Валюша ходила вялая, всё мучилась головными болями, и ей постоянно хотелось спать. Перепады настроения, странности в поведении, небольшие, но очень неприятные провалы в памяти делали её жизнь просто невыносимой. Стала она какой то безалаберной, неряшливой, словно утратила интерес к жизни.
За собой следить перестала, и голова грязная, и под ногтями грязь, да и оденется иной раз так, что хоть стой, хоть падай. На работе ей недовольны, коллектив шепчется, удивляется, мол запустили вы себя, Валентина Петровна!
Возьмется обед готовить, поставит варить косточки на суп, да ляжет спать, мол пусть кипят, отдохну пока. Проснется, а косточки уже пожарились. Вздохнет, возьмет кастрюлю, да выкинет в мусорное ведро вместе с содержимым.
Если проснется вовремя, и мясо удачно сварится, то приготовит Валя такую бурду, что есть невозможно.
Митя ворчит, мол ну что с тобой, Валя? Зачем ты все в кучу смешала, и рис, и гречку?
Дома бардак, пыль клубками лежит.
Валька, глядя на сестру посоветовала ей обратиться к врачу.
- Валь, ты бы к врачу обратилась, а то что-то с тобой не то.
- Да ходила я, Валька! Нормально всё, просто возраст, не молодею же. Менопауза, что ты хотела? Скоро и тебя коснётся.
- Да уже, Валюша. Тоже иной раз как накатит, кажется, что сознание потеряю. Но чтобы так, как у тебя...
- У всех по разному бывает, Валька! Да и жизнь у меня какая? Нервы на нервах, живу в стрессе постоянном, за Женечку переживаю... Как там сыночек мой? Скоро уже приедет...
Ничего не сказала Валька, посмотрела на сестру печальными глазами, да промолчала.
Конечно, Валюша в стрессе живёт, переживает, а у неё, Вальки, не жизнь, малина одна, и поводов для грусти и печали нет. А то, что дочь болтается, не пойми как, так то ерунда, подумаешь! Ну да что уж тут говорить, чужую беду , ее и не видно, а свои неприятности вот они, на виду. Недаром ведь говорят, что своя рубаха ближе к телу...
Женя, Женечка! Как же радовалась Валюша, когда сынок вернулся домой! Словно ожила женщина, не помня себя от счастья суетилась, и не знала, куда посадить парня, да чем накормить. Стол буквально ломился от еды, и Женя, наевшись от пуза сидел, откинувшись на спинку стула.
Митька, глядя на сына никак не мог понять, о чем думает парень.
А сын-то себе на уме! Ты смотри, как взглядом рыскает по комнате! Холодный, колючий этот взгляд, как наткнешься на него, аж мурашки по коже. Одна Валюша ничего не замечает, с нежностью смотрит на сына, да старается невзначай то по щеке рукой провести, то по голове.
-Ну и что дальше будешь делать, Жень? Какие планы на жизнь? Митя, заглянув сыну в глаза смотрел на то, как Женя начал юлить.
-Да какие планы, бать? Отдохну маленько, в себя приду. Лето же, что еще делать?
Валюша, укоризненно глянув на мужа, сказала:
-Дима! Что ты пристал к ребенку? И правда, лето же, что ему , молодому парню , делать? Пусть отдохнет ребенок.
Сын, с благодарностью глянув на мать, тихо, еле слышно сказал:
-Одеться бы мне, мамулька, а то поизносился малость.
-А поработать ты не хочешь, Евгений Дмитриевич? И на отдых заработаешь, и на одежку, а то лоб-то здоровый уже, 18 лет скоро...
Конечно, ни на какую работу Женечка не пошел. Сидел, рассуждал о том, что вот какой с него работник без профессии? а за три копейки спину гнуть- да нафиг надо!
Дашенька, которая с нетерпением ждала летних каникул очень разочаровалась. Приехала к бабе Вале, и опять все было так же, как и в прошлый приезд. В первый день безумная любовь, во второй день показали ее, Дашку, всем родственникам и знакомым, словно обезьянку, мол смотрите все, это внучка моя, Дашенька, дочка Лидочки, в деревне живёт, с отцом, да бабушкой, вот, приехала меня проведать, кровиночка моя, внученька милая...
Так неприятно было девочке ходить из одного дома в другой, отвечать на глупые вопросы о том, что там, в деревне, делается, и как живётся.
Съездили к бабе Вале второй. Вот там Даша отдыхала душой, играла с Мирой, и думала о том, что вот было бы хорошо, если бы баба Валя вторая была её бабушкой... Хорошая она, добрая.
Уезжала девочка со слезами, и с твёрдой уверенностью в том, что больше к бабушке она и не поедет...
У Валюши пропали деньги. Не Бог весть, какая сумма, но деньги последние, все, что осталось после того, как одела она сына на лето. Да и внучка тоже растрат добавила, то ей яблоко купи, то пироженку! Стоит, пялится на витрину, облизывается, да считает свои копеечки, что в кулачке зажаты. Глянула на нее Валюша, шевельнулось что-то в душе, ребенок же, что она видит в своей деревне? Купила разок, да другой, пусть порадуется девчонка. Потом правда пожалела о покупках, еще жить, да жить до получки, да что уж теперь, не будешь же изо рта у ребенка вытаскивать , пусть ест.
И теперь, рассматривая пустой кошелек, Валюша очень расстроилась. Точно знала женщина, что были деньги. Не много, но были. Она еще пересчитала, да мысленно распределила. Если по скромному, не шиковать, то можно растянуть.
То, что деньги мог взять Женечка, Валюша исключила сразу. Исправился сын, все понял, все осознал. Да и зачем бы он брал , когда Валюша сама ему сунула купюры? Знает сынок, что мать потратилась, сама без копейки.
Даша, вернувшаяся с прогулки весело тараторила.
-Бабушка, смотри, какие пироженки я купила! Тут и тебе, и мне, и Жене.
Валя смотрела на эту девочку, а в душе колыхалась буря.
Нет, вы только гляньте на нее! Ну до чего наглая, а! Пироженки она купила! На какие такие деньги она их купила? Теперь понятно, куда из кошелька денежки делись! Нет, Сергей говорил, что у Даши есть деньги, мол оставил ей немного, да что он там оставить ей мог? То, что оставил, уж потратила, всё бегает по магазинам, бусинки да бисер покупает, да ерунду всякую.
Валюша кричала на Дашу, абсолютно не стесняясь в выражениях.
-У тебя совесть есть вообще, Дашка? Приехала тут, живешь на всем готовом, ешь, пьешь, спишь на мягкой постельке, еще и деньги у меня из кошелька таскать вздумала? Я тебя приютила, а ты! И как только не стыдно тебе, бессовестная ты, бесстыжая! Я понимаю, что деревенская ты, что живете вы там впроголодь, слаще морковки и не ели ничего, так покупала я тебе сладости, что, все мало?
Даша удивленно смотрела на бабушку, и не понимала, что случилось? О каких деньгах она говорит, и почему называет ее воровкой?
Валюша, выхватив коробку с десертом в сердцах швырнула ее на пол, схватила Дашу за руку, и крикнула:
-Деньги давай сюда, поди не все потратила, не все про@рала, утроба твоя ненасытная!
Забрав у ребенка маленький кошелечек, бабушка трясущимися руками стала выгребать оттуда деньги. Купюра, еще купюра, еще...Дальше посыпалась мелочь. Пересчитав деньги, Валюша удивилась. Денег было явно больше, чем пропало у нее, Валюши.
-Где ты взяла еще деньги? Признавайся, па@шивка, у кого еще украла?
Даша сквозь слезы пыталась объяснить бабушке Вале, что денежки ей дал папа, и она сама копила, не тратила то, что ей бабушка давала.
- Ну-ну, папа ей дал! Откуда бы он их дал тебе, тоже мне, миллионер!
Без зазрения совести забрала Валя деньги у ребёнка, напоследок дав подзатыльник, и отправив её в комнату.
Сидела Дашенька, глотала соленые слезы, и не понимала, за что бабушка Валя с ней так?
Решение пришло само собой. Надо позвонить домой, и попросить папу, чтобы он забрал ее. Дома хорошо, там и папа, и бабушка, она добрая, хорошая, не то, что баба Валя!
Выйдя из комнаты, Даша подошла к телефону, и робко спросила:
-Можно я позвоню?
-Куда ты звонить собралась?
-Домой...
-Звони, пусть едет отец твой, да забирает тебя! Не нужна ты мне тут, такая...
Даша, набрав знакомый номер, попросила соседку, чтобы она позвала бабушку или папу, ушла в комнату, и стала ждать, когда ей перезвонят.
Любящая бабушка даже обедать девочку не позвала. Кружилась вокруг Женечки, и жаловалась на то, какая эта Дашка оказалась неблагодарная, деньги украла, сладостей накупила.
-Ничего, пусть посидит, подумает над своим поведением. Да и не голодная она, поди налопалась по дороге!
Женя, не глядя на мать, молча кивал головой. Было ли ему стыдно? ну разве самую малость. Так не хотел он Дашку подставить. Не мог он знать, что мать внучку обвинит в пропаже денег, думал, что как нибудь выкрутится, а вышло все намного лучше, даже и оправдываться не пришлось.
Сережа, едва услышав расстроенный голос дочери и ее просьбу приехать за ней тут же нашел машину, и выдвинулся в путь. Да там и ехать- то всего ничего.
Даша, увидев отца, тут же кинулась ему на шею.
-Папа, папочка! Давай сразу домой поедем, я не хочу тут больше оставаться! Бабушка на меня кричит, дерётся, деньги отобрала, сказала, что я из украла у неё! А я честно ничего не брала, это мои деньги!
Едва выяснив, что случилось, послушав о том, как им плохо живётся, и о злосчастной морковке, слаще которой они и не едали, Сергей сжал кулаки. Погладив девочку по голове, сказал:
-Иди, Даша, там на улице дядя Коля Петров, садись в машину, я тебя догоню сейчас.
-Не ожидал я от вас, Валентина Петровна, что вы на копейки ребенка позаритесь. Не жгли вам руки эти деньги, а, мама? Да как вы подумать могли такое про внучку свою? Ладно бы одна Даша в квартире была, еще куда не шло, так ведь Женька ваш вот он, сидит, глазки в пол отпустил! Что молчишь, Евгений? Не стыдно на ребенка вину свою сваливать? Да, мы деревенские, так не голодаем, всё у нас есть, и еда, и сладости, и стыд с совестью имеем в отличие от вас.
Женя, не глядя на Сергея, буркнул, мол не брал я ничего, это все твоя мелкая, ходит тут, пироженки лопает, а на какие деньги?
Валя , поддерживая сына тоже поддакивала, мол не брал Женя, это всё вы со своим воспитанием..
Плюнул Серёга, молча вышел из квартиры, да так со сжатыми кулаками и ехал пол дороги, прижимая к себе дочь.
А Валя, казалось, совсем забыла о том, что есть у неё внучка. Когда Серёгина мать написала ей письмо, в котором отчитывала, как первоклассницу, мол ты, сватья, совсем с ума сошла? Ребенок и так судьбой обижен, без мамки девочка осталась, к тебе тянется, ласки ищет, а ты что делаешь? Никогда в жизни мы чужого не брали, и Даша не брала твои деньги, ищи вора в своём дому, Валюша возмущалась так искренне, мол ну надо же, какие наглые! Недаром против таких родственников она была .
Валька, когда узнала, что натворила Валюша, аж руками всплеснула, мол ну Валя, не ожидала я от тебя... Это же внучка твоя, единственная память о дочке, а ты от ребёнка отреклась! Накажет тебя Господь, Валя, ой, накажет!
Митя тоже сорвался, на Валю накричал, мол ты что, ополоумела совсем, бабка? Из ума выжила? Давай, облизывай Женьку, пусть дальше карьеру строит! Здоровый лоб, не учится, не работает, а денежки водятся!
Валюша с пеной у рта доказывала, что Женя на стройку устроился, работает, устаёт сильно, но с деньгами не обижают, хорошо платят. А потом Женю арестовали. По горячим следам поймали его, у женщины сумку с плеча сдернул.
Нашлись и ещё потерпевшие, которые Женечку опознали, мол вот он, Ирод!
18 лет есть, в прошлом и приводы, и статья по малолетке, так что на снисхождение рассчитывать не пришлось.
Валюша, как чумная, бегала по адвокатам, плакала, умоляла сделать хоть что-то, чтобы не портить мальчику жизнь, но увы, суровая действительность она такая, что отправился Женя в места не столь отдалённые всерьёз и надолго.
Валя столько денег на этих адвокатов потратила, что и сказать страшно. Всё золото в ломбард сдала, заняла у всех, у кого только можно было, а теперь расстроенная, сидела в опустевшей квартире, и плакала. Долги то надо отдавать.
То ли на нервной почве, то ли просто организм подвёл, но случился у Вали инсульт. Хорошо, что Митя дома был, успели вовремя в больницу ее отправить.
После обследования выяснилось, что уже не в первый раз долбануло женщину. Видать до этого на ногах перенесла Валентина болячку, а в головушке проблема осталась. Оттуда и поведение странное, и усталость, и сонливость.
Долгое восстановление было, трудное, тяжелое. Левая сторона сильно пострадала. Правая вроде ничего, нога слушалась, но рука плохо работала. Ленилась Валя, не хотела заниматься, не хотела лечиться, все больше лежала, да плакала, себя жалела, да сына своего.
Митя, оставив дальние рейсы, работал в городе. Ну и пусть денег меньше, а куда деваться? Кто за Валей ходить будет? Ходил сам, не брезговал. И мыл, и с ложечки кормил, и массаж делал, как умел. Письма от сына читал, половину от себя придумывая, потому как видел, что после писем этих светлела Валюша лицом, и начинала его слушаться, да двигаться. Даша с Сережей приезжали, хоть и была у мужчины обида на Валентину Петровну, а ведь бабушка она для Даши, какая бы ни была. Улыбалась Валюша, радовалась, мол Дашенька, внучечка моя. Плохо говорила, но разобрать можно.
Писал Митя письма сыну, мол ты не ленись, пиши матери почаще, глядишь, и оклемается. И Женя писал, мол мамулька моя, как же скучаю я по тебе! Жду не дождусь, когда прочту хоть письмо, написанное твоей рукой!
Даша тоже бабушке писала, мол выздоравливай, бабушка! Валюша слушала внучкины письма в пол уха, а потом, махнув рукой, мол хватит, просила читать еще и ещё письма от любимого сыночка.
Мало- помалу, стала Валя вставать, потихоньку ходить. Левая сторона еще плохо слушалась, а правая ничего, почти нормально, уже и ложку держала, и ручку сжимать научилась. Наверное, чтобы сына порадовать, да письмо своей рукой написать, взяла она себя в руки, и вскоре сама написала письмо. Всего несколько строчек, корявыми, большими буквами, но сама, пусть Женечка видит, какая она молодец, мамулька его!
Валька помогала Митьке, как могла. Тоже ведь некогда, дом, работа, ребенок садик заканчивает, скоро в школу пойдет Мирочка. Ну до того умная девочка! Светлая такая, доброжелательная, позитивная! Гордость бабушки, надежда и опора.
Время шло, текла жизнь своим чередом. Ушла мать Мити, тихо, во сне. Едва успели отплакать по ней, а через пол года Галина заболела, да тоже ушла. Кажется, Валюша даже и не поняла толком, что случилось. Поплакала конечно, но не больше.
Мирочка первый класс заканчивала, когда Ритки не стало. Перед этим болела сильно, в больнице лежала. Валька сильно плакала, глядя на доченьку свою. Совсем ведь на себя не похожа, так изменила ее болезнь! И без того худая, стала она похожа на скелет, обтянутый кожей.
Грешно так думать, особенно для матери, но выдохнула Валька, когда ей из больницы позвонили, мол все, умерла.
-Отмучилась Риточка...Сама отмучилась, и нас отмучила. Уж лучше так, Вань, чем жить , как на пороховой бочке...
Продолжение ниже
Спасибо за внимание. С вами как всегда, Язва Алтайская