Часть 14.
- Смирнова, в карцер, - свирепо заорала директриса.
- За что? – смиренно поинтересовался Максим.
- Ты ещё смеешь задавать вопросы? Мы с ног сбились тебя искать, думали убёг. А ты самовольно вместо прогулки отправился в библиотеку. Умник недоделанный. У нас жесткая дисциплина. Мы приучим тебя к порядку. И запомни раз и на всегда, здесь задавать вопросы имею право только я!
За первую неделю пребывания в стенах детского дома, Максим побывал в стенах карцера четыре раза. Карцер представлял из себя обычный погреб, в котором хранился небольшой запас гниющих овощей, особенно отвратительно воняло от кочанов капусты. В погребе кишели крупные и мелкие грызуны, но на «арестантов» они внимания не обращали, занятые своими повседневными заботами. Обычно в карцер отправляли часов на 5-ть. Нарушителей к месту отбывания наказания, как правило этапировала баба Клава, делая это весьма неохотно. В душе она осуждала непедагогические меры воспитания, но директрису ослушаться не смела. В погреб вслед за смутьяном местных порядков, она отправляла бумажную коробку, разобрав которую можно было вполне себе удобно разместиться на период «отсидки». Если период отбывания наказания выпадал на часы приёма пищи, баба Клава тайком от начальницы, снабжала узников не хитрым провиантом. На горячее рассчитывать не приходилось, а вот кусок хлеба с котлетой был гарантирован.
Первый раз Максим загремел в карцер за отказ употреблять в пищу молочную лапшу, он с детских лет органически не переносил сей молочный суп. Второй раз, за то, что по мнению всё той же директрисы, ленился во время утренней зарядки, чем оказывал дурное влияние на других воспитанников. В третий раз, за оставленные не мытыми после прогулки ботинки. В четвертый раз, за неосторожное высказывание в адрес учителя, на уроке химии. Но не мог он допустить, что бы его одноклассники были введены в заблуждение относительно действия двух химических реагентов в паре. Вот теперь пятое заключение, и собственно за что, за посещение библиотеки вместо положенной прогулки на свежем воздухе. Непонятно почему он должен подчиняться дурацким правилам заведённым самодуркой директрисой? Может лично ему приятнее многолетняя библиотечная пыль, чем свежий воздух. Провести время за чтением книги куда полезнее, чем без дела шататься по вытоптанной прогулочной площадке.
На второй неделе пребывания Максим уяснил – надо быть, как все. Тупо делать то что делают все. Если все по очереди начнут прыгать с крыши, то не следует отставать от стада.
Завести дружеские отношения тоже не получалось. Воспитанники делились на две категории: одиночки и сколоченные группы. Ни первые, ни вторые контактировать с новеньким не желали. Ну и пусть, проживу как-нибудь, решил для себя подросток.
***
Как-нибудь прожить ему не дали. Как и кому жить решала директриса. Судьбы воспитанников были исключительно во власти Овчинниковой Веры Ивановны.
- Готов. Не представляете каких мне это стоило усилий. Можете назначать «свидание». Будет кому-нибудь новогодним подарочком, - сообщила она Копейкину.
- Я Вас понял. Ждите звонка, - деловито сообщил абонент.
Звонок раздался под вечер 25 декабря. Максиму было велено помыться, одеться и явиться в кабинет директора ровно к 20.00.
- Ты сегодня едешь в гости. Тобой заинтересовались сердобольные граждане, - сообщила Вера Ивановна. – Не вздумай дурковать, иначе будет только хуже. Язык держи за зубами.
В кабинет директора вошёл сторож, дядя Ваня.
- Забирай его и проследи лично, как он садится в машину, - дала указание подчиненному директриса.
- Пошли, - буднично позвал Максима дядя Ваня.
- Что за сердобольные люди? Что за гости? – предпринял попытку разобраться в чём дело Максим.
- Ты забыл, тут вопросы задаю только я, - грозно поднимаясь с места, напомнила нерадивому воспитаннику директриса. В уголках её «морковного» рта от злости за пузырилась слюна.
К воротам детского дома подъехала блестящая, чёрного цвета Волга, марки ГАЗ-2410. Сторож открыл дверь и буквально впихнул напуганного подростка в салон автомобиля. Машина со свистом тронулась с места.
Куда меня везут, пульсировал один единственный вопрос в голове Максима.
Машина выехала за город. Время в пути составило не больше 20-ти минут, отмечал про себя подросток. Припарковались у огромных ворот, водитель вышел их открыть. Надо бежать, промелькнула в голове Максима мысль. Он дернул ручку, дверь оказалась заблокированной. Ловушка. Может я зря волнуюсь, может эти люди хотят меня усыновить, а это шанс вернуться к нормальной жизни, принялся он себя успокаивать.
- Выходи, - сиплым голосом произнёс угрюмый на вид водитель.
Максим вышел из машины, железные пальцы стиснули ворот его пальто и повели в направлении дома. Вернее сказать, его потащили.
В доме приятно пахло парфюмом и домашней едой. Как давно он не чувствовал этих ароматов. Его ноздри жадно раздувались. Водитель помог снять верхнюю одежды, после чего толчками в спину, провёл его в огромную комнату, зал. Перед глазами детдомовца предстал огромный стол, проседающий, как ему показалось, от изобилия блюд. Во главе стола сидел интеллигентного вида мужчина, в шелковом халате.
- Я буду ждать в машине, - произнес монотонным тоном водитель, после чего развернулся и удалился, оставив гостя наедине с хозяином.
- Давай знакомиться. Евгений Леонидович. Можно просто дядя Женя, - представился мужчина. – А тебя как зовут?
- Максим.
- Вот и замечательно, вот и познакомились. Максим прошу за стол. Кушай не стесняйся. Я человек можно сказать одинокий, и ты человек одинокий-сирота, нам с тобой по пути выходит.
Мои глаза хаотично забегали по столу, чего на нём только не было.
- Можно мне взять бутерброд с красной икрой? – стеснительно поинтересовался я.
- Да хоть два.
- Спасибо.
Максим вспомнил, когда последний раз ел икру. Это было без малого два года назад. Семья Смирновых встречала Новый 1986 год! На столе красовался салат «Оливье», «селедка под шубой», картофельное пюре, котлеты, жаренная курица и бутерброды с икрой и красной рыбой. На маме было розовое платье с блестками и со смешными рукавами в форме крылышек. Он помнил, как она расстроилась, когда на платье попали капли шампанского, она убежала их замывать в ванную. Потом они смотрели «Голубой огонёк», дружно подпевая исполнителям песен. Как давно это всё было.
- Максим попробуй заливную рыбу, это просто божественно, - вырвал меня из воспоминаний голос Евгения Леонидовича.
- Спасибо, - на мою тарелку любезно упал кусок осетрины с подрагивающим на нём желе.
- Расскажи, как ты живёшь? Чем увлекаешься.
Рассказывать мне особо было нечего, очень хотелось накляузничать на директрису, но я понимал, что это чревато карательными мерами, если мои откровения дойдут до неё ушей. Я рассказал о том, что люблю читать. Это дошло до ушей директрисы, мне больше не запрещали проводить время в библиотеке вместо прогулок на свежем воздухе. Да и вообще после той поездки отношение ко мне директрисы, сильно изменилось в положительную сторону.
- Валентин, я потрясён. Прошу закрепить этого мальчика за мной и больше никому его не предлагать. За деньги не переживай, я не поскуплюсь, ты меня знаешь, - радостно пролепетал министр одного из министерств культурного направления.
Продолжение следует...
Начало здесь:
#месть#обида#романтика#трагедия#любовь#одиночество#безисходность#