Правоохранители только что отчитались перед законодателями. Сколько в их отчете реального, а сколько ведомственно-эгоистичного и самоуправного?
Петербургские СМИ рассказывают о сегодняшнем отчете главы ГУ МВД по Петербургу и Ленобласти Романа Плугина перед депутатами нашего Законодательного собрания. Отчет был посвящен борьбе с экстремизмом в 2023 году.
Из доклада полицейского начальника можно сделать вывод, что в основном эта деятельность выражалась в преследовании тех, кто дискредитировал армию. Какой-то другой существенный экстремизм в жизнь защищаемых начальником горожан в 2023 году прорваться не сумел.
Почему я написал «другой»? Так очень кстати начальнику пришлась возможность признавать за экстремизм особо выделенную им дискредитацию. Опция подарена ему законодателями, что сидят повыше вчерашних, - теми, что заседают не во второй, а в первой столице.
По словам Плугина, за 2023 год было возбуждено три уголовных дела за дискредитацию армии, 100 — административных.
Правоохранительная система в любом государстве имеет важнейшее значение. При этом всегда возможен крен либо в сторону рядового гражданина (что ослабляет компетенции правоохранителей), либо (это происходит заметно чаще) в сторону сильных мира сего.
Очень многое зависит от так называемой правоприменительной практики. В идеале в законе всё должно быть детально прописано, ибо нюансы сильно влияют на судьбы попавших в зону его внимания людей. Но чтобы всё было учтено, чтобы всё, до малейшей детали, было четко прописано, такого в земной жизни не бывает. Не бывает в жизни идеала. Жизнь только делает вид, что стремится к идеалу, а он ей вовсе не нужен. Иначе пришел бы конец ей самой, основанной на борениях противоположностей.
Таким образом, всегда существует определенный люфт в отношении следственных органов - а затем суда - к одному и тому же предполагаемому или действительному правонарушению. Там, где Закон не является реально отдельной властной ветвью государства, всё зависит от воли, желания, настроения человека или группы людей, стоящих над законом и указующих ему, как следует поступать по отношению к конкретным явлениям и даже, как поступить в определенном конкретном случае. Возможности для растягивания упомянутого люфта безграничны.
С наступлением лихой военной годины права жителя страны попали под бешеный натиск с двух сторон. С одной из них, законодатели, соревнуясь друг с другом, бросились издавать новые репрессивные законы, затем ужесточать старые, затем ужесточать и расширять новые … – и конца этому не видно. Не просматривается он, даже несмотря на достигнутые в применении репрессий успехи. Ведь всегда можно больше, а объем успехов законодателей не удовлетворяет.
С другой стороны, выходит на арену она, многострадальная правоприменительная практика. Свежий пример (что уж говорить о массе «несвежих»!). Одну из питерских избирательниц на прошедших выборах суд арестовал и оштрафовал за общепацифистскую надпись, сделанную ею на бюллетене для голосования. К такому применению закона нас уже успели приучить. Но даже у граждан, которые «привыкши», все равно возникло недоумение в связи с выдвинутым ей обвинением, а еще больше – с обоснованием судом вмененной ей вины.
Ладно, поступок женщины квалифицирован как мелкое хулиганство. Но к этому добавили ПУБЛИЧНУЮ (выделено мной. – Старпер) дискредитацию армии. А в объяснении пресс-службы судов города и вовсе фигурирует нечто невообразимое: «Так Чирятьева испортила государственное имущество и дискредитировала Вооружённые силы РФ", — говорится в нем.
Подумайте только: государственное имущество! Сдается мне, что для полного огосударствления имущества не хватает одного: изготовления бюллетеня со впечатанной в нужном месте птичкой «за» и указанием внизу листа его стоимости в рублях и копейках. Доживем до такого?
Если уж до конца серьезно, то подобное понимание судом сути произошедшего свидетельствует о принципиальном его отхождении от смысла самой процедуры голосования. Бюллетень, выданный избирателю, является государственной собственностью только в том отношении, что какую-то стоимость имеет изготовление листа бумаги и его доставки на участок. Точно так же, как имеют свою стоимость различные бланки в различных государственных учреждениях. Так чтО получается, граждане, вам надо готовиться к наказанию через суд за испорченный где-то бланк?
В данном листе избиратель отражает свой голос. С отраженным голосом лист становится документом, приобретает неоспоримую юридическую ценность. А опущенный избирателем в урну, он превращается в правовой документ, делегированный избирателем государству. НО ЭТО ДОКУМЕНТ НЕ ГОСУДАРСТВА, А ГОЛОСУЮЩЕГО! Причем он приобретает статус документа только тогда, когда в нем соблюдены все правила заполнения. Если правила заполнения нарушены, как было в данном случае, он документом не считается и остается просто испорченным листом бумаги. Голос не засчитывается, лист списывается в числе прочих испорченных.
Сама по себе дискредитация нашей, никакой иначе, а овеянной славой, армии стала поистине невероятно растяжимым понятием. Вот, скажем, плюнули вы в Ярославле на тротуар. Готовьтесь, голубчик, заплатить штраф в свои кровные 1500. Да, существует там такое местное постановление.
Но я бы не советовал вам в данном случае вертеться вокруг своей оси и выискивать глазами, куда бы пожаловаться. Я бы посоветовал вам радоваться. Радоваться тому, что ваш административный проступок не переквалифицировали в уголовное деяние.
А как же: вы - сомнений быть не может - плюнули сгоряча. А сгоряча потому, что вам не нравится факт проведения нашими Вооруженными Силами (не забывайте: овеянными) специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины. Плевок был осуществлен при немалом стечении народа. О-о-о, это отягощающий вину факт: публичное оскорбление.
Что, вы говорите, не может быть такого? Очень даже может! Именно по такому сценарию строились все истории с преследованием ненавистников мерзкой рыбы воблы и любителей мирной жизни во всем мире.
Оговорюсь: я не собираюсь утверждать тождественность двух понятий - критика и дискредитация. Их следует разграничивать. А чтобы разграничивать, надо договориться об их границах. Особенно это важно в юриспруденции.
Вернемся всё-таки к тому, о чем говорил в своем отчете шеф нашей полиции. В обоснование специфических действий последней против грозного экстремизма он приводит следующий аргумент: «Различные силы пытаются дискредитировать органы государственной власти — оправдать русофобию, вызвать рост протестных настроений».
Не поверю, что вам и даже господину Плугину не приходилось в жизни никого критиковать. Хотя поверю, что вам доводилось это делать чаще, чем Плугину. И когда вы критикуете, разве вы не дискредитируете критикуемого? Я считаю, что хоть насколько-то, но всегда дискредитируете. Вы отщепляете от него частичку credo, то есть ваше credo в него («я верю, верую») уже на какую-то долю уменьшилось, и вы ему это показали.
А разве в отношении критики (дискредитации) уже всё, вплоть до «попыток», уголовно преследуемо? Разве не может быть такого, что сами эти органы какими-то собственными действиями дискредитируют себя и оказываются подверженными критике со стороны субъекта власти – народа? Или господин Плугин готов отстаивать сакральный статус органов как таковых – ни больше и не меньше?
Господину Плугину хочется, чтобы органы государственной власти никто не критиковал. Если бы кто-то другой разгуливал с такой фикс-идеей, оно бы и ладно: мало ли по земле бродит людей с самыми экстравагантными желаниями. Но мы имеем дело с господином Плугиным, а у него есть власть.
Про русофобию как мной, так и многими другими писано-переписано. Цвести не перецвесть русофобии до тех пор, пока высокие вельможи будут делать вид, что не понимают, где корни явления, а где его плоды, и что-то не подправят в своей консерватории.
Что до протестных настроений – то тут я уже вижу не стопроцентное лицемерие. Многие в верхах, набившие руку на собственной организации актов и акций, никогда и ни за что не поверят, что в человеке протест способен рождаться сам по себе, без целенаправленного индуцирования со стороны и сверху. Подобное для них абсурдно. В этом их убеждает собственный опыт никогда и против чего бы то ни было не протестовавших людей. Иначе как бы они оказались на своем месте?
ДО НАСТУПЛЕНИЯ 2030 ГОДА ОСТАЕТСЯ 2112 ДНЕЙ. ПОЧЕМУ Я ВЕДУ ЭТОТ ОТСЧЕТ, СМ. В "ЧЕГО НАМ НЕ ХВАТАЛО ДЛЯ РЫВКА"