-Я не могу так больше! Володя, Сашка вон из ботинок вырос, надо новые покупать, а ты опять пол зарплаты принес. Ну как так? Мне же этого даже на еду нам не хватит.
-А ты не шикуй! На супы и второе много не надо. Да и родители, вон, картошки понавезли. Не помрём. Я же люблю тебя, дурочку! - он ущипнул меня, как всегда, за бок и, как ни в чём не бывало, улёгся перед телевизором.
-Ты куда лезешь, нищенка, сначала себя в порядок приведи, - слова ударили больнее, чем толчок в грудь.
Не удержавшись на подножке, я соступила с неё, и тут же двери автобуса закрылись перед моим носом. Чуть не проехав по моим ногам, он потрусил вдаль.
Как мне всё надоело! Я даже плакать не буду! Хватит! "Не положено жене офицера работать!" Как же! А голодать да ходить как нищенка положено?!
Отряхнув пальто, я зашагала назад в часть. Хватит жить по чужим правилам! Буду создавать свои.
-Вам работники не нужны? Ну няньки там, уборщицы, - я свернула в первый попавшийся детский сад.
-Нет, милая, у нас очередь из мамаш желающих. Ты в школу попробуй. Там технички всегда требуются.
Школьный шум напомнил о ещё совсем недавнем детстве. Уворачиваясь от галопом летящих старшеклассников, я пробиралась к кабинету директора.
-Извините, вам... - толкнув дверь кабинета директора, я застыла на полуслове. Всё как в пошлых фильмах. У окна, обняв рукой не первой свежести дамочку, стоял мой благоверный.
-Туда нельзя! - донеслось у меня за спиной и чьи-то руки захлопнули у меня перед лицом дверь, едва не врезав мне по лицу ей. - Там совещание!
Я брела по коридору, всё ещё шумевшему переменой, а в голове звенела тишина.
Наверное, там бывает, когда тебя оглушат по голове.
На ватных ногах я добралась до квартиры, запихнула пару своих вещей и любимую игрушку Сашки в сумку и пошла к детскому саду.
-Мам, мам, мы куда идём? - Сашка возбуждённо запрыгал вокруг меня, заметив, что мы направились к воротам части.
Где-то в душе тлела надежда, что вот сейчас меня догонит Володя, начнёт уговаривать вернуться, извинится и я, конечно, его прощу. Да и вдруг там ничего и не было.
Но ни на территории части, ни на остановке, ни в автобусе меня так никто и не догнал.
-Мам, я есть хочу. Я домой хочу. Я устал, - хныкал Сашка, крутясь у меня на руках. Вот уже несколько часов мы с ним сидим на вокзале. Я не могу решить, что мне дальше делать.
-На, голубок, возьми булочку. Я сама испекла, - рядом присела старушка в знавшей виды шали.
-Куда же это вы с мамой собрались?
-Не знаю. Мамка молчит сидит, а я уже устал и домой хочу, - Сашка с благодарностью запихал в рот почти всю булку целиком и доверчиво перебрался к старушке на колени.
-Что стряслось, дочка? - и столько нежности было в этой фразе, столько участия, сколько в жизни я своей ни от кого не слышала. И, не выдержав, я упала ей на плечо и зарыдала в голос.
-Ох, не надо так убиваться, милая. Пойдём, пойдём со мной.
Как послушный маленький ребёнок, я протянула ей руки и пошла за ней, продолжая рыдать.
Где я? Я с трудом продрала опухшие глаза. Комната закружилась. В памяти промелькнули обрывки вчерашнего дня. Как от удара, я взвилась с кровати от мысли: "Где Сашка?"
Метнулась из комнаты, опрокидывая на пути старенькую мебель. Дёрнула на пути двери. Комнатки были пустыми. Уже паникуя не на шутку, я выскочила во двор.
-Вот так, умничка, - старый и малый, держась за одну лейку четырьмя руками, поливали куст роз.
-Мама! Мамочка, доброе утро! А мы с бабой Клавой... - на меня обрушился поток восторженных рассказов моего сына. Его лицо сияло, а маленькие ручонки продолжали держать неуклюже лейку.
-Проснулась? Ну пошли завтракать, дочка, - баба Клава заковыляла к накрытому тут же под яблоней столу. Я поёжилась. Как-никак осень на дворе, а я выскочила раздетой.
-Иди оденься, вон дрожишь вся.
Я только заметила, что сын не только тепло одет, но на его ножках красуются новенькие галоши, защищающие сапожки от мокрой земли сада. Решив, что уточню позже, я юркнула в тёплый дом.
Кто бы мог подумать,что чай с ватрушками на свежем воздухе такой вкусный. Закутавшись дополнительно в выданную мне шерстяную, видавшую виды, шаль, я почти умиротворённо завтракала, наблюдая, как сын восторженно возится в огороде. Он всегда просился к бабушкам с дедушками, но гарнизонная жизнь вдали от них не позволяла этому сбыться. Те редкие визиты на день-два, что выпадали раз в год по дороге в отпуск, не особо давали возможность им сблизиться.
Хотя, глядя на счастливые лица этих двоих сейчас, оказалось, что даже незнакомым людям для этого не понадобилось много времени. Сашка крепко держал старенькую сморщенную ладонь и ни на шаг не отставал.
-Ну что делать собираешься? Хотя подожди отвечать. Сначала меня, старую, выслушай. Я тут одна живу. Помру и знать никто не будет. Потому гостить у меня можете, сколько хотите. Малец твой мне очень по душе пришёлся. Своих-то внуков-правнуков Бог не дал. Потому мне ваша компания только в радость. А на поесть и огорода хватит. Только вот негоже пацана без отца оставлять. Плохо это. Успокойся, сил наберись, да может расскажешь старой, что стряслось-то. Я хоть чужой человек, да много на своём веку видала. Может, что и подскажу. Да не спеши, не спеши. А то вон опять губы-то задрожали. Слёзы-то сразу мешать будут.
И, налив мне ещё чаю, старушка зашаркала в дом.
"Дыши! Дыши, говорю! Хватит рыдать! Слезами-то горю не поможешь. Думать теперь надо, что делать", - успокаивала я сама себя, пытаясь справиться с подкатившим к горлу комом.
Взрослеть пора. То родители всё решали, то муж голову поднять не давал. Нет, он и добрый, и заботливый, тут придраться не к чему. Но, кажется, он даже не знал, кто я, что я хочу, чем я живу.
До свадьбы всё с родителями просиживал. После свадьбы только ночевать приходил со службы. Полезешь к нему с рассказами-вопросами, а он лишь отмахнётся: "На службе устал, детка, не грузи". А в отпусках по родне галопом. Он с ними лясы чешет, а я в сторонке с сыном сижу. Может, в том моя беда, что забеременнела с первой ночи? Тяжело носила - не до общения было. А потом - пелёнки, ночные бдения... Сама, конечно. Володе ведь утром на службу.
Кто он? - вдруг пронеслось у меня в голове. Вот уже три года вместе, а я и не знаю, что за человека люблю. А может, и не люблю вовсе? А привыкла, что он рядом и всё. Что нравится ему? Что он любит? Что знает? Какое у него было детство? Ведь ничего про него не знаю.
Я сидела в гамаке под яблоней и в голове как будто туман расступался. Вся жизнь показалась мне чужой, не моей. Разве этого я хотела? Разве об этом мы с подружками когда-то мечтали. Да такая злость накатила. На саму себя. Что ж я, баба взрослая, всё как овца живу, ведомая за верёвочку?
-Баба Клава! А можно, я с вами действительно маленько поживу? Помогать по саду и дому буду. И на работу устроюсь. Только вот придумаю, куда с Сашкой возьмут. Вернуться к мужу пока не могу. Успокоиться надо. И сил найти простить, - решила я немного приврать, так как уже решила не возвращаться ни при каких условиях, свою жизнь строить. Как мечтала.
- Изменил он мне. Вот и сбежала. Застала его с любовницей. Сил не хватило остаться.
-Ну, девка, дело-то житейское. Погуляет, да сам вас искать кинется. Живи. Да можешь работу искать спокойно - я за мальцом пригляжу. Чай не совсем я ещё рухлядь. Справлюсь. И самой мне отрада, что хоть кому в этой жизни сгожусь.
Но ни через несколько дней, ни через неделю никто нас искать не стал.
Зато я работу нашла легко - на почте за углом прям почтальон требовался. И с Сашкой можно быть спокойно письма разносить по округе.
-Баб Клав, ты чего это лежать надумала? Что случилось? Где болит? Может, скорую? - я не на шутку испугалась, увидев мою спасительницу в постели днём.
-Ты не суетись, дочка, не суетись. Нормально всё. Не надо врача. Лучше меня послушай. Присядь, детка, присядь, - похлопала побелевшая рука о край кровати. - Прости меня, дочка. Ходила я в ваш гарнизон. Хотела отца сыну вернуть. Дура старая. Нашла его. Только он и слышать не захотел. Новая жена в вашем доме хозяйничает. Сказал только, что устал от вас. На развод уже подал. Вон там сумка с вещами вашими и денег кошелёк - алименты, сказал, платить сам будет, если в суде ты препираться не будешь и истерик устраивать. Дрянь он у тебя последняя. Даже сына увидеть не захотел. А за меня не волнуйся - отлежусь и встану. Ходила много, да понервничала сильно. Вот и прилегла отдохнуть малость.
Увы, не встала баба Клава больше. Как уснула после того разговора, так и не проснулась. Я в панике к соседке её с Сашкой. А та, на счастье, оказалась подругой её лучшей. Только и сказала, чтобы я с Сашкой к ней пока перебралась, а она сама с мужем всё сделает. Как в бреду пролетели те дни. Жутко в доме после похорон, хоть вой. На почте взяла газетку местную, нашла комнату внаём, собрала барахлишко своё скромное, отдала соседке ключ от дома бабы Клавы и ушла.
-Как только он нашёл, куда повестку слать? - я держала в руках повестку в суд на развод. Заседание должно состояться уже завтра. А Сашку куда деть? Не хочу, чтобы сын видел всё это.
-Юлька, ты за меня в смену выйдешь? - Светка подскочила как раз вовремя.
-Выйду, коль завтра с Сашкой посидишь. Он уже привык на почте околачиваться, так что проблем не доставит.
-Ой, неужто появился кто? На свидание побежишь?
-Твои слова да Богу в уши. В суд иду, разводиться.
-Вот так скоро? - ахнула Светка. - Что, сам подал? Ну и гад.
Ну, гад не гад, а давно пора. Сама удивляюсь, как меня замуж за него выскочить угораздило. Сейчас смотрю на свою прошлую жизнь - как не со мной было.
-Ой, хоть тогда алименты получать будешь, и то подмога. С нашей-то зарплатой.
-Да какие там алименты. Мы ведь впроголодь жили. У него зарплата такая, что там алиментов на зубную пасту не хватит.
Продолжение 👉тут👈
Первая глава 👉тут 👈
Ваша Наталья Каледина
Спасибо за лайк 👍🏻 и комментарий ❤️