Чародеи дружно поднялись и соединили бокалы.
- Еще в горах Кабула мечтал, как было бы хорошо, если народ прекратил воевать промеж собою, - заметил Алатырь. - Но всегда думал, идея несбыточна, а оказывается вон как. Не настолько и утопические мои мысли.
- А мне кажется, наш будущий воин не напрасно задумал великое дело! – вставил Водоскат. – Земляне должны стать единым целым, чтобы смочь противостоять злу из космоса. Догадываетесь, о чем я?
- Чертова лярва… - первой сообразила Зелейница. – Вот же пакость липучая! А всем миром и прогнать ее проще. Да и вряд ли сунется, если такое единение произойдет.
- Стратегия! – важно произнес Дымарь. – Мне теперь жуть как любопытно, обзавелся бы я трубкой и шляпой, если бы Гришатка не упомянул про них? Вот же вопрос…
Водоскат и Алатырь ринулись было растолковать, что и как, но в итоге только сами себя запутали.
- Да бес его знает! - не выдержал Алатырь. – Прямо мозги сейчас закипят.
- И не перегружай их, - хохотнула Зелейница. – Давайте есть и пить славное вино из двадцати пяти ягод!
- Ой, не называй ягоды! Давайте угадывать? – предложила Фотиния.
- Веселая идея, – незамедлительно поддержал Алатырь. – Только, чур, каждый по пять ягод отгадывает.
За окнами звенел Самир-ветер и чем больше он шалил, тем уютнее чувствовали себя чародеи возле растопленного камина. Тонкий месяц, дойдя до верхушки Гораксены, зацепился, да так и висел там до тех пор, пока навеселившиеся духи гор не разошлись спать.
Устроившись в кровати, Фотиния вдохнула тонкий аромат жасмина и замерла в ожидании наставницы. Не стоило труда догадаться, что ненаглядной травнице открылся некий секрет. Тот самый секрет, что поможет ей видеться с сыном. Время шло, а Зелейница все не шла и ворожея занервничала, а вдруг она не так поняла слова, или же попросту услышала то, что желала услышать.
Тихо скрипнула дверь; Фотиния глазом не успела моргнуть, как увидела над собой склонившуюся наставницу.
- Готова? – таинственно прошептала полуночная гостья.
- К чему? – незамедлительно откликнулась ворожея и почувствовала, язык от страха еле ворочается.
- К незабываемому путешествию, - расшалившаяся Зелейница подула в лицо весенними травами, а потом быстренько покрыла ее голову необыкновенной красоты шалью.
Звезды и тонкий месяц, наконец-то оторвавшийся от верхушки Гораксены, полетели прямо на Фотинию. Хотелось зажмуриться, но ворожея лишь распахнула глаза, готовая, если понадобиться, вобрать в себя весь ночной мир, ночное небо и то, что выше…
– Не снимай, пока не соберешься обратно, - голосом Зелейницы произнесли звезды.
- Но и не забывай, мы ждем тебя, - точно копируя интонации Дымаря, пробурчал месяц.
Промчавшиеся мимо звезды остались где-то далеко внизу, а серп месяца завертелся мельницей и донесся до ушей Фотинии хулиганистый свист ветра.
- Самир! – испуганно и радостно выкрикнула она. – Самир, ты здесь?
Еще громче засвистел ветер и, обхватив ворожею, понес сквозь время, туда, где в параллельной вселенной на берегу кисельной реки притаился пряничный домик.
Если на поляну пришла ночь, то здесь занимался новый день, полный ароматов цветущего сада и щебетанья птиц. На крылечке сидели родители и баба Катя; повернув головы, они смотрели ровно на то место, откуда шагнула к ним Фотиния. Стянув покрепче концы звездной шали, ворожея бросилась в объятия к родным и любимым. Много ласковых слов было сказано и даже нет-нет, да и срывались слезы, но то хорошие слезы… не горькие, а сладкие.
- Иди же к сыну, - подтолкнула ее к колыбельке баба Катя. – Уже почитай час ждет тебя и не сводит глаз с неба.
Эти несколько шагов до колыбельки показались самыми долгими; чего только не успела передумать Фотинии; и что все это сон, и что колыбелька пуста. Бросало ее то в жар, то в холод и вот казалось и близок обморок, но темные глаза сына и его улыбка разом прогнали глупые страхи.
- Мой золотой! – взяв Гришатку на руки, проворковала голубицей. – Единственный, кровиночка…
- Словами сыт не будешь, - рассмеялась мама.
Ворожея приложила сына к груди и, почувствовав, как от счастья поплыла из-под ног земля, осела в заботливо подставленное отцом плетеное кресло.
- Спасибо, Артем… - выдохнула она. – Спасибо за сынишку…
А в это время на далекой поляне возле пустой кровати сидела Зелейница и молилась, чтобы ее догадки о звездной шали оказались верны и Фотиния сейчас рядом с сыном. Тихо ступая, в спальню зашел Дымарь и, узрев одинокую подругу, не стесняясь, примостился у ее ног.
- Получилось? – словно боясь разбудить кого, прошептал он и, заметив удивленный взгляд травницы, нежно сжал ее унизанные кольцами пальцы. – Еще за ужином заметил, ты пытаешься что-то скрыть, а когда память открыла ту встречу с Гришаткой, то озарило; не будем мы с нашим мальчишкой эти долгие семь лет в разлуке. Вот решил не спать и как думаешь, что мне довелось увидеть? – и главный чародей интригующе замолчал.
- Говори уже, - устало попросила подруга-травница.
- Самир-ветер опять звездное небо на нашу поляну опустил! В точности как в тот день, когда Фотеньку на роды забрал. Прислушайся… какая тишина за стенами; притих Самир, верно улетел далече. Небо же снова стало беспросветным, месяц-бродяга пропал и звезды потерялись. Из всего этого напрашивается вывод, Фотя и Гришатка вместе… Прав я?
- Сообразил-таки… Но кроме Самира нам еще кое-кто помогает… Сама Вселенная такой подарок подкинула, что и словами не описать, - и Зелейница рассказала про волшебную шаль.
История про ее перемещение в ту непонятно где находящуюся реальность так потрясла Дымаря, что он несколько минут беззвучно шевелил губами.
- Чего как рыба рот разеваешь? – не удержалась от колкости старшая ворожея. – Человеческий язык забыл?
Будто не заметив насмешки, белобородый кудесник вскочил и взволнованно заходил по комнате.
- Это как так! – восклицал шепотом. – Так выходит… выходит, не только Фотенька может там побывать?!
- Чего удумал, родимый? – обмерла Зелейница.
- Зачем спрашивать то, что и сама знаешь, - и Дымарь снова присел перед подругой. – Нежели не мечтаешь увидеть нашего мальца, а?
- Мечтаю пуще жизни, - честно ответила травница. – Но пойми, когда у нас ночь, там день. И уж кто и должен быть с Гришаткой, так это его мать. И, между прочим, звездная шаль после перелетов меняется! Тускнеет и толку от нее не более чем от обычной тряпицы. Ей несколько часов нужно, чтобы набраться сил, засиять, зазвенеть и перенести к черту на куличики. Никому не ведомо, где находится та реальность. Вполне вероятно в тот вечер, когда произошел выкидыш, мы с Фотей от страха нашли Гришатке убежище на задворках нашего с ней сознания, а Вселенная же материализовала желанный уголок где-то там, - кивнула Зелейница на темное небо за окном.
- Мне все равно, где лежит та реальность, - веско роняя каждое слово, проговорил Дымарь. – Хоть на краю космоса, хоть в ваших с Фотей головах! Мы должны там бывать! Кто из нас управляет временем? Ты или я?
- К чему спросил? – насторожилась травница.
- А к тому, что как только Фотя возвратится, сразу закидывай шаль в коридоры времени. Пусть для этой волшебной вещицы день тянется бесконечно, а мы по очереди будем навещать малыша. Ранним утром, или поздним вечером, не важно, но чую, Гришатка нам будет рад.
Выслушав чародея, Зелейница испуганно ахнула, а у самой глаза так и заблестели, и по их шальному блеску хозяин гор и тумана понял, его безумная идея пришлась по вкусу!
Продолжение
Предыдущая часть
Начало
