Приближалось лето. Постепенно, неторопливо, но настойчиво. Оно проявлялось ярким солнцем, отражающимся в воде рек и каналов, буйным цветением одуванчиков, шиповника. Подсыхают, но продолжают так же пахнуть гроздья сирени, на клумбах начинают распускаться ромашки, пионы, ирисы и лилии – в общем, все, чему положено цвести в начале лета, не остается не замеченным природой, все в свое время расцветает, радует глаз и заставляет опять биться сердце по-молодому, думать о новом, о завтрашнем... Ленинград встречал лето, как обычно: дождями, радугой, буйной зеленью садов и парков, светлыми ночами, плавно переходящими в очередной день.
Вика привыкла к жизни дома, Олимпиаду Андреевну называет бабушкой, о она, кажется, даже помолодела. Она с удовольствием ходит гулять с девочкой во двор, кормит ее обедом. Она даже пыталась помогать ей одеваться, но Вика сказала, что она уже не маленькая, может сама одеться и раздеться.
По выходным Елена любила ходить с Викой в сквер недалеко от дома, где они жили. Иногда к ним присоединялся Михаил, и они становились похожи на прекрасную семью, отдыхавшую рядом с природой.
Однажды Михаил снова начал разговор о том, что он хотел бы, чтобы Елена с дочкой стали его семьей.
- Миша, сейчас трудно что-то планировать, ведь ты еще не знаешь, где окажешься, да и нам опять менять все в жизни непросто. Давай подождем. Мы ведь и не знаем друг друга еще как следует. Если мы поймем, что никак нам друг без друга, тогда, конечно...
Михаилу показалось, что Елена так сказала просто для того, чтобы не отказать ему резко. ...А Елена думала еще об одном: если он захочет своего ребенка? Сможет ли она родить? Ведь ей тогда доктор сказала, что только если случится чудо... А можно ли верить в чудеса? И еще ее беспокоило то, что не находит она в своем сердце того чувства, которое должно быть обязательно, если связываешь свою жизнь с человеком. Да еще и если планируешь прожить с ним долго...
... К Антонову пришел руководитель группы инженеров. Он сообщил, что они готовы к испытанию в непосредственной работе механизмов в море.
- Мы предлагаем завтра выйти в море пока на БПК. Пойдут специалисты Головин, Весняк и Сидоров. Это возможно?
Антонов пожал плечами:
- У меня есть выбор? Мне нужно, чтобы все механизмы, которые вы установили, работали безотказно. Значит, пойдем испытывать. Выход завтра, в девять ноль-ноль по Москве.
Инженер вышел, а Антонов тут же поднял трубку.
- Алферов, добрый день! Завтра выход в девять ноль-ноль. Да, с прибористами. Трое. Не знаю, все мужики или нет. Головин, Весняк и Сидоров.
Он усмехнулся:
- Ну, Головин и Сидоров точно мужики, а Весняк – не знаю, не поинтересовался. Короче, завтра узнаем. Кто с тобой пойдет? Да, пожалуй, я сам пойду.
Он положил трубку, взял приказ о командировке, который предоставил ему руководитель группы. «Весняк Е.С., начальник радиотехнического отдела КБ» - прочитал он. Может, Екатерина Сергеевна? Ладно, это, в принципе, не имеет какого-то значения. Интересно, сколько времени им нужно на их испытания?
Вечером он попросил Надежду приготовить ему «тревожный чемоданчик» - сумку, в которой должно быть все, что необходимо в море.
- Саша, ты надолго? – спросила Надежда. – Мы будем скучать.
- Я тоже буду скучать, - ответил он, - особенно по тебе, - тихо сказал он, наклоняясь к жене. – Я уже скучаю.
Он пошел в детскую, где Женя играла с мальчиками.
- Ну, где мои моряки? – громко спросил он.
Мальчики повернули головки к нему. Миша сдвинул бровки, глядя на отца, а Алеша через минуту уже улыбался и тянул к нему ручонки. Антонов взял обоих сыновей, посадил их на колени, стал покачивать их.
- А мы уже выучили с ними «ладушки», - сказала Женя. – Хотите, мы покажем?
- Конечно, хочу! – ответил Александр, - ну-ка, показывайте!
Женя с удовольствием стала играть с Алешей, показывая ему «ладушки». Малыш, радостно заливаясь, хлопал ладошками. Женя, казалось, радовалась не меньше его.
- Да ты уже как настоящая воспитательница! – похвалил ее Антонов. – Смотри, как он тебя слушается!
Подошедшая и вставшая в дверях Надежда с улыбкой любовалась картиной, которая, к сожалению, подумала она, бывает так нечасто!..
Александр, увидев жену, тоже улыбнулся. Надежда слегка изменилась после родов. Она поправилась в некоторых местах, но это ее не портило, наоборот, ему нравилось, как она выглядит. И когда она жаловалась, что растолстела, он успокаивал ее:
- Такая ты мне нравишься еще больше. И вообще: матери четырех детей несолидно выглядеть худой. Сразу скажут: муж замучил.
Надежда благодарно прижималась к мужу, а он целовал ее, шептал ласковые слова...
Утро выдалось тихое, ясное. Полярный день набирал силу, сопки на другой стороне залива начинали зеленеть, и пятна снега на их северных склонах выделялись особенно ярко. Солнце стояло уже достаточно высоко, одуванчики желтели на фоне новой травы так солнечно, что хотелось остановиться около них и потрогать руками – не теплые ли они?
Корабль уже жил своей жизнью: палубные команды в оранжевых жилетах выполняли свою работу. Дежурный на трапе отдал честь Антонову и сразу, как только он прошел, взял трубку телефона на посту.
Командированные уже были на борту. Они сидели в каюте командира, разглядывая какие-то схемы, документы. Их было трое: двое мужчин и Екатерина Сергеевна. Увидев Антонова, командир встал, начал доклад:
- Товарищ капитан первого ранга, проводим планирование работы в походе.
Антонов махнул рукой: садись!
- Выход назначен на девять ноль-ноль, помнишь? – спросил Антонов скорее потому, что должен был что-то сказать.
- Людей устроил? – кивнул он на инженеров.
- Так точно: товарищи Головин и Сидоров в каюте номер шесть, товарищ Весняк – во второй. Освободили специально для нее.
- Тогда все. Я на мостик. Ты со мной?
-Так точно!
Они поднялись на мостик, где штурман уже прокладывал курс движения. Александр вдруг почувствовал зависть к командиру: он поведет корабль в море, а Антонов будет вроде пассажира.
Ровно в девять корабль отошел от стенки, взяв курс в намеченный район моря.