127 подписчиков

Без суеты. «Понедельник начинается в субботу», А. и Б. Стругацкие.

13 марта 202413 мар 2024

2592

6 мин

Пост Капибарина SilverArrow

Но любая серость отступает, а тучи — развеиваются.

А если нет — запаси солнца впрок, вложи его в провода и лампы, пусть оно светит над твоей головой — и разгоняет тьму.

Артур Кларк, один из великих западных фантастов, однажды вывел такой закон: «Любая достаточно продвинутая технология неотличима от магии». А что, если любая магия неотличима от технологии? Если есть волшебный институт — только не такой, как Хогвартс, без Мальчиков-которые-выжили и Того-Кого-Нельзя-Называть?

Такой, где избушка на курьих ножках обзаводится другим именем — ИЗНАКУРНОЖ и музейным статусом, там не работает кот, а скатерть-самобранка просит заплатить за блюда, где попадается в горе мелочи неразменный пятак? Где волшебная палочка — такой же научный атрибут, как и волшебный диван, который нужен всем?

И где, конечно, постоянно что-то происходит, и большая часть — во имя науки?

Впрочем, начнём с самого начала.

Родилась-то изначально безделушка, капустник, что-то без конца и начала, где главный герой бегал вокруг своего дивана, а в конце: «ДИВАНА НЕ БЫЛО!». Четыре страницы, написанные в какой-то дружеской компании в начале 60-ых, в итоге превратились в повесть о НИИЧАВО: НИИ Чародейства и Волшебства.

Даже название — смешная случайность, следствие розыгрыша. Борису Натановичу однажды позвонили и сообщили, что выбросили

выбросили - волшебное слово, которое мало что скажет человеку, не жившему в СССР в сознательном возрасте. Выбросили — значит, где-то в системе распределения, в этом уравнивающем алгоритме , которые отвечал за удовлетворение потребностей, но не перенасыщение граждан, нарисовалась внезапно стрелочка в сторону — и по ней что-то движется, какие-то ситуативно нужные, но недоступные в широкой продаже вещи, и надо брать, потому что если выбрасывают — то потом этого может не повторится.Немного контекста. Да, простите, я не знаю, какой возраст у моей аудитории, лучше пояснить - или напомнить)

выбросили новый том Хэмингуэя, с названием «Понедельник начинается в субботу».

Какое название, понял Борис Натанович! Истинно хэмингуэевское — с оттенком серости будней и бессмысленности выходных, с тоской по тому, как течёт время… Конечно, он попросил взять, сколько дадут — и получил в ответ только смех. Розыгрыш, впрочем, дал имя совершенно другому, реальному, к счастью, тексту, который, кажется, собрал в себя большую часть света, оставшегося в Стругацких к тому моменту.

Запас огромный — но истощимый.

Благо, для читателя это незаметно. Читатель поглотит эту книгу, как кадавр, неудовлетворённый разумно, совершит экскурсию в НИИЧАВО — в мир, где любой может оказаться только собственным дублем, а учёные не оглядываются на календарь, весь ценность их — в их работе, пусть и кажется она другим ненужной.

И там ищут универсальные ответы на вечные вопросы, начиная от счастья — и заканчивая воображением, и оказывается, что даже время подвластно магии — и науке, что можно путешествовать в воображаемое будущее — или жить так, словно двигаешься задом наперёд, от конца — к началу.

Можно пустить солнце вспять, если снова захотеть — и опять подставить лицо под его лучи, несмотря на всю серость вокруг. Щёлкнуть кнопкой, как выключателем — и оно опять вспыхнет, потому что понедельник начнётся в субботу, перья обратятся в птицу, а пятак снова и снова будет бренчать в наших карманах, возвращаясь раз за разом.

Отдел Абсолютного счастья одарит нас гореутолителем, и мы в очередной раз будем насмехаться над мохнатоухими выбегаллами, хомами брутами и бояться модестов модестовичей и быть задавимыми, следить за складами и двигать, двигать, двигать науку вперёд.

А вместе с ней — и всё человечество.

Главное — чтобы шерсть на ушах не выросла. Рыжая. С прозеленью.

«Понедельник...» я прочитал вторым.

Первым был «Пикник». Мне было 10, я играл в «Тень Чернобыля», знал, что это — по книге, с удовольствием, ничего не понимая, её прочёл — мне нравился сам процесс, нравился язык, атмосфера Зоны — другой, неигровой, где выстрел — это признак того, что нужно прятаться и избегать, а не перехватывать ствол помощнее — и двигаться в его сторону…

Потом был «Понедельник». Он был взят из библиотеки — она была в стороне от обычного маршрута, вверх по сопке от моей гимназии — и дважды просрочен, потому что я забывал его отнести обратно — а потом, когда собрался, заболел.

Прочёл тогда я его несколько раз, как-то охладел к первой трети — вся эта диванная суета, только часть с неразменными пятаком была прекрасна — эта растущая гора спичек, ирисок, газет и выпитая вода, а ещё замечательный, привыкший ко всему милиционер и протокол о выдаче пяти копеек в виде «денежных знаков, имеющих хождение на территории Советского Союза», но утвердился в любви ко второй части — где для нас открывают двери НИИЧАВО полноценно, где смеются над лженаукой Выбегалло, и где подчёркивается, что в итоге маги — это обычные люди, ведомые наукой и живущие ей. И, конечно, третья часть — со всеми её временными парадоксами, догадками, запасами рубидия, У-Янусом и А-Янусом, и прочими, прочими, прочими мыслями.

Книгу тогда я вернул, и потом прочитал только в составе собрания сочинений, спустя пару лет — и то, освежить память перед «Сказкой о Тройке».

Прочёл я её с прежним удовольствием, правда, пролистав по диагонали «Суету вокруг дивана» - вот не работает она на меня, почему-то, не цепляет. Я понял, что выдуманное будущее — это такой, краткой обзор зарубежной фантастики для читателей, которым она недоступна и её противопоставление советской, эта мысль мне понравилась — и я и сейчас настроен считать это истиной, что кадавры Выбегалло — это большое авторское размышление над вопросом, как работать с потребностями, упрятанное в сатирическую форму, а размышление о контрамоции — это универсальный метод доказывать самые сумасбродные гипотезы.

С тех пор «Понедельник» я и не трогал.

Вот примерно вот так я пролетал "Суету вокруг дивана"

Но теперь, прочитав его ещё раз, я понял, какое чувство он у меня вызывает — и почему я не чувствовал этого раньше.

Есть такой сорт фильмов и книг, где есть задача: отразить атмосферу. Там может быть какая угодно внутренняя начинка — от фэнтези до детектива, но автор считает своим долгом донести до читателя, как жило общество тогда, чем оно дышало - и что думало о грядущем.

Если брать какой-то конкретный пример, то из наших немедленно приходит в голову «Курьер» Шахназарова, фильм не сколько про людей, сколько про время, в которое они живут.

Так и в случае с «Понедельником» - вот он, наш билет в 60-ые, светлые и счастливые, наполненные искренней верой в то, что восторжествует наука и разум, и что даже магия может быть подчинена человеку, если тот возьмётся за неё всерьёз, со всем прилежанием. Вот и портреты людей того времени, даром что большинство персонажей наверняка имеют прототипы — если вещь начиналась, как капустник, то там найдётся место тем, кто имеет отношение к его появлению, друзьям и коллегам.

"Вот по дороге едет ЗИМ, и им я буду задавим..."

Стоит ли начинать читать Стругацких с этой книги?

Если вы уже выросли — и не жили в то время (странно, что тогда вы только дорвались до Стругацких), то, наверно, не стоит. Это всё-таки книга для «научных сотрудников среднего и старшего школьного возраста», взрослому тут делать нечего — разве что посмеяться над всякими фразочками и вспомнить те годы, когда читал это впервые.

Но, если у вас есть такой знакомый «научный сотрудник», то пусть попробует. Особенно — если он не трогал Стругацких до этого.

Потому что потом вы покажете ему остальные их Миры, их Вымышленное Прошлое и Будущее.

И, поверьте, это будет увлекательное путешествие.