Отвергнутая дочь 11
Из ресторана ушли, так и не присев за стол. Дома обвинения в адрес друг друга продолжились. Пришлось Тамаре Васильевне всё взять в свои руки.
– Хватит! Все хороши в этой истории! Даже я, старая дура. У всех у нас скелеты в шкафу. Вот они сейчас и начали вываливаться на свет божий. А как вы хотели? Всё, и я тоже, годами строили своё благополучие на песке, теперь будем как-то расхлёбывать. А теперь расходимся.
Они и в самом деле «расползлись по углам» четырёхкомнатных хором тётки Галины. Спальню хозяйки деликатно не тронули. Валю на период военных действий мама Тамара взяла к себе (хотя та всё норовила сбежать в общежитие университета). И лишь маму Леру, как особо опасную из гостей, тоже поместили отдельно, в маленькую спальню с окнами на шумный проспект. А то непонятно, что с дочерью сделает. Дочь оправдывала самые худшие её надежды.
– Ба, курсовую сдам – домой не поеду, ты уж извини. Найду подработку здесь, в Москве, есть варианты, - делилась планами Валя.
В квартире было тихо. Лера, что-то шипя сквозь зубы, уехала ещё вчера, тётя Галя была на работе, и все 120 квадратных метров квартиры были сейчас в полном распоряжении Валентины и её бабули.
– Какие варианты, если не секрет?
– Ассистентка на кафедре – у них летом всегда завал в работе, разгребают всё, что накопилось за учебный год. Медиахолдинг – там возьмут стажёром. Не знаю ещё. Надо побегать, определиться.
На самом деле Валентине нужно было просто отлежаться, побыть наедине со своими мыслями. Ну и со своими ожиданиями. То есть просто посидеть, затаившись. Найти Костика, который исчез даже из отчего дома, залёг у кого-то из своих друзей. Но самое главное, она и не подозревала, насколько трудно морально будет ей самой. Что давно задуманная интрига, разрешившись, съела, оказывается, все силы, оставив пустую оболочку.
И как теперь восстановиться, Валя не знала. Ведь только сейчас к ней пришло понимание возможных последствий организованной ею манипуляции.
От тёти она съехала. Не посчитала возможным обременять собой человека, который относится к ней крайне неодобрительно. И заступничество мамы Тамары не помогло.
Нет, её не выгоняли. Но за завтраком над кухонным столом висело тяжёлое молчание, любое общение сводилось лишь к паре – тройке слов, так что Валентина уже через пару недель позвонила Тамаре, попросила денег. С отдачей – через месяц отдаст, как только получит первую зарплату.
Мама Тамара, впрочем, на неё прикрикнула: «С ума сошла, что ли? Додумалась, в долг. Сиди уже». Но как бы то ни было, Валя сняла дешёвенький угол на окраине столицы, откуда на работу нужно добираться битый час с пересадками. Да и ладно. Не Подмосковье же. А заодно у неё появились и время, и возможности поразмыслить, что же она сделала не так? Почему биологический папа не спешит заключить отвергнутую когда-то дочь в свои отцовские объятия?
Зато нашёлся Костя. Она столкнулась с ним случайно, далековато, за шесть кварталов от дома Станислава Викторовича. И он сначала сделал вид, что её не заметил. Даже хотел перейти на другую сторону улицы – благо здесь была сплошная пешеходная зона. Но поняв, что обнаружен, терпеливо дождался, пока она не подошла к нему быстрым шагом. И сходу не попросила прощения за всё случившееся.
– Ты только скажи, ты с самого начала обо всём знала? Я отказываюсь верить, - добавил он, чуть помолчав, давая тем самым знать, что примет даже ложь – только ложь благозвучную. И в этот момент Валя реально чуть не расплакалась, искушение соврать было велико. Но врать не стала.
– Костя, мне очень была нужна правда. Ну прости, хороший мой.
– Не твой, - бросил он равнодушным тоном и повернулся, чтобы уйти. Тогда она положила руки сзади ему на плечи. И прижалась к спине.
– Мне очень нужно было найти отца. Просто для самоуважения. Ты всё равно останешься хотя бы моим братом.
Звонок с незнакомого номера раздался вечером, когда Валентина уже добралась до своего медвежьего угла, разулась и разделась. Даже сняла нижнее бельё и щеголяла в своей комнате, закрывшись, в одной длинной, до середины бёдер, футболке.
– Алло…? – в ответ трубка прокашлялась и чуть надтреснутым, таким характерным голосом Костиного и её отца – ответила:
– Валя, это Станислав Викторович. Давай встретимся. Поближе к моему дому, прямо у метро Маяковская?
– А… Станислав Викторович, только мне очень долго добираться. Часа полтора-два.
– Ты разве не в самой Москве?
– Ну, если это можно назвать «самой Москвой» - она назвала адрес своей новостройки.
– Понятно, - он чуть помедлил.- В двадцать один час тогда можно подъехать и тебя забрать?
Сердце у Вали ухнуло куда-то вниз, замерло, а потом зачастило. Неужели она дождалась признания отцом? И что теперь ей с этим признанием делать? А Детяткин, будто прочитав на расстоянии мысли и опасения девушки, добавил:
– Костя тоже подъедет. У меня и разговор, и предложение для вас обоих.
Следующая часть.