Глава 3
13 лет назад
Катерина
Тащусь в школу. Боже, как же неохота! Вчера до поздней ночи заседала в интернете, не выспалась. Вот иду по аллее, которая тянется от ворот до школьного крыльца. Позади слышится звонок велосипеда. Катит кто-то. Машинам сюда въезд запрещён. Ну, разве что директрисе и школьному автобусу. Великам тоже, вообще-то. Но для некоторых есть исключение. Это сами учителя.
– Доброе утро! Доброе утро! – слышится позади.
Иду себе, не оборачиваюсь. Только бы мимо прокатил! Я ведь уже догадываюсь, кто это. Но нет же. Когда велосипед поравнялся со мной, учитель, по-прежнему широко улыбаясь, говорит:
– Катерина, за мной! Иначе не видать тебе «пятёрки», – сразу начинает шантажировать. То ли в шутку, то ли всерьёз. Вот и пойми его! Вечно такой… дружелюбный, но может и серьёзным становиться. У него этот переход мгновенный. До сих пор привыкнуть не могу!
– Да иду я! – отвечаю недовольно, ускоряя шаг. Но разве за ним так просто поспеешь? Он же ещё начинает педали быстрее крутить. Приходится мне перейти на трусцу.
– Беги быстрее, Катерина! Давай! – весело подгоняет меня учитель. – Ребята, всем привет! – кричит он школьникам.
Догоняю его, когда пристёгивает велик к парковочной конструкции. Перевожу дыхание, а он мне:
– Поторопись.
Когда подхожу, снимает с багажника пластиковую фигуру человека – манекен с рельефными органами.
– На, держи. Отнеси в класс биологии.
– Почему вы вечно даёте поручения только мне? – ворчу недовольно. – Просто…
– Просто…
Последнее слово мы выговариваем одновременно, дуэтом. Я замираю, а он, подмигнув, продолжает:
– Молодец!
Вздыхаю, глядя биологу вслед. Как же он меня бесит своими нелепыми заданиями? Манекен мог бы тащить кто-нибудь из класса. Пацанов мало, что ли?
Тащусь по коридору, едва передвигая ноги.
– Эй, привет! Тяжело, наверное? Давай рюкзак, – это моя заботливая подруга и одноклассница, Оля Копылова. – Это тоже давай, – тянет руки к манекену.
– Да ладно, – отнекиваюсь, прижимая фигуру к животу. – Вот же блин! Нашёл себе бесплатную рабочую силу. Я ему что, лаборантка? Должна постоянно бегать с его поручениями? – ворчу вслух.
– Может, он просто не знает о больнице твоего отца? – спрашивает Оля.
– Как это не знает? Моя мама только о ней и говорит.
– И то правда. Мой папа сказал. Знаешь, он говорит, что другие родители его раздражают. Но твоей маме он всегда рад. Ему нравится, что он всегда что-то покупает перед визитом. Говорит: хорошие манеры.
– Не тормози. Думаешь, в такой ситуации это меня утешит? – показываю на манекен.
– Прости.
– Идём в класс.
– Пошли.
– Иди первой. Что он подумает, если увидит, как ты несёшь мой рюкзак? Пошевели мозгами.
– Ну… можем… вместе пойти, – расстроенно произносит Оля.
Вскоре я уже в классе. Крики и ор, хохот и гам, – привычное дело до начала урока. Звенит звонок, некоторые стихают, другие продолжают шуметь. Но тишина настаёт, когда входит наш биолог. Алексей Петрович Макаров. Ситуация меняется: мы-то знаем, каким он суровым бывает, если разозлить.
– Доброе утро. Так, сели, тишина! – командует он. Осматривает класс. Увидев, что у некоторых куртки, недовольно замечает. – Здесь что, спортзал? Что с формой? Привели себя в порядок! Для тех, кто не знает: формальности определяют содержание. Я же говорил: вам плевать, что подумают другие. Значит, вы решили отказаться от сосуществования в социуме.
Он замолкает. Ох, не к добру это.
Идёт на «Камчатку». Там, на парте в среднем ряду сидит Ника Разуваева.
– Ты накрасилась? – спрашивает Макаров.
– Нет, – врёт она.
– У тебя лицо… светлее, – замечает биолог. – Если собираешься краситься, используй правильный тон.
Раздаются приглушённые смешки.
– Я не красилась! – упрямится Ника.
– Отрицает, – вздыхает Алексей Петрович. Затем неожиданно тянется к пачке бумажных салфеток на парте Разуваевой, достаёт и с «ну-ка» проводит по её щеке, а потом показывает. Отпечаток тоналки. – Не красилась она, – говорит биолог. – Не ври, если тебя будет легко раскрыть! На, выброси, – протягивает ей использованную бумажку.
Ника вздыхает. Мы выдыхаем: кажется, гроза прошла стороной. Всё дело в том, что биолог ещё и наш классный руководитель. Он классный учитель и мужчина молодой и симпатичный. Но есть у него пунктик: терпеть не может, когда девчонки балуются косметикой. Считает: все должны выглядеть естественно. Даже родителей в этом убедил. Мы, девочки 11 «А», иногда с этим воюем. Получается плохо. У Алексея Петровича нюх на косметику.
– Итак, – он идёт к доске. – Предварительный ЕГЭ не за горами.
– О-о-о-о, – по классу катится разочарованный массовый выдох.
– Способность учиться – это тоже талант. Не стоит жить себе в удовольствие, притворяясь умным. Вы, ребята, уже сейчас должны задуматься, каким видите своё будущее. Не тратьте время, уткнувшись в учебники, – делает паузу и вдруг широко улыбается. – Оценили?
Вот и пойми, когда он серьёзно, а когда прикалывается.
***
Полина
Просыпаюсь на следующее утро. Солнышко ярко светит. Рядом маленький щенок тихонько дышит. Мы с ним вчера познакомились. Не знаю, какой породы. Но вырастет маленьким, наверное. Забавный такой пушистик. Джим зовут. Смотрю в окно, за ним бабушка поливает цветы из большой синей лейки. Перекладываюсь поудобнее и закрываю глаза.
– В школу не собираешься? – не прошло и пары минут, как бабуля входит в комнату.
– В первый день можно и опоздать, – отвечаю ей сонным голосом. – Согласен, Джим? – это я спрашиваю щеночка.
Бабушка подходит к кровати и сдёргивает с меня одеяло.
– К твоему приходу уроки уже закончатся! – решительно говорит она.
Щурясь от яркого света, неохотно поднимаюсь.
– Бабуль… дай денег?
– Размечталась.
Вижу, как она достаёт из шкафа несколько нарядов.
– Ты куда-то уходишь? Зачем переодеваешься?
– Пойду в школу вместе с тобой, – отвечает она. – Как тебе это? – показывает деловой костюм. – Нормально выглядит?
– Кошмар, – оцениваю вещи. Раз не хочет мне денег давать, тоже буду вредничать. – Я и сама могу сходить.
Одеваюсь, шлёпаю ко входу. Но стоит мне открыть калитку на улицу, как позади торопливые шаги. Бабуля, блин! Одетая, подкрашенная.
– Сказала же: сама могу сходить! – ворчу.
– Что, теперь уже без формы в школу пускают? – интересуется она ехидненько так.
– Всё равно учиться не буду. Какая разница? Меня сто раз переводили…
– Здесь нечем гордиться, дурья ты голова! – резко бросает бабушка.
– Не ругайся, – требую от неё. – Если ты меня не уважаешь, то кто станет?
Бабушка смотрит на меня, прищурившись. Потом снисходит.
– Ладно, не буду.
– Ты правда мне денег не дашь? Надо форму купить, – говорю ей.
– А твоя куда подевалась?
– Порвалась, – пожимаю плечами.
– Тогда прямо сейчас иди и купи, – она достаёт кошелёк, отсчитывает купюры. Я-то знаю, что у моей бабушки хорошая пенсия. Она же ветеран труда. Федеральный. – На ерунду не трать!
– Не волнуйся по пустякам, – отвечаю ей.
***
Катерина
Опять перезвон.
– Всем пока! Пока… Дорогу! – биолог после занятий вновь оседлал своего двухколёсного коня и летит на нём по школьному двору.
– До свидания! – летит к нему со всех сторон. Конечно, практически все голоса девчачьи. Макаров известный любимчик женского пола нашей школы. Потому что внешне симпатичный, я уже говорила, кажется. Ах, если глубоко по секрету, мне он тоже нравится. Романтично смотрю ему вслед, пока мы идём вместе с Олей.
За школьными воротами меня отвлекает автомобильный гудок.
«Явилась, не запылилась», – вижу, как из машины выбирается моя мама.
– Катерина! – зовёт меня.
– Здравствуйте, Евгения Романовна! – кричит ей Оля.
Та не удостаивает мою подругу ответа. С недовольным лицом забирается обратно.
– Ладно, пока, – говорю однокласснице.
– Можно к тебе в гости? – спрашивает она.
Вот же наивное создание!
– Нельзя. Ко мне репетитор придёт, – отвечаю.
– Пока.
– Пока. Позвони мне! – кричит сзади.
– Олька! Ты только взгляни на себя! Какая милая причёска!
– Куда пойдём, девчонки?
– Я тоже! И я! Пошли есть наггетсы!
Пока Копылова стоит, растерянная и грустная (она тянется ко мне, как подсолнух), к ней подлетают ещё три наши одноклассницы и, подхватив за руки, тащат куда-то. Я смотрю на них сквозь стекло машины. Эх, как бы мне самой хотелось сейчас оказаться рядом с ними. Но моя мамаша этого никогда не позволит.
Пока она везёт меня, листаю тетрадку. Не хочу разговаривать.
– Похоже, ваш биолог всегда первым из учителей уезжает домой, – заводит она беседу. – Он вышел до тебя. Я притворилась, что его не узнала.
– А зачем тебе? Мне это всё равно никак не поможет.
Мама улыбается.
– Поэтому и «не узнала».
После паузы спрашивает:
– Чем же он занимается, если живёт один и так рано уходит домой?
– Наверно, много чем, – пожимаю плечами. – Ему нравится музыка. Так что он ездит в музыкальный магазин.
– Откуда ты это знаешь? Он тебе нравится? – спрашивает мама.
– Нет, просто… – вру, не глядя ей в глаза.
Едем дальше.
– Так его больше интересует собственное хобби, а не ваша успеваемость? Ваш класс единственный, кто не остаётся на дополнительные занятия. Почему он так поступает?
– Просто…
– Хватит повторять «просто»! Подумай, как это выглядит! – нервничает мама. – Знаешь, сколько я старалась, чтобы тебя зачислили в этот класс? Учитывая, что учитель ваш – выпускник МГУ! Стой… а может, он соврал?
Мне становится смешно.
– Нет, ну что ты.
– Да я в курсе, – мама поправляет длинную чёлку. – Я узнала, в каком году он поступил и кое-что проверила. Жизнь так несправедлива… Почему у такого мужчины, как он, такой диплом? Если бы твой отец такой получил, каким бы он стал успешным?
– Не говори это папе, – прошу её.
– У него из-за этого комплексы. Почему не говорить? Тебе, кстати, нужно смягчить гнев отца. Поэтому поступить в университет, несмотря ни на что!
– Блин, как же вы меня все достали этим универом!
– А чего ты психуешь? – она поворачивается и пристально смотрит на меня.
Я же гляжу вперёд и вдруг вижу: мы слишком близко приближаемся к стоящей впереди на светофоре машине.
– Мама!!! – кричу, и она мгновенно давит педаль тормоза в пол. Наша машина со крипом покрышек по асфальту останавливается в полуметре от чужого бампера.
– Ох-х-х… – выдыхаем одновременно.
– Посмотри, как ты водишь! – ворчу на неё.
– Это он виноват! Внезапно остановился! – пытается оправдаться она.
Молча утыкаюсь в конспект. Бесполезно с ней спорить! Всегда будет считать, что только сама права.