«Моя дорогая, как ты живёшь без меня? Я по тебе тоскую. Глубокий поклон моему тестю, герру профессору, я тоже откровенно скучаю по нему. Жизнь на фронте идёт, как ей и полагается: боевые задания, опасности, кровь и прочее, о чём женщинам, конечно, лучше не знать. Ваша миссия – ждать нас, любить и поддерживать порядок в доме, в мыслях, в чувствах. И не смотреть налево. Ты ведь не смотришь, верно?
А вот у русских вечный бардак. Даже их женщины изображают из себя солдат и идут сражаться с нами – ты только подумай! – вместо того чтобы послушно ждать своих мужей. За то время, пока я на войне, мы переловили не один десяток партизан в юбках. Уму непостижимо. Что им дома не сидится? А недавно объявилась одна изобретательная стерва, которая успела выпить уйму нашей крови. Её ловушки ужасны! Её никто не видел, кроме унтера Ш., которому, кстати сказать, она на днях отрубила голову! Мы с капитаном едва не поседели, увидев голову на лопате. Иногда мне кажется, что война закончится, как только мы изловим и повесим эту заразу.
Пусть моя маленькая Линда ничего не боится. Твой Эрвин решит эту проблему. Прижимаю тебя к своему сердцу – и жду писем. Твой храбрый, любимый и драгоценный муж».
Фрау Шнаакер наизусть знала это последнее письмо. Соседки по палате никак не могли разговорить прежде болтливую Линду, которая уже сутки молчала как рыба. Она, как тень, бродила по коридору и иногда зачем-то спускалась этажом ниже. Ей, что, коридора терапевтического отделения мало для ходьбы? Соседки непрестанно о ней судачили.
Красавица-артистка снова притащилась к Эрвину и не сразу решилась войти в его палату. Какое-то время русская стояла у окна, морщась от боли. Странно, внешне она выглядела вполне здоровой. Фрау Шнаакер, конечно, презирала её с того момента, когда увидела с ним в больничном парке. Наверное, у этой прохиндейки месячные спазмы. Сидела бы дома, нечего шляться к чужим мужьям.
– Вы уронили.
Наташа не сразу оглянулась. Кто это? Что ей нужно?
– Это ваше? – в вытянутой руке незнакомки болтался пакет с бананами. Ах, да.
– Спасибо. Кажется, это, правда, моё.
Фрау Шнаакер стояла в метре от неё – отличное расстояние для удара. И почти влюбилась в неё. Бог знает почему. В этой девице не ощущалось ни грамма флирта, животных желаний, алчности, высокомерия. Железная воля – и одновременно детская наивность и чистота.
– С вами что-то случилось? – сухо спросила немка.
– Немного повредила спину.
Русская слегка улыбнулась, однако за время диалога она ни разу не поморщилась при посторонней. Она ни за что не выдаст свою боль. Она – настоящая женщина. Фрау Шнаакер с сожалением вздохнула. Как бы она хотела иметь больше причин для ненависти...
– Вы – в эту палату? – продолжала немка свой мягкий допрос.
Наташа кивнула.
– Там мой друг.
Линда поняла, что девка, забравшая у неё самое дорогое, – ей нравится. Она поняла, почему он выбрал именно её.
– Я столько лет пыталась его полюбить, но у меня не вышло. Теперь у него неизлечимая болезнь, и это только моя вина, – услышала фрау Шнаакер, собравшаяся тихо уйти.
Русская снова смотрела в окно.
– Он никогда не говорил о том, что чувствует ко мне. Он сделал меня тем, кто я есть. Он не позволил мне бедствовать. Он столько раз меня спасал. И даже сегодня... О, бог мой... А я ничего не могу ему дать, кроме дурацких бананов с булками!
Она тряхнула пакет и глубоко вдохнула, чтобы уменьшить ком в горле.
Русская не лукавила. Она лишь по-русски бесконечно страдала. Как это на них похоже... Пессимистичная нация всё-таки, – думала фрау Шнаакер.
– Он и не ждал ничего другого, – тихо проговорила она.
Когда Наташа оглянулась, рядом никого не было. Похоже, ей всё привиделось. Она ещё раз осмотрелась и, вздохнув, со стуком вошла в палату.
Друзья, если вам нравится мой роман, ставьте лайк и подписывайтесь на канал!
Продолжение читайте здесь: https://dzen.ru/a/Zf2nk6UgHXwJokSx?share_to=link
А здесь - начало этой истории: https://dzen.ru/a/ZH-J488nY3oN7g4s?share_to=link