Детская коляска оказалась вся мятая и грязная. Чтобы не пачкать пол, Олег собирал её прямо в подъезде, а Валёк кричал ему новости из кухни через открытую дверь квартиры.
– Ерохин квартиру новую берёт! Трёшку!
– Где? – кряхтел Олег, пытаясь вставить погнувшийся держатель для стакана в паз.
– В соседнем доме! Свою продаёт! Мы с Евой думаем её посмотреть! Там вид на «Мегу», ночью красиво!
– Ерохин же свинья. И у него две собаки. Он тебе цену задерет по-товарищески на лям.
– Почему?
– Потому что свинья. Слушай, Ева без кофе обойдется? Не вставляется эта хрень…
Раньше через дорогу от школы, где учились Олег с Вальком, были старые гаражи и лес. Взрослые жарили там шашлыки, дети лазили по гаражным крышам и деревьям, местная шпана забивала стрелки. Ходили слухи, что в лесу даже кого-то убили и закопали, но, наверное, это были враки. Без врак Олег в третьем классе под одним из деревьев закопал кота Пушка, когда тот загнулся от старости. А потом гаражи с лесом снесли, и на их месте появились нарядные многоэтажные дома. Молодость была яркая и звонкая, и Олег не помнил, как их строили. Они словно – раз! – и выросли, как грибы после дождя.
В эти дома постепенно переселились почти все выросшие ребята со старых панелек вокруг школы – те, кто лазил по крышам гаражей и забивал стрелки в лесу. Окраина, цены доступные, дома новые и почти красивые – кто-то снимал, кто-то брал ипотеку. Удобно – родители через дорогу, места знакомые, всё под рукой. Олег с Таней сначала снимали однушку, потом купили свою в соседнем доме, а кто-то, как свинья Ерохин, уже покупал вторую квартиру в этом комплексе – расширялся.
В школе Ерохин всегда пристраивался к кому-то в столовой, чтобы пожрать на халяву. Теперь квартиры меняет, как перчатки, а у него, Олега, пятый год ремонт на кухне не закончен. Танина тётя Галя называла их кухню «Икея уехала, а клоуны остались». Олег поморщился: зря он вспомнил тётю Галю. Та обладала магической способностью визуализироваться из чужих мыслей. Вот и сейчас она сразу же бодро вышла из лифта и гаркнула без приветствия:
– Олежка, ты чего здесь встал? И дверь раскрыта? Смотри, каких я тебе грибов привезла!
Она довольно продемонстрировала огромное ведро с грибами и налипшей землей и уверенно зашла в квартиру.
– Тётя Галя… – простонал Олег. Пришлось бросить коляску и пойти за тётей.
– Так грибы-то поставить надо в кухню! А что ты, Олежка, боишься, баба у тебя там, что ли?
– Здасьте, тёть Галь, – приветствовал её на кухне Валёк. От гостьи в квартире сразу запахло лесом, гвоздичным одеколоном и немного – коровьими лепёшками.
– А, Валентин. Твоей коляску готовят? Вы всё пиво пьете. Вот иногда думаю, Олежка, что лучше бы баба, – сказала тётя Галя и грохнула ведро на стол, – Танька-то с детьми когда с дачи вернётся?
– Может, завтра. Через неделю уже школа у старших начнется.
– Свари малым грибной суп. Смотри, какая красота! Подосиновики. Лисички – но их лучше пожарь. А вон, белый, смотри какой большой!
– Да какой суп? Кто его есть будет?
– Грибы вкусные, когда солёные, – поддакнул Валёк, – или когда в чипсах.
– Э, – протянула тётя Галя, – чипсы! Вам под сорокет уже, а всё – чипсы! Ты, Валентин, вообще, шёл бы домой, жене живот погладил. Что ты мне Олежку разлагаешь?
– А он не дедушка Ленин, чтобы разлагаться, – пробормотал Валёк, заглядывая в ведро.
– Да чему там разлагаться, кукла лежит пластмассовая.
– На плесень и на липовый мед, тёть Галь, – сказал Олег, – куда нам столько грибов?
– Вот вы сейчас с Валентином уберёте пиво, и все их почистите. Часть можно на суп. Часть – на заготовки. И пусть Татьяна замаринует. Смотри, какие маслята!
– Вы грибной музей, что ли, ограбили? – поинтересовался Валёк.
– Татьяна мариновать не умеет, – сказал Олег, а тётя Галя уселась на стул и сразу стало понятно, что надо заваривать чай.
– А пора бы уже научиться. Валентин, возьмешь тоже грибочков? Вон, какой белый большой.
– У меня от такого большого комплекс разовьётся, – сказал Валёк, – и жена беременная, её от всего тошнит.
– Комплекс у тебя от новой жены разовьётся. Она ж тебя на мильён лет младше.
– Всего лишь на двенадцать.
– У Олежки с Татьяной пацану старшему столько стукнет. Так он взрослый парень уже. Двенадцать лет! Даст она тебе прикурить, попомни мои слова. Вы-то не молодеете, – и тётя Галя похлопала Олега по пузу. Он стоически промолчал и налил ей чаю в щербатую Танину кружку. Потом тоскливо посмотрел на ведро с грибами и убрал его на пол. На столе остался ком земли. Валёк смотрел на него и ковырялся в зубах.
Олег подставил тёте Гале сахарницу.
– А в лесу хорошо сейчас, – сказала тётя Галя, – мошки нет. Олежка, свози своих малых в лес, когда вернутся.
– И там оставь, – хохотнул Валёк.
– Олежка, между прочим, – вступилась тетя Галя, – никого не оставляет. Тебе-то, Валентин, бывшая даёт с дочкой видеться?
– Даёт. Только для этого в Москву надо ехать.
– А у тебя молодая жена, расходы, – покачала головой тётя Галя и залпом допила чай, – ну всё понятно. В общем, братцы. Занимайтесь грибами. Хоть толк от вас будет.
***
– Я её с детства знаю, а всё время забываю, кем она вам приходится, – сказал Валёк, когда тётя Галя ушла. На улице смеркалось. От грибов в ведре по недоделанной Олегом кухне распространялся мощный аромат леса.
– Это вторая жена Танькиного отца. Она вроде нормальная тетка, но после неё всегда хочется удавиться, – Олег выдал Вальку нож, и они принялись чистить грибы в таз, в котором Таня распаривала детям ноги во время простуды. Запах леса усилился и, казалось, табуретки вот-вот провалятся во влажную землю.
– Чё она заладила: молодая, молодая. По Еве и не скажешь особо.
– На первый взнос нам триста тысяч дала без процентов. Мы пять лет их отдавали по чуть-чуть, – задумчиво сказал Олег.
– Тогда ладно. А мы посмотрим всё-таки квартиру Ерохинскую. Вид на «Мегу»…
– Ты червивые-то выкидывай.
– Зачем? Черви – это хорошо. Они же дерьма есть не будут.
– Черви вообще всё едят.
– Кроме Ленина, – заметил Валёк, – он же кукла. Вообще, Евка не хочет Ерохинскую квартиру. Она хочет в Москву.
– Туда ж твоя бывшая уехала.
– Вот только это её и останавливает.
– Ну Москва большая.
– Ты Евке только это не говори. А мне на хрена эта Москва? Тут я могу ерохинскую квартиру смотреть, а там? Мне бывшая как пришлет счета за дочкины кружки, так я седею каждый раз. Мы на эти деньги тут месяц есть можем. И пиво пить по выходным. Тут я всё знаю. Тут ты, Танька, Сивый, Серега. Ерохин, в конце концов. А там чё?
Олег молчал, аккуратно срезая с грибов кожицу. Четыре года назад ему предложили перевестись в Новосибирск. Должность выше, зарплата больше. Почему он тогда отказался? Кажется, Таня была снова беременная. «Тут родители помогут, а там?» – говорила она. «На Обское море будем ездить», – пытался спорить Олег. «Лучше бы на Чёрное», – рубила Таня. Потом случился карантин и вроде бы хорошо, что никуда не уехали. Родители через дорогу. Вечером можно было самоизолироваться с Вальком и Сивым во дворе, будто и не прошло двадцать лет после школы.
– А Танька в Новосибирск не хочет. Мне недавно опять предлагали перевестись, – сказал Олег.
– Да чё там делать. Те же яйца, только в профиль. И дорого. И пробки. Бывшая говорит, что в Москве…
Олег не слушал. Таня все расписала на бумажке – новую зарплату, стоимость жилья, проезда, кружков для детей. «Те же яйца, – тоже сказала она, – только в профиль. И не море, а водохранилище. В Иртыше поплаваешь. Или в бассейне «Альбатрос», пока на настоящее море не накопишь».
В школе Таня была одной из самых красивых девчонок на параллели. Но после второго ребенка резко стала обыкновенной. А после третьего море оказалось совсем неподъёмным – пять билетов в одну сторону, пять в другую. Другое дело, если сели все в машину и рванули на Обское. Пусть даже по пробкам. Если сильно не приглядываться – от настоящего моря и не отличишь.
Но тут, опять же – Сивый, Валёк – все под боком. И не молодеют, как верно сказала тётя Галя.
– Слушай, я пойду, – сказал Валёк, – у меня уже все пальцы чёрные с ваших грибов. И воняю говном каким-то. Евка разозлится.
– Коляску не забудь. Там ещё Таня вещи детские отложила, возьмёшь?
– Не. Евке нужны какие-то особенные. Американские, как у её подружек. Я её на коляску-то вашу еле уговорил. Она хотела за сто косарей. А эту, говорит, уже все на районе видели.
– Да на районе у всех одинаковые коляски…
Уже обуваясь Валёк пробормотал:
– Сто косарей за коляску… Может, и права твоя тётя Галя. А чё уже теперь? Ничего…
Олег пожал плечами.
– Суп-то будешь варить? – прокричал Валёк из лифта. Но двери закрылись и Олег проговорил в пустоту:
– Нет.
***
Ночью ему снились грибы и мёртвый кот Пушок. Грибы были большие и агрессивные, а Пушок – обычный, но тоже какой-то неласковый.
– Понастроили домов! – кричали лисички. – Снесли гаражи! Срубили деревья! Лучше б головы себе срубили, всё равно бесполезные!
– Зассал уезжать, да? Даже «Икея» уехала, – спрашивал огромный белый гриб и опасно скалился прямо над Олеговым ухом. Пушок в это время мурчал и вылизывал червей из шерсти.
– Невыгодно просто, – мямлил Олег, – Таня посчитала.
– Таааняяя посчитаааала, – передразнивали маслята.
– Сварим из него суп, – предложил подосиновик. Или подберезовик, Олег их не различал.
– Да я и не собирался из вас суп варить! Я его вообще не люблю! Просто почистил. Чтобы чистые были.
– Щас мы тебя почистим! Может, ты тоже червивый!
Олег побежал от грибов в спальню и закрыл дверь. Но замок в ней сломался два года назад, а чинить его было лень. Грибы снесли дверь на раз.
– Я не червивый! – закричал Олег.
– А ты что, Ленин? – спросил Пушок, неуклюже забираясь на кровать. – Все остальные червивые.
– Я не Ленин! – снова закричал Олег и вдруг почувствовал, что голове стало очень хорошо и прохладно. – Това’ищи!..
Грибы остановились от него в полшаге. Подосиновик присвистнул. Лисички раскрыли рыжие рты.
– Плесенью пахнет, – сказал белый.
Олег запрыгнул на шкаф и заорал, вскинув руку:
– Да зд’авствует…
Но чему тут было зд’авствовать, он не знал. Грибы молчали.
– Валите об’атно в таз!
Грибы медленно развернулись и пошли из комнаты, уменьшаясь в размерах. Пушок сидел на кровати до последнего и мурлыкал про переломленный пополам ключ, но потом тоже ушёл.
Впервые Олега кто-то послушался.
***
Утром он отнёс грибы на помойку вместе с тазом. Таня как-нибудь переживет. В крайнем случае, тётя Галя ей еще насобирает. Олег вернулся домой и заварил себе растворимый кофе. Пошехонский сыр в углу холодильника за неделю Таниного отсутствия превратился в буржуйский дорблю. Олег стал аккуратно счищать его спинку в раковину. Там застоялась вода, и зелёная сырная пыль плавала, как в болоте.
– Вот и суп с грибами, – сказал Олег. На берегу Обского моря росли высоченные сосны и пахло хвоей, а не вот этим всем. Но тут родители через дорогу, Сивый, Валёк.
Пусть все идет по плану.
Автор: Даша Берег
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ