Вьюга стегала окна. Мелкие снежинки, поднятые ветром, злобно шуршали ерзая по оконным карнизам. «Определенно ночь. В любом случае на улице тьма» - думалось мне, лежа под одеялом. Дыша тяжелым воздухом и умываясь испариной, я молил Бога о скорейшем завершении темного времени суток. Дав себе обещание не спать, обдумывал свой грядущий школьный день. И сколько бы я не обманывал себя, за тенью моих оборонительных мыслей стояла она. Безмолвная, улыбающаяся бабушка. Внешне это была она, а вот сущность, управляющая ею была мне не известна.
Не прошло и пяти минут, как я услышал спасительный щелчок замка в ванной комнате. Значит МАМА уже собирается на работу. Можно вылезать из укрытия. Откинув одеяло и толстый плед, я подошел к окну, из которого стал наблюдать за гаражом из моего сновидения. Крышу его покрывал обильный слой снега, большей частью нанесенный сегодняшней ночной бурей. Подъезд к нему был заблокирован по тем же причинам. Светились школьные окна. На втором этаже согнувшаяся уборщица в сером халате ответственно выполняла свою работу. Поблагодарив судьбу за окончание сна, я проводил МАМУ. Она заботливо поинтересовалась моей готовностью к урокам и поцеловав мне щеку ушла. Я выбежал на холодный балкон и провожал ее силуэт, заворачивающий за угол дома освещенного тусклыми фонарями.
Вяло позавтракав, и собрав портфель я нехотя направился на первый урок к восьми сорока утра.
Первые два урока Русского языка и литературы мне удалось провести в своих мыслях. Чертя линии на тетрадных полях, я мысленно сопоставлял страшный сон о бабушке и штырь, разорвавший мои джинсы.
«И сегодня приснилась. Наверное, злится на меня. Серчает. Одного раза недостаточно» - Я нервно грыз колпачок своей шариковой ручки. «Может просто это своего рода контрольный выстрел? Ушла, и не придет больше? Главное стараться не думать об этом. Бабы Веры нет. Она умерла. Надо перестать бояться».
Математика положила меня на лопатки. Третий урок, стал моим третьим раундом, в котором я лег и мне отсчитали только до двух, поняв, что дальше считать нет смысла. Домашняя работа была не сделана. Поставленная двойка лишь сильнее укоренила мои переживания по поводу взаимосвязей в цепи неблагоприятных происшествий. Второй урок математики я остывал, усваивая новые для себя важные формулы, по факту просто переписывая непонятные мне буквы и закорючки.
Вскоре прозвенел отпускной звонок для первой смены. Устало плетясь к раздевалке, я встретил младшеклассника, загородившего мне проход.
- Дай пройти, Аршам.
- Куда тебе пройти? Ты что так не вежливо говоришь? – В ответ он дерзко посмотрел на меня, и в глазах его зажглись злые огонечки.
- Отстань. – Я протиснулся мимо него, задев его портфелем.
- Далеко не уходи! – Крикнул нежданный собеседник, убегая в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
Понимая, что дело может кончиться неприятным для меня образом, я быстро накинул зимний пуховик, и на ходу надевая шапку направился к выходу.
- Эй ты! – Раздалось позади меня. Эти слова холодком пробежали по моему позвоночнику.
Обернувшись, я увидел Аршама и трех его друзей. Учеников девятого класса. Кроме нас на первом этаже не было ни души. Они быстро подлетели ко мне, схватив за руки и прижали к стене с потрескавшейся краской.
- Ты мне что-то говорил там? Вопросы какие есть? – Младшеклассник смотрел на меня, а я не мог дернуться.
- Я хотел тебе сказать, чтобы ты дал мне пройти. А ты стал на меня обзываться, - попытался ответить я Аршаму.
В ответ он размахнулся, и три раза ударил меня по лицу, стараясь попасть в нижнюю челюсть. Первый удар разбил губы, вторые два пришлись по скулам, так как я старался вывести зубы из зоны риска, как мог, защищая от кулаков фасадную часть лица. Гнусно отпустив меня, старшеклассники ретировались, спросив, понял ли я за что получил. Ответив им что понял, я вышел из школы и медленно направился в сторону дома, параллельно размышляя о том, а за что же мне все-таки так прилетело? Может бабушка вселилась в Аршама и теперь мои школьные дни сочтены? Смешно, и одновременно грустно.
А кровь с разбитых губ идти не прекращала. Капая вниз, каждая капля оставляла на снеге свой временный вишневый отпечаток. «Трое держат, а один бьет» - Думалось мне в ту минуту. Поднявшись к дому, я увидел тонкую дорожку из капелек, оставленных мною на протяжение всего пути.
В квартире никого не было. Брат в саду, мама на работе. Папа подавно не скоро приедет. А бабушка уже никогда не вернется…
Я подошел к двери, ведущей в комнату Веры Максимовны. Она была закрыта, однако не заперта. Слегка приоткрыв ее, я заглянул внутрь. Пахло старыми газетами и мылом, хранящимся в ящиках древней швейной машины марки «Сингер». Кровать была застелена. На подоконнике лежал раскрытый номер «Советской России».
Ощутив холодок, бегущий по коже я закрыл дверь уйдя в свою комнату. На моей двери с внутренней стороны был замок, и я с радостью им воспользовался. Включив по привычке настольную лампу, я бросил на стол учебники и тетради.
«За математику влетит конечно, но не смертельно. Историю выучу, биологию напишу. Вот и все» - радостно построив свои планы я приступил к урокам. Через час все было сделано. МАМА изучала мой дневник:
- Тебе репетитора надо нанять. Поговорю с Евгенией Ивановной. Пусть она домой к нам приходит и учит тебя, раз ты на уроке не понимаешь.
- Не нужна она дома! В школе ее хватает! – Я гневно парировал МАМИНЫ угрозы, набирающие обороты каждый раз после очередной полученной двойки.
- Я сама решу, кому и где здесь место! – Повысив голос пообещала МАМА. Сменив гнев на милость, она предложила мне сытный ужин, состоящий из картошки, запеченной в духовке вместе с сочными куриными ножками.
- Мне баба Вера снится. Спать не могу МАМА. – Я заговорил с ней во время чаепития.
- Как снится? Пугает тебя?
- Да. Сегодня ночью в гараж затащила, вчера из окна мне махала. И знаешь, что самое страшное? Каждый раз в конце сна у бабы Веры вырастает голова совы. Птицы. Представляешь? Она шею мне клювом проткнула.
- Да сынок. Неприятно конечно, но такое бывает. Знаешь, уход человека все по-разному переживают. Кто-то плачет, иному сны снятся. Мне вот, например, есть не хочется, спать. А мы с тобой сходим в храм. Свечи поставим. Живым за здравие, мертвым за упокой. Хорошо?
- Хорошо. Пойдем МАМУЛЬ. – Своим согласием я цеплялся за последнюю надежду обрести покой в этом мире, отведя загробный от себя еще как минимум лет на семьдесят.
- Уроки точно выучил? Проверять надо?
- Нет МАМ. Не нужно. Точно все сделал. А с Евгешей поговори. Не понимаю я математику.
- Это тебе не литература. Ваня, например, сделал уроки. Уже чай пьет и мультики смотрит! – Назидательно донесла до меня МАМА.
- Сложи два плюс два, и гуляй как в поле ветер! – Раздалось из коридора папино приветствие.
- Привет пап, - буркнул я ему в ответ и вернулся в комнату.
МАМА ушла за братом в сад. Папа наблюдал за политическими баталиями в телевизоре, а я рисовал на белом листе карандашом, используя линейку. Три панельные девятиэтажки. Над ними куцые, простые облачка на тускло заштрихованном графитовом фоне. Плоская длинная собака на поводке у еще более плоского хозяина с непропорциональными конечностями. На мгновенье я представил нарисованную бабушку в окне нарисованного мною дома, и сразу же стер эту мысль, отправив ее на периферию своей детской психики.
«Сегодня прям неудачный день какой-то!» - Думал я. «По морде дали, двойку поставили, нотации прочли. В церковь завтра сходим конечно, однако это завтра будет, а на сегодня никто не проинструктировал. Не буду спать. Сейчас вздремну в зале, пока папа смотрит передачу, а ночью читать буду» - я посмотрел на обложку книги «Всадник без головы» Майн Рида. «Надо действовать. Дай Бог пронесет», - сопровождаемый мыслями я направился в зал, сев возле отца и закрыв глаза откинул голову на высокую спинку дивана.
Поспать удалось от силы полчаса, так как как мой разгоряченный младший брат буйно описывал свой трудовой день, проведенный в детском саду. Он говорил о том, как легко было решить физический спор с товарищем по группе. Перекинувшись парой слов с братаном, я все же решил вернуться к чтению. Углубившись в строки мне удалось потерять счет времени, перетекшему в часы. Откинув книгу и сладко потянувшись, я вспомнил о своем обещании не спать. МАМА, постучавшись заглянула в дверной проем:
- Спокойной ночи сынок. Что бы ни приснилось, помни что это все не правда. Утром сон смыл в раковину?
- Конечно МАМ, - я честно ответил ей на вопрос.
Она научила меня этому еще в глубоком детстве. После увиденного кошмара необходимо было открыть воду, и подумав о сне, мысленно смыть его с лица, навсегда позабыв страшное видение.
- Вот и спи давай. Брат то уже сопит посмотри! – МАМА заботливо поправила Артемкино одеяло. – Я пошла спать. Добрых снов.
Перекрестив комнату, она вышла, притворив за собой дверь что закрылась с удвоенной силой, благодаря висевшему на ней полотенцу бледно-голубого цвета.
Убрав книгу на стол, и выключив светильник я погрузился в раздумья. Тревога не покидала возбужденный рассудок. «Не спать» - думалось мне. - «Не вздумай. Тебе что, прошлой ночи недостаточно? Завтра сходим в церковь, почитаем молитвы, покрестимся и будем делать выводы. А пока лежи и думай. Только овец не считай».
Из соседней квартиры расположенной этажом выше доносились надрывные стенания причитающей женщины:
- Я тебе всю жизнь отдала, Паша! Двоих девок каких родили, подняли их! Ты сколько ж кровушку мою пить то будешь? Брось пить Христа ради! Умоляю тебя! Пашенькааааааа…- Тетя Зоя перевела свою мольбу в громкий вой. Что-то громко упало. Был слышен звук бьющегося стекла. Крик дяди Паши и снова женский плач, постепенно сошедший на нет.
«У них там и без моей бабушки страшно» - Иронично думалось мне. По правде говоря, я благодарил соседей за скандал устроенный на ночь глядя. Не желая им развестись, я воспользовался чужими эмоциональными всплесками. Зарядившись от них, мне удалось сохранить относительную бодрость, смакуя диалог соседей по квартире:
«Зачем так жить? Если первый просит, а второй не делает, соответственно один из них не любит. Вот дядя Паша: выпьет, и давай орать. Мебель ломает, дерется. Он не просто жену не любит, он ко всем так относится. Потому что в первую очередь ненавидит себя» - проносилось в моей голове. «А тетя Зоя? Терпит всю жизнь, плачет, и знай детей ему рожает. Значит любит. Если бы он так же относился к жене, тогда я бы уже спал. Только в данной ситуации — это скорее минус нежели плюс, а так конечно Бог его знает, может и любит она мужа потому что ей просто по нраву спасать его от алкоголизма. Возможно у нее так же было заведено у родителей. Жизнь штука многогранная. Но все же лучше бы ты дядь Паша Боржоми пил!»
Повернувшись на спину, мне пришла идея продолжить чтение книги. На нашей с братом двухъярусной кровати я занимал второй этаж, поэтому свет от переносного светильника не мешал младшему спать. Вот только книга осталась лежать на столе. Я медленно слез по скрипучей лесенке прошлепав до скопища книг. Взяв Майн Рида, мельком глянул в окно.
Дымились котельные. Клубы дыма из труб поднимались к облакам, гонимые потоками ветра. В соседних домах был выключен свет. Горели лишь подъездные фонари и пара окон в дальних строениях. В школе так же отсутствовало освещение, но я все же смог различить чей-то силуэт, поднимающийся в сторону дома. Я отодвинул занавеску, прильнув носом к холодному стеклу. Не прошло и минуты, как темная фигура приобрела ясные очертания Ванька, везущего за собой санки. Окна были заклеены, поэтому я не мог открыть форточку и позвать друга. Мне удалось тихо залезть на подоконник в надежде что он увидит меня, и мы пообщаемся хотя бы жестами.
«Только поздновато кататься. Родители в гостях где-нибудь. Вот он и пользуется моментом» - предположение показалось мне убедительным, и я постучал по стеклу. Иван остановился и посмотрел в мою сторону. Радостно размахивая руками, он подбежал под окна подкатив салазки к ногам. Я заметил пакет, лежащий на деревянных рейках, служащих опорой для сидения. Ванек пытался мне что-то сказать:
- Апач попал! – Кричал друг, а я не мог расслышать, жестами объясняя ему это.
- Калач достал! – Иван продолжал попытки передать информацию.
«Какой ты там калач достал среди ночи?» - Раздраженно подумал я и плотно прильнув ухом к окну дал себе последний шанс что-то расслышать.
- Я мяч достал! – Резануло мне слух, поразив и сковав сердечные сокращения.
Оторвав ухо от стекла, я опешив наблюдал, как Ванек достает из пакета, лежащего на санках тот самый мяч из моего сновидения. Иван поднял его над головой и прокричал:
- Что же ты Роберт не выходишь? Твоя очередь за ним идти!
Я слышал его отойдя от окна. Голос друга просто звучал в голове. И это был голос, а не мысли. Мысль придет, а за ней следующая, только выбирай какая лучше. А здесь громкий крик, формирующий слова, несущие в себе конкретный смысл того что мячик найден, и самое страшное еще впереди. За стеной послышался скрип кровати. Я замер стоя посреди комнаты. Знакомое шарканье тапочек, выходящих из бабушкиной спальни вкупе со свистом слухового аппарата заставили меня громко заорать и проснуться, увидев свое одеяло отброшенным в сторону, а руки и ноги свои разметавшимися в хаотичных направлениях. Не выдержав испуга, я спрыгнул с койки и лег к брату, накрывшись с головой его одеялом. Он спал, и видел сны в которых наверняка играл в свои любимые игрушки.
Утро встретило хмурым рассветом. Дефицит солнечных лучей истощил мое настроение до состояния Египетской мумии, пролежавшей в гробнице добрую тысячу лет. С самого раннего возраста я отвернулся от холодного времени года, отдав предпочтению весенне-летним месяцам. Казалось на долгую, зимнюю пору я задерживал дыхание, а в начале марта начинал неспешно выдыхать, впитывая вибрации оживающей природы.
Не дожидаясь официального утреннего подъема, я забрался к себе наверх, накрылся пледом и наблюдал за быстрыми снежинками, мелькающими в свете фонарей.
«Когда это кончится?» - Размышлял я. «Даже не понял, как заснул. Хорошо, что только Ванек. Бабушка не смогла войти. А если бы успела? Боюсь, не доведут сны мои до добра. Так и в психушку не долго попасть…»
«Господи! Спаси нас всех и помилуй!»
Продолжение здесь: https://dzen.ru/a/ZgFuMZhh928ISSBt
Дорогие друзья! Ставьте лайк и подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить продолжение. Спасибо за просмотр!)