазня!»...
Подумать только! Сегодня эта работа N — признанный шедевр и бесценная легенда. Точка отсчёта новой эры. Прародительница художественного направления, навсегда изменившего отношение Старого Света (а затем и всего мира) к изобразительному искусству как таковому. Но то — сегодня. В далёком же 1874-м господину N и его тихому морскому пейзажу довелось побывать в самом центре ураганной критики.
2. Когда с полотна упала завеса, взглядам заказчиков предстал разброд вкупе с шатанием. По крайней мере, так виделось привычным к совершенно иному формату благородным сеньорам. Предполагалось, что бравые ополченцы, изображённые на эпических размеров полотне, станут блистать кирасами и шлемами. Будут тянуть осанку в стройных рядах, имея вид лихой и молодцеватый. А отцы-командиры займут возвышенно-конное место на переднейшем плане. Пребудут в роскошных убранствах пониже рядов иззолоченных регалий. Украсят полотно орлиными профилями и ястребиными взорами. Ну и всё такое прочее, привычное глазу искушённой публики.
А что в итоге? За что уплочено треклятому живописцу?! Почему воины бредут нестройною толпою? Где внушительность и солидность? Ужас!
Злые языки поговаривали, что именно эта картина положила начало спаду карьеры мастера N. Но на то они и злые языки, не так ли? Сегодня вызвавшее глухое недовольство заказчиков полотно считается великой классикой. А многочисленные загадки и отсылки, оставленные автором на просторах обширной композиции, до сих пор являются объектами серьёзных научных изысканий.
3. У Константина Петровича Победоносцева не было ни возможности, ни желания касаться художественных достоинств полотна. Действительный тайный советник видел в нём лишь клевету на статус русского самодержца. И совершенно искренне сетовал на отсутствие у художника патриотических идеалов. Да и уважения к власти как таковой.
Что же, здесь он был прав. Мастер N и в самом деле был «проблемным» художником что для российских императоров, что для советской республики. Чего стоит один только художественный пасквиль под названием «Красноармеец, отнимающий хлеб у ребёнка», где вместо лица у бойца РККА изображена самая настоящая обезьянья морда. В чём сам художник N позже признавался...
Вот и на вызвавшей гнев господина Победоносцева картине царь, по выражению советника императора Александра III, имел «обезьяноподобную физиономию». «Карикатура», «безвкусица», «обличительство» — Победоносцев не жалел эпитетов. И всё же картина уцелела. А позже попала в столичный музей, где продолжила будить не самые лучшие чувства в сердцах зрителей. Не раз и не два подвергалась физическим атакам, не говоря уже о словесных.
Так было ли это полотно кисти N политическим заявлением? Или же гениальным наитием тонкого психолога от мира живописи? Во всяком случае, знаковым событием в истории русской школы живописи она уж точно являлась.
4. Насмехаться над образом жизни величайшей в мире нации?! Неслыханная дерзость! На автора этой картины, художника N, обрушился град гневных писем. А одна рассерженная леди была близка к тому, чтобы откусить творцу ухо!
Впрочем, профессиональные ценители живописи (включая членов жюри института искусств, где было впервые выставлено упоминаемое полотно) сочли работу удачной шуткой. Тем более что жителям больших городов свойственно острить над «хиллбилли». По-русски говоря, над провинциалами. Так что, несмотря на гнев народных масс, картину наградили специальным призом и «пристроили» в городской музей, где она благополучно экспонируется по сей день.
Отношение к творению N вскоре изменилось. В дни суровых испытаний сурового и консервативного вида персонажи означенной картины стали как нельзя лучше перекликаться с обновлёнными взглядами «исключительной нации» на самих себя и окружающую действительность. Вчерашняя ехидная насмешка стала символом несгибаемого духа народа...
А знаете, дорогой читатель, что во всём этом самое смешное? Что художник N, создавая эту картину, не собирался ни шутить, ни прославлять, ни ещё как-либо оценивать и обыгрывать национальную, этническую или политическую тему. А просто пытался создать собирательный образ жителей сурового, немного диковатого, но по своему очаровательного края. Уж как сумел.
Автор: Лёля Городная